День уже клонится к вечеру, а солнце все еще никак не угомонится. Однако совсем не душно. С юга веет мягкий, приятный ветерок, под которым колышется рожь, приятно шелестит на деревьях листва. В густой траве бойкая перекличка кузнечиков, от цветка к цветку порхают белые, желтые, пестрые бабочки. Время от времени в кустах раздается радостный птичий гомон. Очаровательная пора природы!
Еще не вернулись Сафа и Валерий, ушедшие изучать побережье. Я решил воспользоваться их отсутствием и привести в порядок свои записи. Вот и отдохну тем временем, не то с утра на ногах. Скинул с плеча рюкзак и сел на бережок. Отсюда окрывается чудесный вид. Внизу течет узенькая, вся извилистая речка Утка.
Древнее название этой реки — Утиг; так пишется в записках Ибн-Фадлана. Его комментаторы считают, что русское название реки Утки произошло от татарского Удга. Весьма вероятно, что «Удга» от «Утиг» (Утиг —
95
Удга — Утка). Кстати, почти все названия рек на пути следования Ибн-Фадлана к булгарам, которые записывал путешественник, сохранились до настоящего времени у татарского населения: Джайх — Джаек (Җаек, по-русски Яик, современный Урал), Ирхиз — Иргиз (Иргиз), Самур — Самур (Самара), Кинал— Кинал (Кинель), Сух — Сук (Сок), Джарамсан (Җарамсан) —Чирмешэн (Черемшан), Урын — Урын (Урень), Байнах — Майна (Майна), Бинасна — Бизнэ (Бездна), Джаушир (Җаушир) — Җауширма (Яуширма; другое название —Малая Бахта). Эти параллели ясно свидетельствуют о языковой преемственности.
Однако вернемся к Утке. Течет она далее на запад к Волге, вначале среди лугов, а потом через густой и темный лес. Арабский ученый-естествовед XI—XII вв. ал-Марвази писал, что между городами Сувар и Булгар «пространство пути в два дня по берегу реки в очень густых зарослях, в которых они укрепляются против врагов». Все это удивительно точно соответствует этой местности: «путь в два дня» — это 70 км (один день сухопутного пути в здешних краях составлял 35 км), что и есть расстояние между Булгарским и Суварским городищами; «по берегу реки» — это по Утке, а затем на север к Булгару; «в очень густых зарослях» — густой и темный лесной массив; «в которых они укрепляются против врагов» — это целая система оборонительных укреплений (длинные валы в чередовании с городищами-крепостями), расположенная в правобережье нижнего и среднего течений Утки, которые нам пришлось обследовать несколько раз в прошлые экспедиционные сезоны.
От Сувара остались лишь крепостные валы, окружавшие некогда древний город, и его распахиваемая ныне площадь. В ее северной части расположена небольшая татарская деревушка под названием «Татарский городок». Так ее назвали русские потому, что она стоит на месте древнего татарского города. Хотя эта деревушка не старинная (она возникла лишь в 30-х годах нашего столетия переселенцами из ближайших татарских деревень), но в какой-то степени носит отпечаток былых времен, сохраняя за собой параллельное имя Сувар (Суар — по-татарски).
Проводя разведку по речке Раткуль недалеко от Утки и побывав в татарских деревнях с общим названием Юрткуль (Средний, Подлесный, Степной), мне пришлось услышать из уст старожилов некоторые рассказы о Су-
96
варе. Хотя я не слышал увлекательных легенд и захватывающих преданий, но узнал, что народ не забыл своего древнего города. Так, рассказывали, Сувар был большим и красивым городом, его разрушил Батый-хан. Называли при этом город «Шам-Суар». Эпитет «шам», хотя и редок, но встречается. Известно, что татары называют столицу Сирии Дамаск Шамшарифом. Есть даже песня:
Ай, врата распахнуты в граде Шамшарифе До молитвы, до вечерней, ай, зари.
Жизнь прошедшую, как память о ней,
И за золото уже не возвратить...
