Царство гуннов в Северном Дагестане

В третьей четверти VII в. владетелем Албании, граничившей на западе с Иверией, на севере с Дербентом, а на юге простиравшейся до Аракса, был князь Джуаншер (636-669 гг.). Он участвовал в борьбе Ирана с арабами, но, убедившись в безнадёжности дела Сасанидов, вернулся на родину и, уничтожив находившийся в г. Партаве персидский гарнизон, на короткое время сделал свою страну независимой. Однако к середине VII в. здесь появляются арабы; албанские князья, как и армянские нахарары, вынуждены были признать власть завоевателей, но ненадолго. В 656 г. халиф Осман был убит, в халифате начались междоусобия и борьба за власть, которые в корне подорвали положение арабов в Закавказье. Закавказские феодалы вновь перешли на сторону Византии. Вместе с ними и албанский князь Джуаншер признал своим сюзереном византийского императора Константина II, за что и был сделан владетелем всей Албании. [1]

По-видимому, с неустойчивым положением в Закавказье следует связывать появление здесь хазар. Около 662 г. они вторглись через Дербент в Албанию, но были отражены Джуаншером. [2] По всей вероятности этот набег не преследовал никакой другой цели, кроме «грабежа и добычи». В 664 г. нападение повторилось, но уже в более обширных размерах. По словам «Истории албан», «выступил царь гуннов с тьмою всадников». Прорвавшись через Куру до берегов Аракса, «гунны» захватили множество пленных и большое количество скота, пришедшего

(181/182)

Поединок богатырей.

Серебряное блюдо из Пермской области. Эрмитаж.

в Муганьскую степь на зимние пастбища. «Царь гуннский» не довольствовался захваченной добычей, а добивался соглашения с албанским князем и предложил ему свидание для переговоров. Встреча состоялась, и переговоры закончились миром и браком албанского князя с дочерью «царя гуннов». Новый родственник вернул Джуаншеру 120000 голов скота, 7000 коней и не менее 1200 пленных из числа захваченных в Албании. [3] Это был уже не простой набег, а война с целью

(182/183)

Поединок богатырей.

Деталь борта серебряного блюда из Тобольской обл. Эрмитаж.

поставить Албанию в какую-то форму связи, скорее всего зависимости от «гуннов».

Армянские и арабские источники не отожествляют «гуннов» с хазарами. Страну гуннов армянские писатели указывают к северу от Дербента: «К северу (от Дербента), — говорится в «Армянской географии», — находится царство гуннов. На западе у Кавказа город гуннов Вараджан (Варачан), а затем города гуннов Чунгарс [4] и Мендр (Семендер)». [5] Эту же страну арабский писатель первой половины X в. Масуди называет царством Джидан, т.е. тоже гуннов. По его словам, это самое могущественное из всех царств, находящихся в этих краях, т.е. на восточном Кавказе. Жители Бал-ал-абваба (Дербента) терпят, как он выражается, неприятности от его соседства. Столицею этого царства он называет город Семендер, который ещё в его время (писал в 944 г.) был населен хазарами, а в прежнее время был столицею самих хазар. [6] Поскольку, столицею царства гуннов армянских источников в VII в. выступает город Варачан, надо полагать, что сведения Масуди относятся к более позднему времени, когда центр этого царства переместился в Семендер, возможно, после того, как хазары перенесли свою столицу из этого города в низовья Волги.

Согласно другому арабскому писателю — Ибн Хордадбеху (IX в.), царство, находившееся к северу от Дербента, называлось С-у-р, Савир или Сувар. [7] Судя по этому наименованию, оно охватывало одно из подразделений болгар, ранее известное под именем савир. Византийские и армянские источники обычно называют савир гуннами. Естественно поэтому предположить, что «царство гуннов», о котором говорят армянские и арабские писатели, тождественно с царством савир Ибн Хордадбеха. Однако возможно и другое предположение, основанное на названии

(183/184)

