Для того чтобы приблизиться к истине, нужны гипотезы, пусть даже самые невероятные и, на первый взгляд, ошибочные. Только их наличие может свидетельствовать о движении мысли, о перестройке сознания, а в конечном случае — об отсутствии застоя в изучении истории чувашского народа. Для этого необходимо иметь возможность свободного и доброжелательного обсуждения фактов нашего недавнего и очень далекого прошлого, которых мы продолжаем для себя открывать по мере публикуемых в нашей прессе материалов по истории чувашского народа.

С 1947 по 1969 год я проживал в Узбекистане, вырос далеко от Чувашии. Мои познания о чувашах сложились под впечатлением рассказов профессора Самаркандского университета Василия Ильича Шахмайкина, чуваша по национальности, с семьей которого дружила наша семья. В школе я изучал историю Древнего Рима, а у профессора В. И. Шахмайкина историю древних чувашей. Поэтому в моей детской памяти одинаково сохранились, как история Древнего Рима, так и история древних чувашей.

Когда я после окончания Ташкентского политехнического института в 1969 году переехал в Чебоксары, то мои познания о чувашском народе стали вступать в противоречие с принятой здесь хронологией исторических событий. Например, я приехал в город Чебоксары, когда шла подготовка к празднованию 500-летия Чебоксар. Это меня очень удивило, потому что мы, живущие в Самарканде чуваши (со слов В. И. Шахмайкина), были убеждены в том, что Чебоксары лишь в два раза моложе Самарканда, который собирался в 1970 году отметить свое 2500-летие.

По рассказам профессора В. И. Шахмайкина, крепость Чебоксары была заложена в 922 году суварским князем Вырыгом, который, отказавшись принять ислам, увел часть своих соплеменников из левобережья Волги на правый ее берег (к родственным савирам) и построил там, на землях марийцев крепость, которую в честь своей прежней столицы, города Сувар, назвал «Вӗдӗ Сувар», что на их языке означало «небольшой по величине город Сувар», или просто «Малый Сувар». Это подтверждается тем, что на карте португальского путешественника Фра-Мауро 1459 года, территория современной Чувашии названа Амазонией, и на которой, на месте современных Чебоксар, изображен город с названием Веде-Суар, где слово «суар» и есть марийское название левобережных чувашей из племени «сувар».

Эту суварскую крепость марийцы стали именовать «Суас-кар», то есть «чувашской крепостью», или «чувашским городом», аналогично следующим финно-угорским названиям: Шешкар (населенный пункт в Моргаушском районе Чувашии), Сыктывкар (столица Республики Коми), Кудымкар (столица Коми-Пермяцкого автономного округа) и т. д., где финно-угорское «кар» (карда) означает — крепость (ограда).

В конце XIV века, после разгрома Золотой Орды Тимуром (Тамерланом) (1336-1405 годы), крепость (город) Суас-Кар стали именовать — Шупашкар (городом шупашей). Словом «шупаш» именовали предков чувашей, во времена династии Караханидов в Средней Азии, то есть при династии Тимуридов, а еще раньше при хане по имени — «Узбек» (имевших среднеазиатское происхождение) делалась попытка — именовать чувашей их прежним среднеазиатским именем (см. далее, стр. 107, 110).

Таким образом, согласно вышеизложенной гипотезе В.И. Шахмайкина, Чебоксарам исполнилось 1000 лет — в 1922 году.

Происхождение гуннов (одних из предков чувашей) профессор В.И. Шахмайкин связывал с гипотезой дрейфа материков, оледенениями Европы и катастрофическими наводнениями, после таяния ледников, в регионах Средиземноморья. Его предсказания во многом подтверждаются и сейчас.

Например, он еще в 1947 году предсказывал, что из-за «подползания» Индостанской литосферной плиты под Евразию происходит рост Гималаев и приподнятие южного края Евразийской литосферной плиты, что влечет за собой неминуемое обмеление и высыхание водных остатков бывшего Сарматского, или Скифского моря. По его предположению (высказанному в 1947 году), Аральское море к 2000 году должно значительно обмелеть и в итоге (к 2050 годам) превратиться в рядовое озеро, повторив участь озера Лобнор, являющегося водным остатком древнего «Ханьхай-моря» («Восточного Тетиса», или «Таежного моря»), блуждающего в настоящее время в песках пустыни Такла-Макан, на дне Люкчунской котловины в Северо-Западном Китае.

Не прекращающийся тысячелетний процесс дрейфа материков, по предположению В.И. Шахмайкина, приведет к смещению (по направлению к экватору) материковой суши Антарктиды, что приведет (в будущем столетии) к значительному потеплению на Земле.

Его предположение о том, что 6000 лет до н. э. реки Средней Азии текли с востока на запад, а не как современные — текущие с юга на север, подтверждается снимками, сделанными из космоса, на которых отчетливо видны русла среднеазиатских рек того периода — направленностью с востока на запад. Его предположение конца 40-х годов о том, что в дельте Волги в древности располагался гуннский город — Итиль, также подтвердилось в конце 80-х годов снимками, сделанными из космоса, на которых отчетливо просматриваются очертания этого затонувшего города.

Ввиду того, что ареал обитания чувашского народа, в течение последних тысячелетий, постепенно перемещался из Центрально-Азиатского региона в Волго-Уральский регион России, рассмотрим общую историко-этническую периодизацию процесса, приведшего, в конечном счете, к формированию, а затем и к современному состоянию чувашского народа — в Волго-Камской историко-этнографической области. В рамках этой периодизации выделим следующие пять главных этапов:

1. Вероятно, предки чувашей первоначально проживали в Северо-Западном Китае, являясь в течение длительного времени ближайшими соседями китайцев в Центрально-Азиатском регионе.

2. Следующий этап, охватывающий II и I тысячелетия до н. э., связан со смешением финно-угорских племен с индоиранскими и пратюркскими племенами, с тенденцией к сложению обширной культурно-исторической зоны, включавшей: Южную Сибирь, Приуралье, Поволжье и Северный Кавказ.

3. Третий этап (от середины I тысячелетия нашей эры до начала ХIII века) характеризуется постепенным изживанием первобытнообщинных отношений и становлением феодализма, взаимодействием финно-угорского населения с раннетюркским, а также возникновением булгарского феодального государства.

4. Предпоследний этап (XIII первая половина XVI века) наполнен событиями и процессами, связанными с позднетюркской иммиграцией.

5. Последний этап (с середины XVI века по настоящее время) связан с широкой русской миграцией, существенно изменившей этнический состав населения и этнокультурную ситуацию в Волго-Уральской историко-этнографической области.

Постепенно разбираясь с вышеприведенными историко-этническими процессами при формировании чувашского народа и с возникшими при этом разночтениями исторических фактов нашего прошлого, так разбросанных по разным изданиям, что головы у читателей все равно остаются замороченными множеством гипотез происхождения чувашского народа и, убедившись в правильности многих предположений профессора В. И. Шахмайкина, я принял решение попытаться восстановить в памяти три первых этапа становления предков чувашей и вынести их на суд наших читателей, основываясь на версии профессора Самаркандского университета — Василия Ильича Шахмайкина. При этом, естественно, я вовсе не считаю свою точку зрения по поднятым в книге вопросам единственно правильной. Нужны новые поиски и дискуссии.

