Защитные сооружения суваро-булгар

B III-I тысячелетиях до н. э. в Месопотамии у субарейцев и соседних народов, в VI—IV вв. до н. э. в Закавказье в Ванском царстве (Урарту) в строительстве защитных и культовых сооружений применялась кладка всухую плотно пригнанных друг к другу крупных камней с заполнением между внешним и внутренним рядами из щебня и мелких камней (ил. 169). Эта традиция продолжилась и в сооружениях соседней древней Армении в IV в. до н. э. — III в. н. э.

Археологами на границе современной Грузии на горе Армази обнаружены остатки крепости и этнического храма в виде квадрата из шести внутренних ниш IV-III вв. до н. э., идентичных культовым строениям суваро-булгар VM-XMI вв.

Подобная кладка также наблюдается в грузинском городе-святилище Вани III-I вв. до н. э. В VII в. в Фанагории (вун вӑкӑр — сув. -булг. -чув. «десять быков») столице Великой Булгарии, в строительных приёмах также появился принцип кладки из необработанных камней всухую с насыпанным между ними заполнением из щебня. По своим строительно-конструктивным особенностям эти сооружения имели много общего с подобными постройками салтов- цев и савиров/сувар Кавказа VI-X вв. Во всех этих регионах в те времена проживали предки суваро-булгар (чувашей), и поэтому в период становления Волжской Булгарии на Средней Волге об отсутствии у них практики строительства масштабных оборонных сооружений

говорить не приходится. Как видим, с древнейших времен их предки: субарей- цы Месопотамии и Средней Азии, сави- ры/сувары Кавказа, салтовцы Хазарии, суваро-булгары Великой и Дунайской Болгарии — умели строить великолепные сооружения из камня, кирпича, дерева, глины и других материалов.

С образованием Волжской Булгарии в Поволжье развивается камнетесное дело по возведению сооружений оборонного назначения.

Археологами выявлены немногие уцелевшие после нашествия монголов остатки руин четырехугольных строений в Елабуге, Биляре, Болгаре с угловыми башнями, защитными стенами и других зданий, выложенных из крупных камней по древней технологии (ил. 170, 172, 174).

Елабужская крепость

Остатки мощной крепости, возвышающиеся возле Елабуги, получили название «Чертово городище». Полуразрушенная башня представляет собой часть когда-то квадратного в плане каменного сооружения внутренними размерами 20x20 м, толщиной стен в 1,8 м и с круглыми угловыми башнями 6 м в диаметре. Посередине стен располагались полубашни, дававшие возможность флангового обстрела при нападении на крепость. Угловые башни, судя по сохранившейся, имели высоту до 10 м.

Конструкция стен состояла из двух параллельно идущих рядов каменных квадратных блоков с заполнением

между ними из щебня. Кладка стен башен делалась без перевязки с кладкой основных стен, которые возводились впритык к башне. Верхние части стен были, вероятно, в виде ступенчатых зубцов или узких амбразур, за которыми могли укрываться защитники крепости. В кладке стен использовались известняковые камни с частично обработанными валунами и блоками.

Замок-крепость возле г. Елабуга является одним из немногих сохранившихся до наших дней памятников белокаменной архитектуры ранних сува- ро-булгар в Поволжье (ил. 170).

Сооружение в Биляре

От домонгольского времени до нас дошли остатки подземной части (фундаменты, фрагменты оснований стен) некогда величественного по масштабам строения в Биляре начала X в. (ил. 172) Здание имело характерные для раннесредневековых монументальных сооружений черты суровой крепостной архитектуры.

Первоначально здание представляло собой обширное и довольно высокое сооружение, выстроенное из сосновых бревен, с прямоугольным по форме многоколонным залом размером 84x32 м в плане. Колонны шагом

в 3,2 м образовывали многочисленные ячейки и создавали величественное пространственное построение. Организация архитектурного стиля базировалась на конструктивно-строительной основе подобных культовых сооружений Ближнего Востока. Бревенчатые стены были выложены по типу крепостных стен Билярской крепости-цитадели, т. е. вдоль внутренних их сторон на определенной высоте от отметки пола тянулся горизонтальный деревянный помост, образующий открытую галерею. Отсюда, через бойницы, во время осады воины могли вести обстрел нападающих.

Нововведением суваро-булгарских зодчих являлось строительство многоколонного помещения из дерева, а не из камня.

