Имена людей — часть истории народа

«Если в сражении за справедливость, где ты исполняешь священный долг, тебя предадут самые верные люди, если тебя окружат враги, если ты останешься совершенно один, — не сдавайся! Ты никогда не останешься один! В твоих жилах течёт кровь твоих предков, благородных мужчин! Эта кровь тебя никогда не предаст, спасёт тебя в любых невзгодах! И ты не предавай эту кровь!».

Благословение предков

В этнических именах и географических названиях местности и поселений, отражаются культура и быт народов, их исторические связи с другими народами. В результате долговременных контактов людей разных культур имена взаимозаимствовались и внедрялись в языки и бытность других народов, становясь международными. Но в то же время эти имена остаются национальными символами того народа, у которого они были позаимствованы.

У каждой семьи на протяжении многих поколений существовало своё родовое, "корневое" имя, развивающее и укрепляющее положительные качества, присущие этому роду, и передавалось потомкам. Поэтому новорождённому давали имя, связывая его с его родом, родной землёй, природой.

Суваро-булгарские имена имели смысловое значение и тайную власть. В зависимости от правильного выбора имени передовалось благословение "пехил" предков и придавало его владельцу доблесть и мужество, порядочность и честность, любовь и бескорыстие, здоровье и красоту, но могло и испортить всю дальнейшую жизнь носителю неудачно выбранного имени.

С древних времён люди полагали, что имя является основополагающей частью человеческой личности. Поэтому существовал обычай с возрастом менять имена. Человек "вырастал" из имени, как из коротких штанов. В Китае, например, маленькие дети имели молочное имя, школьники — школьное; после свадьбы человек получал брачное имя, а любой чиновник также должен был иметь имя служебное. Наши предки верили, что раскрыв собственное имя чужакам, можно навлечь на себя беду. Именно поэтому у большинства первобытных племён существовал обычай скрывать настоящее имя человека, а для повседневного употребления придумывалось новое имя. Другой обычай, укоренившийся в нашей среде, — так называемая эстафета имён: передача их от ушедших в иной мир родственников новорождённым младенцам; к примеру, у таджиков ребенка называют именем предка, если только никто из живущих родственников его не носит. Это следствие веры в то, что при переносе имени переносится и душа. В наших традициях подобные древние верования укоренили обычай называть, например, внуков именами дедушки или бабушки (МР. ССГД, 2008. С. 13-15).

Имя создаёт образ человека, является его оберегом и предзнаменованием, во многом определяющим его судьбу. Этнические имена и культура являлись главным стержнем цивилизаций, звонко звучащим образом Родины и носителем этнической судьбы каждого человека, народа и во многом определяли дальнейшее их развитие и поэтому искоренение данных факторов являлось первостепенной задачей миссионеров.

Утрата собственных имён своего народа и родовых названий оборачивается потерей национального самосознания и независимости этноса. Народ, потерявший свои исторические этнические символы и имена лишается души и сердца, становится сиротой в чужеродном пространстве.

Как известно, одних только собственных имён В. К. Магницкий насчитал: мужских — 10582 (десять тысяч пятьсот восемьдесят два) и женских — 900 (девятьсот). Но это, без сомнения, далеко не полный перечень, только среди соседних народов имеется целый ряд суваро-булгарских имён, не отмеченных в книге В. К. Магницкого. В основу книги вошли имена, выписанные им из рукописного фолианта 1-й народной переписи (ревизии) населения Чебоксарского уезда в 1718-1722 годах, частью имена из ревизских сказок того же уезда 1782 и 1795 годов, и актов, собранных С. Мельниковым, а также использованы материалы исследователей XIX века. Книга вышла под названием "Чувашские языческие имена".

В начале XVIII века на Средней Волге миссионеры начинают применять по отношению к инородцам термины "язычник" и "язычество", что впоследствии активно использовались в миссионерской литературе до 1917 года и породили синонимы "погань", "свинья", "нечистый" (Салмин, 2007. С. 5-6). Таким образом, первоначальное положительное значение слова "язычник" (говорить, иметь язык, молвить) умышленно искажено и бесповоротно утрачено (даже известный просветитель И. Я. Яковлев перевел термин "язычник" как "суя тӗн" — "ложная религия"). Поэтому дальнейшее использование этого термина в отношении к суваро-булгарским именам некорректно (Ювенальев, 2012. С. 292-293).