До прихода в Северо-Западный Китай монголоидные предки пра-тюркских племен были в основной своей массе народом примитивным, не знающим земледелия, лишенным государственной организации и не имевшим ещё даже потребности в ней. В своём развитии они находились ещё на стадии такого общественного строя, при котором богатство и знатность человека не играли решающей роли, а в человеке ценились его рост и сила, в результате чего во главе их родов в большинстве случаев оказывались потомки кроманьонцев, обладавшие, в сравнении с пратюрками, большим интеллектом, высоким ростом (до 180 см.) и необычайной силой.

Господство физической силы постепенно превратилось в обычаи и традиции пратюркских племен, сохранившиеся в течение последующих периодов их становления. В целях культивирования силы и роста пратюрки, согласно своим традициям и обычаям, ежегодно весною устраивали турниры и игрища (курултаи), где выявлялись в каждом роду самые сильные и рослые мужчины, которых именовали «паттӑр», то есть батыр (богатырь). И так как каждый род стремился из своих питомцев вырастить сильных и рослых воинов, то согласно их «силовым» традициям, батырам, оказавшимся во главе их родов, разрешалось вступать в беспорядочные половые связи с любым количеством женщин рода, что подтверждается данными исторических хроник, говорящих об отсутствии у пратюркских племен семейных традиций и резком ослаблении их родственных связей. Поэтому дети у пра-тюрков в этот период были общими. Воспитанием их занимался весь род. Такое привилегированное положение батыров стало приводить к тому, что у предков тюркоязычных племен, по законам селекции, иногда стали появляться люди очень высокого роста (свыше двух метров), которых они называли «улыпами», то есть великанами.

Культ роста и силы у некоторых тюркских народов продолжал еще сохраняться даже в начале нашей эры. В описаниях обычаев гуннов (дальних потомках пратюркских племен) говорилось, что: «молодых и сильных у них уважают, пожилых и слабых мало почитают; сильные едят жирное и самое лучшее, пожилые же питаются остатками после них». Эти жестокие обычаи культивирования роста и силы сохранились у некоторых народов, имеющих пратюркские корни, и по настоящее время, например у якутов и японцев, в их национальной борьбе «сумо». К этой борьбе согласно пра-тюркским традициям допускаются самые сильные и рослые (а у японцев — самые тяжелые) атлеты, которые, как и гуннские батыры едят самое жирное и лучшее, а более слабые и новички обязаны (символически) питаться остатками после них.

Па пост вождя пратюркского племени избирался наиболее сильный и решительный глава отдельного их рода и получал звание — «улу-батыр», то есть самый большой из батыров (великан). Факт того, что во главу пратюркского племени избирался самый большой из батыров (силач, богатырь) подтверждается тем, что человека, возглавлявшего гуннское кочевье (род), китайцы именовали словом «дажень», то есть «большим человеком», а верховного вождя всех кочевий (вождя нескольких родов, то есть «улу-батыра») они уже именовали словом «шаньюй», что в дословном переводе с китайского означало «гороподобный», а в переносном смысле «великан» или «великий», которое впоследствии и закрепилось в китайском языке, как титул гуннского царя, или хана.

Слово «улу-батыр» в древнечувашском (гуннском) языке произносилось как слово «улу-паттӑр» или сокращенно «улпӑт», которое первоначально имело двойственное значение и употреблялось как «вождь» и как «великан», но затем, с разложением общества на богатых и бедных, появлением племенной знати и передачей титула вождя племени по наследству, слово «улу-паттӑр», утратив смысловое значение силы и роста, распалось на три отдельных слова: «улӑп», «улпӑт» и «паттӑр». Поэтому для обозначения слова «великан» стали пользоваться словами: «улӑп», «улып», или «алп».

Впоследствии чуваши в своих преданиях и мифах улу-батыра (Улыпа) наделили неимоверным ростом и необычайной силой, который выполнял в их мировоззрениях роль покровителя и защитника народа (см. рис. стр. 29).

Слова же «улпӑт» и «паттӑр» (батыр) стали применяться в значении племенного «князька» или местного феодала, которые впоследствии уже перешли в современные тюркские языки, как два самостоятельных слова — «улпӑт» (феодал, барин) и «паттӑр» богатырь (батыр). То, что слова «улпӑт» и «батыр» первоначально означали феодал или барин, подтверждается тем, что чуваши в своих преданиях «О завоевании булгар монголами», записанных в 70-х годах XIX века, продолжали ещё именовать татарских феодалов «батырами»²⁷.

Оказавшись, около 3000 лет до н. э., в Средней Азии и Северо-Западном Китае потомки выходцев из Месопотамии покорили местные пра-тюркские племена, сложившись здесь в метисные тюрко-ираноязычные племена — серов. С глубокой древности у их предков — «ассиров», «самаритян», «сумаров» (шумеров) на время войны советом старейшин избирался военный правитель (полководец), которого они именовали словом — «лу-галь». Согласно сохранившейся своей такой традиции, вновь сформировавшиеся здесь метисные тюрко-ираноязычные племена серов, в случае войны тоже избирали своего военачальника, титул которого стали именовать теперь уже не словом «лугаль», а тюркским словом «гун» (хун), ставшим означать в пратюркских языках то же самое, что и «лугаль», то есть князь или полководец.

Кроме того, пришедшие в Среднюю Азию «ассиры» (самаритяне) считали, что их предки тоже были «великанами», поэтому-то новое название «улу-батыров» — «гун», прочно закрепилось в их языке, не противореча мировоззрениям пратюрков, так и их завоевателей — «ассиров» (самаритян).

Таким образом, с приходом в Среднюю Азию индоиранских племен, прежнее название племенного вождя пратюркских племен — «улу-батыр» было заменено на слово «гун», что значило «князь военного времени». Сей титул не передавался по наследству и действовал только в случае войны. Впоследствии же (в степях Южной Сибири) термин «гунны» был распространен и на название части этого метисного тюрко-ираноязычного народа.

Мы уже выяснили, что пришедшие из тёплых южных мест потомки беглых рабов из Китая, холодные места современной Сибири, где проживали «лесные люди» (динлины), стали именовать словом — «сивӗ ҫӗр», то есть «холодной землёй». Где, слово «сивӗ» (в огурских языках), значит «холод», а «ҫӗр» — «земля».

В огузских же языках, в результате редуцирования звуков, слово «ҫӗр» превратилось в слово «ер» (земля), а звук «ӗ», вообще выпал из слова «сивӗ». Поэтому слово «сивӗ ҫӗр» в огузских (тюркских) языках превратилось в слово «сивер» (савир), а в латинской транскрипции в слово — «sever» (север). В дальнейшем местное население Сибири, вместо прежнего своего названия «динлины», стало всё чаще именоваться — «савирами» (северянами).

Во времена одного из «великих переселений народов» основная масса савирских (динлинских) племён ушла на запад, за Уральский хребет⁶⁰, где и стала известна: у восточноевропейских народов как «северяне», а у западноевропейцев — «норманны».

Часть савирских племён, отделившись от основной своей массы, осталась проживать в лесах горного Алтая, а после частичного смешения с индоиранскими (арийскими) племенами перешла от лесного образа жизни к полустепной, занимаясь на южных склонах Алтайских гор пастбищным скотоводством.