Примерно в середине X в. здание было реконструировано и расширено уже за счет большего по площади каменного многоколонного пристроя. Это было почти прямоугольное в плане сооружение размерами в среднем 41x26 м, с системой кладки, характерной для древних построек причерноморских городов и Закавказья. Система опорных колонн состояла из шести рядов столбов, по четыре в каждом. Организация колонн рядами не продольных, а поперечных нефов (проходов) или

прогонами свидетельствала о влиянии традиций ближневосточной архитектуры Сирии и Месопотамии.

«Четырёхугольник» на Булгар- ском городище

Руины здания под названием «Четырехугольник» располагаются в центральной части Булгарского городища, рядом с Успенской церковью — главным храмом одноимённого монастыря, построенного в начале XVIII в. Здесь же рядом находятся средневековые каменные строения периода Волжской Булгарии — Никольская церковь и Монастырский погреб, получившие свои русские названия из-за использования их под культовые и хозяйственные нужды этого монастыря. К 1712 г. относится наиболее раннее из сохранившихся сведений о «Четырехугольнике», где говорится о царевом доме: «древнего каменного строения, по четырём углам четыре полаты круглых в знак малого городка, мерою по- лата от полаты до осмнадцати сажен, вышины те полаты по полтары сажени, а внутри тех полат, по одним стенам тринадцать, а по другим пятнадцать сажен... Да всходный столп (башня) которого еще и ныне в вышину одиннадцать сажен. А по сказке татарского Ахуна Кадыр-Мамета, что-де меж палат была

мусульманской веры большая мизгит (мечеть) « (ил. 174).

Точное местоположение этого всход- ного столпа (башни), рухнувшего в 1841 г., известного в позднейшей литературе под названием «Большой минарет», письменные источники XVIM—XIX вв. не указывают.

Впоследствии учёные (А. С. Башкиров, Н. Ф. Калинин, Ф. Кафтанников, И. Березин, В. Ф. Смолин, И. Г. Худяков, А. П. Смирнов) на основании вышеназванной татарской сказки и последующих упоминаний других учёных (П. С. Паллас, И. Лепёхин, А. Шмит) руины «Четырехугольника» причисляют к остаткам Соборной мечети.

Однако ряд исследователей трактуют, и не безосновательно, назначение «Четырёхугольника» и столпа (башни) по-иному.

Гипотезы А. С. Башкирова и Н. Ф. Калинина о том, что угловые выступы «Четырехугольников» являются основаниями высоких минаретов, совершенно справедливо отвергаются В. В. Егеревым как по конструктивным, так и по функциональным соображениям:». в контрфорсы (угловые выступы) врезаны внутренние углы зала, поэтому минареты были бы сдвинуты кнаружи, центрирование их было бы нарушено и вызывало бы неизбежный крен. Если предположить устройство угловых минаретов, то ста

новится непонятным наличие у северной стены мечети пятого минарета, стоящего рядом с угловым (на расстоянии двух метров), что с архитектурной точки зрения совершенно недопустимо».

П. П. Свиньин: «... нет никакого сомнения, что на сем месте был укрепленный замок, обнесенный толстыми стенами, кои по всем углам имели низкие башни... »

По сведениям А. Ф. Риттиха, комплекс этих руин представлял укреплённое место и последнее убежище во время взятия города.

Ученый И. А. Второв также принимал «Четырёхугольник» за бывший укрепленный замок или царский дворец.

Сам А. С. Башкиров в 1926 г. отмечал следующее: «Большинство исследователей булгарских памятников ставят столп собора «Большой минарет» в близкую конструктивную связь с «Четырёхугольником». Существование столпа (Большого минарета) в конструктивной связи с «Четырёхугольником» на том месте, на котором его указыва

ют начиная со Шмита, совершенно разрушает строго выдержанный цельный план всего здания. Уничтожается весь фасад определённого стиля, и совершенно не вяжется существование его на месте, где должен быть западный пилон килевидной арки портала. »

Завершение пятью минаретами функционально могло иметь место только при громадных по площади дворовых мечетях, как, например, известные средневековые мечети Мекки и Медины, позволявших расстановку минаретов на достаточном отдалении друг от друга. А в качестве же чисто декоративного приёма высокие угловые минареты в архитектуре восточных мечетей появляются гораздо позже вышеназванных сооружений суваро-булгар.

В Булгаре угловые башни в плане превышают размер всходного столпа (башни), композиционно доминируют над остальными элементами здания храма и свидетельствуют о том, что они несут не подчиненно-декоративную, а весьма определённую функциональ-

ную нагрузку. Всходной столп (башня) из-за своей высоты мог иметь дозорную, а угловые башни — защитную функцию.

