Обращает на себя внимание, что в сообщениях о расселении булгар после распада Великой Булгарии Кубрат-хана нет упоминания об их перемещении на Среднюю Волгу. Археологические раскопки тем не менее говорят о том, что состоялось их масштабное переселение. В книге «Праболгары на Средней Волге» содержатся данные многочисленных археологических раскопок, доказывающих, что булгары переселились на Среднюю Волгу не во второй половине VIII—IX вв., а в третьей четверти VII в. 97. Археологи доказывают, что состоялось переселение из Нижнего Приазовья. Причем немаловажно указать на то, что данные археологических раскопок, и в том числе антропологические анализы, доказывают, что метисация пробулгарского населения началась еще до этого. А на Средней Волге она продолжалась в немалой мере за счет различных племенных групп тюрков. Так, А. А. Хохлов пришел к выводу о «резком полиморфизме черепов на уровне больших рас». Монголоидный и европеоидный черепа, по мнению И. Р. Газимзянова, говорят о вероятности «различных генетических истоков данных групп населения»98. Иранские исследователи Мохаммадташ Имамихон и Ихсан Ишраги пишут так: «Булгары в 482 г., в период правления императора Зенона, отделились от гуннов и предприняли акт переселения. Предположительно в конце VI в. они вступили в район Этиля. В этом районе булгары столкнулись с некоторыми тюркскими группами, остатками бывших гуннов, например с суварами, а также тюркизи-рованными финно-угорами и местными уграми». Это совпадает с данными авторов «Праболгары на Средней Волге».
Еще до принятия ислама булгары жили в городах и селах. В то время как их соседи обитали в юртах, землянках и шалашах, они, так же как и гунны, строили бревенчатые дома. «Булгары строили дома, укладывая бревно на бревно и закрепляя их деревянными гвоздями», — отмечали арабские авторы. Абу-Абдулах Гарнати, побывавший в Булгаре в 1135 г., рассказывает, что «Булгар большой город, дома которого из соснового, а стена из дубового дерева».
Г. Губайдуллин, как и некоторые другие авторы, первых булгарских ханов связывает с именем легендарного Аттилы. Он приводит сказание о том, как после смерти великого полководца его любимый сын Арнияк (по-булгарски Ирник) остановился с войском в степях Восточной Европы. Возможно, что он и был первым правителем Волжской Булгарии. Однако это только предположение. О первых булгарских ханах известно совсем немного. В Волжской Булгарии, как и в других государствах, продолживших традиции Тюркского каганата, правили Ашины. Об этом свидетельствуют захоронения, относящиеся как к домонгольскому, так и к золотоордынскому периодам. В булгарских захоронениях обнаружено немало изделий с руническими знаками «А», подтверждающими их принадлежность к правящему роду. Аналогичный знак применялся в качестве родовой тамги рода волка (по-монгольски чинэ). Это слово являлось названием тюркского племени чинос. Каганский род Ашинов связан с племенем чинос, который, по легенде, своим происхождением обязан волку. В Волжской Булгарии этот знак был тамгой как княжеского рода, так и основной группы булгар-ского населения»12. На эти княжеские тамги, появлявшиеся на многих ремесленных изделиях, обратил внимание также и Г. М. Давлетшин.
Первым ханом, известным исследователям, был Тукый хан, скончавшийся в 630 г. Есть предположение, что сыном Тукый хана был Айдар (Алмыш). Однако это вряд ли именно тот Айдар, при котором Волжская Булгария приняла ислам в качестве официальной религии. Ибо Тукый хан как об этом пишет Марджани, умер в 630 г., а Айдар правил страной в начале X вв.
О начале проникновения ислама в булгарскую среду имеется немало сведений. Возможно, что некоторые из них соответствуют истине. А некоторые заслуживают обоснованной критики. Нет оснований для сомнения в том, что в Булгарию проникали исламские проповедники. Автор XII столетия Абу-Абдалах Гарнати писал, что в 9 г. хиджры пророк Мухаммед послал в Булгар трех своих сподвижников, которые будто бы чудесным образом исцелили больную дочь хана и оставались в Булгаре три года, строили там мечети и распространяли ислам. Один из этих сподвижников остался в Булгаре и женился на исцеленной дочери хана Туй-бике104. Однако сомнительно, чтобы один из них доставил письмо пророка Мухаммеда, написанное на тюркском языке, как сообщают некоторые арабские авторы.
Хотя Шигабутдин Марджани склонен верить этому утверждению, тем не менее он не приводит сколь-либо убедительных доводов в его пользу. Возможно, в данном изложении не столь важна достоверность какого-то отдельного факта. Важно установление тенденции проникновения ислама в Поволжье с момента его зарождения как мировой религии. В этом отношении важны данные, содержащиеся в сочинении Абу Апи Ахмед ибн-Омар Ибн-Русте «Ал-Алак ан-нафиса», написанном в 903—913 гг., т. е. до официального принятия ислама в Волжской Булгарии в качестве государственной религии. Он писал: «Болгары — народ земледельческий и возделывает всякого рода зерновой хлеб, как-то: пшеницу, ячмень, просо и другие. Большая часть их исповедует ислам, и есть в селениях мечети и начальные учшшша с муэдзинами и имамами».
По вполне установленным данным, булгары приняли ислам при халифе Ал-Муктадире. Ссылаясь на Шамсущина ад-Димашки, Риза Фахретдинов написал следующие строки: «Булгары жили в едином государстве. Они все мусульмане, стали ими при Муктадире. Их царь послал к Муктадиру просьбу прислать ученых для обучения правилам ислама. Халиф удовлетворил его просьбу. После этого из Булгарии приезжает группа людей для совершения хаджа. Им оказывается помощь животными и жильем».
Впрочем, как бы там ни было, именно при Айдаре (Алмыше) Волжская Булгария приняла ислам... И вот как это происходило.
Айдар хан переписывался с предводителем сакалибов при дворе багдадского халифа — Назиром, или Навиром, который, предположительно, был выходцем из Булгара. Письмо Айдара, принявшего окончательное решение о принятии ислама в качестве государственной религии, Ал-Муктадиру было передано именно им. Получив его, багдадский халиф направил в Волжскую Булгарию посольство. В составе посольства были Саусан ал-Раси, Текин ал-Турки и Парс ал-Сакалиби и секретарь посольства Ахмед ибн Фадлан. Халиф ал-Муктадир в вопросах войны и безопасности полностью полагался на сакалибов и тюрков. Особенностью делегации было то, что трое из высокопоставленных сановников в его составе сами были выходцами из Волжского региона или же имели к нему непосредственное отношение. Посол Саусан ал-Раси в свое время участвовал в заговоре против халифа и его от трона отделял только один день. Его корни были связаны с берегами Волги. Текин ал-Турки был купцом и торговал железом. Он был заинтересован в связях между халифатом и Булгарией, где производилось много оружия. Приводя эти факты, современный арабский историк Адель Совслам Мохаммед Гамаледдин ссылается на Абу ал-Райхан Бируни, писавшего о нововведениях сакалибов в производстве мечей, и персидского автора Ал-Гардизи, указывавшего на количество оружия во владениях булгар и фактах их участия во многих войнах и сражениях. Короче, волжский регион для членов посольства был известной землей. Как отмечает профессор Анас Халидов, /разнообразные контакты, установившиеся между Булгаром и Багдадом в конце IX — — начале Xвв. не могли возникнуть на пустом месте. Халифат в это время, по мнению ученого, находился в значительной мере под властью тюрков. Тюрки интегрировались в исламском обществе в качестве его интеллектуалов в религиозно-правовой мысли, науке, литературе, как чиновники, простые горожане, торговцы и воины. Тюркские отряды впервые пришли в Ирак в составе аббасидского войска из Хорасана в середине VIII в., а при халифе Мутасиме (833—842) составили костяк халифской гвардии. «Тюрки стали опорой для; ислама и зашитой для халифов», «тюрки стали обладателями власти и всего мира», — цитирует арабских авторов Халидов. Исследователь допускает возможность поэтических преувеличений арабских авторов. Однако факт тесных, связен между Багдадом и Булгаром вполне очевиден.
