Погребальный обряд народов Волго-Камья XVI—XIX веков по археологическим и этнографическим материалам

Дроздова Г. И.
Погребальный обряд народов Волго-Камья XVI—XIX веков по археологическим и этнографическим материалам. — Казань, 2007. — С. 307.

Источник: http://www.dissercat.com/conte...

Содержание

Введение

Глава 1. История изучения погребального обряда народов Волго-Камья (по археологическим и этнографическим данным)

Глава 2. Погребальный обряд тюркоязычных народов Волго-Камья (по археологическим и этнографическим данным)

Глава 3. Погребальный обряд фииноязычных (марийского, удмуртского) народов (по археологическим и этнографическим данным)

 

---

 

Введение

Волго-Камье является сложным многонациональным регионом, где с древности проживают финно-угорские, индоевропейские и тюркские народы, которые прошли длительный путь взаимодействия. Они имели между собой непосредственные контакты, которые не только проявлялись в материальной и духовной культуре, но и сказались на сложнейших процессах этнического формирования (рис. 1).

Актуальность темы. Письменные источники по истории большинства народов отсутствуют или относятся к очень позднему времени и в них описывается, в основном, политическая история. При отсутствии письменных источников материалами для реконструкции истории народов, их духовной и материальной культуры служат данные археологии и этнографии. Период XVI—XVII вв. исследовался слабо, хотя он чрезвычайно важен для реконструирования истории коренных народов. Некоторые важнейшие стороны материальной и духовной культуры населения Волго-Камья, в числе которых особенности и эволюция погребального обряда второй половины XVI—XVIII вв., невозможно изучать без материалов позднесредневековых могильников.

В конце 80-х — 90 гг. XX в. был накоплен и систематизирован материал по погребальному обряду отдельных народов Среднего Поволжья, который использовался преимущественно для изучения материальной культуры народов, их этнической истории. В сопоставительном плане он использовался недостаточно.

Погребальный обряд является одним из наиболее важных показателей этнической специфики. В силу своей консервативности он сохраняет важные черты идеологических представлений, которые не всегда прослеживаются по вещевым комплексам, сопровождающим погребения. До сих пор этногенетические вопросы решались большей частью на материале лишь одного народа. Необходимо комплексное решение, в том числе и в сравнительно-историческом плане. С этой целью нами введены в оборот материалы погребального обряда булгар — казанских татар (татар-кряшен, молькеевских кряшен), чувашского, марийского и удмуртского народов.

Татары, общей численностью 5554601 (по России) и 2000116 (по Татарстану) человек проживают в Республике Татарстан и за ее пределами. Большой массив их в Башкортостане, значительные группы проживают в других поволжских республиках и в областях, в том числе в Республике Марий Эл, Мордовской, Чувашской, Удмуртской республиках (Национальный состав., 2002, с. 15, 75).

Татары делятся на три этнотерриториальные группы: волго-уральские татары, сибирские и астраханские. После присоединения Волго-Уральского региона к Русскому государству во второй половине XVI в., из-за последовавших за этим больших переселений татарского населения, социально-политических изменений, этническое развитие татар приобрело новое направление, в результате чего к концу XVII в. волго-уральские татары консолидировались в единый этнос (Исхаков, 2005, с. 59). Он включает субэтносы казанских татар, касимовских татар, мишарей и субконфессиональную общность кряшен, численностью — 24668 (по России) ; 18760 (по Республике Татарстан) человек. Нами для исследования взяты: казанские татары, кряшены, молькеевские кряшены, одна из самобытных этнотерриториальных групп Среднего Поволжья, расселенная на границе Республики Татарстан и Чувашии.

Чуваши, численностью 1637094 (по России), 889268 (Чувашская Республика) человек компактно проживают в Чувашской республике. (Национальный состав., 2002, с. 18, 77). Около 20 % их расселены за пределами республики, особенно в Татарстане и Башкортостане.

Чуваши подразделяются на три этнокультурные группы: вирьялы (верховые), проживают в северной и северо-западной части Чувашии, анатри (низовые), населяющие южную часть республики и средненизовые (анат-енчи), занимающие центральные и северо-восточные районы Чувашии.

Марийцы (до революции они назывались черемисами), общей численностью 604298 (по России) и 324329 человек (по Республике Марий Эл), населяют преимущественно Республику Марий Эл (Национальный состав., 2002, с. 13, 73). Остальные небольшими группами обитают в Башкортостане, проживают в Республике Татарстан, Удмуртской Республике, Кировской, Нижегородской, Екатеринбургской, Пермской и Оренбургской областях России.

Среди марийцев можно выделить горных, луговых и восточных. Горные марийцы занимают небольшую по площади часть Республики Марий Эл, на правом берегу Волги, луговые или лугово-восточные — самая крупная группа марийского народа — расселены по левобережью Волги и Волго-Вятском междуречье, восточные — в Башкортостане и Свердловской области.

Удмурты, общей численностью 636906 (по России) и 460584 человек (по Республике Удмуртии) делятся на северных и южных и расселены сравнительно компактно (Национальный состав., 2002, с. 17, 76). Они проживают в пределах своей исторической прародины — Камско-Вятском междуречье. Их развитие протекало в неодинаковых условиях, что определило некоторое своеобразие их этнографических характеристик: на северных удмуртов значительное воздействие оказали русские, у южных ощущается тюркское влияние. Различия между ними прослеживаются в элементах материальной и духовной культуры (Владыкин, 2000, с. 428-429).

Назрела необходимость обратиться к материалам археологических памятников второй половины II тыс. н. э., которые составляют основательную источниковую базу и имеют немаловажное значение для решения дискуссионных вопросов по проблемам этногенеза народов края. Более исследован этногенез финноязычных народов. Дискуссионным является вопрос о роли булгарского компонента в этногенезе татарского и чувашского народов. Важно рассмотреть эту проблему на материалах погребального обряда позднесредневековых могильников края.

Дискуссии по проблемам этногенеза татарского народа и роли в ней тюрок, булгар, кыпчаков начались еще в конце XVIII в. и продолжают волновать исследователей и в настоящее время. Остановимся кратко на основных двух теориях: булгаро-татарской теории и теории татаро-монгольского происхождения татарского народа.

Булгаро-татарская теория основывается на положении, что этнической основой татарского народа является булгарский этнос, сложившийся в Среднем Поволжье и Приуралье с VIII в. н. э. Основные этнокультурные традиции и особенности современного татарского (булгаро-татарского) народа сформировались в период Волжской Булгарии (X-XIII вв.), а в последующее время (в золотоордынский период, период Казанского ханства и в русский период) они претерпевали лишь незначительные изменения в языке и культуре (Исхаков, Измайлов, 2007, с. 12).