столицы «царства гуннов» — Варачана. Это имя в различных вариантах упоминается не только в армянских, но и в византийских, в арабских и в еврейских источниках и, очевидно, связывается с названием страны Барсилия и подразделения болгар — берсилиев, барсилов или берсула, [8] издавна находившегося в тесной связи с хазарами, выражавшейся, между прочим, в том, что жена хазарского кагана, хатун, бралась из этого племени. [9] Вместе савиры и барсилы составляли то, что арабские писатели называли страной Беленджер. Следует добавить, что ещё Казам-Бек читал это название в тексте Табари как «Булкер» или «Балк». Он полагал, что название «Беленджер» появилось вследствие небрежности переписчиков и из-за непонимания, в которое впали географы IX в. Беленджера, по его мнению, поддержанному Гаркави, никогда не существовало. [10] Если это так, если Беленджер всего только неправильное написание имени Болгар, то, следовательство, царство гуннов иначе именовалось царством болгар, название которых, как известно, очень часто сочеталось с наименованием гунны — гунны-болгары. С другой стороны, несомненно, что савиры (сувары) и барсилы (берсула) относились к болгарским племенам.

Хотя хазары состояли в ближайшем родстве с болгарами, они всё же отличались от дагестанских савир и барсил, представляя особое племя В рассматриваемый период времени хазары держали дагестанских гуннов, как и многие другие подразделения болгар, в политической зависимости от себя. «История албан» обрисовывает великого князя гуннов Алп-Илитвера (алп-ельтебера) вассалом хазарского кагана, иначе называемого в этом источнике «царём севера» или «царем туркестанским». [11] Нельзя, впрочем, не отметить, что различие в наименовании того и другого — царя гуннов и кагана хазар — проведено здесь весьма не отчётливо. Царь гуннов одновременно называется царём туркестанским и даже каганом, а каган хазар именуется царём гуннов. [12] Тем не менее, наличие в северном Дагестане в VII в. особого, хотя и зависимого от хазар, княжества совершенно несомненно. Однако степень зависимости гуннского князя от хазар в это время, по-видимому, была не велика: он выходил на войну вместе с хазарами, вероятно, имел и ещё какие-то обязательства, но, вместе с тем, по своей инициативе совершал походы, заключал договоры и вступал в союзы с соседними владетелями, что, например, имело место в отношениях Алп-Илитвера с князьями Албании. Как мы увидим ниже, гуннский князь мог изменить по своей воле даже религию.

В конце 60-х г. VII в. халиф Муавия I (661-680 гг.) начал жестокую расправу с феодалами Закавказья за их измену халифату и переход

(184/185)

Сасанидский всадник.

Серебряное блюдо. Эрмитаж.

на сторону Византии. Албанский князь Джуаншер, по словам Моисея Каланкатуйского, дважды путешествовал в Дамаск к халифу, «опасаясь, что полчища его, взяв страну его, попрут её ногами. Хотя он мог призвать на помощь бесчисленные войска туркестанцев (хазар), но счёл нужным подчиниться игу служения царя юга (арабов)». [13] По-видимому, Джуаншер не надеялся устоять против арабов даже с помощью хазар.

Характер отношений между Алп-Илитвером и албанскими князьями, с одной стороны, и между гуннами и хазарами, с другой, до некоторой

(185/186)

степени вскрывается при учёте тех событий, которые последовали за смертью Джуаншера. В 669 г. Джуаншер был убит заговорщиками. Во главе Албании стал его племянник Вараз-Трдат (669-699). Немедленно вслед за тем «полководец и великий князь гуннов Алп-Илитвер с многочисленным войском вторгся в Албанию, как бы отмщая за смерть Джуаншера». [14] Вараз-Трдат отправил к нему послом католикоса Елиазара с уверениями, что он не причастен к умерщвлению своего дяди и с предложением покорности и союза. Елиазару удалось склонить «кагана» к миру и дружбе с князем Албании, по всей вероятности, ценою подтверждения тех обязательств по отношению к гуннам, которые взял на себя ещё Джуаншер. [15]

При халифах Язиде I, Муавии II и Мерване I, правление которых занимает время с 680 по 685 г., халифат вновь раздирали междоусобия. Воспользовавшись этим, Армения, Картли и Албания отпали от арабов и перестали платить подати и дань халифату. [16] Другой заботой албан оставались «ежегодные» набеги гуннов. С целью установления с ними дружеских отношений и, если необходимо, закрепления их брачной связью между правителями обеих стран, Вараз-Трдат отправил к гуннскому князю Алп-Илитверу посольство во главе с епископом Исраелем.