В числе наиболее важных целей обращения царя булгар к Аббасидскому халифату было усиление его военно-политической власти в регионе. Но он! знал, что халиф не сможет напрямую помочь ему в этом деле, что армияi халифа не сможет дойти до его страны «из-за большого расстояния и обширных территорий, разделяющих его от халифа», как указал Ибн-Фадлан. Булгарский царь понимал, что политическая власть не всесильна: без поддержки определенными средствами безопасности и в результате написал халифу письмо, «прося его построить крепость, где он сможет найти укрытие от инакомыслящих царей, своих противников». Так написано современными арабскими авторами, базировавшимися на многочислен-] ных данных, доселе неизвестных нашим исследователям107.
Посольство отправилось из Багдада 21 июня 921 г. через Среднюю Азию и прибыло в Великий Булгар 12 мая 922 г. Сочинение Ибн-Фадлана этом путешествии стало бесценным источником по изучению истории Волжской Булгарии и народов, населявших весь путь прохождения посольства.
В данном случае интерес для нас представляет история пребывания iioco. ii. ciна в Волжской Булгарии. За сутки до прибытия посольства в город К хан послал навстречу ему четырех князей, а также своих братьев и сыновей. Они встретили гостей, держа в руках хлеб, соль, мясо и просо.
Недалеко от города посольство было встречено самим ханом. Вот как I описывает эту сцену Ибн-Фадлан: «Увидев нас, он сошел с лошади и пал ниц, поклоняясь и благодаря великого и могучего Аллаха. В руке у него I были дирхемы, и он рассыпал их на нас. Он повелел поставить юрты, и мы I поселились в них». Церемония оглашения письма халифа была торжественной. Было развернуто два знамени, привезенных посольством, оседла на лошадь, присланная Айдару халифом. Эльтабара (правителя булгар) одели в черную одежду высших сановников халифа и надели на его голову черный тюрбан. Затем все присутствовавшие заслушали письмо халифа, прочитанное Ибн-Фадланом. После завершения чтения все так дружно воскликнули: «Аллах акбар!», что, говоря словами самого Ибн-Фадлана, «задрожала земля». После этого окружающие эльтабара люди рассыпали на него дирхемы. Потом Ибн-Фадлан представил парю и царице подарки: благовония, одежды, жемчуга. Затем накинул на царицу почетный халат, после чего женщины рассыпали на нее дирхемы. На этом церемония завершилась. После нее состоялся торжественный прием в честь знаменательного события. Сам эльтабар сидел в центре на троне, покрытом византийской парчой. Рядом сидела жена. Приближенные князья устроились справа, гостей усадили слева. Сыновья расположились перед ним. После трапезы все присутствовавшие выпили из бокалов медовый напиток — суджу и разошлись. Последующие дни были посвящены обучению жителей Великого Булгара основам ислама. Преемники Айдара (Алъмуша), принявшего имя Габ-дуллы, продолжили им заложенные традиции.
Шигабутдин Марджани называет следующую преемственность ханов. После смерти Габдуллы страной стал править его сын Ягфар. Именно при нем был совершен успешный поход булгар на Константинополь. Этого хана сменил его внук Ахмед. О нем известно, что, совершая хадж, он побывап в Багдаде, где ведомство халифата одарило его многочисленными дарами. Однако ханом Габдулла был всего 6 лет. После его смерти с 949 г. в течение 20 лет государством управлял его сын Талиб. Сохранились монеты, отчеканенные от его имени. Талиба на троне сменил его сын Муэмин, который находился у шшсти до 977 г. После Муэмина, видимо, в наследовании престола произошел какой-то сбой. Во всяком случае, есть предположение, что после него ханом стал представитель дунайских булгар Шамгун. Если это так, то можно предположить, что Волжская и Дунайская Болгарии находились в контакте. А вопрос о том, какие они были, остается открытым. Сколько лет находился у власти Шамгун, также неизвестно. Известно только то, что после него ханом стал Хайдар. Его линия была продолжена последовательной сменой отца сыном по следующей схеме: Мухаммед-Сагит Барадж Ибрагим — Салим Ильхамшч. Ильхам был тем военным предводителем, чьи войска в 1223 г. разгромили монголов.
Арабы о булгарах писали так: «Они, как один просвещенный и сильный народ, проживают в городах и селах. Выращивают хлеб, занимаются торговлей». Риза Фахретдинов, который приводит эти слова, добаатяет, что булгары сеяли пшеницу, ячмень и другие растения и проводили длинные зимы в полной обеспеченности. Однако их1 любимым занятием являлась торгойтя. По его словам, по развитию торгоати Волжская Булгария стояла на третьем месте в мире, после Греции и Ирана.
Официальное принятие ислама в качестве государственной религии укрепило связи Волжской Булгарии с мусульманским Востоком. Кроме официальных отношений с правителями халифата и других мусульманских стран, стало систематическим совершение хаджа жителями Булгара.
Багдадский историк Абуль-Хасан бин ал-Хусаин бин Гали ал-Масгуди ал-Багдади, описывавший события 40-х годов X в., отмечал, что царь Булгара и его дети являются мусульманами. Один из них совершил хадж. В Багдаде халиф одарил его всевозможной одеждой и знаменами.
Ислам укрепил государственность Волжской Булгарии и дал огромный толчок для развития просвещения и науки. Города стали приобретать мусульманский облик. Повсюду строились мечети. В Булгаре и Суваре были построены соборные мечети внушительных размеров. С. М. Соловьев писал: «... Издавна утвердился здесь торговый и промышленный народ — болгары; издавна, когда еще русский славянин не начинал строить на Оке церквей христианских, не занимал еще этих мест... болгарин слушал уже Коран на берегах Волги и Камы»1». Профессор Г. А. Федоров-Давыдов отмечал, что для окружавших ее племен и народов город Булгар был центром, из которого исходило сильное культурное и техническое влияние. Прогрессивную роль принятия ислама Волжской Булгарией отметил также известный историк А. П. Смирнов. Он писал: «Принятие ислама булгарами имело для их государства большое значение, так как приобщило значительный круг населения к мусульманской культуре, яатявшейся в то время передовой культурой Востока. Вместе с тем эта религия, как более отвечавшая новому социальному строю, феодапьным отношениям, должна была сыграть некоторую прогрессивную роль в тех условиях.