Данная теория была разработана в 1920-е гг. (Фирсов, 1921; Худяков 1922; 1927) и была определяющей для последующих трудов ведущих историков, языковедов и археологов А. П. Смирнова (1948а; 1952), Х. Г. Гимади (1955), Н. Ф. Калинина (1948). С 1960-х и до конца 1980-х гг. эта концепция активно разрабатывалась в советской историографии и приобрела вид стройной научной теории в трудах Г. В. Юсупова (1960; 1971), А. Х. Халикова (1978; 1989), М. З. Закиева (1986, 1995), А. Г. Каримуллина (1988), С. Х. Алишева (1995), Р. Х. Бариева (1992), Ф. Х. Валеева и Н. А. Томилова (1996).

Теория татаро-монгольского происхождения татарского народа, основывается на гипотезе о переселении в Европу кочевых татаро-монгольских (центральноазиатских) этнических групп (по одним предположениям в домонгольское, по другим — в начале золотоордынского времени), которые, смешавшись с кыпчаками и приняв в период Золотой Орды ислам, создали основу культуры современных татар. Сторонники этой теории отрицают, либо преуменьшают значение Волжской Булгарии. Они считают, что в период Улуса Джучи местное булгарское население было частично истреблено или, сохранив язычество, сдвинулось на окраины (став основой формирующегося чувашского народа), а основная часть подверглась ассимиляции со стороны пришлых мусульманских групп, принесших городскую культуру и язык кыпчакского типа. (Исхаков, Измайлов, 2007, с. 13). Данная теория возникла в начале XX в. в работах Н. И. Ашмарина (1902; 2002) и была обоснована В. Ф. Смолиным (1921), ее поддержали В. Ф. Каховский (1965/, В. Д. Димитриев (1984), Н. И. Егоров (1984), М. Р. Федотов (1984), Р. Г. Фахрутдинов (1993), М. И. Ахметзянов (1998).

Все теории, рассматривающие этногенез татарского народа, отводят разную роль булгарскому компоненту. Необходимо рассмотреть и теории происхождения чувашского народа, чтобы выявить роль булгарского компонента в его этносе.

О происхождении чувашского народа существует множество теорий. Остановимся кратко на двух основных: теории булгарского или булгаро-сувазского происхождения и автохтонной теории, т. е. аборигенного финно-угорского происхождения чуваш, в которой большую роль, по мнению ряда исследователей, сыграла первая волна тюркизации народов Среднего Поволжья и Приуралья. Суть расхождения между этими теориями сводится к тому, какую значимость придают исследователи тюркскому или финно-угорскому компоненту.

Впервые теория булгарского происхождения была выдвинута В. Н. Татищевым еще в XVIII веке в «Истории России с самых древнейших времен» (1768), поддержана профессором Н. И. Ильминским (1865). Согласно этой теории чуваши являются потомками волжских булгар — народа, оставившего яркий след в истории Поволжья.

Теория булгаро-чувашского тождества нашла поддержку в трудах целого ряда ученых: Н. П. Рычкова (1767), Н. И. Ашмарина (1902, 2002) и др.

Для обоснования этой теории исследователи воспользовались скудным лингвистическим материалом, не используя при этом другие виды источников. С. М. Шпилевский, Н. А. Фирсов, Н. П. Загоскин, Г. Ахмаров и др. не приняли теорию булгаро-чувашского тождества и не считали чуваш за потомков булгар (Худяков, 1927, с. 136). Тем не менее, эта теория нашла поддержку среди некоторых советских ученых и особенно чувашских: А. П. Смирнов, А. П. Ковалевский, В. Ф. Каховский, Б. В. Каховский, В. Д. Димитриев, И. Д. Кузнецов. При решении этой проблемы они объявили болгарский компонент основным.

На сессии АН СССР 1946 года, посвященной этногенезу казанских татар, был затронут вопрос и о чувашском народе. А. П. Смирнов отождествлял предков чуваш». с местными оседлыми племенами, вероятнее всего с эсегель и сувар». Однако эти мысли основывались на одних предположениях и на внешней близости слов «суваз» и «чуваш». Он видел разницу между татарами и чувашами в том, что татары — это потомки булгар, чуваши — потомки булгарского племени суваров (Смирнов, 1948а, с. 148).

Данной проблеме были посвящены специальные сессии отделения истории АН СССР и Чувашского научно-исследовательского института в 1950 и 1956 гг. На сессии 1950 года г. Москве некоторые исследователи стремились обосновать идею финно-угорского происхождения чувашского народа и пришли к мнению, что теория булгарского происхождения чуваш не заслуживает внимания, что вызвало недовольство со стороны чувашских ученых (Андреев, 1957).

В 1956 году сессия Чувашского научно-исследовательского института отбросила теорию автохтонного происхождения и пришла к выводу, что чувашский народ сформировался в результате сложного этнического процесса, основную роль в котором все же сыграла ассимиляция булгарами-сувазами местного финно-угорского населения (Андреев, 1957). С докладом в пользу этой теории выступили: А. П. Смирнов, П. В. Денисов, В. Д. Димитриев, И. Д. Кузнецов и др. (О происхождении чувашского народа, 1957). По мнению В. Ф. Каховского, в IX-X вв. булгары расселились среди финно-угорских племен лесной полосы Чувашского Поволжья и в процессе слияния этих племен сложилась этническая группа верховых чуваш (вирьял).

В XIII веке под натиском монголо-татарского завоевания, сувары (сувазы) покинув левобережье Волги, переселились в междуречье Цивиля и Свияги, положив основу второй этнической группы чуваш низовых (анатри). В результате усиления этнокультурных связей между анатри и вирьялами происходит формирование чувашского народа, которое завершается к XV веку (Каховский В., 1965, с. 9). В. Ф. Каховский полагал, что булгарский компонент явился основным компонентом в формировании чувашской и татарской народности. «Бесспорно, — пишет он, — что в формировании чуваш приняли участие различные этнические элементы, в том числе и угро-финские, которые составляют ее вторичный компонент» (Каховский В., 1965, с. 122). По мнению Б. В. Каховского, болгарский компонент сыграл определяющую роль в этногенезе чувашской народности и ее культуры (Каховский Б., 1984, с. 121-139).

Предположение о добулгарской тюркизации народов Среднего Поволжья, сыгравшей определенную роль в появлении чуваш, высказал В. В. Бартольд, писавший, что чуваши являются «остатками того первого по времени переселенческого движения из Средней Азии в Европу, главными представителями которого были хунну.» (Бартольд, 1968, t. V). Эту же мысль поддержал М. Г. Худяков. Отвергнув теорию булгарского происхождения, он выдвинул новую гипотезу об аваро-чувашском тождестве. «Финны, — как утверждает он, — господствовали в Среднем Поволжье до эпохи великого переселения народов, когда в край пришли степные народы. Степняки влились в Среднее Поволжье двумя волнами, которые следовали одна за другой и дали начало двум народам» (Худяков, 1927, с. 137-138). Первая волна — предки чуваш, подчинившие финно-угров, вторая волна — булгары, потеснившие чуваш из местности, лежавшей вокруг слияния Волги и Камы, и ставшие их соседями — казанские татары. Переселение чуваш в Поволжье М. Г. Худяков связывал с более ранней тюркоязычной волной. Позднее, в 50-60 гг. были получены материалы, которые позволили более утвердительно подойти к этой мысли о тюркизации, и определить, что задолго до булгар, не позднее III—IV вв. н. э., начинается тюркизация Поволжья, сыгравшая определенную роль в этногенезе чувашского народа.