Этот эпитет, очевидно, применялся по отношению к городам, показывая этим их величие и славу. Известный знаток древней истории и культуры нашего народа Г. В. Юсупов как-то говорил мне, что «шам» может быть символом красоты и света. Это вполне вероятно. Слово «шамс» в переводе с арабского означает солнце; от него, видимо, происходит слово «шамса» — орнамент, узор. Среди татар и теперь встречается фамилия Шамсуаров, имеющая отношение, по нашему глубокому убеждению, к древнему Сувару — Шам-Суару.
Первые исторические сведения о Суваре относятся к X в., даже к его 20—30-м годам. Правда, такие сведения отсутствуют у Ибн-Фадлана. Однако Иакут, пересказавший его сведения в XIII в., отмечал город Булгар.
В. мешхедской рукописи отсутствуют прямые сведения о Булгаре и других городах, в том числе и о Суваре. Однако мы полагаем, что Ибн-Фадлан писал о суварах. Правда, их название передано у него в форме «суван» (суан) и некоторые исследователи читали это слово в форме «суваз» с конечным «з»; отсюда выводили чуваш, т. е. «суваз» они превращали в «чуваш». Это невозможно подобно тому, как вообще неизвестны эти мнимые сувазы ни по одному источнику, в которых сообщается о булгарских племенах. По этим источникам известны сувары. О суварах писали хазарский каган Иосиф (сер. X в.), среднеазиатский филолог и географ Махмуд Кашгари (XI в.), арабский путешественник ал-Гарнати (XII в.). Они передали их название именно в форме «сувар».
До переселения в Среднее Поволжье сувары известны были на юге, в составе Хазарского каганата под названием «савир» (сабир) в качестве одного из многочисленных племен, вышедших из бывшего гуннского союза. Вот что писал о них их современник — выдающийся ви
97
зантийский историк VI в. Прокопий Кессарийский: «Савиры являются гуннским племенем, живут около Кавказских гор. Племя это очень многочисленное, разделенное, как полагается, на много самостоятельных колен. Их Начальники издревле вели дружбу одни с римским императором, другие — с персидским царем». Богата история савиров в Хазарии; они сыграли большую роль в образовании и развитии каганата, оставив яркий след в раннесредневековой истории Прикаспия и Северного Кавказа.
Однако не менее яркий след оставили они на Средней Волге, как одно из крупных племен начальной Волжской Булгарии и создав большое княжество с центром в Суваре—втором после Булгара знаменитом на Востоке городе древней Татарии.
Обратимся к первоисточникам о Суваре. Первое сообщение о городах Волжской Булгарии принадлежит ал-Балхи: «Булгар — имя страны, жители которой исповедуют ислам, и имя города, в котором находится главная мечеть. Недалеко от этого города лежит другой город, Сивар (Сувар), где также находится главная мечеть. Мусульманский проповедник сказал, что число жителей обоих городов простирается до 10 000 человек. Дома деревянные и служат зимними жилищами; летом же жители расходятся по войлочным юртам». Абу Зайд ал-Балхи — представитель классической арабской географии X в. Сообщения о Булгаре и Суваре взяты из его знаменитой книги «Ашкял ал-билад» («Виды стран»), написанной в 920—921 гг.
Такое же сообщение оставили ал-Истахри и Ибн-Хаукал (X в.), однако у них есть одна существенная редакция ал-Балхи: 10 000 обозначают у них не вообще жителей этих городов, а названы количеством их «мужей», т. е. воинов. Это более соответствует истине, ибо в средневековье при определении количества жителей какого-либо города исходили из числа его воинов. Это ясно видно и по сообщению, имеющемуся в персидском сочинении конца X в. «Худуд ал-алам»: «Булгар — город с небольшой областью, расположенный на берегу Итиля. В нем все (жители) мусульмане; из него выходит 20 000 всадников. Со всяким войском кафиров (иноверцев. — Р. Ф.), сколько бы его не было, они сражаются и побеждают. Это место крепкое, богатое. Сувар — город вблизи Булгара; в нем борцы за веру, так же как в Булгаре». «Худуд ал-алам» («Границы мира»; полно
98
стью «Худуд ал-алам мин ал-машрик ила-л-магриб» — «Границы мира от востока к западу»), написанное в 983 г., является выдающимся произведением восточной географической литературы, отличающимся систематическим и определенным установлением известных мусульманскому миру стран. Крупнейший советский востоковед академик В. В. Бартольд, первый научный комментатор «Худуда», отмечал его значительную самостоятельность, хотя его неизвестный автор пользовался известиями ал-Балхи и ал-Истахри.