В X веке, в период наибольшего расцвета, Булгарское государство, являвшееся центром связей с Востоком, сумело обеспечить безопасность караванного пути в восточные страны, и тогда особенно интенсивно расцвела у булгар торговля. Все источники, письменные и археологические, рисуют нам город Булгар как центр транзитной торговли, в который стекались товары с востока, из Византии, с севера, с запада и от русских. Но основные торговые связи у булгар были с Востоком. Несомненно, что Арабский халифат, оказавший поддержку булгарскому царю Альмушу в борьбе против врагов, приобрел в его лице торгового агента, а арабские купцы получили возможность широко действовать в пределах царства.
Включение булгар в систему халифата объясняется в значительной мере интересами торговли. И не случайно на эту сторону жизни обращают большое внимание арабские путешественники. Как видно, историк, писавший в условиях тоталитаризма, смог осторожно, но очень четко обозначить значение принятия ислама Волжской Булгарией в качестве официальной религии.
Поскольку принятие ислама было осуществлено по инициативе главы государства и он лично покровительствовал росту ремесла, градрстроительства и торговли, в стране резко возросла роль верховной власти, осуществлявшейся эльтабаром. Глава государства на всей его территории обладал всей полнотой власти. Однако он был прост в обращении и доступен. По улицам и на базаре он ходил без всякого сопровождения. Власть осуществлялась через институт феодальной дружины. Она, по словам И. Л. Измайлова, была не только военной силой, но и формой организации господствующего класса112. В дружине, кроме чисто военных людей, был круг лиц, который выполнял административно-судебные функции. В X—XI вв. этому кругу лиц переходит функция сбора налогов и пошлин.
Своеобразно складывались взаимоотношения с русами и русскими княжествами. Дело в том, что булгары четко различали русов-варягов, которых Ибн-Фадлан из-за их нечистоплотности и агрессивности назвал отвратительнейшими созданиями Аллаха. Начиная с первого киевского князя Владимира, славяне стали называться русскими.
С русами-варягами булгары находились в далеко не простых отношениях. Ал-Масгуди приводит факты, в своей основе подтвержденные М. И. Артамоновым, когда в 912 г. булгары, с целью нанесения военного поражения русам-варягам, на 500 лодках через реку Хазар вышли в море. Это должно было стать местью русам за их насилие над мусульманскими женщинами и детьми и акцией освобождения пленных, уведенных этими разбойниками. В лодках, по данным Ал-Масгуди, было по 500 человек. Артамонов же считает, что в них сидело по 200 человек. Однако в том и другом случае это была довольно внушительная сила. Хотя булгары и заключили соглашение с хазарами о пропуске войска через свою территорию, хазары сообщили об этом русам. Ш. Марджани считает, что этот факт свидетельствует о том, что хазары уже настолько ослабли, что сами были не в силах остановить булгар. И поэтому воспользовались представившейся возможностью расправиться со своими врагами -- булгарами с помощью русов113.
Русы встретили булгар, выстроившись на берегу. Схватка продолжалась три дня и закончилась полным разгромом русов. С их стороны было уничтожено 30 тысяч человек. Немногим более 5 тысяч спаслись бегством. Поражение русов было в той или иной мере и поражением хазар.
По-другому складывались отношения булгар с их славянскими соседями, которые позднее стали называться русскими. По данным Гайнетдина Ахмерова, до прихода татар в Европу между булгарами и русскими произошло 16 войн. После захвата Булгара монголами между булгарами и русскими имело место 12 военных столкновений»4. Профессор А. Г. Мухама-диев, ссылаясь на Никоновскую летопись, собщает, что во время похода, русских князей на булгарские земли в 1376 г. казанцы стреляли со стен крепости «а инии з града гром пущаху страшаще русские полки». Устрашенные москвичи заимствовали это грозное оружие у казанцев и применили его в 1382 г. во время осады города Тохтамышем. Конечно, эти войны скорее напоминали характер местных вооруженных стычек, чем крупномасштабные военные операции. Они хотя и не укрепляли дружбу, но и не меняли традиционных, в целом добрососедских, отношений. Тогда такие взаимоотношения считались вполне нормальными и не вызывали каких-либо значительных дипломатических осложнений. Главным во взаимоотношениях соседей был экономический взаимообмен.
По словам современников, булгарский царь мог выставить 50-тысячное войско. Указанный багдадский историк Ал-Масгуди пишет о булгарах как о великом, бесстрашном, не ведающем страха народе. По его словам, один булгарский воин мог противостоять одной-двум сотням вражеских воинов. Речь, надо полагать, не могла идти о всех воинах. Имелись в виду богатыри, которые в средние века во многом определяли исход сражений. «Жители Кунстантини, -- писал этот автор, -- защищены в настоящее время от булгар благодаря лишь своим укрепленным стенам. Точно так же все народы этого края защищаются от них крепостями и укреплениями,.. »116. Весьма возможно, что речь шла о совместных походах волжских и дунайских булгар. Однако то, что имелись в виду прежде всего волжские булгары, не вызывает сомнений, ибо автор писал, что их царь мусульманин и стал таковым при халифе Муктадире.
Булгары подчинили всех своих соседей и даже совершили несколько далеких победоносных походов, в том Числе и на Константинополь. В этом также выражалась роль эльтабара как главы государства и командующего вооруженными силами страны. «Булгарское общество времен Алмуша выглядит уже вполне оформившимся государством. Встречающиеся в источниках начала X в. такие социальные термины, как «царь», «знатные лица из жителей его государства», «простой народ», «свободные люди», находившиеся по отношению к верховному правителю страны в определенном подчинении, «рабы» и др., первые попытки установления дипломатических отношений, политических и экономических связей с другими странами -все это лишний раз констатирует существование в начале X в. окончательно сложившегося государства, ставшего в скором времени заметным явлением средневековой цивилизации Евразии. Это время вполне справедливо характеризуется учеными как этап дружинной истории, когда в*»'стране было несколько самостоятельных князей со своими дружинами, которые в определенных ситуациях признавали власть одного царя — Алмуша. Авторитет последнего поддерживался главным образом силой оружия, о чем недвусмысленно свидетельствует его заявление: «Воистину Аллах могучий и великий даровал мне ислам и верховную власть повелителя правоверных, и кто будет мне противиться, того я поражу мечом».