Казанскими археологами высказано предположение о неоднократной добулгарской тюркизации Поволжья и о решающей роли этого процесса в формировании тюркоязычных народов края (Халиков, 1971, с. 35).

По мнению Е. П. Казакова, начало этногенеза чуваш относится к первой половине домонгольского времени, т. е. к измерскому периоду (конец X-XI вв.). В это же время Волжская Булгария находилась в расцвете своего экономического развития. Торговые и другие контакты приводили к булгаризации финно-угорских соседей булгар. Поволжско-финское, в основном марийское, население в Волжско-Сурском регионе, оставаясь язычниками, восприняли булгарский язык. Казанские татары называли чуваш «суаслы мари», т. е. чувашские марийцы (Казаков, 1997, с. 33-53).

Таким образом, сторонники указанных теорий не отрицают роль финно-угорского и тюркоязычного компонентов, но по разному подходят к значимости этих компонентов. В связи с этим материалы погребального обряда могут быть важным источником. .

Объектом исследования являются археологические памятники-могильники XVI-XVIII вв. казанских татар, чувашей, марийцев, удмуртов, также взятые для сравнения материалы булгарских языческих и мусульманских могильников и материалы марийских могильников VII—IX вв., для выяснения истоков некоторых деталей.

Предмет исследования — погребальная обрядность отмеченных народов.

Цель работы: на основе сопоставительного анализа погребального обряда поволжских народов выявить роль тюркоязычного и финноязычного компонентов в этнической истории татарского и чувашского народов. Для достижения этой цели предполагается решить следующие задачи:

1. Рассмотреть степень изученности проблемы. 2. Раскрыть погребальный обряд тюркоязычных народов (казанских татар, татар-кряшен, молькеевских кряшен, чувашей) по археологическим и этнографическим источникам на материале позднесредневековых могильников. При этом выявить общие элементы и специфику каждой этнической группы. 3. Выявить общие и специфичные моменты в погребальном обряде финноязычных (марийского и удмуртского) народов, проследить эволюцию обрядности и перехода этих этносов от языческой к монотеистической религии по археологическим и этнографическим источникам. Провести сопоставительный анализ погребального ритуала финноязычных народов с тюркоязычными.

Методы исследования. Исследователи неоднократно обращались к разработке анализа методики погребального обряда: В. Ф. Генинг, В. А. Борзунов (1975), Л. С. Клейн (1978), B. C. Ольховский (1991), Е. М. Колпаков (1991) и др. В основном эти работы имеют философский характер, либо страдают формализованным подходом и являются дискуссионными до сих пор. В работе привлекается методика В. Ф. Генинга, неоднократно используемая в отечественной археологии, а также методы других исследователей. По ней погребальный обряд фиксируется по овеществленным остаткам его элементов, повторяющихся с различной степенью однообразия на многих отдельных объектах. Это позволяет формализовать отдельные части остатков и произвести их статистический учет и анализ. Для полного всестороннего изучения обряда необходимо вскрыть внутреннее содержание того или иного факта в комплексе обрядовости. В этом нам помогают этнографические данные, объясняющие тот или иной факт. Описание структуры погребального обряда дается по следующей схеме: 1. Местоположение. 2. Внешний вид памятника. 3. Внутреннее устройство памятника (конструкция могильной ямы, форма, размеры, наличие подстилки или гробовища). 4. Способ захоронения (ингумация — трупоположение, кремация — трупосожжение, кенотаф), положение костяка в погребении (рук, ног), ориентация черепа. 5.

Погребальный инвентарь: предметы быта, оружие, элементы одежды и украшения, нумизматический материал. 6 Ритуальные остатки: жертвенные комплексы, культ огня, культ коня. 7. Специфические особенности могильников. По перечисленным признакам будет проведен анализ археологических источников.

С. А. Токарев, говоря о погребальном обряде, отмечал, что «формы погребения у разных народов настолько разнообразны, что их нелегко привести в определенную систему» (Токарев, 1990, с. 164). Привлечение этнографических источников и литературы поможет реконструировать обряды и верования, а археологические материалы позволят проследить преемственность и эволюцию этнографических фактов и явлений во времени. Основной метод, используемый при привлечении этнографических источников и литературы — метод сравнительно-исторического анализа (установления родства или отличия). При сопоставлении применим ретроспективный метод, позволяющий установить преемственность современных народов с их предками. После проведенного сопоставительного анализа будет дана историческая интерпретация полученных результатов.

Изучение этногенеза любого народа показывает, что успешное решение вопроса может быть проведено лишь на фоне исследования более широкой проблемы — проблемы этногенеза родственных по этносу или близких по территории расселения и сходных по уровню культурно-экономического развития общности народов. Этот принцип взят в основу, где на базе изучения археологических и этнографических материалов предпринята попытка раскрыть общие моменты и древние истоки финноязычных и тюркоязычных народов Волго-Камья и на этом фоне показать специфику формирования отдельных народов.

Погребальный обряд — это ритуал, ряд последовательных действий, отражающих причудливое сочетание бытовых и религиозных представлений в сознании людей его совершавших. Весь этот процесс можно разделить на несколько следующих один за другим этапов: 1 — подготовка умершего к захоронению (с момента биологической смерти человека вплоть до момента захоронения) ; 2 — подготовка места захоронения и устройство могилы; 3 -само захоронение; 4 — ритуалы, совершаемые в память об умершем (Никитина, Могильников, 1974).

Археологические источники, в отличие от этнографических, не отражают всех этапов этого процесса полностью. Наиболее полно археологией фиксируются лишь второй и третий этапы, связанные с устройством могилы и ее конструкцией, положением останков в могилу. По сопровождающему инвентарю можно в какой-то мере судить также о первом и четвертом этапах ритуального процесса. Лишь совокупность всех признаков, характеризующая все этапы погребального ритуала, их стабильность, прослеженная при большой выборке данных, может стать базой исторических обобщений, особенно в дискуссионных проблемах этнической истории народов.

Территориальные рамки

Рассматриваемый регион охватывает территорию четырех республик: Татарстан, Марий Эл, Чувашии, Удмуртии, которые входят в регион Среднего Поволжья, составляя его северную и центральную части. Территория, на которой расположены рассматриваемые в работе памятники: с запада ограничена р. Сурой (в ее среднем и нижнем течении), на юге границей Республики Чувашии и Республики Татарстан с Ульяновской областью, на востоке границей между Республикой Татарстан и Башкортостаном, на севере ограничивается пределами республик Удмуртии и Марий Эл.

Хронологические рамки исследования включают период от времени присоединения территории народов Волго-Камья к Русскому государству (середина XVI в.) до середины XIX в., хотя в сравнительном плане привлекаются и материалы более раннего времени. В середине XVI в. Поволжье вошло в состав Русского централизованного государства. Одним из направлений политики русского правительства явилась христианизация местного населения, которая прослеживается на археологических материалах.