Данные нумизматики также свидетельствуют о существовании в X в. булгарского города Сувар. Как известно, в период правления Саманидов в Багдадском халифате (IX—X вв.) в торговом обороте между Европой и Азией большую роль сыграли арабские диргемы — серебряные куфические монеты. Эти монеты чеканились не только в самом Багдаде, но и в городах, которые находились под его влиянием.
Начиная с 20-х годов X в. булгары начали чеканить свои монеты с подражанием саманидским, но указывая на них годы и названия городов, не имеющих отношения к Волжской Булгарии. Так, известны монеты булгар* ского князя Микаила ибн-Джафара, на которых указаны имена городов Самарканда, Шаша (Ташкент), Балха, Нисабура. Вполне вероятно, что Микаил ибн-Джафар был сыном уже известного нам Алмаса — правителя Булгарии при посещении посольства Ибн-Фадлана. Об этом свидетельствует отчество Микаила — ибн-Джафар. Дело в том, что Алмас, приняв мусульманство, прибавил к своему имени еще и имя «повелителя правоверных», т. е. багдадского халифа, которого звали Джафар (Джафар ал-Муктадир).
Вскоре в Волжской Булгарии началась массовая чеканка собственных монет. Известны монеты 931, 948— 950 гг., чеканенные от имени булгарских князей Насыра ибн-Ахмеда (очевидно, внук Алмаса) и другого ибн-Ахмеда-Талиба. Его брат Мумин, правивший позднее, чеканил монеты одновременно и в Суваре, и в Булгаре — известны его монеты 976 г. Однако после 976 г. (до 980 г.) монеты чеканились уже лишь в Булгаре от имени Мумина ибн-Хасана (по некоторым источникам известен также под именем Шамсун). Этот факт свидетельствует о том, что Сувар к этому времени уже потерял былую политическую силу и полностью подчинился Булгару — политическому центру страны.
99
Так определялось в офицальной исторической науке время начала собственных булгарских монет. Однако в последние годы выявлены новые данные о монетном чекане Волжской Булгарии в X в., которые могут значительно удревнить его начало. Так, в составе второго Неревского клада куфических монет, обнаруженного при раскопках Новгорода, выявлен диргем 907 г. с именем Джафара ибн-Абдаллаха. Нумизмат С. А. Янина, исследовав этот клад, считает, что Джафар ибн-Абдаллах — это Алмас, правитель Булгарии.
Алмас, назвав себя Джафаром при принятии ислама, присвоил и своему покойному отцу Шилки (Силки) мусульманское имя — Абдаллах. Об этом писал Ибн-Фадлан, но Янина считает, что присвоение нового имени было еще раньше, когда Алмас принял ислам, т. е. еще до Ибн-Фадлана. Это правомерно, ибо еще Ибн-Русте писал, что царь булгар Алмуш (Алмас) является мусульманином.
Пользуясь случаем, надо отметить следующее. География распространения булгарских монет весьма широкая. В составе богатых кладов они обнаружены в различное время в Верхнем Поволжье, новгородской и псковской землях, в Прибалтике, скандинавских странах и Дании (монета, найденная в Дании, чеканена в Суваре).
Выше были приведены слова ал-Марвази о Суваре. Его современник Махмуд Кашгари на своей «Карте мира» указал и булгарские города Булгар, Сувар. Однако Кашгари ошибочно отождествлял Сувар с известным Саксином у Каспия. Это, очевидно, связано с тем, что он сам не был в этих городах.
О местонахождении Сувара не знали почти до конца прошлого столетия; даже произошла дискуссия по этому вопросу. Одни считали, что он находился на месте Свияжска, другие — Спасска (бывшего Куйбышева районного), третьи — Симбирска. Крупный татарский историк Ш. Марджани в первом томе своей фундаментальной работы «Мустафад ал-ахбар фи-ахвали Казан ва Булгар» впервые отметил его местонахождение у с. Кузнечиха, что ныне в составе Куйбышевского района республики. Книга Марджани, написанная на арабском языке, не имела широкого распространения, не был с ней знаком прежде всего русский читатель. Первый татарский археолог, член Общества археологии, истории и этнографии при Казанском университете Г. Н. Ахмаров в 1893 г.