Принятие ислама Волжской Булгарией укрепило позиции этой страны и отодвинуло Хазарию на второе место. Волжская Булгария стала составной частью занимавшего тогда передовые позиции в развитии науки и духовной культуры исламского мира. К тому же арабские войска добивались решающих успехов в борьбе с Хазарией. По мере ослабления этого государства в нее также постепенно проникал ислам. А после разгрома Хазарии в 965 г. Святославом хазары постепенно влились в булгарскую среду. Булгары, вырвав инициативу у хазар, установили свой порядок на Волге и очень быстро восстановили торговый путь, который сошел было на нет вместе с самим Хазарским каганатом. Однако здесь прослеживается очевидная преемственность двух тюркских государств — преемников Тюркского каганата.
В источниках зафиксировано, что при эльтабаре Муэмине в 965 г. на страну нападает русский князь Владимир. Видимо, исход военных действий тогда оказался неудачным для булгар. Во всяком случае, стал вопрос об обложении страны налогом. Однако русский князь, увидев перед собой людей, обутых в сапоги, будто бы сказал: «Эти люди в сапогах, налоги с них брать не будем, давайте лучше мы покорим людей, обутых в лапти». Ипатьевская летопись свидетельствует, что между булгарским ханом и князем Владимиром был заключен мир: «... тали не буди мира межи нами, коли же камень начнет плавати. а хмель тонути». Видимо, мирные отношения между Киевским княжеством и Булгарией начали развиваться настолько интенсивно, что в 986 г. к князю Владимиру явились представители мусульманского духовенства с предложением принять ислам в качестве Официальной религии Руси. Однако Владимира, любившего разгульный образ жизни, не устраивал запрет на употребление спиртного, и он сказал: «Руси веселье пити, не можем без того быти». Конечно, отказ князя принять ислам и предпочтение им христианства несколько отдалили соседей друг от друга. Однако торговые взаимоотношения между ними продолжались. В летописях 1006 г. сказано так: «Прислали Болгары Волжские послов с дары многими, дабы Владимир позволил им в городах по Волге и Оке торговать без опасения, на что Владимир охотно соизволил, и дал им во все грады печати, дабы они везде и всем вольно торговали, и русские купцы с печатями от наместников в Болгары с торгом ездили без опасения, а Болгарам все их товары продавать во градах купцам и от них купить что потребно». Это был торговый договор, который дал немало пользы обеим сторонам. Так, через 18 лет на Руси началась смута, на преодоление которой договор оказал непосредственное влияние. «И мятеж велик и голод в всей стране той [Суздальской] бысть; идоша по Волзе все люди в Болгары, и привезоша жито, и тако ожиша». Эти строки также зафиксированы в Ипатьевской летописи. /Известно также, что во время очередного сильного голода в 1229 г. булгарский хан направил русскому князю Юрию 30 барж зерна, спасая тем самым население от голодной смерти.
Русь находилась в теснейших взаимоотношениях с половцами. Известно, что Владимир Мономах женил своих сыновей Юрия и Андрея на половчанках. У Андрея, получившего прозвище Боголюбский, жена была бул-гарка. Тюркская кровь текла в жилах многих русских князей. В летописях, по подсчетам С. Р. Изидиновой, имеются сведения о полутора десятках русско-половецких браков. «К началу XIII века во всех князьях так называемого «черниговского дома» и у преобладающего большинства князей северовосточной Руси текла половецкая кровь», — пишет она.
Известно также, что Булгария посылала в Русь мастеров для строительства каменных сооружений, поставляла туда строительный камень.
Укрепление Волжской Булгарии сопровождалось усилением ее военного могущества. Основой вооруженных сил государства была дружина. Она начала свой путь как сообщество воинов-булгар, возглавляемое эльтабаром. Эльтабар одновременно был и главой государства. Однако по мере усовершенствования системы государственного управления происходят изменения и в военной дружине. Вооруженные силы отделяются в самостоятельное государственное подразделение.
В военной дружине происходит постепенное расслоение. Наиболее знатные, влиятельные дружинники, которых называли «куввадами» (друзья, сотоварищи), одновременно начинают выступать в качестве представителей центральной власти на местах. Представители этой знати занимали также ведущие позиции в самой центральной администрации, в войсках и т. д.
Кроме этой части дружины, имелась большая масса служилой знати, которая иначе называлась «младшей дружиной». Основная функция ее заключалась в осуществлении военных походов, которые, как правило, возглавлялись самим эльтабаром.
В эту дружину кроме самих булгар входили представители барсил, эсги-лей (чигилей), сувар, баранджар, венгров (мадьяр), огузо-печенегов, других тюрко-огузских племен.
Восточные авторы обратили внимание на то, что булгары, помимо всего прочего, занимались и пчеловодством. «А жители Булгара, — писал Ал-Гарнати, -- выносливейшие из людей в отношении мороза, потому что пища их и питье по большей части из меда, мед же у них дешевый».
На территории Волжской Булгарии обнаружено более 190 укрепленных поселений, в том числе и 30 городских центров. Среди них исследователи выделяют, кроме Булгара и Биляра, Сувар, Джукетау, Кашан, Казань и др. В них имелись мостовые и водопроводные сооружения, канализация, дренажно-ряжевые системы и бани с богатым парадным устройством. Большие гончарные мастерские объединяли множество горнов и подсобных помещений. Исследователи отмечают факты освоения в Булгаре новых приемов домостроительства и появление на этой основе монументальных архитектурных сооружений. Большую архитектурную ценность представляла Соборная мечеть. В XIII в. Булгар играл в Золотой Орде главную роль. Большое значение для развития государства играли ремесленные традиции, богатства и торговля.
Волжская Булгария славилась высокоразвитым ремесленным производством. Причем ремесла очень рано становятся самостоятельными и связанными с выполнением изделий по заказу. Особых успехов добились черная и цветная металлургия, кузнечное, стеклодельное, гончарное, кожевенное, косторезное, деревообрабатывающее, ювелирное ремесла. Размеры ремесленных производств подавляли воображение. Так, район гончарных мастерских во внешнем городе Биляре занимал более 3 га, а металлургический центр, расположенный во внутреннем городе, охватывал плошадь более 1 га.
Археологические открытия в Биляре и Булгаре подтвердили высокий уровень булгарских ремесел. Исследования показали, что способ получения металла соответствовал самому высокому уровню технических знаний средневековья. Металлурги помимо железа хорошего качества умели изготовлять и сталь. Высокого уровня достигли литейное производство, ювелирное дело. Золотых дел мастера, изготовлявшие по заказу высокохудожественные украшения из драгоценных металлов и камней, владели такими приемами этого производства, как отливка, штамповка, гравировка, чеканка, сложная техника зерни, скани, филиграни.