Всем известно, что верование и жертвоприношение у суваро-булгар свидетельствуют о признании лишь единого Бога. Кроме того, они верят в добрых и злых духов, однако их никогда не называют словом Турӑ. В веровании суваро-булгар отчетливо вырисовывается понятие о единственном Боге, что ни в коем случае не похоже на язычество. Русский исследователь В. К. Магницкий без особых знаний языка и предмета не мог выделить это настолько характерное свойство народной мифологии, поэтому исходил из следующего: так как речь идёт о язычестве, черной вере, то, следовательно, каждый дух и фигура воображения это и есть Бог. И под это понятие подгонял из текстов жертвенных молитв каждое уже не имеющее значение слово, называя Богом, и даже названия определённых болезней, без какой-либо систематизации и знания языка (Дюла Месарош, 2000. С. 17, 21, 26).

В зороастрийской религии сохранились древние постулаты суваро-булгарской культуры. Богословие и философия зороастрийской религии основаны на двух принципиальных учениях. Первое, как и у суваро-булгар, — Единобожие, и второе принципиальное зороастрийское учение — вера во взаимодействие двух разнонаправленных сил добра и зла, человек сам побеждает зло в себе и идёт в гармонии с жизнью.

Суваро-булгары сумели сохранить древную культуру и в XIX веке, что хорошо отражено в статистической таблице Казанской губернии 1868 года по племенам и исповеданиям. Православных чувашей было 353760 человек, а придерживающихся учения Зороастры с примесью фетишизма и шаманства было 6812 человек. Исследователи отмечали, что число зороастрийцев, при внимательном исследовании каждого прихода, вероятно, окажется гораздо больше (Приложение к Материалам для этнографии России). Из-за схожести культур суваро-булгар и зороастрийцев исследователи XIX века их приравняли.

Жизнеспособность любого народа зависит только от наличия у него исторической памяти, всё остальное — вторично. Тот, кто забывает своё происхождение, неминуемо и бесследно исчезает. Укрепляет же историческую память народа его этническая религия. Религия, вера — по-суварски "тӗн". Это же слово в суваро-булгаро-чувашском означает "ось", вокруг которой строится культура народа. В первую очередь стараются подменить ось — тӗн ложными учениями, и народ начинает сам работать на самоуничтожение. Только в этнически одухотворенной среде человек формируется как личность, который не теряет своего места в череде поколений и развивается полноценно и в культурном плане. Этническая среда способствует сохранению и непрерывному развитию его духовных качеств (Мадуров, 2004. С. 149).

Суваро-булгарские личные и мифические имена имеют древнейшие аналоги с именами проживавших с ними в то время соседних народов и их божеств. Акар (сув. -булг. — "добрый дух земли") — Акер (египет. — "божество земли"); Ама (сув. -булг. — "мать") — Аматура (месопотам.); Лупатака (сув. -булг. — "рогатый баран")

- Лубадага (у древних хурритов Месопотамии — "божество, защитник храма"); Мӑртӑк (сув. -булг. — "божество забвения") — Мардук (ассирийский — "добрый дух"); Саватар (сув. -булг. — "божество справедливости") — Савитар (древнеиндийск. — "солярное божество счастья"); Савушка, Савӑш (где сув. -булг. Сав, Савӑш "любить")

- Шавушка/Sa (w) -uska (хурритское — "богиня любви и плодородия"); Сехмет (сув. -булг. — "богиня войны")

- Сохмет (египетско-хурритская — "богиня войны"); Хӑямат (сув. -булг. — "демон подземного мира") — Тиа- мат (месопотамский — "демон тёмного мира"); Шемике, Шемака (сув. -булг. этническое имя) — Шимиге (хурритское — "божество солнца"), Шамаш (шумеро-аккад. — "божество солнца") и т. д.

Целый ряд суваро-булгарских личных имён совпадают с начальными компонентами хурритских имён (Ху-Тешуб, Ник-Тешуб, Шерпи-Тешуб (Se-er-pi), Лиги- Тешуб, Кипи-Тешуб, Анхите-Тешуб, Шильва-Тешуб, Тату-хепа, Пуду-хепу, Шувар-Хепа, Тиш-Аталь). Часть имён имеет характерные хурритские окончания на -пи: Энтепи, Савнепи, Хӗрпи и т. д. (Ср. с хурритским именем "Аниш — Хирпи"). Но эти имена относятся к правосточнокавказскому языковому пласту. Древнейший Бог Месопотамии (район Сирии) Аштапи, шумерийская принцесса — жрица Пуапи носили имена с подобными окончаниями (Мадуров, 2004. С. 7). Есть и отдельные совпадения суваро-булгарских имён с именами древних субартов: Stbi, Sebbu (Haas . 1988) < Шеппи (сув. -булг.).