100
Суварский дворец (раскопки А. П. Смирнова). Реконструкция Ф. X. Валеева
совершил поездку в Кузнечиху, бывал в окрестных деревнях, опрашивал население, собрал среди них и на территории городища различные находки. О результатах своих поисков он сделал доклад на заседании Общества, его статья о Суваре была опубликована в «Известиях» данного Общества. Местонахождение исторического Сувара таким образом было установлено, были прекращены и споры. В первые годы советской власти известный булгаровед, казанский профессор В. Ф. Смолин вновь побывал на месте Сувара, собрал подъемный материал на его площади.
В 1933—1937 гг. на Суварском городище проводились раскопки крупнейшим советским булгароведом А. П. Смирновым. Это были первые планомерные, стационарные исследования на территории Татарии и первые планомерные раскопки булгарского города. В результате работ был накоплен интересный, весьма богатый археологический материал. Исследователям повезло с самого начала: они наткнулись на остатки большого кирпичного сооружения в центре городища. В итоге раскопок выяснилось, что там стоял когда-то кирпичный дворец — усадьба богатого феодала. Дворец был двухэтажным, имел центральную отопительную систему. Вход в здание украшался порталом, у правой стены стояла башня. Усадьба была ограждена каменной стеной, а весь двор
101
вымощен камнями. Дворец был сооружен в X—XI вв., разрушен в период монгольских завоеваний, но вскоре восстановлен и прекратил свое существование в XIV в. вместе с городом.
Помимо остатков монументальных сооружений были исследованы в Суваре и жилища попроще, из дерева. Так, большой интерес представляет среди них дом с двускатной крышей, деревянным полом и подпольем. Были раскопаны остатки и глинобитных домов. Их стены являлись плетеными, обмазанными глиной с двух сторон; крыша была односкатной, пол деревянный. Исследованы около 90 ям-зернохранилищ, стены которых были обшиты дубовыми досками.
Экспедицией А. П. Смирнова впервые в науке был накоплен археологический материал, позволяющий представить оборону булгарских городов. На земляных валах, сохранившихся до наших дней, была возведена деревянная дубовая стена в два ряда шириной от 3,5 до 4 м. Внутри стен насыпалась плотно утрамбованная земля. На всем своем протяжении стена имела боевые башни. За стеной, по внешней стороне вала, имелся ров, наполненный водой, откуда торчали острые колышки-бревна. За рвом располагалась внешняя линия вала, по верху которого шел частокол из дубовых бревен с заостренными верхними концами. Вся эта система обороны с городской стражей на стенах и башнях, вооруженной копьями, дальнобойными луками и стрелами, представляла солидную защиту средневекового города Сувара. В целом, суварские крепостные сооружения — свидетельство достаточно высокого развития военно-инженерного дела у булгар первого периода существования их государства.
Надо полагать, что эти укрепления явились первой серьезной преградой на пути следования монгольского войска в Европу в 1236 г. Сувар, расположенный южнее остальных крупных городов Волжской Булгарии, бесспорно, одним из первых принял на себя удар неприятельской армии. Для полчищ Батыя, вооруженных мощными стенобитными орудиями, под ударами которых рушились и каменные стены, деревянная крепость, конечно, не являлась неприступной. Однако суварцы достойно защищали свой город. Ни одна крепостная башня, ни один пролет стен не сдавались без боя. Бой шел за каждые проездные ворота, за каждый городской квартал, за каждый дом... Да, здесь некогда лилась кровь, и эти
102
земляные валы, эта пустая площадь древнего города являются немыми свидетелями тех грозных дней...
Пока я представлял себе все это, подошли ребята, усталые, но с бодрым настроением. В двух местах нашли и обследовали новые селища с богатым материалом. Занесли эти сведения в дневник, пообедали и, накинув на спины рюкзаки, взяли путь на Булгар.