Булгарская кожа была известна и пользовалась популярностью во многих странах. В письменных источниках также можно встретить данные о булгарских изделиях, имевших спрос не только в Золотой Орде, но и далеко за пределами Поволжья. Ал-Муфаддал еще во второй половине XIII в. подробно рассказывал о приезде посольства султана Египта Бейбарса к правителю Золотой Орды Берке-хану в 1263 г., описывал резиденцию Берке и его внешность. При этом он отметил, что на Берке был «золотой пояс с дорогими камнями на зеленой булгарской коже». Этим же посольством египетский султан отправил Берке-хану дорогие подарки из многочисленных ценных вещей разных стран того времени, в том числе и «бул-гарские мишечки, обшитые галунами и блестками серебра». Персидский автор первой половины XIV в. Шихабаддин ибн-Фазлаллах, автор «Истории Вассафа», передал весть о том, что в начале того же столетия от ордынского хана Токтая были преподнесены подарки Газан-хану, правителю государства хулагуидов, среди которых были и булгарские соболя. ГГород Булгар был крупным торговым центром, связывавшим Восток, Запад, Север и Юг. Через него шли огромные потоки серебра в виде куфических дирхемов, которые вливались в денежное обращение Руси, доходили до берегов Балтики и распространялись в Скандинавии. Волжская Булгария осуществляла торговые связи с Ираном, Китаем, Индией, Туркестаном, Византией и другими государствами. Булгария вывозила разнообразные меха и кожи, рыбу, мед. воск, скот, изделия из железа и меди, всевозможные ювелирные изделкял Шамс ад-дин Абдаллах Мухаммад ибн-Абу Бекр ал-Банна ал-Мукаддаси писал о следующих товарах, вывозимых из Булгарии в Хорезм: «Меха: собольи, беличьи, горностаевы, куньи и лесных куниц, лисьи, бобровые; зайцы, козьи шкуры, воск, стрелы. Крупная рыба, шапки, белужий клей, рыбьи зубы, бобровая струя [дорогой медицинский препарат], янтарь, юфть, мед, орехи, барсы |или гончие собаки), мечи, кольчуги, березовый лес, славянские невольники, овцы, рогатый скот»124.
Ибн-Фадлан пишет: «У них [булгар] много купцов...». И в самом деле, развивающаяся внутренняя торговля, налаженное товарно-денежное обращение, обширная внешняя торговля, оставившая после себя столько ярких свидетельств, — все эти черты булгарской экономики неизбежно нашли отражение и в социальной сфере, привели к формированию купечества как особой социальной группы.
В крупные города и места ярмарок Волжской Булгарии приезжали купцы из многих стран. От Булгара начинался восточноевропейский маршрут к Киеву и границам Византии, в Прибалтику и Северную Европу. Волжская Булгария являлась центром торговли, которая в первую очередь была связана с главнейшей восточноевропейской магистралью — рекой Итиль. Ибн-Русте сообщает: «Хазаре ведут торг с болгарами, равным образом и Русь привозит к ним свои товары. Все из них, т. е. русов, которые живут по обоим берегам помянутой реки, везут к ним». Эти наблюдения принадлежат P. M. Валееву, написавшему специальную работу по состоянию торговли и денежно-весовой системы в Волжской Булгарии.
Арабские авторы, бывавшие в Булгарии, отмечали, что это государство было заинтересовано в развитии как внешней, так и внутренней торговли. Так Ибн Русте сообщал: «Когда приходят к ним мусульманские купеческие суда, то берут с них пошлину, десятую часть [товаров]». Данные Ибн-Фадлана обогащают это сообщение конкретными данными: «Если прибудет корабль из страны хазар в страну «славян» [сакалиба, т. е. булгар], то царь выедет верхом и пересчитает то, что в нем [имеется], и возьмет из всего этого десятую часть. А если прибудут русы или какие-нибудь другие [люди] из прочих племен с рабами, то царь, право же, выбирает для себя из каждого десятка голов одну голову». Одной из форм податей царю с каждого дома является, согласно сообщению Ибн-Русте, «лошадьми другие». Ибн-Фадлан в качестве такой подати называет «шкуру соболя».
Укрепление связей с арабским миром привело к вытеснению из торгового оборота шкур и других предметов менового обмена и к появлению в Волжской Булгарии собственной монеты. Известный востоковед Френ в связи с этим писал, что «народ, который сознавал преимущества металлических денег в торговом обороте и пользовался не только иностранною монетою, но чеканил свою собственную, стоит уже не на низкой степени культуры; собственные монеты Булгар представляют преимущество этого народа перед всеми другими современными соседними народами».
Одновременно с заинтересованностью государства в развитии торговли проявлялась также заинтересованность как булгарских, так и приезжих купцов в централизованном государстве. Именно оно гарантироваю им безопасность торговли, торговых путей и развитие товарно-денежных отношений. Возрастание роли государства в экономической жизни общества привело к усилению городов, являвшихся центрами как управления страной, так и развития ремесла и торгоати.
Исследователи единодушно отмечают, что после принятия ислама в качестве официальной религии в Булгаре на новый уровень поднялись культура, наука и литература. В Волжской Булгарии развивались различные науки: математика и астрономия, химия и медицина, география и история.
Значительных успехов достигла математическая наука, подталкивавшаяся практикой развития торгово-финансовьгх операций, ремесленного производства, градостроительства и архитектуры, где возникала систематическая необходимость применения сложных геометрических и тригонометрических расчетов.
Развитие ремесленного производства и фармакологии привело к расширению у булгар познаний в области химии. Они продолжили традиции гуннов и древних тюрков и были хорошо знакомы с такими металлами и металлоидами, как железо, медь, свинец, олово, ртуть, серебро, золото, сурьма, сера и пр. Вовсе не случайно, что кузнецы в X—XI вв. производили сталь повышенного качества. Это оказывалось возможным благодаря выплавке железа из различных по своему химическому составу руд с добавлением никеля, цинка и применению разнообразных режимов термической обработки. Стекольное производство, хорошо развитое в Булгарии, также требовало больших познаний в области химии. Спектральный анализ би-лярского стекла выявил его довольно сложный химический состав, включавший кремний, свинец, марганец, калий и другие элементы. В Билярс-ком городище была обнаружена стеклянная посуда, специачьно предназначенная для проведения химических реакций и экспериментов.
На развитие медицины и фармакологии большое влияние оказывали труды восточных ученых. Среди них следует отметить крупнейшего ученого-врача X -- начала XI вв. Абу-Али Ибн-Сину (Авиценну), сочинения которого были широко известны во всем мире. В то же время и на Востоке были известны имена многих булгарских ученых. В трудах Сулейман ибн Дауд ас-Саксини (Сувари) приводятся сведения по эмбриологии, заимствованные им у Абу-л-Аля Хамида ибн Идриса ал-Булгари. Были популярны также труды братьев Таджетдина и Хасана ибн Йунус ai-Булгари. Первый из них является автором сочинения «Аттирьяк ал-кабир» («Лучшие лекарства от отравления»), переписанного в 1220—1221 гг. его братом Ха-саном по просьбе известного врача Бадретдина Махмуда ибн Усмана. Ныне оно хранится в библиотеке Меджлиса в Иране. Славилось тогда и имя врачевателя Ходжи Булгари. Поэтьт прославляли его в стихах, о нем слагались предания. Говорили, что его взял под свое покровительство и усыновил поэт Хаким Санаи, а после смерти установил на его могиле надгробие. Этого человека не забывают и поныне: в 1971 г. на его могиле был воздвигнут мавзолей из белого мрамора.