В связи с известными трудностями, заключающимися в невозможности раскопок на поздних мусульманских кладбищах указанного времени, мы обращаемся в основном к материалам булгарских (языческих и мусульманских) могильников, поскольку истоки обряда казанских татар прослеживаются в погребальном обряде волжских булгар. Рассматривая погребальный обряд марийского и удмуртского народов, мы также обращаемся к ранним памятникам с целью найти и объяснить истоки некоторых элементов обряда, сохранившиеся в более поздних кладбищах.

Изучая этнографические источники, собранные исследователями XVIII-XIX вв. мы можем реконструировать обряды и верования, а археологические материалы позволяют проследить преемственность и эволюцию этнографических фактов и явлений во времени.

Научная новизна диссертации состоит в том, что на основе сопоставительного анализа погребального обряда прослеживается взаимовлияние и особенности развития духовной культуры народов Волго-Камья, в первую очередь, казанских татар, татар-кряшен, чувашей, марийцев и удмуртов, выявляется роль булгарского компонента в этногенезе татар и чувашей. В научный оборот вводятся новые материалы по исследованию ряда позднесредневековых кладбищ, в том числе и чувашских, исследованных автором работы, что позволило интерпретировать материалы ранее выделенных объектов.

Основными источниками, составляющими основу работы, являются материалы археологических экспедиций и разведок, проведенных самим автором, публикации по изучению материалов могильников и кладбищ булгар и казанских татар, чуваш, марийцев и удмуртов; архивные материалы Москвы, Санкт-Петербурга, Казани, Йошкар-Олы, Чебоксар, а также многочисленные публикации с XVIII по XXI вв.

Для рассмотрения погребального обряда булгар-татар нами привлечены следующие материалы: 17 могильников булгарского времени, в том числе 3 языческих могильника с 1370 погребениями второй половины VIII—X вв.; исследованные В. Ф. Генингом, А. Х. Халиковым, Е. А. Халиковой, Е. П. Казаковым, 14 мусульманских некрополя XII-XIV вв. (домонгольского и золотоордынского периодов), общей численностью 1964 погребения, исследованные Е. А. Халиковой, Е. П. Казаковым. Привлечены материалы из раскопок г. Болгара раннезолотоордынского и позднезолотоордынского периодов: материалы некрополей Соборной мечети, Ханской усыпальницы, Малого Минарета и Черной палаты (общее количество — 191 захоронение), а также материалы IV (41), V Рождественских могильников (171 погр.). Особое место занимают болгаро-татарские некрополи Казанского Кремля. В его пределах располагается 7 разновременных кладбищ. К сожалению, раскопанные материалы находятся в стадии обработки, и мы не можем воспользоваться результатами; следует лишь отметить, что все захоронения относятся к периоду Казанского ханства и совершены по мусульманскому обряду. В данной работе привлечены материалы двух мавзолеев (6 погр.), раскопанных А. Х. Халиковым в 1977 г. (Халиков, 1997), 5 мусульманских погребений из раскопок А. Г. Ситдикова и Ф. Ш. Хузина (Старков, 2006), часть погребений V Рождественского могильника, которые относятся к периоду Казанского ханства.

Нами привлечен материал 34 чувашских кладбищ, на которых исследовано более 1200 погребений. Основными исследователями являются: Н. В. Трубникова, В. Ф. Каховский, Б. В. Каховский. Из них только 17 кладбищ можно использовать для статистической обработки. По марийским кладбищам взят материал 36 памятников. О ряде кладбищ с единичными находками человеческих костей есть лишь сообщения (10 памятников), другие памятники не раскапывались, а были лишь осмотрены. На семи кладбищах было исследовано по одному погребению. Общее количество погребений, введенных нами в научный оборот, составляет 1018. Основные исследователи: Г. А. Архипов и Т. Б. Никитина (Шикаева). По удмуртским кладбищам привлечен материал 1150 захоронений с 22 кладбищ, исследованных стационарно, в основном Н. И. Шутовой и др. Сведения по остальным погребениям (1279), о которых сохранилась лишь частичная информация, будем использовать для общего описания обряда захоронения. Для того чтобы проследить истоки погребального обряда удмуртов, привлечем материалы погребального обряда периода средневековья, исследованные М. Г. Ивановой по северным удмуртам. Количество исследованных ей памятников — 31 (конца I — начала II тыс. н. э.) (Иванова, 1992, с. 5), но не все памятники можно привлечь к анализу. На 13 могильниках проведены лишь рекогносцировочные работы, по многим комплексам данные не сохранились или погребения настолько разрушены, что не могут являться источником для статистической обработки материала. Из изученного 861 комплекса, сведения имеется по 646. Основные исследователи: В. Ф. Генинг, Н. И. Шутова, М. Г. Иванова и др.

Автором данной работы были открыты и исследованы следующие кладбища в Республике Татарстан: Больше-Меминское кладбище XVI-XVIII вв. (Дроздова, 2001) ; Старо-Шаймурзинское, Лощинское, Бюрганское XVIII вв., Нусинское, Апазовское, Казакларское XVII-XVIII вв., I и II Нижне-Пшалымские XVII-XVIII вв. (Дроздова, 1987, 2001, 2003, 2004) ; в Чувашской Республике: Старо-Урмарское, Чегедуевское, Орнарское, Чирш-Сирминское, Ново-Ахпердинское кладбища XVII-XVIII вв. (Дроздова, 1986; 2003).

Многие раскопанные кладбища исследованы марийскими, удмуртскими, чувашскими и казанскими археологами с 1950 по 2002 г.

Для создания более полной картины погребального обряда вышеперечисленных народов нами привлечены материалы этнографических дореволюционных исследователей: Н. Ф. Катанова, Я. Д. Коблова, Г. Ф. Миллера, А. Ф. Риттиха, К. С. Мильковича, В. Сбоева, И. Н. Смирнова, А. Фукс, К. Фукс, С. К. Кузнецова и др., а также материалы, собранные в этнографических экспедициях: Н. И. Воробьева, П. В. Денисова, Н. С. Попова, Р. К. Уразмановой, Н. И. Емельянова и др.

Практическая ценность. Изучение этногенеза народов, как составной части их истории, на таком важном источнике как погребальный обряд, позволяет выяснить закономерности взаимосвязанного формирования этих народов, наметить те пути, по которым идет их национальное и интернациональное развитие. В работе: а) введены в научный оборот новые материалы, которые расширяют наши знания о духовной культуре народов Среднего Поволжья, б) материалы можно использовать в обобщающих работах по истории народов Среднего Поволжья и при разработке методологических подходов в развитии религиозной и погребальной обрядности.