В XIV-XIII веках до н. э., после затопления Люкчунской котловины, в верховья Иртыша пришли тюркоязычные земледельческие потомки серов (сижуны) и здесь смешались с угороязычными племенами савиров. Савирская племенная знать с удовольствием приняла к себе в подданные потомков серов, которые, будучи оседлыми земледельцами, не претендовали на их горные пастбища, занимали небольшие территории, а главное они обладали секретами металлургии и изготовления оружия из металлов.

С течением времени более развитые тюркоязычные земледельческие племена пришельцев ассимилировали в своей среде местные менее развитые кочевые угороязычные племена, превратившись к III-II векам до н. э. в смешанные жуно-угорские племена, сохранив при этом их прежнее угорское название «савиры», так как их племенная знать оставалась прежней.

В результате смешения тюркоязычных и угороязычных племён, в верховьях Иртыша на основе тюркского сложился своеобразный смешанный язык подданных савирской племенной знати, названный впоследствии «алтайской семьёй тюркских языков», в которую входит и чувашский язык.

Сформировавшиеся на основе земледельческих племён, тюркоязычные алтайские савиры отличались своим миролюбием. Разрушительные войны земледельческим племенам савиров были не нужны. Поэтому они были народом не агрессивным, не стремившимся к завоеваниям, но при необходимости они умели и храбро защищать свою свободу и достоинство.

В VIII-VI веках до н. э., на территорию современного Казахстана пришли ираноязычные юэчжи (среднеазиатские скифы), которые, потеснив кангюйцев (предков казахов), оказались соседями алтайских савиров.

Встретив в излучине Иртыша среди воинственных хуннов миролюбивые племена савиров, юэчжи стали их именовать не словом «савир», а сходным в их языке {«метким» к этому случаю) словом «сабир», что в их языке и означало «мирный», «смирный», «кроткий». Местность же, где проживали «сабиры» (савиры), они стали именовать «Сабирией», то есть «Сибирью».

С лёгкой руки юэчжей и другие соседи савиров, стали их именовать — «мирным племенем», или «мирными людьми», но уже на своих наречиях.

Так, например, «кроткий» (незлобивый) характер человека у узбеков выражается словом «ювош», у уйгуров — «жуваш», у каракалпаков — «жуу-ас», у казахов (кангюйцев) — «шупаш» (пограничное мирное племя), у тувинцев — «чааш», у китайцев — «чаш», или «чеши», у предков балкарцев (Кабардино-Балкария) — «джууаш», а у предков болгар — «джувас». С этого времени часть савиров и стала именоваться китайцами словом «чеши», а соседними народами словами: «савир», «сабир», «шупаш», «суваз», или «джувас» (чувас, чуваш).

Вероятнее всего, этноним «чӑваш» пришёл к нашим предкам через протоболгарское племя «пулэй» (пулу), начавшее проживать в Турфане (на дне Люкчунской котловины) совместно с проточувашским племенем (именовавшимся в китайском произношении, словом «чеши»), ещё со времён Модэ и его сына Лаошаня. А слово «шупаш», очевидно, появилось гораздо позже, когда одно из племен алтайских савиров было переселено в предгорья Тарбагатая для охраны западных границ хуннов с дружественными кангюйцами (предками казахов). Здесь предки казахов стали именовать их не словом «джувас», или «жувас», а своим словом «шупаш», придавая этому слову значение «пограничники» («маркоманы»).

Балкарские и булгарские слова «джууаш» и «джувас» вполне могли превратиться в чувашском языке в слово «чӑваш» (чуваш) из таких соображений: балкарский (булгарский) аффикс «дж» в чувашском языке превращается в «ч», которое подтверждается тем, что название булгарского города Джукетау в чувашском языке превращается уже в город под названием — Чукту, то есть балкарские (булгарские) слова, написанные как «джууас», или «джувас», произносятся на слух как «чууас», или «чувас», а в русском произношении как «чуваш».

Происхождение этнонима «чӑваш» от слова «мирный» (незлобивый) подтверждает также хорошо сохранившаяся ещё со времён Булгарии татарская поговорка: «Чуваш эттэн юаш, песийдэн кырыс», что при дословном переводе означает «Чуваш смирнее собаки и злее кошки». Эта поговорка говорит о том, что одни из предков татар (булгары) тоже связывали слово «чуваш» со словом «юаш», которое (как и слово — «сабир»), означает: «мирный», «смирный», «кроткий». Эта поговорка подтверждает также (в аллегорической форме) и предыдущее наше высказывание о том, что «чуваши, будучи сугубо мирным племенем, при необходимости могли достойно и храбро постоять за себя и свои земли». Венгерский ученый Г. Немет также считает, что в тюркских языках слово «dzuvas» означает «мирный, радушный».

Таким образом, ко II веку до н.э. на Алтае сформировалось в составе десятиплеменных степных угров (смешанное из серов и угров) савирское племя, именуемое: скифами — сабирами, тувинцами — чааш, китайцами — чеши, кангюйцами (караханидами) — шупашами, другими тюркоязычными народами словами савир, суваз, джувас, или чуваш.

После смерти Модэ, при его сыне Лаошане, часть савиро-чувашей и усуней была переселена в Илийскую долину, а позже и в долины рек Турфанской впадины. В Илийской долине ими было образовано царство Усунь, а в оазисах Турфана княжество Чеши, включая небольшое их вассальное владение Пулэй.

После же распада «Западного края» хуннов на Тарбагатайскую орду «караханидов», во главе которой закрепился знатный род Сюйбу, и на королевство «модэаров», в верховьях Иртыша, во главе которых остался знатный род Хуянь, савиры оказались расколотыми на три части.

Предки чувашей, оказавшиеся в составе Тарбагатайской орды, стали именоваться «шупашами», а проживавшие в оазисах Турфана «чешисцами» (чувашами).

Алтайские же савиры, оказавшиеся в составе королевства «модэаров», после разгрома их королевства сяньбийцами вместе с венгерским королём, знатью из рода Хуянь и их подданными в 155 году н. э. бежали, под ударами сяньбийцев на запад. После этого они почти что на 200 лет исчезают из поля зрения историков древности, пока в 350 году н. э. не появляются в поле зрения европейской медиевистики (см.24, с.202), и становятся известными европейцам: одни уже как «уногуры» (венгры) Приуралья, а другие (чуть позже) — как прикамские сувары.

Переселение чувашей (чешисцев) совместно с пулэйцами в оазисы Турфана, можно считать для предков чувашей возвращением их на историческую Родину своих предков (серов).

В древности, когда здесь проживали потомки серов, общие предки тюркоязычных (огурских) племён в Центральной Азии ещё продолжали сохраняться, из-за отсутствия стока вод в Мировой океан (аналогично Каспийскому и Аральскому морям), многочисленные водные остатки древнего «восточного Тетиса», такие как «Таежное море» и «Ханьхай-море». Поэтому климат Центральной Азии того периода был более влажным, чем во 11-ом веке до н. э., когда туда были переселены чуваши (чешисцы) (см.34, с.98).

В окружавших Турфанскую впадину горах (до XIV века до н. э.) было достаточно ледников и снега, которые питали многочисленные реки и ручьи Турфана того периода. К примеру, на картах составленных китайскими историками древности, ныне пересыхающие и теряющиеся в песках реки Турфанской впадины показаны полноводными, а оазисы в их долинах — процветающими (см.34, с.93). И неудивительно, что эта небольшая область в те времена могла прокормить такое большое количество населения, которое, расселившись отсюда в XIV-XIII веках до н. э. смогло стать бесспорным гегемоном среди остального населения Внутренней Азии.