«Принятие ислама и нового алфавита, на котором тогда писал почти весь цивилизованный Восток, — отмечает Равиль Фахрутдинов, — способствовало расширению не только экономических, но и культурных связей Волжске-Каме кой Булгарии со многими арабо-персидскими и тюркскими государствами. Под влиянием передовых арабской и среднеазиатской культур у булгар наблюдается дальнейшее развитие культуры, просвещения, разных наук»127. Он приводит также интересные данные об ученых — историках, медиках, философах и юристах, ссылаясь при этом на арабских авторов. Так, Ал-Гарнати, будучи в Булгарии, читал»там книгу «История Булгара», написанную булгарским кадием (судьей) Йакубом ибн Нугма-ном, являвшимся учеником известного богослова из Нишапура Абу-л-Масали (Магали) ал-Джайхани (1028—1085 гг.). Интересны также и данные о булгарском ученом Бурхан-ад-Дине ибн Юсуфе, составившем комментарий к двум известным в тогдашнем мусульманском мире книгам: сочинению Самарканди под названием «Адаб» («Этика») и к книге Иссери о риторике. Перу этого автора принадлежит книга «О простых лекарствах». В Булгарии проявился явный интерес к астрономии. Турецкий ученый XVII в. Хаджи Халифа, использовавший не дошедшие до нас древние источники, сообщает, что некий булгарин производил астрономические наблюдения на севере примерно в 700 верстах от Булгара128.
Судя по сочинениям восточных авторов, можно говорить, что большое распространение в Волжской Булгарии имели сочинения по богословию. Речь идет о таких сочинениях, как «Фаваид ал-джавахир» («Полезные сущности»), «Джамиг» («Всеобъемлющий»), «Тарикат» («Путь/метод») Хаджи Ахмеда ал-Булгари, «Китаб шархе адабе ас-сахаиб» («Комментарии древних рукописей по адабу»), «Рисале» («Трактат») Бурханетдина ал-Булгари и др. Названные произведения не носили чисто религиозного характера. В них прежде всего выражалось стремление философски осмыслить мир, а также содержалась попытка морально-нравственного обоснования устоев общества. Характерна в этом отношении мысль, высказанная Абу-л-Атя| ибн Идрисом ал-Булгари о том, что хотя человеку заранее определено] Аллахом, быть ему после смерти в раю или в аду, он может своими! деяниями при жизни изменить это предписание.
В Волжской Булгарии уже в домонгольский период получают значитель-1 ное развитие художественная литература и поэтическое народное творчество. Причем весьма важно, что литература волжских булгар развивалась на] базе древнетюркских корней. Значительной популярностью пользовалось сочинение «Кутадгу-билиг», написанное в 1069 г. Юсуфом ибн Хазипом в городе Баласагуне — столице государства караханидов. В знаменитом словаре Махмуда Кашгари, составленном в XI в., сохранились некоторые образцы булгарской поэзии. Есть интересные сведения и о развитии у булгар географических и исторических знаний. Без преувеличения можно сказать, что содержащиеся в мусульманской географической литературе X—XIII вв. сведения о различных народах и землях Севера в значительной степени являются булгарской информацией, ибо известно, что булгары, имевшие полную монополию на торговлю с северными племенами, не пускали туда восточных купцов.
Однако события, связанные со становлением и расширением империи Чингис-хана, изменили ход развития булгаро-татарской истории. Во всей мировой истории войска монголов, одерживая одну победу за другой, продвинулись на Запад. Немецкий историк Оскар Легер писал так: «Нашествие этого народа, грозного не только численностью и силою, но своим внутренним строем, можно сравнить только с нашествием гуннов; и если те кочевники могли навести ужас на всю Европу, несмотря на то что в Европе в ту пору существовали два сильных и прочно организованных государства в виде Западно-Римской и Восточно-Риме кой империй, то уже, конечно, Древняя Русь, вся составленная из разрозненных княжеств и областей, не могла устоять против страшного, всесокрушающего нашествия татар». Да, Русь не устояла, но Булгария оказалась в состоянии отразить первый удар этой страшной и всесокрушающей силы. В свое время Х. Г. Гимади отмечал, что булгары к этому времени имели вполне сложившееся государство и свои вооруженные силы, способные оборонять его. Такую сильную степную конницу, каковой являлась монгольская, имевшую богатый опыт, могла разбить только сильная армия. Высокий уровень развития науки и производства, а также опыт предков позволили Волжской Булгарии иметь такую армию.
К осени 1223 г. монгольская армия, насчитывавшая около 30 тысяч закаленных во многих битвах воинов, перешла Итиль—Волгу и вступила на территорию Булгарии. Но «когда жители Булгара услышали о приближении их к ним, — сообщает современник этих событий Ибн ал-Асир, — они в нескольких местах устроили им засады, выступили против них, встретились с ними, и заманив их до тех пор, пока они зашли за место засад, напали на них с тыла, так, что они остались в середине; рубил их меч со всех сторон, перебито их множество и уцелели из них только немногие. Говорят, что их было до 4000 человек. Отправились они в Саксин, возвращаясь к своему царю Чингисхану, и освободилась от_них земля кипчаков; кто из них спасся, тот вернулся в свою землю»129. /Войсками булгар, очевидно, руководил правивший в это время в Булгаре Ильгам-хан, умело организовавший все сражение и одержавший победу. Как справедливо отмечал Марджани, победа булгар в 1223 г. над лучшими военными силами монголов имела далеко идущие последствия: до середины 30-х годов XIII столетия было задержано монгольское нашествие на Булгарию, Русь и Европу; были освобождены половецкие степи и земли Саксина. На эти земли «возвратилось спокойствие, возобновилась торговля, стали по-прежнему ходить караваны». Однако это вовсе не означало, что монголы были полностью разбиты и их силы иссякли. Наоборот, они стали еще более целенапраатенно готовиться к наступлению на Русь и Булгарию. Монголы увидели, что Булгария представляет наиболее организованную силу сопротивления.
По данным монгольских хроник, Чингис-хан после битвы на Калке и разгрома монголов булгарами «передал в управление своему сыну Джучи страну кипчаков [Дешт-и Кыпчак] с летовьями и зимовьями от границ Каялыка и земель Хорезмских до окраин Саксинских и Булгарских». Весной 1227 г., после смерти Джучи, ханом Джучиева улуса стат сын Джучи и! внук Чингис-хана Батый. И с этого времени вплоть до основания Золотой Орды Батый возглавлял практически все походы монголов на Волжскую Булгарию,
В 1232 г. монголы вновь были остановлены булгарами перед их главными оборонительными рубежами на южной и юго-восточной окраине страны по рекам Черемшану, Кондурче и Шешме недалеко от столицы Булгарии
Великого города. Летописи по этому поводу сообщают под 1232 г.: «Приидоша Татарове и зимоваша не дошедше Великаго града Больгарско-го». Некоторые исследователи, например М. Фердинанди, полагают, что монголы подошли к Булгару со стороны так называемой «Magna Hungaria»,; т. е. бывшей Великой Венгрии, располагавшейся к западу от Урала.