Таким образом аргументов «против» по определению назначения угловых выступов башен не встретим только вследствие признания за ними в основном оборонительной функции.

По всей вероятности, эти сооружения суваро-булгар с тремя входами были укреплены для защиты от неприятеля и являлись одновременно культовыми. Аналогами служат культовые сооружения Передней Азии, храмы огня Ирана, культовые сооружения салто- во-маяцкой культуры, многочисленные места Уйчук суваро-булгар (чувашей), имеющие идентичные планировки.

Примечательно, что планировки сооружений в Булгаре, Биляре, на Чертовом городище вблизи Елабуги схожи с символическими изображениями на вышивках и изделиях суваро-булгар (чувашей).

Подтверждением культового назначении здания в Булгаре служат также фрагменты колонн со знаками Вечности и Огня (ил. 176. 4, 6), обнаруженные в культурном слое вокруг руин этого здания. Археологическим вскрытием пола и лежащих ниже пластов грунта до материка установлено наличие многих культурных слоев, в т. ч. домонгольского периода, которое подтверждает существование здания до 1236 г. А отсутствие там следов строительства говорит о снесении до основания сооружения в 1236 г. Слой пожарища этого же года тоже подтверждает вышесказанное.

Косвенное указание на этот факт можно найти в сообщении писателя XVI в. Хюсам-Эддина Булгарского о том, что при взятии города Булгара золотоордынский хан «приказав разбить каменные укрепления унцием (тараном), и бросил их на дно Волги». Из других многочисленных источников известно, что монголы до основания разрушали не покорившиеся им города, а затем возводили на их месте здания по своему усмотрению при помощи завоёванного местного населения.

Таким образом, вскоре после нашествия монголов в 1236 г. была снова заложена часть фундамента и стен с последующим завершением строительства по старой, оставшейся планировке. В XIV в. после официального принятия Узбек-ханом ислама «Четырехугольник» вполне мог служить и мечетью. Но очевидно, что первоначально вышеназванные сооружения Биляра, Чертова городища, Булгара были укрепленными культовыми сооружениями этнической религии суваро-булгар.

Крепостные сооружения

Археологические и другие источники X-XII вв. свидетельствуют о высоком уровне развития военно-инженерного дела, оборонного строительства Волжской Булгарии. Крепостные сооружения (ҫирӗплетнӗ хуралтӑсем) суваро-бул- гарских городов успешно сдерживали частые нападения русских ушкуйников, кочевников-половцев (кыпчаков), а с начала XIII в. в течение ряда лет надежно

оберегали жителей городов от монгольских полчищ.

В систему обороны суваро-булгар- ских городов входили земляные валы, рвы и крепостные сооружения, возведённые поверх валов. Поражает своими размерами Закамский оборонительный вал (ил. 177) длиной 200 км, возведённый в XII—XIII вв. для защиты от нашествий кочевников. Характер оборонной системы зависел от размеров и расположения каждого города. Например, Сувар, имевший форму четырёхугольника, был окружен укреплённым рвом, доходившим до 5 м глубины и 10-12 м ширины. По дну рва шли ряды забитых дубовых надолбов. По гребню первого вала перед рвом тянулся тын (карта) из вертикально стоящих впритык брёвен (пёрене).

Через ров к воротам вели перекидные мосты. За рвом поверх основного по периметру вала стояли мощные стены- срубы (пура), окружавшие город.

Крепостные стены (ҫирӗплетнӗ хӳме) собирались из отдельных срубов (пура) размером 4x5 м, которые вплотную примыкали друг к другу. Их внутреннее пространство было заполнено землей и каменными осколками. С внутренней стороны скат вала начинался от верха крепостных стен, что облегчало доступ защитников города к оборонной стене в любой ее части. Возможно, основания внутренних и внешних скатов вала обкладывались деревянными слегами, камнями или плетнем. Оборона города осуществлялась с верхней, тянувшейся по всему гребню вала горизонтальной боевой площадки, которая спереди имела защитные стены-ограждения.

Суваро-булгарами применялись два типа таких стен-ограждений: частокол (тын, карта) из вертикальных, часто заостренных брёвен или стена (хӳме) — из горизонтальных брёвен (пёрене) с прорезанными бойницами. Высота ограждения доходила до 2-2,6 м. Сверху они перекрывались одно- или двускатным перекрытием, поддерживаемыми вертикальными стойками из брёвен (пёрене) и передней стеной (хӳме).