После трудного пути в феврале 682 г. (62 год хиджры) [17] посольство достигло столицы гуннов, «великолепного» города Варачана. С.Т. Еремян локализует его на месте современного города Буйнакска, [18] что представляется весьма вероятным. В городе до сих пор кое-где сохранились мощные культурные отложения средневекового периода, которые могут относиться к древнему Варачану. По сообщению «Истории албан», главе посольства епископу Исраелю удалось не только склонить князя гуннов к миру с Албанией, но и к принятию христианства. Под влиянием его проповеди Алп-Илитвер решил последовать примеру других стран, признавших эту религию, а в первую очередь примеру «великого царства Римского» (Византии). [19] Это сообщение не вызывает сомнений, так как близкое соседство с издавна (с IV в.) христианской Албанией несомненно вело к распространению христианства среди гуннов, о чём прямо говорится в приведенном в «Истории албан» письме

(186/187)

Алп-Илитвера к армянскому католикосу Сахаку. [20] Христианство к северу от Дербента появилось ещё в VI в. Понятно и стремление варварского князя закрепить свои связи с соседними государствами и своё место среди них, как равного.

О истории Хазарии VII в. очень мало данных. Тем большее значение поэтому имеют довольно подробные сведения о гуннах, этнически родственных не только с хазарами, но и с другими болгарскими племенами, входившими в состав Хазарии.

В рассказе о миссии албанского епископа Исраеля наиболее подробно говорится о религии гуннов. Особым почитанием у них пользовался бог Тенгрихан, которого они представляли в образе героя-исполина; персы его называли Аспандеат. [21] По имени этот бог соответствует владыке неба Тенгри, известному ещё у хуннов и тюркютов, и явно занесён на Кавказ теми или другими пришельцами из Азии. Гунны чтили бога громовика Куара и в случаях поражения молнией человека или вещи умилостивляли его жертвами. Равным образом обожествляли они солнце, луну, огонь, воду и т.п., чтили богов путей. [22] Распространено было поклонение деревьям. Особенно почитался один высокий дуб, находившийся вблизи Варачана. Князь и дворяне, по словам «Истории албан», считали его «спасителем богов, жизнеподателем и дарователем всех благ». [23] С деревьями связывалось представление о Тенгрихане, которому приписывалось управление силами природы. [24] Почитаемым деревьям и богам приносились в жертву лошади, кровь их проливалась вокруг дерева, а голову и шкуру жертвенного животного вешали на сучья. [25] Священные деревья были неприкосновенными. Верили, что тех, кто, хотя бы по незнанию, возьмёт от них сучья или ветки, ожидают страшные муки, бешенство и даже смерть. [26] Кроме священных деревьев и рощ, у гуннов были капища и идолы. [27]

Имеются сведения, что в культовые действия у гуннов входили борьба и битва на мечах, причём противники выступали обнажёнными один на один или группами, скачки на конях, игры, пляски и оргии. Сопровождалось всё это звоном и грохотом барабанов. [28] Большая часть этого рода культовых действий связывалась, по-видимому, с похоронами. В связи с этим же существовал обычай нанесения себе ран и увечий в знак скорби по умершему. В качестве охранительных амулетов гунны носили на себе золотые и серебряные изображения фантастических животных (драконов). [29] Были у гуннов и служители культа: жрецы, колдуны, чародеи и знахари, а также особые служители капищ

(187/188)

Золотые серьги из Камунты, VI-VII вв.

Эрмитаж.

и деревьев. Интересно отметить, что чародеи в своих заклинаниях призывали силы земли. [30]

В свете изложенных данных религия гуннов выступает в формах обычных для варварского общества и находит себе многие соответствия в культовых обычаях, пережиточно сохранившихся на Кавказе. Те же общие формы, по-видимому, были свойственны религии тюрок, хазар и болгарских племён, насколько их религии известны по отрывочным письменным свидетельствам. [31]

Алп-Илитвер и его вельможи, приняв христианство, приступили к искоренению язычества. С их разрешения Исраель и его священники разрушили капища, срубили священные рощи и жестоко расправились со служителями старой религии — жрецами и кудесниками, — их сожгли на кострах, при дорогах. Вместо старых объектов поклонения были воздвигнуты новые: из священного дерева был сделан громадный крест, разукрашенный изображениями животных и блестящими крестами, которому и должны были теперь поклоняться новообращённые вместо дуба. [32]

