Михаил Артамонов

Некоторые вопросы отношений восточных славян с болгарами и балтами в процессе заселения ими Среднего и Верхнего Поднепровья

Следует учесть, что древнейшие следы славянского продвижения в балтские и финно-угорские земли надо искать прежде всего на городищах, где обосновывались славянские военные дружины, грабившие и объясачивавшие туземцев точно так же, как позже это делали на севере новгородские ушкуйники, а в Сибири московские землепроходцы. Пора покончить со слащавой идеализацией процесса славянской колонизации балтских и финно-угорских земель, якобы протекавшего в виде медленной инфильтрации славян на пустующие участки владений своих соседей и мирно уживавшихся бок о бок с ними. Славяне ничем не отличались от других народов, путем завоеваний расширявших свою территорию, к чему их вынуждал не только естественный прирост населения, но и давление со стороны степных кочевников, соседями которых они оказались в Среднем Поднепровье. При завоевании Верхнего Поднепровья славяне неизбежно должны были встретиться с норманами-варягами, прибывшими с той же, что и они, целью. Объединение славянских и норманских дружин и было тем событием, с которого начинается история Киевского русского государства. Только вслед за завоеванием началась подлинная колонизация с освоением земли под сельское хозяйство, с устройством крестьянских поселений. И происходила эта колонизация не стихийно, а под руководством княжеской власти, с целью закрепления за княжествами в Русской земле их владений во Внешней Руси, как эти владения названы у Константина Багрянородного.

Великая Болгария

В VII в. в поле зрения истории появляется племя гуннугундур, которое Никифор, Феофан, а за ним и Константин Багрянородный называют так же болгарами. По всей вероятности это то же самое племя, которое раньше было известно под именем оногур и находилось к востоку от Азовского моря, между Доном и Кубанью, там, где по данным «Космографии» равеннского анонима помешалась страна Оногория и где в дальнейшем были известны временно заслонившие его утигуры.

Царство гуннов в Северном Дагестане

В третьей четверти VII в. владетелем Албании, граничившей на западе с Иверией, на севере с Дербентом, а на юге простиравшейся до Аракса, был князь Джуаншер (636-669 гг.). Он участвовал в борьбе Ирана с арабами, но, убедившись в безнадёжности дела Сасанидов, вернулся на родину и, уничтожив находившийся в г. Партаве персидский гарнизон, на короткое время сделал свою страну независимой.

Савиры

Из перечисленных выше племён, появившихся в степях Каспийско-Азовского междуморья во второй половине V в., больше всего сведений сохранилось о савирах. Это было довольно крупное объединение воинственных кочевников, привлекшее к себе внимание как Византии, так и Ирана в качестве желанного союзника в бесконечных войнах, которые велись между этими государствами. Хотя сведения о савирах ввиду этого очень односторонни и обрисовывают только их роль в этих войнах, тем не менее в них проскальзывают и некоторые данные, относящиеся к внутреннему строю и культуре этих варваров.

История хазар

Артамонов М. И. История хазар. — Л.: Изд-во Гос. Эрмитажа, 1962. — 523 с.Предки хазар — потомки гуннов — не унаследовали традиций срединноазиатской культуры, растерянной среди постоянных переселений, славных побед и жестоких поражений. Но азиатская традиция всё-таки пришла к ним, и соучастие в предприятиях тюркютских ханов спаяло осколки самых разных племён в единый народ. Даже после падения Тюркютского каганата хазары остались верны древнетюркютским обычаям и также острой саблей и длинным копьём распространяли свою власть над соседними племенами и народами. ...Но принятие иудейской религии было для них роковым шагом. С этого времени был потерян контакт правительства с народом и на смену развития скотоводства и земледелия наступила эпоха посреднической торговли и паразитического обогащения правящей верхушки. Новое правительство справедливо не верило своему народу и держалось на копьях мусульманской гвардии.

Хазары и тюрки

Изложенные выводы современного языкознания подтверждают показания арабских географов о родстве хазарского и болгарского языков, а равным образом и сведения об отличии этих языков от турецкого и венгерского, представляющих не только иные диалекты, но и другие лингвистические группы или семьи — тюрко-монгольскую и угро-финскую, сложившиеся на основе того же яфетического субстрата, пережитком которого является чувашский язык. С другой стороны, бесспорное наличие турецких элементов не только в хазарском и болгарском, но и в чувашском языках не может быть объяснено в целом одним только единством происхождения, точнее, глоттогонического процесса, и едва ли даже в чувашском обязано только позднейшему заимствованию в период татарского завоевания. Рассмотренные выше данные о турках в Восточной Европе и на Кавказе выдвигают вопрос о роли турецкого элемента не только в политической истории хазар, но и в сложении этнических и культурных признаков этого народа.

Очерки древнейшей истории хазар

Традиционное пренебрежение к Хазарии полностью ещё не изжито и в наше время, и теперь нередко приходится сталкиваться с мнением, что хазары — это экзотика, что хазары для истории народов нашей страны не представляют существенного значения, что хазары — это эфемерное образование, которое не оставило после себя никаких следов. Это мнение ошибочно: оно свидетельствует о близорукости, о неизжитости традиционного пренебрежения к истории нерусских народов. В действительности, Хазарское государство, объединившее громадную часть нашей страны, конечно, не прошло бесследно. Оно наложило определённый отпечаток на всю дальнейшую историю. В его недрах началось формирование целого ряда народов, существующих поныне и теперь имеющих блестящую будущность.

Subscribe to RSS - Михаил Артамонов