Практически монгольские войска подошли к границам Булгарии по-| здней осенью и зимовали здесь. До этого они летом 1232 г. были заняты! завоеванием нижневолжских булгар (саксин), половцев и башкир, кочевавших в степях Южного Приуралья. Последние к 1234 г., как считает; Л. Н. Гумилев, опираясь на сообщения Юлиана, были покорены монголами и затем активно участвовали в последующих завоеваниях монголов. Нижневолжские булгары также продолжали сопротивляться. Даже монах Плане Карпини, проезжавший с караваном через Нижнее Поволжье в середине XIII в., слышал отголоски этого сопротивления. Он писал, что монголы «осадили один город вышеназванных саксов [это скорее всего был Саксин, прекрасно описанный еще в середине XII в. Хамидом ал-Гарнати, а саксы — это саксины) и пытались завоевать их, но те сделали машины против их машин и сломали все машины татар», так что последние «из-за машин баллист не могли приблизиться к городу для сражения». Тогда монголы] устроили подкоп под стенами «и вскочили в город ... одни пытались зажечь город, а другие сражались». Осажденные «назначили одну часть населения] для тушения огня», другая же часть воевала. Монголы, «видя, что ничег не могут сделать», сняли осаду. Лишь в 1236 г. Саксин был взят монгол ь-| ской армией, возглавляемой Менгу-кааном. Вот как описал последующие события А. Х. Халиков: «Монгольское войско переориентировалось на север, в сторону Булгара. Булгары тогда, почувствовав надвигающуюся опасность, попытались создать своеобразную булгаро-русскую коалицию и обратились с таким предложением к ачад и миро-суздальскому князю Юрию Всеволодовичу, обещая даже заплатить за это. Но русские князья, стремясь обессилить Булгарию, вместо союза послали свои войска к ее западным границам, на земли, заселенные мордвой и буртасами». В этом побоише участвовали также ярославские, рязанские и муромские князья. «К началу XIII в., — писал М. Пинегин, -- Булгария доведена была русскими до совершенного изнеможения». Правда, этот историк преувеличивает возможности русских князей, ибо они сами своими взаимными распрями довели себя до полного изнеможения. Однако они действительно причинили булгарам огромный вред, «пожгоша их села, а мордви избиша много». Монгольские войска с 1232 г., очевидно, так и остались в степях Прикаспия, Южного Урала и Нижнего Поволжья, фактически окружив Булгарию с юга и юго-востока. Сюда в 1234 г. после китайского похода возвратился Субедэй-багатур, который в начале 1236 г. присоединился со своей самой боеспособной армией к основной части монгольских войск, направленных на завоевание половецких степей и окраинных государств Европы, прежде всего Булга-рии.
Нацеленность нового похода монголов на Булгарию очевидна хотя бы из того, что когда в 1235 г. в Каракоруме был созван обшемонгольский курултай для организации решающего похода в Европу, то первым объектом для завоевания была названа Булгария. Как писал Джувейни, основной целью похода 1236 г. было «завладеть странами Булгара, асов и Руси, которые находились по соседству со становишем Бату, не были еще покорены и гордились своей многочисленностью».
В походе, готовившемся в течение 1235—1236 гг., приняли участие все монгольские полководцы, в том числе и десять царевичей, о чем сообщает Рашид ад-Дин: «Среди полководцев, направленных на покорение Дешт-и Кипчака и тех земель, были: из сыновей Тулай хана — старший сын Менгу хана и его родич Бучек; из рода Угедея каана -- старший сын Гуюк хана и его родич Кадан; из сыновей Чагатая — • Бури, Байдар и родич каана Кулькан; сыновья Джучи—Бату, Урда, Шейбан и Тангут; из знатных эмиров—Субедэй багатур и еще несколько эмиров». В монгольскую армию были привлечены старшие сыновья всех монголов. Только их численность составила около 140 тысяч воинов. Кроме того, монголы привлекли в свои войска и представителей покоренных ими народов»132.
Хотя булгары и укрепили свои города и сосредоточили в них крупные войска (по сообщению того же Юлиана, только в столице было до 50 тысяч воинов), но силы были слишком неравны. Монголами уже были покорены все потенциальные союзники булгар, а некоторые из них (башкиры) даже встали на сторону монголов. Русские князья в это время не только нападали друг на друга, но и не переставали тревожить своими вторжениями Булгарию. Поэтому ей ждать помощи было неоткуда. Но булгары были полны решимости отстоять свою независимость. Их войсками, героически сопротивлявшимися захватчикам, командовал булгарский царь Абдулла ибн Ильгам, умело организовавший оборону страны в 1229 и 1232 гг. И булгары сумели выстоять. Европа, в том числе и русские земли, вновь была, спасена от монгольского разорени.
/Однако враг был силен и неумолим. Он ни в коей мере не отказачся от дальнейших завоеваний и упорно шел к своей цели. Последующие события развернулись в следующем порядке: подойдя к Великому городу, или Булгару, монголы вначале, придерживаясь своей обычной тактики, разорили все окрестные села и города. Монголы перед нападением и осадой Булгара захватили малые поселения, окружающие город, захватили в плен всех их жителей, а затем использовали их в последующей осаде. В обязанность каждого воина входил захват не менее десятка таких пленных. Когда их набралось необходимое количество, то каждого из них заставили взять с собой охапку сена или корзину земли, камней и с этим грузом идти к осажденному городу. Здесь они должны были сбрасывать принесенное во рвы и заравнивать их. Некоторые же из пленников использовались для обслуживания осадных орудий — — катапульт, огнеметов и т. п. При этом пленных не щадили. Их телами засыпали рвы вокруг города. Против Булгара встала армия примерно в 300 тысяч воинов и до миллиона человек сопро-
вождения.
Как сообщал Джувейни, «в пределах Булгара принцы сошлись вместе: от множества воинов земля стонала, и от громады войск обезумели дикие звери и ночные птицы. Сначала они взяли город Булгар, который славился своим населением, и губили жителей крепко и жестоко и попленили». Великий город монголы взяли не в результате молниеносной победы, как пишут некоторые современные историки, а в результате длительной и планомерной осады. Это была жестокая и хитрая осада и штурм одного из наиболее укрепленных городов мира.
Джувейни по этому поводу писал: «Сначала они силою и штурмом взяли город Булгар, который известен был в мире недоступностью местности и большой населенностью. Для примера жителей его [частью] убили, а частью пленили». Еще более впечатляюще говорит об этом русский летописец (Лаврентьевская летопись) : «Влета 6744 |1236|. Тое же осени приидоша от восточные страны в Болгарскую землю безбожние татары и взяша славный Великые город Болгарский и избиша оружьем от старца и до унаго и до сушаго младенца, и взяша товара множество, а город ия пожгоша и землю их плениша»1».