Апробация результатов исследования проводилась на итоговых конференциях ИЯЛИ КФАН СССР, Института истории АН РТ, республиканских, региональных, всероссийских научных конференциях, проведенных в Казани (1974), Йошкар-Оле (1994, 2002, 2004), Чебоксарах (2003), и др. научных центрах. По теме диссертации опубликовано 23 статьи:

Основные положения и выводы диссертации изложены в следующих публикациях: а) Публикации в ведущих рецензируемых изданиях, рекомендованных ВАК РФ:

1. Дроздова Г. И. Погребальный обряд чувашского народа XVI-XIX вв. (по археологическим и этнографическим данным) / Г. И. Дроздова // Известия Самарского научного центра Российской Академии наук. — Самара: Изд-во Самарского научного центра РАН, 2006. — С. 330-335. б) Публикации в иных изданиях:

2. Дроздова Г. И. О некоторых особенностях погребального обряда местного населения Поволжья и Прикамья / Г. И. Дроздова // Из истории материальной культуры татарского народа: сб. ст. — Казань: Таткнигоиздат, 1981. — С. 52-63.

3. Дроздова Г. И. Позднесредневековые могильники Чувашии / Г. И. Дроздова// Археологические открытия 1984 года. -М.: Наука, 1986. — С. 129.

4. Дроздова Г. И. О христианизации чувашского населения по археологическим источникам / Г. И. Дроздова // История христианизации народов Среднего Поволжья и ее марксистско-ленинская оценка: Тез. докл. к per. науч. конф. 13-14 апреля 1988 г. — Чебоксары: Чув. гос. ун-т им. Н. И. Ульянова, 1988. — С. 42-44.

5. Дроздова Г. И. Мусульманские булгарские могильники в районе переправы через Волгу пути из Булгара в Киев / Г. И. Дроздова // Научная конференция «Путь из Булгара в Киев» (25-27 февраля 1991 г.). — Казань: КНЦ ИЯЛИ им. Г. Ибрагимова РТ, 1991. — С. 20-21.

6. Дроздова Г. И. История изучения погребального обряда XVI-XVIII вв. на территории Татарстана / Г. И. Дроздова // Город Болгар и его округа: Тез. док. науч. конф., посвященной. 25-летию БГИАЗ. — Болгар, 1994. — С. 53-54.

7. Дроздова Г. И. Об археологических исследованиях в Арском районе Татарстана / Г. И. Дроздова // Заказанье: Проблемы истории и культуры. Материалы конференции. — Казань: Изд-во «Заман», 1995. — С. 27-28.

8. Дроздова Г. И. О специфике погребальной обрядности населения Среднего Поволжья XVI-XVIII вв. / Г. И. Дроздова // Узловые проблемы современного финно-угроведения: Материалы I Всероссийской научной конференции финно-угроведов. — Йошкар-Ола: Map. пол. изд. ком., 1995. -С. 25-28.

9. Дроздова Г. И. Исследование окрестностей Билярского городища (по материалам А. Х. Халикова) / Г. И. Дроздова // Биляр и Волжская Булгария: изучение и охрана археологических памятников. Тез. науч. конф. Билярск, сентябрь 1997. — Казань: Изд-во «Фест», 1997. — С. 29-32.

10. Дроздова Г. И. Опыт реконструкции костюма позднесредневековых чувашей (по археологическим данным) / Г. И. Дроздова // Всероссийская научно-практическая конференция «Гуманистические традиции Запада и Востока в музейном деле России и Татарстана» (12-14 сентября 1995 г.) : Материалы секции археологии. — Казань: ГОМ РТ, 1997. -С. 98-99.

11. Дроздова Г. И. Изучение позднесредневековых памятников на территории Западного Закамья / Г. И. Дроздова // Болгар и проблемы исторического развития Западного Закамья. 60 лет археологического изучения. Итоги и перспективы. Тез. науч. конф. — Болгар, 1998. — С. 53-54.

12. Дроздова Г. И., Булыгин А. И. Больше-Меминский могильник / Г. И. Дроздова, А. И. Булыгин // Проблемы древней и средневековой археологии Волго-Камья. — Казань: Изд-во «Мастер-Лайн», 1999. — С. 161173.

13. Дроздова Г. И. Итоги и задачи исследования позднесредневековых кладбищ на территории Татарстана / Г. И. Дроздова // Болгар и проблемы изучения древностей Урало-Поволжья. 100-летие А. П. Смирнова: Тез. науч. конф. — Болгар, 1999. — С. 69-71.

14. Дроздова Г. И. К вопросу об истории изучения позднесредневековых кладбищ и погребального обряда чувашского народа / Г. И. Дроздова // Вопросы древней истории Волго-Камья: сб. ст. — Казань: Изд-во «Мастер-Лайн», 2001. — С. 180-185.

15. Дроздова Г. И. Результаты исследования Больше-Меминского могильника / Г. И. Дроздова // Восток-запад: Диалог культур Евразии. Проблемы истории и археологии. (Вопросы средневековой истории и археологии. Изучение и сохранение историко-культурного наследия) : сб. ст. -Казань, 2001. — Вып. 2. — С. 207-224.

16. Дроздова Г. И. Разведки в Сабинском и Кукморском районах Республики Татарстан / Г. И. Дроздова // Археологические открытия в Татарстане: 2001 г. — Казань: Школа, 2002. — С. 80-82.

17. Дроздова Г. И. Исследование Мингерского кладбища / Г. И. Дроздова // Материалы итог. науч. практич. конф. ТГГИ за 2001 г. Тезисы. -Казань: Изд-во ТГГИ, 2002. — С. 133-134.

18. Дроздова Г. И. Этнокультурные параллели в погребальном обряде марийцев и чуваш (на материале позднесредневековых могильников XVI-XVIII вв. / Г. И. Дроздова // Древние этнокультурные связи финно-угров. Материалы Всерос. арх. конф., посвящ. 30-летию Марийского гос. университета и 10-летию Центра археол. исследований. — Йошкар-Ола, 2002. — С. 175- 177.

19. Дроздова Г. И. О результатах археологического исследования в районах Заказанья в 1999-2000 гг. / Г. И. Дроздова // Древности. Археологические исследования и музейно-краеведческая работа в Волго-Уральском регионе. — М., Казань: Изд-во ТГГИ, 2003. — Вып. 36. — С. 262-267.

20. Дроздова Г. И. К вопросу о материальной и духовной культуре населения Больше-Меминского могильника / Г. И. Дроздова // Восток-Запад: Диалог культур Евразии. Проблемы истории и археологии. — Тез. и мат. per. науч. практ. конф. «Историко-культурное наследие Зеленодольского региона и Татарстана». Зеленодольск, 24 октября 2003 г. — Казань: Изд-во ТГГИ, 2003. — Вып. З. — С. 74-77.

21. Дроздова Г. И. Исследования Новоахпердинского могильника (Раскопки 1984-1985 гг.) / Г. И. Дроздова // Новые археологические исследования в Поволжье: сб. ст. — Чебоксары: Изд-во ЧГИГН, 2003. — С. 214-225.

22. Дроздова Г. И. Исследование позднесредневековых «черемисских» кладбищ на территории Республики Татарстан / Г. И. Дроздова // Взаимодействие культур в Среднем Поволжье в древности и средневековье: АЭМК: Материалы конференции. / — Йошкар-Ола: Map. НИИ, 2004. — Вып. 27. — С. 141-145.