О том, что 3500 лет тому назад климат Турфана был значительной влажности говорит наличие здесь русла большой высохшей реки и многих высохших ручьёв. Высохли они уже в исторически-обозримое время, так как на берегу сухого русла реки остались стоять развалины храмов и монастырей (см.35, с.95). Грумм-Гржимайло убедительно доказал, что первые известные обитатели Турфанской впадины имели не китайское, а индоиранское происхождение, знавшие уже в те времена систему кяризного орошения (см.34, с.94). По утверждению Грумм-Гржимайло, предкам тюркоязычных (огурских) племён, в том числе и предкам чувашей (чешисцам), принадлежит слава создания здесь городов и храмов, которые и ныне пленяют, ведущих здесь археологические раскопки учёных (см.34, с.94).

После истечения водных остатков «восточного Тетиса» в Средиземноморье, влажность климата в Центральной Азии стала резко падать, снизившись на 100-150 мм (см.34, с.93). Природные условия здесь уже начали изменяться в худшую сторону. Существовавшие здесь прежде озёра и реки постепенно истощались, а ручьи ушли в недра земли — под раскалённый щебень и песок пустыни Такла Макан. Оскудела растительность. Горячие вихри занесли песком руины крепостей и храмов, и теперь некоторые учёные даже не хотят верить, что здесь были цветущие места, где ключом била богатая жизнь.

Появившиеся здесь китайцы (в 108 году до н. э.), сравнивая здешние реки с указанными в их картах (полноводными реками), назвали их «четырьмя убогими ручьями» (см.34, с.94), а немногочисленные племена, проживавшие со своим удельным князем в оазисах этих «убогих ручьёв», они назвали (исходя из их самоназвания «чӑваш» княжеством Чеши.

Таким образом, предки чувашей (чешисцы или чеши), появившиеся в 170 годах до н. э. в Люкчунской котловине, увидели здесь совсем другую картину, чем ту, которую созерцали их предки. Здешние реки и ручьи продолжали всё больше мелеть. Причём, вернувшиеся сюда предки чувашей и болгар (племена чеши и пулэй) устраивали здесь свои поселения и стойбища в небольших сохранявшихся оазисах, например, чешиские (чувашские) земледельческие племена — у склонов Тянь-Шаня, а кочевые (скотоводческие) пулэйские племена — у озера Баркуль, где они занимались также и рыболовством (м.34, с.95).

Княжество чувашей (Чеши), расположенное в Турфанском оазисе (на дне Люкчунской котловины), было связано с «державой Хунну» тесными экономическими, родственными и политическими узами. Хунны отсюда черпали необходимые предметы ремесла и продукты земледелия.

В 103 году до н. э. китайский полководец По-ну с 20-ти тысячным войском выступил против хуннского правителя Ушилу, и проходя Турфанский оазис, разгромил княжество чувашей (Чеши).

В 90 году до н. э. китайцы на западе, в центре и на востоке хуннских границ начали наступление против «державы Хунну».

На западе с 40-тысячной армией наступал китайский полководец Ман Тун, против которого хуннский полководец «Западного края» Янькюй, смог выставить всего лишь 20 тыс. хуннов и 3750 пеших чувашей (чешисцев). Чтобы измотать китайское войско Янькюй не принял боя, а отступил через земли чешисцев (чувашей) вглубь страны.

Хотя китайцы в конечном итоге и потерпели поражение от хуннов, но княжество чувашей (Чеши), так и осталось в руках китайцев. И лишь в 86 году до н. э. хуннам удалось прогнать оттуда китайский гарнизон, и княжество чувашей (Чеши) вновь вернулось к хуннам.

В начале 70-х и в конце 60-х годов до н. э. у хуннов наблюдается период упадка. Летом 71 года до н. э., усуни с запада, ухуани с востока и восставшие динлины с севера ворвались на хуннские земли. От Хунну отложились все подвластные владения, за исключением чувашей (чешисцев) и пулу (пулэйцев) (см.34, с. 127), для которых наступили самые тяжёлые времена.

В 68 году до н. э. два китайских офицера, Чжин Ги и Сыма Хи, с отрядом в 1500 воинов и с 10 тыс. прокитайски настроенных союзников, мобилизованных на борьбу с хуннами, напали на чешисцев (чувашей) и взяли их столицу (крепость) Джуки-кала (в китайском произношении — Чжоха-хота) (см.37, с.208).

Недостаток продовольствия заставил китайцев отступить, но на следующую осень они снова выступили в поход. За это время чувашский (чешиский) владетель успел обратиться к хуннам с просьбой о помощи, но не дождался её. Находясь в безнадёжном состоянии, он решил (для видимости) перейти на сторону китайцев, но те потребовали доказательства его «искренности», поставив ему условие, разгромить дружественное чувашам (чешисцам) владение Пулэй (см.34, с.129).

Потеря чувашского княжества (Чеши) больно ударила по Хунну, так как народ сразу же начал нуждаться в хлебе. В 64 году до н. э. 12 тыс. хуннов напали на китайский гарнизон, запершийся в крепости Чжоха-хота, и вынудили их убраться из Чеши.

В результате 6-ти летней войны ирригационные сооружения чувашей (чешисцев) были выведены из строя, и в 62 году до н. э. цветущий Турфанский оазис предками чувашей был временно заброшен.

Жалкие остатки чешисцев (чувашей), после разгрома их земель, расселились по южным и северным склонам Тянь-Шаньских гор. Предки чувашей, поселившиеся на южных склонах Тянь-Шаня, стали именоваться Передними Чеши, а поселившиеся на северных его склонах Задними Чеши.

В 40-х годах до н. э. численность населения Переднего Чеши оценивалось китайцами всего лишь в 6050 душ, а Заднего Чеши — 4774 душ обоего пола, сократившись, за период военных действий, в десятки раз (см.31, с.217).

Чешиские (чувашские) князья после ухода хуннов стали обладать лишь номинальной властью, практически во всём подчиняясь (наделённым неограниченной властью) китайским наместникам. Так, например, в 3-м году до н. э. приставленный к чувашскому князю китайский чиновник даже арестовал князя Заднего Чеши — Гугюя.

Зная, что ему грозит долгая тюрьма или даже смерть, он рискнул и убежал к хуннам. Вместе с ним передался хуннам офицер китайской службы по имени Танду, по происхождению хунн. Хуннский правитель Учжулю принял было перебежчиков, но по настоянию фаворита китайской императрицы Ван Мана, чтобы наладить мирные отношения с Китаем, выдал их китайскому послу. При этом он просил пощадить Танду и чувашского князя Гугюя, но оба были обезглавлены (см.37, с.210). Другой раз, но уже в 10 году н. э., китайский пристав Дао-ху казнил чувашского (чешиского) князя сам, даже не спрашивая дозволения на эту акцию у вышестоящих китайских властей (см.34, с.156).

Через земли чувашей (чешисцев) проходил «Великий шёлковый путь», и поэтому китайцы Переднее и Заднее Чеши держали под своим неусыпным контролем, создавая здесь свои гарнизоны и военные поселения.

После открытия «Великого шёлкового пути» чувашам (чешисцам) стало известно, что на западе (за Сарматским, или Скифским морем) между современными Каспийским и Чёрным морями, раскинулись (обезлюдившие после «потопа») бескрайние, благодатные для скотоводства и земледелия ковыльные степи Южной Европы, которые уже начали осваивать ушедшие туда среднеазиатские скифы (юэчжи), вытесняемые из Средней Азии усилившимися хуннами (гуннами).