При археологических исследованиях были выявлены также остатки угловых и промежуточных башен крепостных стен Сувара. Промежуточные башни, примыкавшие к стенам, имели в плане восьмигранную форму шириною 3 м в поперечнике. Одна из угловых башен была более значительных размеров. Ее основание имело квадратную форму со сторонами 12x12 м. По-видимому, это была проездная башня (хуралту) с въездными воротами (хапха). Как полагают археологи, аналогию с системой укреплений Сувара имели Булгар, Ошель, Большая Таяба (ил. 178-180).

О втором типе крепостного сооружения суваро-булгар мы можем иметь представление по археологическим остаткам крепости Биляра. Прямоугольная в плане, она располагалась примерно посередине северо-восточной части

внутреннего города и представляла собою внушительное сооружение с высокими дубовыми стенами, выступающими угловыми и промежуточными пристенными башнями. Вдоль защитных стен с их внутренней стороны, на высоте 2-2,5 м от поверхности земли был устроен помост — открытая с внутренней стороны горизонтальная боевая площадка для ведения обстрела через бойницы. Она образовывала крытую галерею с рядом вертикальных стоек из бревен, поддерживающих двускатную или плоскую односкатную крышу. Помост опирался на короткие поперечные бревна, которые были скреплены с бревнами передней защитной стены и вертикальными стойками. Дальше крепостная стена решалась по типу суварского забора (хуме) (ил. 178). По образцу стен Билярской крепости были выложены и наружные стены Билярской культовой постройки, расположенной внутри крепости.

Конструктивная основа обоих рассмотренных типов крепостных сооружений одна и та же. Разница лишь в том, что в первом случае передняя защитная стена возводилась на заполненном землей и камнями срубе, во втором — непосредственно на земле. Последний вариант является более экономным по трудоемкости и времени возведения. Этот тип оборонных стен в дальнейшем стал традиционным для крепостного строительства суваро-булгар.

Таким образом, уже в начальную пору образования Волжской Булгарии архитектурно-строительная школа сува- ро-булгар дает комплекс своеобразных и оригинальных сооружений в оборонном и культовом зодчестве в камне, кирпиче и дереве. Об этом свидетельствует и тот факт, что Владимиро-Суздальская земля, согласно сообщению В. Н. Татищева и др., приглашала лучших суваро- булгарских мастеров на строительство православных храмов во Владимире, Юрьеве-Польском, Покрова на Нерли и одновременно для их строительства из Волжской Булгарии вывозился белый известняк. Проведенный учёными сравнительный анализ показал, что система кладки белокаменных стен владимиро-суздальских храмов аналогична суваро-булгарской. Исследуя архитек

туру Успенского собора во Владимире, известный учёный Н. И. Брунов пришёл к выводу, что отдельные конструктивные решения этого храма, в частности тромпы, появились под влиянием архитектуры соседних суваро-булгар. Это же относится к проникшей в древнерусскую архитектуру форме шатра на восьмигранном основании, водруженном на куб. Несомненно, с суваро-булгарами связано появление необычных для Руси символических зооморфных и орнаментальных мотивов на фасадах этих храмов, характерных для Волжской Бул- гарии, берущих свое начало в древних культурах Передней Азии.

Исследователи насчитывают на территории Волжской Булгарии, кроме крупных городов, около 38-40 суваро-

булгарских крепостей с большим военным потенциалом. «Великая Болгария — великое и могучее царство с богатыми городами... В одном большом городе той же области, из которого, по слухам, выходят пятьдесят тысяч бойцов» — свидетельствует венгерский монах Юлиан, посетивший в 1236 г. Волжскую Булгарию.

Обычно суваро-булгарские крепости занимали прямоугольную платформу, согласно их этнической религии ориентированную по сторонам света, и имели внутренний и внешний города, разделе- ные несколькими линиями укреплений. Деревянно-земляные валы (срубы, за

сыпанные землей) обносились дополнительно частоколами, а на дно рвов забивались заостренные колья. В центре внутреннего города обычно находилась цитадель — крепость, также огражденная крепостной стеной. На Средней Волге её в основном строили из дерева, в Месопотамии, на Кавказе и в Причерноморье — из камней.

