Материалы и исследования по археологии СССР, № 111. Труды Куйбышевской археологической экспедиции. Том IV

Материалы и исследования по археологии СССР, № 111. Труды Куйбышевской археологической экспедиции. Том IV. – М.: Издательство Академии наук СССР, 1962. – 274 стр.

Скачать PDF, 25 MB

Введение

Четвертый том трудов Куйбышевской археологической экспедиции завершает публикацию материалов, полученных во время археологических работ в зоне строительства Куйбышевской ГЭС. В первых трех томах (МИА, № 42, 1954; МИА, № 61, 1958; МИА, № 80, 1960) были опубликованы материалы преимущественно эпохи неолита и бронзы, хотя издавались и результаты исследований памятников Болгарского государства. Настоящий том почти целиком посвящен болгарской культуре. Только две статьи отражают более ранние эпохи. Первая из них Н. Я. Мерперта «Срубная культура Южной Чувашии» касается раскопок, проведенных за последние годы. Автор на основе исследований 1920-х годов и раскопок последних лет выявляет время прихода срубных племен на территорию Южной Чувашии. Полученный материал позволяет также наметить племенную границу между группами древнего населения, занимавшего территорию современной Ульяновской и Куйбышевской областей и Чувашии.

Заметка Н. В. Трубниковой посвящена публикации сарматского сосуда, найденного близ Самарской луки по течению р. Усы. Все остальные статьи освещают различные вопросы истории волжских болгар. Среди них большое значение имеет исследование А. М. Ефимовой «Городецкое селище и болгарское городище у села Балымеры Татарской АССР». Это городище в науке было известно давно. Однако только за последние годы там были проведены раскопки. Материал раскопок раскрывает взаимоотношения между аборигенами края и пришельцами — болгарами. Этот памятник относится ко времени становления феодальных отношений. К этой же эпохе принадлежит и другой памятник — Тигашевское городище, расположенное на р. Буле в пределах Южной Чувашии. Статья Г. А. Фёдорова-Давыдова дает полную публикацию материалов, полученных в результате исследований этого городища. Ряд статей настоящего тома характеризует болгарское ремесло. Значительный интерес представляет статья Т. А. Хлебниковой, написанная на основании анализа огромного керамического материала ряда болгарских селищ и городищ с хорошо сохранившимися слоями домонгольского времени. В статье дана систематика материала и прослежено развитие форм сосудов. Выводы автора статьи послужат основой датировочной шкалы. К. А. Смирнов и Н. Д. Мец публикуют гончарный горн и сыродутную печь, открытые при работах Куйбышевской экспедиции. Детальное изучение этих производственных сооружений позволяет выявить уровень ремесла волжских болгар. Две статьи С. А. Яниной завершают публикацию нумизматического материала, происходящего с болгарских памятников. Таким образом, огромный монетный материал из раскопок и сборов экспедиции в настоящее время опубликован полностью. В одной из этих статей «Новые данные о монетном чекане Волжской Болгарии в X веке» С. А. Янина дает новую систематику монет Волжской Болгарии, выявляет новые имена эмиров Волжской Болгарии, что позволяет полнее осветить раннюю историю Болгара и Сувара и их взаимоотношения. Статья Б. Б. Жиромского «Некоторые нумизматические данные по истории Волжской Болгарии XIII—XV вв.» касается главным образом вопроса о времени наибольшего расцвета пригорода г. Болгары — урочища Ага-Базар.

Значительную часть тома занимают материалы для археологической карты западного Поволжья. П. Д. Степанов, работая многие годы в Поволжье, собрал огромный материал, систематизировал его и наметил основные вехи истории этого края. Более 2400 памятников зарегистрировано автором публикации. В статье дано предварительное определение их культурной принадлежности. Введение знакомит читателя с принципами составления карты и краткой характеристикой памятников. В составленной им карте есть некоторая условность, которая объясняется низким уровнем наших знаний. Так, например, автор отмечает, что значительное количество дюнных стоянок отнесено им к неолитической эпохе только потому, что этот вид памятников типичен для этой эпохи. В раздел эпохи бронзы отнесены кельты сейминской и ананьинской культур. Автор отмечает, что определение культуры памятника является в известной мере предварительным. Несмотря на эти оговорки, ценность данной публикации бесспорна. Эта карта ориентировочная. Ею будут пользоваться все, занимающиеся археологией западного Поволжья.