Суваро-булгарские имена были известны со времён Савирского (суварского) царства с VI в., Великой Болгарии в VII в., Хазарского каганата VIII-X вв., Дунайской Болгарии и в Волжской Болгарии X-XIV вв. В то время народа под названием "чуваш" не было. Название "чуваш" появляется в период Казанского ханства. Связано это с тем, что за долгие годы сопротивления суваро-булгарского народа монголо-татарам, власти поставили этнонимы сувар и булгар вне закона в новых государственных образованиях чингизидов.

В суваро-булгарских именах встречаются и такие, которые совершенно тождественны с гуннскими, упоминаемыми в письменных источниках среднего века. Например: Аттила — суварское имя Атила; Азинтей (гуннский военачальник) — Асентей; Аникисий — Аней, Аника, Аниса, Оника, Оникей, Онисей, Ониска, Ониса и др.; Замур (воевода Баяна) — Самур, Самурса; Керка (жена Аттилы) — Крика, Кринка, Крылка, Херкка и др.; Ирнак (сын Аттилы) — Ернука, Эрнук; Рекана — Река, Рика; Элак (сын Аттилы) — Еляк и т. д.

Приведенные имена, несомненно, свидетельствуют о тесных этногенетических связях суваро-булгарского народа с гуннами.

В состав северокавказско-приазовской Великой Болгарии в 30-40 годах VII века вошли савиры (сувары), аланы, кутигуры, утигуры, оногуры и другие родственные им народы и были объединены под общим этнонимом болгар (пулкар — будь един).

Имена болгарских князей (Кубрат, Аспарух, Батбай, Баян, Тервель, Умор, Крум, Телец, Совинех, Севар, Омортаг, Авитохл, Дуло, Ирник, Кормисош, Таркан, Емиар, Калутеркон, Кувиар, Чакар, Сандилх, Хиниал, Сурсубул, Талиб, Чигат и др.) — протоболгарского происхождения и почти все эти имена имеют параллели с суваро-булгарскими именами. Их список составлен

В. К. Магницким в 1905 году (Эсперук, Тевел, Карам, Савинь, Савиней, Савар, Торхан, Ерми, Кавар и др.). А имя князя Севар было связано с этнонимом савир (сувас, сувар).

Согласно материалам В. К. Магницкого, многие имена царей Волжской Булгарии X-XIII вв. совпадают с этническими именами суваро-булгар: Алмуш — Алмет, Алмит, Эльмуш; Джафар — Сафар; Айдар — Айтар (есть деревня Айдарово, где проживают потомки суваро-бул- гар); Мумин — Мумекей; Туки — Тука, Тукач, Тукта, Туптул (есть деревня Тукасы, распространены также фамилии Туктанов, Туптов); Талиб — Тала, Талик; Шимун — Шимка; Забир — Сапир, Супар, Сапар (эти имена связаны с этнонимом Сувар); Саид — Саит, Сеит; Селим — Селик, Сели, Селим — Селик, Сели, Селин, Селит, Селюк; Мурат — Мурат, Мурта; Микаил — Мика; Ильгам — Илка, Илкей, Имет; Булат — Пулат т. ыт. те (Каховский, 2003. С. 202, 224, 232, 251-252, 295-296).

Крещение суваро-булгар началось ещё во времена Ивана Грозного, но охватило в то время только северные территории, более южные края сохранили свою этническую веру.

Именно в этот период суваро-булгар и другие поволжские народы, придерживавшиеся своей этнической религии, царские чиновники назвали неблагозвучным термином "ясачные чюваша", т. е. "языческими чувашами" (см. словарь В. И. Даля "Толковый словарь живого великорусского языка", т. 4, изд. 1882 г.).

Кандидат исторических наук Г. А. Николаев также указывает: "ясачные чуваши" (мордва, марийцы, удмурты, татары, русские) — есть тяглое население Среднего Поволжья, в XVI-XVII веках платившее феодальному государству "ясак" (ренту-налог) (Никольский, 2007. С. 411-412).