(188/189)

Вслед затем Алп-Илитвер обратился к князьям и епископам Албании и Армении с извещением о своём вступлении в семью христианских государей, с просьбою об установлении в его стране епископства и о назначении главою гуннской церкви Исраеля. В «Истории албан» приведены копии писем Алп-Илитвера и армянского католикоса Сахака, которыми они обменялись по этому поводу. Исраель был назначен гуннским епископом и известен в албанской церкви в качестве просветителя гуннов и хазар; [33] однако о последующей его деятельности среди новообращённых сведений не имеется.

Попутно с данными о религии северокавказских гуннов в рассказе об их христианизации приведены некоторые сведения о формах семейных и общественных отношений у этого народа. Так, упоминается об обычае, связанном, без сомнения, с многоженством и заключающемся в том, что жена умершего, не являющаяся матерью наследника, вместе с другим имуществом покойного переходит к его сыну. Наряду с многожёнством у богатых и знатных существовало в качестве его противоположности многомужество: братья, не имевшие возможности обзавестись отдельными жёнами, брали одну общую жену. [34] У гуннов были богатые и бедные, вельможи и простолюдины. В числе лиц, принимавших участие в переговорах с Исраелем и в посольстве к албанам и армянам, упоминаются гуннские князья или знатные вельможи: Тархан Овчи (Авчи), постельничий Читар-Хазр (Чатгасар) и Зурдкин-Хурсан. [35]

Изложенные данные о северокавказских гуннах представляют существенное значение для понимания взаимоотношений между хазарами и подчиненными им племенами, а равным образом для суждения о социальном строе Хазарии в целом. Вероятно, царство гуннов в его отношениях с хазарами не являлось исключением. Такие же формы зависимости существовали и для других племён, подвластных хазарскому кагану, вроде, например, кубанских болгар, во главе которых оставался сын Кубрата Батбай. Таким образом, Хазарская держава складывалась в виде обширной федерации племён, сохранявших в неприкосновенности свою внутреннюю организацию и даже значительную часть внешнеполитической самостоятельности в пределах подчинения верховной власти хазарского кагана.

У нас нет прямых указаний относительно социально-экономического строя древней Хазарии. Несомненно, однако, что он во многом сохранял ещё старые патриархальные черты. Тем не менее, наличие так называемых тарханов свидетельствует о существовании и у гуннов и у самих хазар, как и тюрок, социального слоя, свободного от повинностей, которыми облагался «чёрный люд».

Можно полагать, что степень развития патриархально-феодальных отношений у разных племён Хазарии была не одинаковой, хотя бы вследствие различий в их хозяйстве. Загнанные в узкий проход между

(189/190)

морем и горами, гунны рано осели и наряду со скотоводством занимались земледелием. Арабские источники указывают в их стране много городов, т.е. укреплённых поселений. Археологические данные подтверждают это указание: к северу от Дербента имеется много раннесредневековых поселений с мощными укреплениями. Здесь рано мог возникнуть и основной признак феодальных порядков — собственность на землю, как условие дальнейшего усиления зависимости «чёрного люда». В степях Азовско-Каспийского междуморья, наоборот, ещё долго сохранялось кочевое скотоводство, как основной вид хозяйственной деятельности. Хазары были кочевниками, но это не мешало экономической дифференциации и зависимости бедноты от крупных собственников стад и табунов.

Такова была в самых общих чертах экономическая и социальная природа Хазарского государства, которое к VIII в. стало самым могущественным политическим образованием Восточной Европы.

К 684 г. относится одно из наиболее значительных нашествий хазар на Закавказье. Закончившие к этому времени борьбу с болгарами, которая до сих пор отвлекала все их внимание и силы, хазары, видимо решили использовать ослабление халифата и распространить своё владычество на давно уже привлекавшие их богатые страны Закавказья. Они опустошили ряд областей, захватили громадную добычу и множество пленных. В сражениях с ними пали правитель Армении Григорий Мамиконян, а также другие грузинские и албанские князья и вельможи. [36]

Возможно, что это нашествие, последовавшее за христианизацией гуннов и установлением тесных дипломатических отношений Алп-Илитвера с Албанией и Арменией, имеет непосредственную связь с этим событием, представляя собой реакцию хазарского правительства на своевольное поведение одного из вассалов, зашедшего в своей самостоятельности далеко за допустимую границу и, по сути дела, связавшего свою страну с закавказскими государствами. Пока хазары были заняты войной с болгарами, они должны были мириться с двойной игрой гуннского князя, ускользавшего из-под их власти, но после победоносного завершения хазаро-болгарской войны стало возможным заняться и гуннами, и Закавказьем.