Суваро-булгары со второй половины XII в. начали применять новый способ оборонного строительства крепостей, ограждая их трехрядной системой валов и рвов. Эта система защиты указывает на появление и развитие у противника более совершенных осадных дальнобойных метательных средств. В связи с этим первая заградительная линия обороны выдвигалась на 60-80 м вперед от главной стены, и там обычно устанавливались стреломётные, огнемётные и камнеметные орудия. Это способствовало произведению наиболее удобной прицельной дальней стрельбы из самострелов и метательных машин. Вдобавок нападающие вынуждены были начинать штурм передовых заграждений, находясь на значительном расстоянии от главных стен, и подвергались массированному обстрелу со стороны обороняющихся, неся большие потери. Таким образом, зона боя и защиты вокруг крепостей при трехрядной системе обороны расширялась до 150 м.

Многократно исследованные укрепления суваро-булгарских городищ: Су- вар, Биляр (Пиляр), Болгар (Пулкар), Джукетау (Чук Ту) (ил. 181), Куралов- ское, Алексеевское, Кашкинское, Богда- жинское, Волынское имели валы высотой до 10 м, что доказывает возведение дополнительных защитных укреплений именно в этот период. Одновременно появляются выступающие над стенами башни (Кураловское городище), позволяющие вести прицельный обстрел вдоль стен.

Наступательная стратегия суваро- булгар опиралась на боевую мощь тяжеловооруженной конницы, являющейся главной ударной силой.

Значительное развитие получили пехота и легкая кавалерия. С учетом того, что пехота весьма эффектна в обороне, ей отводилось роль заслона

от вражеской конницы, где она выдвигалась вперёд навстречу противнику. Тщательно разрабатывалась комплексная тактика обороны. Например, традиционное еще с гунно-савиро-суварских времен укрепление из повозок, обвязанных между собой веревками, представляло мобильную систему обороны первой линии и служило для защиты пехоты и легкой кавалерии.

Вторую линию обороны составляли засечные черты (ил. 177), воздвигнутые на вероятных направлениях прорыва противника. Они также могли прикрывать главную ударную силу — тяжелую конницу, которая наносила удар после того, как пехота и легкая кавалерия изматывали неприятеля и заманивали в заранее подготовленную засаду. Завершали систему обороны многочисленные крепости, поставленные на стратегических направлениях. Как видим, основу оборонной системы су- варо-булгар составляли укрепленные крепости в сочетании с тактикой маневренной войны.

Суваро-булгарская армия всегда действовала под прикрытием оборонительных сооружений, и их военная техника находилась на высоком уровне развития, ничуть не уступала древнерусской и намного превосходила технические средства защиты и тактику обороны соседних народов края.

Анализ вооружения суваро-булгар показывает значительные его отличия от вооружения кочевников и определенное сходство с оружием населения ЮгоВосточной Европы, проживавших в районах прежнего расселения родственной суваро-булгарам салтово-маяцкой культуры VIII-X вв. и наследовавших их культурные и военные традиции.

Наибольшая близость во всей системе военного производства и в вооружении обнаруживается в оседлых государствах — в Волжской Булгарии и на Руси. Особенно ярко общие черты проявляются в производстве основных предметов вооружения: мечей, булав, кистеней, чешуйчатых доспехов и

панцирей, шлемов с маской-забралом, сабель, боевых топоров и копий. Вся история суваро-булгарского вооружения и военного дела со всеми ее особенностями в основном определялась тем, что Волжская Булгария постоянно воевала с двумя противниками: с одной стороны, степными кочевниками, с другой — с русскими удельными княжествами и ушкуйниками. Именно поэтому вооружение суваро-булгар вбирало в себя некоторые особенности оружия обоих противников, но оставалось свое-образным «суваро-булгарским», более тяжелым, чем у кочевников, и более легким, чем у русских воинов. Заметим, что в Волжской Булгарии, являющейся единым государством с многонациональным населением и обладающей территориальной целостностью, в вооружении не наблюдаются особые региональные отличия, чего не скажешь о наборе вооружения различных удельных княжеств севера и юга средневековой Руси.

Значительная схожесть суваро-бул- гарской и русской военной техники, вооружения, организации военного дела основана на территориальной близости и сопоставимом уровне их общественного развития, непрерывном взаимозаимствовании военно-технических достижений. Военное производство су- варо-булгар постоянно осваивало технологию по вооружению как Запада, так и Востока, приспосабливало их применительно к своим техническим традициям. Беспрерывно совершенствуя и пополняя арсенал боевых средств в основном за счет оружия собственного изготовления, суваро-булгары не забывали находиться в передовом русле общего развития средневековой военной техники.

В результате целенаправленного накопления различных видов собственного вооружения и освоения опыта военного дела других стран постепенно выкристаллизовывался единый своеобразный комплекс вооружения суваро- булгар, отвечающий самым насущными требованиям данной эпохи.