23. Дроздова Г. И. Археологические исследования в Кукморском районе РТ в 2001 году / Г. И. Дроздова // Восток-Запад: диалог культур Евразии. Кукморский регион: Проблемы истории и археологии: сб. науч. тр. — Казань: Изд-во ТГГИ, 2005. — Вып. 5. — С. 38-40.

Структура диссертации определена целью и основными задачами исследования. Работа состоит из введения, трех глав, заключения,

Заключение

Итак, исходя из проведенного сопоставительного анализа погребального обряда поволжских народов по археологическим и этнографическим материалам, нам удалось выявить истоки обряда, общие и специфические черты, проследить эволюцию погребального обряда, а главное, придти к выводу о том, что финноязычный компонент сыграл значительную роль в этногенезе чувашского народа.

За последнее время археологами и этнографами Татарстана, Марий Эл, Чувашии и Удмуртии накоплен и систематизирован существенный материал по погребальной обрядности народов Волго-Камья. Этот факт свидетельствует о важности этого исторического источника с одной стороны и требует дальнейших исследований в области изучения обряда казанских татар периода Казанского ханства, а также в решении вопроса о территории и времени пребывания марийского, чувашского и удмуртского населения на территории Республики Татарстан. С этих позиций необходимо провести дальнейшие изыскания. Изучение позднесредневековых памятников Волго-Камья дополнит наши знания и о материальной культуре поволжских народов, поможет уточнить вопросы, связанные с христианизацией края и ее последствиями.

Исследование погребального обряда булгар, казанских татар, чувашей, марийцев и удмуртов привело нас к следующим выводам:

1. Погребальные обряды чувашского, марийского и удмуртского народов включают в себя множество общих элементов, идущих от язычества, а позднее — от христианства. Часть элементов обряда вообще свойственна широкому кругу народов: вера в загробную жизнь, захоронение в гробах, деятельность родственников по подготовке умершего в загробный мир, ориентация умерших по линии — север — юг, изменившаяся под влиянием христианства на западную, стремление как можно скорее похоронить умершего, а также общность дней поминовения. Но есть в погребальном обряде этих народов и другие специфические общие черты, которые у других народов встречаются крайне редко и играют большую роль при этнических сопоставлениях: обычай ставить после смерти чашку с водой; приносить в жертву кровь курицы; перекладывать умершего на солому или лицом к стене; закладывать глаза и уши шелком или тканью; одевать на голову шапку, а на руки — перчатки; завязывать лапти умершему, оставлять в могиле смену белья; прорубать оконце в гробу; приготавливать раскаленный камень для очищения места, где лежал умерший; покупка земли на кладбище, оставлять у ворот телегу на три дня; выбрасывать вещи умершего в овраг; стрельба из лука; выбрасывание доли умершего собакам; заклание лошадей. Сходен и набор погребального вещевого инвентаря, а также обычай приглашать умершего в дом на 40-й день после смерти и его поминовение в присутствии «самого умершего» (чурбана или лица, представляющего умершего), что, возможно, отражает угорское влияние.

Таким образом, сопоставление позднесредневековых синхронных могильников чувашей, марийцев и удмуртов свидетельствует о наличии в погребальном обряде этих народов таких общих деталей как: одинаковый характер расположения могильников, небольшая глубина могильных ям, (сменившаяся на более глубокие ямы), отсутствие в течение длительного времени гробов, которые заменяла подстилка из луба или бересты, более ранняя северная ориентация, сменившаяся на западную, положение костяка, близкие категории погребального инвентаря. Во многих погребениях было зафиксировано в изголовье или в ногах пространство, служившее для запасов белья и подушки. Обычай закладывания ушей и глаз умершему шелком находит свои истоки в погребальном обряде ранних марийских могильников типа Веселовского и Кочергинского.

Из вышеизложенного следует, что отмеченное сходство ряда деталей обряда чувашей марийцев и удмуртов имеет, по всей вероятности, общие истоки и свидетельствует о том, что сложение погребального ритуала этих народов шло близкими путями.

2. При сопоставлении чувашского погребального ритуала с языческим обрядом булгар были выявлены следующие общие черты: одинаковый характер расположения могильников — на возвышенных местах и обязательно у рек; грунтовой характер могильников; наличие ям прямоугольной формы со слегка закругленными углами, с вертикальными отвесными стенками и плоским дном (но у булгар идут еще параллельно и ямы с заплечиками) ; ингумационный характер захоронения — положение костяка вытянуто на спине с конечностями рук вытянутыми вдоль корпуса. Все эти черты не являются специфическими, они свойственны широкому кругу народов.

Отметим отличия чувашских языческих кладбищ от булгарских: булгарские языческие могильники занимают крупные площади; размеры могильных ям, в большинстве случаев не зависят от роста умерших; в изголовье или в ногах оставлялось свободное пространство для погребальной пищи в виде сосудов и костей животных; выдержана западная ориентация.

На чувашских кладбищах ставились столбы «юпа», что совершенно не свойственно булгарам. Глубина могильных ям на булгарских могильниках 70-220 см, чувашских — 40-70 см. Для булгарских могильников характерны могильные ямы сложной конструкции: с заплечиками, с уступами. На чувашских кладбищах этот элемент почти не имеет места (исключение составляют несколько погребений Тегешевского и Новосюрбеевского II кладбищ). Различна и ориентация умерших: чуваши ориентировали погребения по линии север-юг, булгары — запад-восток. Для чувашских погребений характерны захоронения на войлочной подстилке, в рамах, колодах, а у булгар находки подстилки единичны. Умершие хоронились в гробах, скрепленных в XII-XIII вв. гвоздями.

Как мы видим, языческий чувашский погребальный обряд не имеет прямых параллелей с языческим обрядом волжских булгар, а тем более с мусульманским обрядом булгар. Поэтому, видимо, не стоит искать истоки чувашского обряда в погребальном обряде раннебулгарских могильников. У булгар, в составе инвентаря могил, преобладают оружие и предметы конской сбруи, у чуваш — орудия труда. В булгарских погребениях встречаются комплексы коня, у чувашей эта деталь не наблюдается. Булгарские могильники сопровождались большим количеством гончарной посуды, в чувашском обряде её практически нет. Отмеченные специфические черты для булгарского обряда совершенно не свойственны чувашскому обряду.

Могильники второй половины домонгольского периода выявили выдержанный и ортодоксальный мусульманский обряд, также не имеющий массовых аналогий у чуваш. Таким образом, булгары, их погребальный обряд, сменившийся в X—XI вв. мусульманским — это особый мир, который не находит своего продолжения в погребальном обряде чувашей.

Сопоставительный анализ погребального обряда чуваш, марийцев и татар по археологическим и этнографическим данным позволил придти к следующим выводам:

1. Погребальный обряд чувашского, марийского и удмуртского народов включает в себя много общих элементов, имеющих видимо, истоки в древней культуре поволжских финнов (небольшая глубина могильных ям, отсутствие фобов, захоронение умерших на лубяной или войлочной подстилках, наличие угольной подсыпки на дне могил, северная ориентация умерших, набор погребального инвентаря и украшений, облом кончиков ножей и т. д.). Наличие некоторых несущественных отличий не в состоянии изменить общей картины в целом.