В «Истории албан», правда, говорится, что после обращения в христианство Алп-Илитвер «показал много подвигов храбрости в Туркестане хазарскому хану. Он успел снискать его любовь и принужден был дать ему дочь свою в супружество, а сам, достигши почётной старости, прославлен был в трёх странах». [37] Но это трафаретное славословие, в котором действительное положение дел отражает разве только упоминание о вынужденной выдаче гуннским князем своей дочери в жены хазарскому кагану. Известно, что и позже хазарские каганы брали

(190/191)

в жёны дочерей вассальных владетелей. По сведениям X в., в гареме хазарского кагана было 25 таких жён, по числу подвластных хазарам народов. [38]

На рассказе о крещении гуннов повествование об истории Албании в сочинении Моисея Каланкатуйского прерывается. О нашествии хазар в 684 г. в нём нет ни слова. Дальнейшее изложение в «Истории албан» носит совершенно иной характер и, вероятно, принадлежит другому, значительно более позднему автору. Таким образом, нам остаётся только догадываться о причине резкого изменения отношений Албании с её северным соседом, а равным образом о последствиях, которые имело нашествие хазар для гуннов. К сожалению, у нас нет сведений и о том, насколько прочной оказалась христианизация гуннов. Достоверен лишь тот факт, что назначенный гуннским епископом Исраель после своего первого посещения Варачана ни разу не был в стране гуннов, а оставался в Албании епископом Мец-Когманца. [39]

По-видимому, обращение князя гуннов Алп-Илитвера было всего только эпизодом, не сыгравшим сколько-нибудь заметной роли в религиозной жизни страны гуннов, хотя распространение христианства в ней, начавшееся ранее этого эпизода, несомненно, продолжалось и после него. В X в. в г. Семендере, бывшей столице хазар, а теперь главном городе гуннов, было много христиан, хотя князь его уже исповедовал мусульманство. Можно отметить, что наряду с христианством здесь распространялась и иудейская религия, которая, как мы увидим ниже, именно здесь стала религией одной из местных княжеских династий, а затем и религией правящей верхушки хазар.

После 684 г. об участии хазар в делах Закавказья долго ничего не слышно. Воцарившемуся в 685 г. Абд ал-Мелику (ум. в 705) удалось заключить мирный договор с Византией, по которому Византия и халифат должны были совместно владеть Арменией и Иберией. Доходы с этих стран подлежали дележу пополам. [40] Хотя Албания в известии об этом договоре не упомянута, несомненно, что и она вошла в число стран с двойным подданством. Её положение было даже хуже, так как, кроме халифата и Византии, она должна была платить дань ещё третьей державе — Хазарии, вероятно, в соответствии с соглашением, заключённым с гуннами Джуаншером, а затем подтвержденном Вараз-Трдатом. По свидетельству Моисея Каланкатуйского, «князь Вараз-Трдат платил подать трём народам: хазарам, таджикам (в данном случае — арабам) и ромеям (Византии)». [41]

В нарушение только что заключённого с арабами договора византийский император Юстиниан II в 688 г. занял своими войсками Армению, Картли и Албанию. [42] Только в конце VII в., в связи с

(191/192)

разгоревшейся в Византии гражданской войной, арабам удалось восстановить своё положение в Закавказье, причём при утверждении здесь они опять столкнулись с хазарами. В 692/3 г. остикан (арабский правитель) Армении Муххамед ибн Огбай вторгся в Албанию и первым делом занял Дербентский проход. [43] Захват Дербента, несомненно, имел целью воспрепятствовать вмешательству хазар в дела Закавказья. Однако внимание хазар в это время было отвлечено в другом направлении, и арабы без помех с их стороны, а равным образом и Византии, где в это время царила анархия и один дворцовый переворот следовал за другим, подавили сопротивление армян и грузин и на этот раз прочно и надолго овладели Закавказьем.