Завершая публикацию материалов, отметим, что, помимо трех томов трудов Куйбышевской экспедиции, коллективом опубликованы статьи в Вестнике АН СССР (№ 11 за 1951 г., № 1 за 1953 г., № 4 за 1954 г., № 10 за 1955 г.); в Кратких сообщениях ИА АН СССР: А. П. Смирнов. Баня XIV в. в Великих Болгарах, вып. 6, 1940; А. В. 3бруева. Из работ Куйбышевской экспедиции, вып. 10, 1941; Н. Ф. Калинин, А. П. Смирнов. Реконструкция болгарской бани XIV в., вып. 13, 1946; А. М. Ефимова, Н. Ф. Калинин, А. П. Смирнов. Раскопки гор. Великие Болгары в 1945 г., вып. 17, 1947; А. М. Ефимова, О. С. Xованская, Н. Ф. Калинин, А. П. С м и р н о в. Раскопки развалин Великих Болгар в 1946 г., вып. 21, 1947; 3. А. Акчурина, А. М. Ефимова, А. П. Смирнов, О. С. Хованская. Исследование города Болгары, вып. 27, 1949; 3. А. Акчурина, А. М. Ефимова, А. П. Смирнов, О. С. Хованская. Раскопки Великих Болгар, вып. 33, 1950; А. М. Ефимова. Металлургические горны в гор. Болгары, вып. 38, 1951; О. С. Хованская. Новые данные о городе Болгары, вып. 38, 1951; А. М. Ефимова. Древние инженерные сооружения по укреплению берега в г. Болгары, вып. 44, 1952 г.; Н. Я. Мерперт. Курганы эпохи бронзы у с. Ягодного, вып. 44, 1952; А. П. Смирнов. Археологические исследования 1950 г. в зоне строительства Куйбышевской ГЭС, вып. 44, 1952; он же. Раскопки бани начала XIV в. на Болгарском городище, вып. 44, 1952; Н. Я. Мерперт. К методике раскопок степных курганов Поволжья, вып. 47, 1952; А. М. Ефимова. Гидротехнические сооружения XIV в. и г. Болгары, вып. 50, 1953; Н. Я. Мерперт. Археологические памятники села Хрящевки, вып. 50, 1953; А. П. Смирнов. Итоги исследований в зоне строительства Куйбышевской ГЭС, вып. 50, 1953; О. С. Хованская. Водоснабжение и канализация болгарской бани., вып. 55, 1953; А. П. Смирнов. Археологические работы ИИМК АН СССР на новостройках, вып. 55, 1953; А. Е. Алихова. Курганы эпохи бронзы у Комаровки, вып. 59, 1955; О. С. Хованская. Новые данные о крепостных сооружениях г. Болгары, вып. 62, 1956; А. М. Ефимов а. Новые данные о болгарской металлургии, вып. 62, 1956; Т. А. Хлебникова. Древнерусское поселение в Болгарии, вып. 62, 1956.

Часть материалов издана Казанским филиалом АН СССР (Труды Казанского филиала. Итоги археологических работ 1945— 1952 гг. Казань, 1954), Государственным музеем Татарской АССР (А. П. Смирнов. Итоги археологических работ в зоне затопления Куйбышевской ГЭС в 1955 г. Казань, 1956; А. П. Смирнов. Раскопки городища Великие Болгары в 1957 г. Казань, 1959; А. М. Е ф и м о в а. Из истории работы музея по изучению археологических памятников края. Казань, 1955), Ульяновским музеем (А. П. Смирнов. Археологические исследования Ульяновского областного краеведческого музея имени И. А. Гончарова в 1957 г. Ульяновск, 1958), наконец, в популярном издании «По следам древних культур». «От Волги до Тихого океана». М., 1954 (А. П. Смирнов, Н. Я. Мерперт. Из далекого прошлого народов Среднего Поволжья).

Комментарии

Суваро-булгарское святилище Тигашевское городище возникло в Х веке 

(по материалам публикации Г.А. Федорова-Давыдова)

Освоение Поволжья суваро-булгарами происходило с ритуального освоения территории. В самом начале новой эпохи здесь возникли культовые центры, такие как Тигашево и уж затем началось строительство городов и крепостей. 

На первом этапе святилище не было укреплено. Но, по-видимому, некие события заставили местных жителей построить укрепления и уже затем перестроить заново внутреннюю площадку святилища. При строительстве валов святилища были зарыты две собаки и еще одна у основания ограды. Эти магические действия предназначались для вероятных врагов, против которых и строились укрепления. 

В центре святилища было установлено юпа. При его установки фундамент его был укреплен отходами ювелирного производства, листиками меди, бронзовыми шлаками и т.п. По всей видимости, ювелир и его род и были главными жрецом этого святилища. 

Вокруг святилища возникает сразу четыре поселения булгарского времени. 

На втором этапе строительства Тигашевское городище преобразуется, устанавливается новое юпа, возле которого сооружается здание, по всей вероятности храм. Естественно, после раскопок русскими археологами основания юпа на святилище, они, в силу своего школьного воспитания и русских традиций, приняли его за идол, а здание святилища за замок феодала, и винить здесь никого не надо, люди пишут то, что когда то внушили им в детстве. 

В восточной части археологами были найдены череп и ноги и крестец лошади, что может свидетельствовать о бытовании здесь обряда принесены в жертву лошади, шкуру которой вывешивали на дерево или специальные шесты. Такие обряды проводили чуваши, такие же обряды описывает албанский Епископ Израэл у дагестанский белых гуннов в 7 веке. Следует обратить внимание, что принесение в жертву белой лошади (царской лошади) производилось перед каким либо кульминационным моментом истории. Так, например, пожертвованная Иваном Грозным белая лошадь была принесена в жертву на Свияжском острове – святилище чувашей, после чего Казань и был успешно взята. 

На этом святилище не найдено костей свиньи, что послужило домыслом о мусульманских традициях местных феодалов. Но свинья никогда и не являлась жертвенным животным у чувашей. 

Производственный центр ювелирного производства продолжает существовать и на третьем этапе существования городища-святилища. И это вполне закономерно, что ювелиры изготовляли амулеты на святилище и здесь же их освящали. Рост количества производственных мастерских вынудило его обитателей расширить валы города. И дело здесь не в том, что: «Превращение разбойничье-феодального гнезда в хозяйственную усадьбу – характерное влияние феодализма». И наше общество сегодня постепенно архаизируется, превращаясь в феодальное, но это не повод к объявлению всех феодалов разбойниками-коррупционерами. 

На святилище найдена шестеренка, которую археологи приняли за деталь взводного механизма самострела. Но, вполне вероятно это может быть деталь ювелирного станка. 

У подножия юпа найдены имитационные жертвы, вылепленные из керамики и разбитых птиц, лошадки, барашка и медведя. Найден керамический конус, такой, какие обычно находят в схожих жертвенных комплексах Северной Месопотамии 3 тыс. до н.э., и называемых token

ИсточникИНЕМ ТУРĂ - традиционая вера сувар-булгар-чуваш