Суваро-булгарские имена и обычаи наших предков начинают исчезать в начале XVIII века в связи с ускорением насильственного крещения. Этнические имена суваро-булгар, названия поселений и географические обозначения были объявлены вне закона и суваро-бул- гар начали крестить целыми группами. Перед алтарём стояли Алапай Маметов, Ентер Иватков, Етриван Оливанов, Ытмар Пикметов, Анук Текешова, Нарспи Касанова, а выходили оттуда с новыми именами — два Ивана, два Василия и две Прасковьи и т. д. Таким образом православные церкви целенаправленно, методично, безжалостно уничтожали самое святое у покорных — их имена, их веру, грубо разрушая хрупкую связь между поколениями (Отрыванов, 2012. С. 9-10).

В середине XIX века русское правительство опять загорелось желанием обратить чувашских крестьян в христианство, и проповедники, и священники объездили подряд все языческие деревни и насильственным путём крестили население. Во многих местах некрещёные сопротивлялись, взяв в руки оружие, в других местах прятались в лесах, в погребах, чтобы спастись от крещения. Из этих времён угнетения берёт своё начало грустная песня эпохи крещения, которую записал в 1909 году венгерский фольклорист-этнограф Дюла Месарош в Улхаше.

Чёрно-белого пороза закололи,

Грудинку на стол подали,

Приказали: "Ешь!". Отказался.

Нож к шее подставили.

Русские власти встали против нас,

Хотели заставить забыть веру предков.

Спасибо царю, что позволяет нам

Жить с верой отцов и матерей.

Поэтому старики говорят, что к царю послали человека и просили его прекратить насилие миссионеров. И, говорят, царь помиловал их, и таким образом остался Улхаш языческим (Дюла Месарош, 2000. С. 17).

Таким образом суваро-булгары начали именоваться "чувашами", а после насильственного крещения — Василиями Ивановичами: "Василий Иванович" такая же кличка для чуваша, как "князь" для татарина. Рассказывают, что иеромонах Вениамин Пуцек-Григорович, посланный для обращения чувашей в христианство, крестил их целыми толпами, причём давал им всем имя Василий, а восприемником был диакон Иван Афанасьев, — и вышли чуваши Васильями Ивановичами" (Уяр Ф., Мучи И., 1946. С. 101). Отсюда чувашские имена идентичны с русскими: Ванюк (от Ваня), Ваҫка, Ваҫҫа (от Василий), Ивук (от Иван), Печа (от Пётр), Кӑлати (от Клавдия), Нача (от Надя), Нинук (от Нина) и т. д.

Выходит, что прошло не так уж и много времени, но что стало с некогда сильным древним народом? Оглянитесь вокруг, что творится в деревнях, где атмосфера взаимоотношений пронизана пьянством, жадностью и завистью. Вместо трудолюбия — красноречивое словоблудие и приспособленчество. На сегодня красивые слова не заслуживают доверия. "Нравственный человек не красноречив, а красноречив лжец" (Лао Цзи).

Похоже, что духовная жизнь нашего народа наполнилась мрачной, отрицательной энергетикой, ведущей к катастрофе. Мы сами себя заключили в ад, позабыв, что "в аду остаются лишь до тех пор, пока этого хотят". Нужна вера, тогда и "на небо можно подняться так высоко, как этого пожелаешь" (Никитина, 1999. С. 207).

После Октябрьской революции власти сделали всё возможное и невозможное, чтобы разложить давно устоявшиеся порядки, обычаи и культуру народа. Но всё же самое дорогое и главное сокровище — язык — удалось нашим предкам пронести через тернии и слёзы, через горнило горькой истории этноса. Особенно в последние десятилетия, как ни прискорбно, мы начали чересчур пренебрежительно относиться к своему языку. Остались в прошлом добрые обряды и традиции, позитивные элементы народной этнической культуры и т. д. На наших глазах ослабла прекрасная национальная традиция взаимовыручки и помощи друг другу — ниме. Вот так мы, сами того не замечая, уже и становимся "Иванами, не помнящими родства" (Алмантай, 2009. С. 48).


В. Н. Алмантай (Иванов). Культура суваро-булгар. Этнические имена и их значения. — Чебоксары, 2014. — 272 с., ил.