[1] История агван, стр. 141-149.

[2] Там же, стр. 149-150.

[3] История агван, стр. 153-154.

[4] Название этого города больше нигде не встречается и не отожествляется ни с каким другим из известных городов севернее Дербента.

[5] Н. Патканов. Из нового списка географии, стр. 28.

[6] Н.А. Караулов. Сведения, СМОМПК, XXXVIII, стр. 43.

[7] Там же, XXXII, стр. 17.

[8] Barš-li или Baraš-li — тюркская конструкция с суффиксом принадлежности — «li», тогда как армянская форма — Варачан — представляет ту же основу и иранским окончанием «an» (V. Minorskу. A New Book, стр. 125-126).

[9] Патканов. Из нового списка географии, стр. 49.

[10] Derbend-Nameh, стр. 161-162; А.Я. Гаркави. Существовала ли у хазар столица под названием Баленджар? Изв. РАО, т. IX, в. 2-3, СПб., 1878, стр. 271.

[11] История агван, стр 149, 153.

[12] Там же, стр. 186. 108.

[13] История агван, стр. 156.

[14] История агван, стр. 185-186.

[15] Там же, стр. 186.

[16] Гевонд, стр. 9-10.

[17] История агван, стр. 190-192; Моисей Каланкатуйский датирует посольство 62 г. «южного царства строптивого Магомета», т.е. Хиджры. Этот год охватывает время с 20 сентября 681 г. по 9 сентября 682 г. Поскольку известен месяц отправления посольства, его надо относить к 682 г. (А. Мinorskу, New Book, стр. 126).

[18] С.Т. Еремян. Моисей Каланкатуйский о посольстве албанского князя Вараз-Трдата к хазарскому хакану Алп-Илитверу. Записки Института востоковедения АН СССР, т. VII, М.-Л., 1939, стр. 134. Путь посольства проходил через главный Кавказский хребет по проходу, соединяющему истоки Алазани и Койсу. По мнению В.Ф. Минорского, Варачан находился у современного аула Башли, ранее Баршли (См. A New Book, стр. 126).

[19] История агван, стр. 207.

[20] История агван, стр. 210.

[21] Там же, стр. 193.

[22] Там же, стр. 193-194.

[23] Там же, стр. 200-201.

[24] Там же, стр. 201.

[25] Там же, стр. 200.

[26] Там же, стр. 201.

[27] Там же, стр. 200-202, 206.

[28] Там же, стр. 193.

[29] Там же, стр. 198, 205.

[30] История агван, стр. 197, 200, 202, 205, 206.

[31] Феофилакт Симокатта следующим образом характеризует религию тюрок: «Тюрки превыше всего чтут огонь, почитают воздух и воду, поют гимны земле, поклоняются же единственно тому, кто создал небо и землю и называют его богом. Ему в жертву они приносят лошадей, быков и мелкий скот и своими жрецами ставят тех, которые, по их мнению, могут дать им предсказания о будущем» (стр. 161). Указание на почитание деревьев в Фуллах (Крым) имеется в «Паннонской легенде», а в устье Днепра — у Константина Багрянородного (стр. 9-10); много сведений о священных деревьях и рощах у славян.

[32] История агван, стр. 203-206.

[33] История агван, стр. 207-213, 238.

[34] Там же, стр. 207-209, 212.

[35] Там же, стр, 199.

[36] Гевонд, стр. 10; Всеобщая история Степаноса Таронского Асохика, стр. 91; Всеобщая история Вардана Великого. Перевод Н. Эмина. М., 1861. стр. 90. М. Brosset. Histoire de la Géorgie, стр. 250.

[37] История агван, стр. 199.

[38] А.П. Ковалевский. Книга Ахмеда Ибн Фадлана, стр. 127.

[39] История агван, стр. 238.

[40] Ю. Кулаковский. История Византии, III, стр. 254.

[41] История агван, стр. 253.

[42] А. Мюллер. История ислама, II, стр. 40, прим.; Ю. Кулаковский История Византии, III, стр. 257-258; Летопись Феофана, стр. 267.

[43] Ибн ал-Асир, стр. 22; История агван, стр. 259; Гевонд, стр. 12, сл.

 

См. также

Ссылки