После разгрома «державы Хунну» сяньбийцами жизнь чешисцев (чувашей) между двумя враждебными державами (сяньбийцами и китайцами) становилась невыносимой, и их всё больше стали манить (рассказываемые купцами и путешественниками) прелести этих бескрайних степей на юге Европы.

В предыдущей главе книги говорилось лишь об оставшихся на Алтае и верховьях Иртыша гуннах, предках сувар и венгров. Основная же масса гуннов, пораженная Таншихаем, вместе со своим королем (ваном) из знатного угорского рода Куян, снявшись с верховьев Черного Иртыша и склонов Южного Алтая, бежала в 160 году н.э. через Кулундинскую и Барабинскую степи в Приуралье, где они, победив аланов и смешавшись с ними, сформировались в народ под современным названием венгры.

В Предуралье предки венгров (мадьяры, модэары) кочевали по территории современной Башкирии в районе от Бугульмино-Белебеевской возвышенности до оренбургских степей, основав здесь в междуречье рек — Сюнь и Ик свой летний кочевой стан, под названием Модэар (Мадьяр). Современное название этой местности произносится как Маты (Метте).

Летняя королевская ставка венгров была временной и перемещалась в зимнее время в южные или западные области владений венгерского короля (вана). У кочевых венгров в этот период не было постоянной столицы. Их столицей считался кочевой стан из многочисленных юрт, на месте пребывания их короля и его свиты.

В Среднем Поволжье они кочевали по долинам рек: Большого Черемшана, Кондурчи, Сока и Кинели. Венгры, будучи кочевым народом, не строили здесь укрепленные города и крепости.

На территории же современной Татарии венгры селились в низовьях Камы по соседству, с начавшими оседать в долинах здешних рек племенами сувар.

Пришедшие в Прикамье венгры и сувары имели достаточно высокий, для своего времени, уровень цивилизации. Задолго до западноевропейцев они уже знали секреты металлургии. Железо у них было рабочим материалом, тогда как в Византии того времени, железо считалось драгоценностью. Здесь они, объединившись с местными племенами, создали (не позднее VII века) государственное образование под названием «Биармия» (Биармланд), воспеваемая в скандинавских сагах. Суверенная «Биармия», или «Великая Венгрия» просуществовала здесь более 200 лет.

В начале VIII века часть болгар («серебренные болгары») из Северного Кавказа двинулась по правобережью Волги на север. Болгарское войско в начале IX века во главе с Айдар-ханом, который царствовал с 815 по 865 годы, переправилось на левый берег Волги и разгромило венгров, которые вынуждены были бежать во главе со своим королем (из знатного угорского рода «Куян») — Леведом, в междуречье Дона и Днепра, а оттуда в Паннонию на Дунае.

Угасание Биармии началось по мере усиления пришедших в Поволжье болгар. На этой территории, населявшие его народы, создали во главе с болгарской племенной знатью новое государственное образование. Прямым преемником «Биармии» стала «Волжская Болгария». Биармийцы же в преданиях и легендах финно-угорских народов остались как миролюбивые предки венгров, сувар, башкир и некоторых других народов Поволжья и Приуралья.

Венгры Приуралья были скотоводческими племенами. Кочевали они со своими юртами и поэтому не оставили после себя какие-либо укрепленные поселения. В 1974 году около села Большие Тиганы Алексеевского района Республики Татарстан был открыт археологической экспедицией Е.А. Халиковой лишь большой могильник древних венгров (мадьяр), подтверждающий пребывание здесь венгров. Кочевые народы, обычно, оставляют после себя лишь такие «примечательные места», как кладбища (каменные города мертвых), обустраивая их по подобию «настоящих городов». Сувары же, наоборот, будучи оседлыми (земледельческими) племенами, в первую очередь строили укрепленное поселение для своего правителя, а сами же селились в округе этого укрепленного поселения. После ухода из Приуралья венгров, алтайские савиро-чуваши остались в низовьях реки Камы и стали известны европейцам под названием сувары.

Сильная военная организация дала возможность племенным вождям болгар объединить тюркоязычное и финно-угорское население края: сначала (в VIII веке) в союз племен, а в конце IX века — в Болгарское государство.

До прихода в Поволжье болгар сувары были уже состоявшимся княжеством, располагавшимся в бассейнах рек Большая Утка и Малый Черемшан, продолжая и при болгарах сохранять свою относительную самостоятельность, что подтверждается высказыванием Б.А. Серебренникова, утверждавшего о том, что часть чувашей (сувары) издревле уже обитала в Среднем Поволжье (см.60, с. 16). Здесь сувары в VIII веке до прихода болгар уже имели свою столицу на реке Утке. Развалины Сувара находятся на левом берегу реки Утки, у деревни Татарский городок Куйбышевского района Республики Татарстан. Суварское городище было окружено с трех сторон валами и рвами, примыкая четвертой своей стороной к реке Утке, которая в древности была судоходной. Поверх валов возвышались дубовые стены с башнями. В Суваре открыты развалины большого каменного дома с подпольным отоплением, остатки деревянных строений, глинобитных домов. Деревянные жилища имели пол и подполье. В Суваре было развито ремесленное производство (ювелирное, кузнечное, керамическое, стекольное, кожевенное, ткачество). Площадь, занимаемая Суваром, превышала 100 гектаров земли.

У сувар бытовало многоженство. Кроме того, «согласно языческим нравам своим, они брали в супружество жену отца» (см. 60, с.32). Среди бедняков было распространено многомужество (у них два брата имели одну жену). По словам Ибн-Фадлана у сувар дед имел больше прав на внуков, чем их отец — на своих сыновей; имущество после умершего наследовал брат (как и у гуннов), но не сыновья.

Главным богом сувары и булгары признавали Тангрихана («тангри» означало «небо»). Культ Тангрихана был связан с почитанием священных густолиственных дубовых рощ, где как старейшину выделяли громадное дерево и располагали возле него капища с кумирами (идолами). В этих рощах в жертву Тангрихану приносили лошадей, овец и птицу: «кровь их поливали вокруг дерев, а голову и кожу вешали на сучья...», «ели и пили тело и кровь жертвенных животных». Трогать священные деревья строжайше запрещалось. Служителями культа являлись жрецы, которые в мировоззрениях сувар и булгар являлись обладателями знаний, полученных ими от древних их божеств. Верования древних сувар и болгар совпадали с «языческой» религией чувашей XVI-XVIII веков.

Обрядность жизненного цикла у сувар содержала много архаических элементов. Так при рождении ребенка пуповина мальчика отрезалась на топорище, а у девочки — на прялке⁶³. Как и алтайские савиро-чуваши, так и их потомки — прикамские сувары отличались своим миролюбивым нравом. Миролюбивый характер чуваш подтверждается не только в их названии, но и в их повадках и нравах. Чуваш, скорее всего повесится на вратах обидчика, чем поссорится или подерется со своим неприятелем. А.А. Фукс и К.К. Фукс так писали о чувашах начала XIX века: «Редко найдешь между чувашами злого человека. Редко между ними бывают ссоры, еще реже вражды; но ежели они рассердятся, то какое у них удивительное мщение! Чуваш идет к своему неприятелю, и, желая навлечь ему беду, давится у него на дворе».