2. Сопоставление чувашского погребального обряда с языческим и мусульманским обрядами волжских булгар свидетельствуют об их отличии. Погребальные обряды этих народов не имеют в своей основе общих элементов и их развитие шло различными путями.

3. Приведенные археологические и этнографические параллели убедительно указывают на сохранение в погребальном обряде чуваш генетических связей с финно-язычными народами и прежде всего с марийцами.

4. Видимо поволжско-финский компонент, близкий к марийскому, сыграл большую роль в формировании погребального обряда чувашского народа и в его этногенезе в целом.

5. Высказывания некоторых чувашских исследователей о мусульманстве на территории Чувашии не являются на наш взгляд убедительными и не подтверждаются археологическими и этнографическими материалами.

6. Дальнейшее изучение погребальных памятников на территории Чувашии, в частности могильников второй половины I—II тысячелетий н. э., позволит в дальнейшем полнее выявить роль тюркоязычных и финноязычных этнических компонентов в формировании чувашского народа.

Литература

Неопубликованные источники:

1. Акимова М. С. Отчет об археологических раскопках в Чувашской АССР в1949 г. // НОА ИА РАН. Р-1. №343.
2. Акимова М. С. Отчет об археологических раскопках в Чувашской АССР в1950 г. // НО ИА РАН. Р-1. № 462.
3. Акимова М. С. Отчет о раскопках в Мордовской и Марийской АССР в1951 г. //НОА ИА РАН. Р-1. № 655.
4. Акимова М. С. Отчет об археологических раскопках в Марийской и Мордовской АССР в 1953 г. // НОА ИА РАН. Арх. ком. Д. 824.
5. Акимова М. С. Отчет о раскопках в 1958 г. в Марийской и Удмуртской АССР // НОА ИА РАН. Р-1. № 7647.
6. Архипов Г. А. Отчет марийской археологической экспедиции 1963 г. // Архив МарНИИ. Оп. 1. № 94.
7. Вайнер И. С. Отчет о работах 3-го чувашского отряда Чебоксарской экспедиции в 1971 году // НОА ИА РАН. Р-1. № 4696.
8. Голдина Р. Д. Отчет об исследованиях КВАЭ Удмуртского гос. ун-та в 1976 г. // НОА ИА РАН. Р-1. №5937.
9. Гусенцова Т. М. Отчет об археологических исследованиях КВАЭ в западном и юго-западном районах Удмуртии в 1974 г. // НОА ИА РАН. Р-1. №5493.
10. Дроздова Г. И., Шикаева Т. Б. Отчет о работах в Арском районе Татарской АССР // Отчет МАЭ за 1980 год // НРФ МарНИИ. Д. 576.
11. Дроздова Г. И. Отчет о разведке в Арском районе Татарской АССР в октябре 1981 года // НОА ИА РАН. Р-1. № 8687.
12. Дроздова Г. И. Отчет о результатах археологической разведки на территории Чувашской АССР и Татарской АССР в 1983 г. // НОА ИА РАН. Р-1. 9617.
13. Дроздова Г. И. Отчет о результатах археологической разведки в Батыревском районе Чувашской АССР в 1984 г. // НОА ИА РАН. Р-1. № 10513.
14. Дроздова Г. И. Отчет об археологических раскопках Ново-Ахпердинского могильника в Чувашской АССР в 1985 г. // НОА ИА РАН. Р-1. №10900.
15. Дроздова Г. И. Отчет о результатах археологического обследования на территории Буинского района Татарской АССР в 1987 г. // НОА ИА РАН. Р-1. №12269.
16. Дроздова Г. И. Отчет об археологических исследованиях в Арском и Балтасинском районах Республики Татарстан в 1999 году // Архив НЦАИ. -Казань, 2000.
17. Дроздова Г. И. Отчет об археологических исследованиях в Кукморском районе РТ в 2001 г. // Архив НЦАИ. Казань, 2002.
18. Ефименко П. П. Материалы Средневолжской экспедиции 1926 г. //Архив ИИМК РАН. Ф. 2. Оп. 1. №239, 240.
19. Ефименко П. П. Материалы Средневолжской экспедиции 1927 г. // Архив ИИМК РАН. Ф. 2. On. 1. №230.
20. Зубарева В. М., Краснов Ю. А., Трубникова Н. В. Отчет Чебоксарской археологической экспедиции 1969 г. // НОА ИА РАН. Р-1. № 3993.
21. Калинин Н. Ф., Халиков А. Х., Генинг В. Ф. Отчет о работах археологической экспедиции КФАН СССР за 1956 г. // Архив ИЯЛИ АН РТ. Ф. 5. Оп. 39.
22. Каховский В. Ф. Отчет об исследованиях Икковского могильника в 1960 году // Научный архив ЧувНИИ. Отд. Н. Ед. хр. 592. № 163.
23. Каховский В. Ф. Исследования Чувашской археологической экспедиции в 1973 году // НОА ИА РАН. Р-1. № 5182.
24. Кондратьева Г. Т. Отчет о разведке по правому берегу р. Чепцы и ее притокам в 1959 г. // НОА ИА РАН. Р-1. №1952.
25. Кондратьева Г. Т. Отчет о работах УАЭ в 1960 г. // НОА ИА РАН. Р-1. №2092.
26. Никитин В. В. Отчет МАЭ за 1983 год // НРФ МарНИИ. Оп. 1. Д. 704.
27. Никитин В. В. Отчет о работах неолитического отряда МАЭ в 1985 году // НРФ МарНИИ. Оп. 1. Д. 738, 782.
28. Патрушев В. С. Раскопки археологического комплекса «Сосновая Грива» // Отчет о полевых исследованиях экспедиции Марийского гос. университета. Йошкар-Ола, Археологическая лаборатория, 1985. С. 25-32.
29. РГАДА, ф. 350, оп. 2, ед. хр. 3001, 3005.
30. Смирнов А. П. // Отчет Чувашской экспедиции 1956 г. // НОА ИА РАН. Р-1. №1259.
31. Смирнов А. П. Отчет Болгарского отряда Поволжской экспедиции 1964 г. //НОА ИА РАН. Р-1. № 2863.
32. Смирнов А. П. Отчет Болгарского отряда Поволжской археологической экспедиции за 1966 г. // НОА ИА РАН. Р-1. № 3220.
33. Смирнов А. П., Каховский В. Ф. Археологические работы в Чувашии в1967 г. //НОА ИА РАН. Р-1. №3511.
34. Старостин П. Н. Отчет о результатах археологической разведки на территории Чувашской АССР в 1966 г. //Архив ИЯЛИ АНТ. 1968. Ф. 5. Ед. хр. 203.
35. Трубникова Н. В. Отчет Чебоксарской археологической экспедии 1969 г. // НОА ИА РАН. Р-1. № 393.
36. Шапран И. Г. Отчет об исследованиях Малиновского могильника летом 1985 г. // НОА ИА РАН. Р-1. №8408.
37. Шикаева Т. Б. Отчет Марийской археологической экспедиции за 1981 год // НРФ МарНИИ. On. 1. Д. 627.
38. Шикаева Т. Б. Отчет МАЭ о раскопках в 1982 году. // НРФ. МарНИИ. Т. I. Оп. 1. № 658.
39. Шикаева Т. Б. Отчет о работах Ш-го отряда МАЭ 1984 г. // НРФ МарНИИ. * Оп. 1. Д. 747.
40. Шикаева Т. Б. Отчет о работах Ш отряда МАЭ летом 1985 г. // НРФ МарНИИ. Оп. 1. Д. 790. 1.