Вся последующая история Волжской Булгарии непосредственно связана с историей Золотой Орды и Казанского ханства. Булгария, так же как и Русь, имела в составе Золотой Орды известную автономию. Булгарскиа владетели, так же, как и русские князья, получали в Орде ярлыки на правление. «Но Булгарская земля, сравнительно с русскими княжествами была в более тесных отношениях к Татарам: здесь кочевали, а в последствии начинали оседлую жизнь Татары-завоеватели, которые придали Булгарам татарский характер, сделали их Татарами. К булгарским владениям прикочевывали сами ханы Золотой Орды, от имени этих ханов в Булгаре били монету»134. Так писал С. М. Шпилевский. М. Пинегин отметил, что «в Булгарии продолжался прежний порядок; в ней были свои князья, которые являлись за ярлыками на княжение в Золотую Орду», «торговля, скотоводство и земледелие шли своим чередом», «город Булгар обстроился, увеличился, разбогател; число жителей в нем доходило до 50 тысяч». В качестве причины этого он считает, что «победители нашли булгар народом менее для них чуждым, чем русские» и «заметили привлекательные свойства булгарской культуры и прикамской страны»115. Роль Булгарии в распространении исламской культуры трудно переоценить. Она сеяла свет всей Золотой Орде, и не случайно город Булгар называли «Алтын тэхет» -- золотой трон. «Произошло интересное историческое явление, — писал М. Пинегин, — видимое уничтожение Булгарии в действительности явилось ее возрождением». Действительно, Булгария в период Золотой Орды пережила новый рас и нет.
Развал Золотой Орды, борьба за власть между чингизидами нанесли еше один, и на этот раз уже непоправимый, удар по Булгарии. Последним ниспровергателем Булгарии стал Тимур (Тамерлан). «Резкие противоположности между жестокостью и великодушием, жестокое презрение к чужой жизни и полный отчаяния траур по родственникам и друзьям мы находим у Тимура. Как истый монгол, он к вопросам религии равнодушен, но -эту дурную черту он перенял у культурных народов — он умел разыгрывать фанатика-магометанина, если это нужно было для его целей: он умел при случае облекать свои военные предприятия в идеальный покров». Так писали о Тимуре немецкие авторы и были совсем близки к истине. Его опустошительный поход на Волжскую Булгарию является подтверждением этих слов. Вот как это было по свидетельству Шереф-эддина-Булгари, жившего и творившего в последние годы существования Казанского ханства: «Наши булгары славились своим развратом. Ученые законными уловками разрешили брать проценты, а равно было много грехов прелюбодеяния и смертоубийства; по причине же пьянства оставили «джуму», оставили обряды, употребляемые после пятикратных молитв; считали позволенным пить бузу и пиво; говоря, что нет у нас «мисра», оставили соборное моление; порицали имама Шафи, говоря, что его слова -- пустословие; также оставили «аид»: стали весьма грешны против Всевышнего Бога. И потому-то Всевышний Бог предал их господину Аксак-Тимуру. В то время в Булгарах ханом был Бикчура, к нему Тимур отправил послов спросить: почему вы не отправляете «джуму» и «аил»? Бикчура поручил своим ученым послать Тимуру ответ; на этот ответ последовало возражение со стороны Тимура, а на последнее булгарские ученые обвинили Тимура в расколе. Тогда Аксак Тимур велел стрелять в «унпии» (тараны) и пушки. В три дня г. Булгар, в котором тогда было 10 024 дома, был обращен в ничто... У Бикчуры и 12 его визирей отрубили головы, девицы и женщины были розданы военачальникам, 36 ученых были повешены, весь народ был разогнан в разные стороны, с запрещением обитать здесь». Шигабутдин Марджани всецело отверг обвинения жителей Булгара в отходе от ислама. Это действительно была лишь уловка Тимура, который хотел найти удобный повод для того, чтобы прибрать к рукам Волжскую Булгарию. Слишком богатой и процветающей была Булгария. Ею стремились завладеть многие. Среди них был и Тимур, искавший повода к тому, чтобы стать ее хозяином. Исследователи отмечают, что кумиром Тимура был Чингис-хан. И он во всем следовал своему учителю. Главным его кредо было «воевать и побеждать не сражаясь». Самым важным в борьбе с врагом он считал необходимость морально-психологического поражения своего противника. Многочисленные диверсии, военная демонстрация должны были предопределить победу. Поэтому обвинения жителей Булгара в отходе от ислама представляли лишь разновидность хитросплетений Тимура. Не приходится сомневаться в том, что Шерефэддин Булгари лишь оказался в плену вожделенных планов этого человека, стремившегося к мировому господству. Тимур также жестоко поступил не только с Булгаром, но и с Биляром и другими населенными пунктами страны. А до и после этого — со всеми своими жертвами. На самом деле никакого религиозного диспута не было. Недостоверность фактов, сообщаемых Шереф-эддином, доказывается тем, что он даже имя хана, правившего в это время в Булгаре, назвал неправильно. Ханом был не Бикчура, а Абдуллах.
Тимур прибыл в Булгарию после своих блестящих походов на Константинополь, Шамахию и Астрахань. Он полагал, что ему и Булгар удастся взять быстро и без потерь. Однако город оборонялся очень долго. Некоторые источники говорят, что оборона продолжалась в течение семи лет. Возможно, это преувеличение. Однако не подлежит сомнению сам факт героической обороны города. Потому-то жестокими были его последствия. Сам Абдуллах с женами и некоторыми детьми был завален бревнами в судейской палате и сожжен. Есть данные о том, что было изрублено 124 «князя», а жены их уведены в плен. Среди «князей» были и лица царского происхождения. Жителей разоренных городов Тимур разогнал. Некоторые из них перебрались в Дунайскую Болгарию. Они обосновались в районе Казанлыка и до настоящего времени помнят эту историю.
О результатах деятельности Тамерлана немецкие авторы начала XX столетия писали так: «Таким образом, Хромой Тимур снова соединил в одно три главных составных части западной половины монгольского государства — Джагатай, Кипчак, Персию и еще более расширил их границы... Когда он в 1404 г. созвал в Самарканде большой сейм, он объявил своим вельможам, что ему осталось еще только одно крупное предприятие: завоевание Китая. Но на этот раз благоприятный случай пошалил цветущую Китайскую империю. Было уже наготове 200-тысячное войско, сам Тимур в начале 1405 г. проник уже по р. Сыр-Дарье до Отрара, когда 18 февраля смерть положила конец его планам; он умер от лихорадки, 69 лет от рощ»138.
Говорят, что два сына Абдуллаха спаслись и обосновали город Казань. Вряд ли это так. Скорее всего они нашли прибежище в уже существовавшем городе, жители которого приняли принцев как своих правителей. Как бы там ни было, на этом заканчивается период независимого развития Волжской Булгарии и начинается новый период истории татарского народа.
«В это время от Великого Булгара оставались лишь развалины, которых никто не возобновлял; центр жизни передвинулся несколько севернее — в Казань, потому и население этой страны все чаще стало называться казанцами и татарами; булгары мало-помалу уступили им место в языке современников. Невозможно указать времени, в которое прекратили свое существование булгары и сменились татарами; те и другие постепенно ассимилировались и образовали один народ, который по справедливости должно называть булгаро-татарами». И эти слова М. Пинегина справедливы.