Пришедшие на Среднюю Волгу скотоводческие (кочевые) племена болгар стали здесь постепенно переходить и к земледелию. Поселившись рядом с оседлыми (земледельческими) племенами сувар, некоторые болгарские племена перенимали и совершенствовали земледельческие навыки сувар. О том, что болгары и сувары хозяйствовали по-разному, одни были кочевыми, а другие оседлыми племенами, подтверждается описанным Ибн-Фадланом случаем отказа суварского князя Вырыга (Урука) от летней перекочевки вместе с булгарами (см.60, с. 14).

В 922 году основной религией Волжской Болгарии стал ислам. Суварский князь Вырыг (Урук) отказался поклоняться богам чуждой суварам религии и увел часть своих соплеменников из левобережья на правый берег Волги. Сувары облюбовали здесь плодородную долину р. Цивиля, расселившись впоследствии по территориям в окружении современных Чебоксар.

Здесь они на землях марийцев недалеко от устья Цивиля построили крепость, которую в честь своей прежней столицы города Сувар назвали «Вӗдӗ Сувар» (Веде-Суар), что на их языке означало «небольшой по величине город Сувар» или просто «Малый Сувар». Эту суварскую крепость марийцы стали именовать «Суас-Кар», то есть «чувашской крепостью» или — «чувашским городом». О том, что сувары перенесли свою столицу из левобережья Волги на правый её берег подтверждается тем, что географ XII века Эндриси, месторасположение города Сувара указывает на правом берегу Волги. В XIV веке город (крепость) Суас-Кар стали именовать «городом шупашей» (Шупашкар) (см. выше, стр. 4, 107, 110).

Перешедшие на правый берег Волги сувары по своим морфологическим признакам были европеоидами. Сувары того времени имели наибольшее сходство с венграми и марийцами, то есть с европеоидами (см.60, с. 176). Монголоидные признаки примешались к ним позже, когда разгромленные монголами, булгары левобережья Волги в массовом порядке хлынули на северные территории современной Чувашии, коренным образом изменив морфологический тип населения северных районов Чувашского края, добавив к их физическому типу заметную монголоидность. У болгар было больше монголоидных черт, чем у «низовых чувашей», тем более, чем у сувар.

После переселения части булгар на правобережье Волги у населения северных районов Чувашского края стало больше встречаться монголоидных черт, чем у низовых чувашей и сувар, поэтому-то при археологических раскопках могильников домонгольского периода антропологи относят жителей северных областей Чувашии к автохтонам (европеоидам), а при раскопках послемонгольского периода, их антропологический тип причисляют уже к пришлому народу, то есть к монголоидам.

Исходя из вышеизложенного материала и с тем, чтобы этноним — сувары не исчез бесследно в истории чувашского народа, было бы правильнее современных чувашей подразделять не на три (как сейчас), а на четыре этнографические группы:

1. Низовые чуваши (анатри) — пришедшие в Среднее Поволжье в VIII веке из Северного Кавказа. Люди с незначительной примесью смуглости и монголоидности.
2. Сувары — бывшие алтайские савиры, переселившиеся во II веке с Алтая в устье реки Кама. В X веке они перебрались с левобережья Волги, на правый ее берег, в устье Цивиля. Люди европеоидного физического типа, наиболее сохранившие свои европеоидные морфологические признаки.
3. Средненизовые чуваши (анат енчи) — переходная этнографическая группа, сложившаяся в результате смешения сувар с низовыми чувашами. Люди смешанного физического типа.
4. Верховые чуваши (вирьял) — потомки левобережных булгар, бежавшие с правобережья Волги после разгрома их монголами. Люди со значительной примесью смуглости и монголоидности.

В связи с тем, что предки чувашей формировались, как мы уже отмечали выше, в результате смешения пратюркских племён, первоначально с индоиранскими племенами (людьми брахикранного физического типа), а впоследствии с людьми монголоидного физического типа и угорскими племенами (людьми европеоидного физического типа), а в последние годы и со славянами, то поэтому среди современных чувашей встречаются как типичные кучерявые арабы, белокурые или рыжеволосые европеоиды, так и типичные монголоиды, причем у «верховых» чувашей, сложившихся в после-монгольский период гораздо больше монголоидных черт, чем у других этнографических групп чувашей.

Антропологический тип современных чувашей определяется как су-буральский, для него характерно преобладание европеоидных расовых признаков, при наличии некоторой доли монголоидности. 21,1% чувашей европеоиды (потомки сувар), у 10,3% преобладают монголоидные черты (потомки левобережных булгар), а 68,6% чувашей относятся к смешанным монголоидно-европеоидным типам.

В заключительной части книги мы вправе утверждать, что предки современных венгров, болгар и чувашей проживали прежде в едином государстве под названием «Великая Хунгария», или «держава Хунну».

Мы также вправе утверждать, что первое государственное образование предков чувашей было создано в Турфанском оазисе (на дне Люкчунской котловины) в 174-161 годах до н. э. сыном Модэ — Лаошанем и именовалось оно китайцами (имевшими пристрастие к изменению и укорочению чуждых им слов) не княжеством Чуваш, а княжеством Чеши, и что первой столицей этого княжества был город (крепость) с названием «Чук-хула» (Джуки-кала), а в искажённом китайском произношении «Чжоха-хота», что означало «город главного жреца» или «город знати». Здесь же было образовано (подвластное чешисцам) и первое протоболгарское владение Пулэй. У предков болгар и чувашей в «державе Хунну» сложился общий (гуннский) язык, схожая культура и общая религия (зороастризм).

В 156-166 годах гунны были разгромлены сяньбийцами. Основная часть гуннов в составе венгров, савиро-чувашей бежали в Предуралье. Сяньбийские ратники преследовали их до северных границ оренбургских степей.

Другая их часть (савиро-чешисцы и пулэйцы) под ударами сяньбийских копий бежала на Северный Кавказ. Третья их часть {«малосильные»), в том числе и «савиро-шупаши», остались на землях современной Средней Азии и Казахстана, объединенные впоследствии в государственное образование — династией Караханидов, то есть династией гуннов по отцовской линии Модэ.

Из вышеизложенного материала мы также узнали, что наследником Северного Хунну стало, образовавшееся в 93-126 годах н. э., королевство «модэаров» (мадьяр), со столицей в верховьях Чёрного Иртыша, и что первые правители (короли) этого государства-королевства были представители из знатного угорского рода Хуянь (Куян). В Предуралье предки венгров, сувар и башкир совместно с некоторыми местными финно-угорскими племенами создали племенное объединение, а впоследствии — государственное объединение под легендарным названием «Биармия» (Биармланд), или «Великая Венгрия».

Если суваро-чуваши пришли в Поволжье во II-ом веке прямиком с Алтая, то приход низовых чувашей в Поволжский регион более сложен. Их предки (часть тех же алтайских савиров) первоначально были переселены сыном Модэ — Лаошанем в Турфанский оазис на северо-западе Китая, где они и образовали в составе империи гуннов свое княжество Чеши (см. карту-схему № 1, стр. 144-146).

В 64-90 годах до н.э. на территории Чешиского княжества шли нескончаемые войны хуннов с китайцами. В результате длительных военных действий особенно пострадали земледельческие племена предков низовых чувашей, чем скотоводческие племена пулэйцев, потому что ирригационные сооружения чешисцев (чувашей) были полностью выведены из строя. Население Чешиского княжества уменьшилось в несколько раз. По подсчетам китайцев, чувашей (чешисцев) в 40-х годах до н.э. здесь оставалось всего 10824 человеческих душ обоего пола.

После разгрома империи гуннов сяньбийцами, чешисцы в 160 годах н.э. переселились вместе с пулэйцами (предками болгар) и частью «оногуров» (десятиплеменных угров) на Северный Кавказ (см. карту-схему № 1, стр. 144-146).

Возвышение болгар происходит после переселения их в составе «р»-язычных (огурских) племен на территорию Северного Кавказа. Здесь уже, наоборот, ослабленные войною и перекочевкой, князья «низовых чувашей» становятся вассалами «Великой Болгарии», потому что пулэйцы, сохранявшие кочевой образ жизни, при переселении их из Турфанского оазиса на Кавказ пострадали в меньшей мере, чем земледельческие племена чувашей-чешисцев, не приспособленные к кочевому образу жизни. Здесь пулэйцы в благодатных для скотоводства степях Северного Кавказа необычайно быстро выросли численностью и, избрав молодого и энергичного своего вождя, стали бесспорными гегемонами в каспийско-черноморских степях.

Необычайно быстро возвысившиеся пулэйцы стали считать себя законными наследниками «державы Хунну», начав образовывать здесь свое «царство-государство», но при этом им мешало их прошлое (незвучное) прозвание «пулу» (пулӑ), то есть «рыба».

По гуннским традициям в названии их конфедерации, еще со времен Туманя, должно было присутствовать основа «хунн» или «гур». Чтобы как-то узаконить свое царственное положение среди остальных гуннов, пулэйцы прибавили к своему прозванию «пулу», слово «гур» и стали именоваться уже «пулугурами», где слово «пулу», или «пулӑ» значило «рыба».

Соседи «пулугуров» восприняли их новое прозвание без особых возражений, потому что одни из их соседей быстро переиначили их прозвание (за задиристость и воинственность), схожим в их языке словом «булугур» (балагур), то есть «возмутителями спокойствия». Другие же их соседи (еще в Турфане) именовали их (за смешение с «савиро-чешисцами») «булгамаками», то есть «метисами», где тюркское слово «булгамак» означает «смешивать»⁶⁴.

Таким образом, новое прозвание пулэйцев «пулугуры» успешно прижилось, учитывая их могущество в этот период среди новых их многочисленных соседей.

Объединив в каспийско-черноморских степях земледельческие и скотоводческие племена, «пулугуры» образовали здесь (в IV-VII веках) мощное государственное образование под названием уже не «Великая Хунгария», а «Великая Болгария» со столицей под названием Фанагория, располагавшейся в Приазовье.

Население «Великой Болгарии» состояло из многочисленных племен, подразделяясь, в первую очередь на оседлые (земледельческие) племена, именовавшиеся «утургурами» (сидячими уграми), где слово «утур» означает «сидеть» и на кочевые (скотоводческие) племена, именовавшиеся «кутургурами», где слово «куту» (кӗтӳ) означает «стадо». Кроме того, «пулугуры» подразделялись на «передних», «задних» {«кутигуры»), «степных» («уйгуры»), «черных» («карагуры»), «желтых» («сарагуры»), «восточных», «западных» и т.д., где слово «кут» означает «зад», «уй» — «степь», «кара» — «черный», «сара» (сарӑ) — «желтый» (белый) и т.д.

Наивысшего расцвета «Великая Болгария» достигла при хане Кубрате. После его смерти (в VII веке) «Великая Болгария» распалась на несколько частей: одна из их частей ушла на запад (дунайские болгары), другая осталась на Кавказе (балкарцы или «чёрные болгары»), а третья их часть (серебренные болгары) во главе с одним из сыновей Кубрата — Котрагом ушла (в 669-670 годах) на север⁶⁵.

Языком знати «Великой Болгарии» был тюрко-огурский (гуннский) язык, который получил (в те времена) значительное распространение в каспийско-черноморских степях. После утраты болгарами своего тюрко-огурского (гуннского) языка, последними носителями (наследниками) этого языка принято считать современных чувашей66. Тюрко-огузские же языки появились здесь во времена тюркского каганата, а впоследствии еще и дополнительно — после нашествия монголов.

Пришедшая в степи Северного Кавказа в составе гуннов — тюркоязычная общность впоследствии распалась на три родственные языковые группы — болгар, чувашей и хазар. Это были тюркские «р»-язычные (огурские) племена. Согласно мнению Б.А. Серебренникова их язык был предком чувашского, который «мощной волной переселения народов был оттеснен в Европу» (см.65, с.42). «3»-язычные же (огузские) племена оставались (до поры, до времени) на территории Средней Азии и Казахстана, объединенные династией среднеазиатских Караханидов.

Савиро-чешисцы хотя и находились первоначально в вассальной зависимости от болгар, а впоследствии и от хазар, но всё же имели своё отдельное владение под названием (в транскрипции армянских историков древности) «Чаашрот», которое, как считал профессор В.Ф. Каховский, произошло от чувашского «чӑваш ӑрӑвӗ», что означает «племя чувашей», или «род чувашей» (см.60, с.64). После же распада «Гуннской державы» в 454 году савиро-чешисцы, как и другие племена гуннов, начинают действовать самостоятельно (см.60, с. 15).

Иоанн Маллала определял численность савиро-чешисцев до 100 тыс. человек, то есть к VI веку численность савиро-чешисцев выросла до прежней максимальной их численности в Турфанском оазисе. По мнению М.И. Артамонова, военно-политическое объединение савир в VI веке было самым крупным союзом в Юго-Восточной Европы (см.60, с. 16).

В VIII веке арабы начали войну с хазарами. В 732-737 годах военные действия развернулись на савиро-чувашских землях. После более 600 лет проживания на Северном Кавказе предки низовых чувашей (бывшие чешисцы) были разгромлены арабами и в VIII веке переселились в Поволжье к родственным «серебренным болгарам» и суварам, получив впоследствии здесь свое современное название низовые (анатри) чуваши.

В 770-х годах в Среднее Поволжье, намного позже сувар, из Северного Кавказа переселились «серебренные болгары». Это был родственный чувашам по языку, культуре и религии, но не по крови народ. Протоболгарский и чувашский языки относятся к тюрко-огурской группе языков.

Согласно своим древним гуннским религиозным обычаям, булгары на новом месте обитания должны были выбрать «священное место» для своего народа.

Таким местом они облюбовали большой неприступный холм в 90 км. от Сувара, из подножия которого бил мощный родник, названный ими «Священным родником». На этом месте они построили неприступный замок для своего жреца, присвоив замку название «биляр», что значило «всезнающий» (жрец). «Билъга» в гуннских языках значило «мудрость», «биль-гар» — «мудрец» (чудотворец) (см.57, с. 144). Это утверждение подтверждает и Ал-Гаранти в своей книге «Ясное изложение некоторых чудес Магриба», где он пишет: «а ученый у болгар называется — балар». Это было священным местом (но не городом) для «серебренных болгар», до принятия ими ислама. Основной религией «серебренных болгар» и чувашей (в те времена) была вера в единого бога (зороастризм). Рядом с замком жреца впоследствии (в VIII-IX веках) здесь и возникла одна из экономических столиц Волжской Болгарии, под названием «Биляр».

В 895 году при хане Алмуше в Среднем Поволжье образовалось государство, известное в истории под названием Волжская Болгария, в состав которой вошло и суварское княжество. Административной столицей волжских болгар был город Булгар, основанный в VIII веке в 7 км. восточнее реки Волги.

Булгар и Сувар в период политической борьбы между булгарской и суварской знатью даже соперничали друг с другом. После ухода (в 922 году) части сувар на правый берег Волги, их древняя прежняя столица стала терять свое былое величие, а Булгар и Биляр, наоборот, стали средоточием политической, экономической и культурной жизни страны. По площади Биляр стал одним из самых больших городов Европы, занимая около 700 гектаров земли. Биляр в то время был крупнее, к примеру, чем, вместе взятые: Париж, Киев и Владимир, уступая в своих размерах европейским столицам — лишь Константинополю. Некоторое время Биляр (в XII в.) был также и административной столицей Волжской Болгарии.

Волжская Болгария в 1236 году была разгромлена монгольским ханом Бату. В 1243 году он обосновался на Нижней Волге и образовал новое государство под названием Золотая Орда. Его верховная ставка, под названием «Сарай» располагалась на половецких землях.

Границы Золотой Орды простирались от Иртыша до Дуная. Волжская Болгария (Булгария) превратилась в провинцию (улус) Золотой Орды. В «Булгарском улусе» были размещены крупные отряды половцев (кыпчаков) во главе с военачальниками и знатью из «татаньских» родов Монголии. По названию племенной знати монголов «татани», (таты), завоеватели и получили свое прозвание — татары. (Происхождение слова «татары» см. выше, стр. 53).

Через несколько поколений половцы легко переварили в своем этносе немногочисленную «татаньскую» (монгольскую) знать, в результате чего государственным языком (языком знати) в Золотой Орде и стал «тюрко-огузкий» язык половцев (кыпчаков), сохранив при этом прежнее название монгольской знати «татары».

Численность пришедших с ханом Бату в Европу монголов (в его войске) не превышала десяти тысяч человек, поэтому монгольский язык оказал лишь незначительное влияние на формирование смешанного булгаро-половецкого языка, оформившегося впоследствии в язык современных казанских татар.

Половцы и булгары были людьми смешанного европеоидно-монголоидного физического типа с заметной примесью монголоидных черт. После же нашествия монголов у значительной части населения «булгарского улуса» проявляются признаки людей монголоидного физического типа еще в большей степени.

Таким образом, если влияние монгольского языка на формирование татарского языка было незначительным, то влияние монголоидных черт на формирование внешнего облика населения «булгарского улуса» было более значительным.

С середины XIII до середины XV веков в «Булгарском улусе» идет «добровольно-принунительное отатаривание» булгарского населения бывшей Волжской Болгарии. С образованием же (в 1437-1445 годах) Казанского ханства, булгарское население этого государства уже повсеместно именовалось татарами. В течение еще длительного времени понятие «татары» у населения «Булгарского улуса» оставалось нарицательным. В течение нескольких поколений булгар, название монгольской (татаньской) племенной знати «татары», являлось «страшилкой» для булгарских детей того периода.

Из истории известно, что нарицательные имена народов (здесь мы немного повторимся) иногда могут перейти в их этнонимы. Так, например: франки означает «свободные», чуваши — «мирные люди», норманны и савиры — «северные люди», марийцы и буряты — «лесные люди», алеманы — «сброд», маркоманы — «пограничники», а шведы (свевы) — «бродяги». Так и слово татары, воспринимавшееся первоначально «серебренными болгарами» как нарицательное, с течением времени превратилось в их этноним.

Таким образом, из вышеизложенного материала следует, что одними из наследников волжских булгар являются современные «верховые чуваши», сохранившие их язык и внешние морфологические признаки, и татары (метисные потомки «серебренных болгар» и половцев), утратившие, к сожалению, свой древний тюрко-огурский язык и свое название «серебренные болгары». Чуваши же (сувары), до прихода в Поволжье «серебренных болгар», были уже состоявшимся княжеством.

Утверждение некоторых исследователей о том, что и другие этнографические группы чувашей тоже произошли от волжских болгар не соответствует действительности. Предки болгар и чувашей действительно говорили на одном и том же тюрко-огурском (гуннском) языке и испокон веков проживали на общей территории, но хозяйствовали они раздельно. Предки чувашей издревле были земледельческими племенами, а предки болгар были первоначально кочевыми скотоводческими племенами.

Особенно ощутимый наплыв булгар в северные районы современной Чувашии произошел после 1236 года, когда Волжская Болгария была разгромлена монголами, и большая часть булгар бежала от уничтожения в северные области Чувашского края к правобережным суварам. Жизненный уклад, пришедших с правобережья Волги части булгар (земледельцев), имел довольно много сходных житейских навыков и привычек местных чувашей, что с течением времени и привело к слиянию их с родственными по языку чувашами, под современным названием — чувашский народ.

Предки болгар (пулэйцы) во II веке до н. э. были переселены в княжество Чеши (в Турфанском оазисе), к предкам низовых чувашей, сыном Модэ Лаошанем, где пулэйцы стали вассальным владением чешиского князя и по указанию Лаошаня поставляли чешисцам продукты скотоводства и рыболовства. Чешисцам же (искусным земледельцам) вменялось заниматься только земледелием и обеспечивать «державу Хунну» продуктами земледелия. Предки болгар (пулэйцы, или пулу) первоначально были ближе к монголоязычным племенам, перешедшим впоследствии на тюрко-огурский (гуннский) язык и их религию зороастризм, в периоде проживания их в княжестве Чеши, а впоследствии и на Северном Кавказе — совместно с предками низовых чувашей.

В последние годы усилиями татарского народа идет восстановление руин булгарских городов — Булгара и Биляра. Территория же, где находилась столица суварского княжества, по стечению исторических обстоятельств, оказавшись вне территории Чувашской Республики, пришла в запустение. Местность, где располагалась столица суварского княжества, была распахана, превратившись к настоящему времени в пастбище для скота. Сохраняются пока что городской вал и ров вокруг бывшего здесь когда-то большого города. Здесь нет ни мостов, ни дорог с твердым покрытием. Кругом запустение. Очевидно, чувашскому народу, по примеру одних из потомков «серебренных болгар» (татар), надо приложить усилия по облагораживанию и восстановлению своей ближайшей Прародины. Может быть, даже стоит нам, будучи одними из потомков левобережных сувар, построить там гостевой дом, открыть туристический маршрут, чтобы иметь возможность своими глазами увидеть земли, где располагалось наше древнее Суварское княжество.

Мы проследили судьбу хуннов от глубоких истоков зарождения народа до его преображения на новой земле в гуннов, опираясь в основном на сферу китайской медиевистики, то есть, опираясь на сведения китайских историков древности, которые, как известно, в своих исторических хрониках не освещали ход европейских исторических событий. Поэтому после ухода хуннов на запад они просто выпали из поля зрения китайских историков.

Для того чтобы проследить более подробно судьбу предков низовых чувашей, мы должны вначале изучить не менее сложную судьбу той ветви хуннов, которая после разгрома их Таншихаем бежала на запад и стала известна там под общим своим названием гунны.

Здесь мы вправе прервать своё повествование о хуннах (гуннах), так как вновь открываемая страница истории не относится к китайской сфере медиевистики. Это уже совсем другая история, которая уже опирается не на китайскую, а на европейскую сферу медиевистики.

Хронологическая таблица