Опубликованные источники:

41. Аль-Кифая фи шарх аль-Хидая. Ч. 1. — Казань, 1886. — 380 с.
42. Архангельский Н. А. Археологические достопримечательности Ядринского уезда Казанской губернии / Н. А. Архангельский // ИОАИЭ. -T. XVI. Вып. 2. — Казань, 1900. — С. 213-225. ф Ашмарин Н. И. Болгары и чуваши / Н. И. Ашмарин — Чебоксары: ЧГИГН, 2002. — 144 с.
43. Вараксина Л. И. О древних кладбищах в Автономной Марийской области / Л. И. Вараксина // ИОАИЭ. T. XXXIV. — Вып. 3^. — Казань, 1929. — С. 345.
44. Верещагин Г. Е. Вотяки Сарапульского уезда / Г. Е. Верещагин // Записки РГО. Т. 14. — Вып. З. — СПб., 1889.
45. Герберштейн С. Записки о Московитских делах //Введение, перевод и примечания А. И. Малинина /С. Герберштейн СПб.: А. С. Суворин, 1808. -448 с.
46. Дешко Андраш. Венгерская грамматика с русским текстом и в сравнениис чувашским и черемиским языками / Андраш Дешко СПб., 1855.
47. Древние акты, относящиеся к истории Вятского края // Столетие Вятской губернии. Т. З. — Вятка: Вятс. губ. стат. ком., 1881. Приложение. X, 245, XXV с.
48. Золотницкий Н. И. Корневой чувашско-русский словарь, сравненный с языками и наречиями разных народов тюркского, финского и других племен / Н. И. Золотницкий Казань: Тип. имп. ун-т, 1875. — 279 с.
49. Известия археологической комиссии. Вып. 32. СПб., 1909. — 68 с.
50. Ильминский Н. И. О фонетических отношениях между чувашским и тюркским языками (Письмо к В. В. Григорьеву) / Н. И. Ильминский // Известия Русского археологического общества. Т. 5. — Вып. 2. — СПб., 1865. — Стб. 80-84.
51. Казанская история. Подготовка текста, вступительная статья и примечания Моисеевой Г. Н. Под ред.: Андриановой-Перетц В. П. . — M. -JL: Изд. АН СССР, 1954. — 195 с.
52. Каменский Н. Современные остатки языческих обрядов и религиозных верований у чуваш / Н. Каменский // отд. оттиск. Казань, 1879. — 36 с.
53. Катанов Н. Ф. О погребальных обрядах у тюркских племен Центральной и Восточной Азии / Н. Ф. Катанов // ИОАИЭ. Т. ХИ. — Вып. 2. — Казань, 1894. -С. 109—142.
54. Коблов Я. Д. Религиозные обряды и обычаи татар-магометан / Я. Д. Коблов // ИОАИЭ. Т. 24. — Вып. 6. — Казань, 1908. — С. 548-550.
55. Ковалевский А. П. Книга Ахмеда Ибн Фадлана о его путешествии на Волгу в 921-922 гг. / А. П. Ковалевский Харьков: Харьков, ун-т, 1956. — 347 с.
56. Кузнецов С. К. Археолого-этнографические этюды / С. К. Кузнецов -Казань: Тип. ун-та, 1882 44 с.
57. Кузнецов С. К. Загробные верования черемис / С. К. Кузнецов Казань: Тип. губ. правл., 1884. — 10с.
58. Кузнецов С. К. Культ умерших и загробные верования луговых черемис / С. К. Кузнецов Вятка: Т-во скоропеч. А. АЛевенсон. оттиск, 1907. — 77 с.
59. Лаптев М. Материалы для географии и статистики России / М. Лаптев -СПб.: Глав. упр. Ген. штаба, 1861. 613 с.
60. Лызлов А. Скифская история / А. Лызлов 4. 1. — СПб.: Тип. Комп., 1787. -205 с.
61. Магницкий В. К. Материалы к объяснению старой чувашской веры, собранные в некоторых местностях Казанской губернии / В. К. Магницкий -Казань: Комиссия мис. противомусульманского сб. при Каз. дух. акад., 1881. -267 с.
62. Магницкий М. К. Из поездки в село Шуматово Ядринского уезда Казанской губернии / М. К. Магницкий // ИОАИЭ. Казань, 1884. — С. 160-179.
63. Матвеев С. М. Погребальные и поминальные обряды крещеных татар Уфимской губернии / С. М. Матвеев Казань: Тип. Имп. ун-та, 1899. — 35 с.
64. Машанов М. Религиозно-нравственное состояние крещеных татар Казанской губернии Мамадышского уезда / М. Машанов Казань: Универ. тип., 1875. -70 с.
65. Месарош Д. Памятники старой чувашской веры / Д. Мессарош -Чебоксары: ЧГИГН, 2000. 360 с.
66. Миллер Г. Ф. Описание живущих в Казанской губернии языческих народов, яко-то черемис, чуваш, вотяков / Г. Ф. Миллер СПб.: Изд-во Акад. наук, 1791. — 100 е., 7 табл.
67. Михайлов С. М. Сундырская гора / С. М. Михайлов // Казанские губернские ведомости. 1852. -№ 30.
68. Михайлов С. М. Труды по этнографии и истории русского, чувашского и марийского народов / С. М. Михайлов Чебоксары: ЧНИИ. — 1972. — С. 127-132.
69. Нефедов Ф. Д. Отчет об археологических исследованиях в Прикамье, проведенных летом 1893 г. и 1894 г. / Ф. Д. Нефедов // МАВГР. 1899. — Вып. З. — С. 42, 58-60.
70. О чувашах. Этнографический очерк неизвестного автора XVIII столетия (предис. и примеч. В. Магницкого). Казань: Каз. тип. губ. правл., 1888. — 35 с.
71. Олеарий А. Описание путешествия в Московию и через Московию в Персию и обратно / Введение, перевод, примеч. и указ А. М. Ловягина /А. Олеарий СПб.: А. С. Суворин, 1906. — 582 с.
72. Паллас П. С. Путешествие по различным провинциям Московского государства / П. С. Паллас-Ч. З. -СПб., 1788. -4SDс .
73. Пекарский П. П. Путешествие академика Н. И. Делиля в Березов в 1740 г. / П. П. Пекарский СПб.: Тип. Имп. акад. наук, 1865. — 74 с.
74. Первухин Н. Г. Краткий очерк кладбищ, встречающихся в Глазовском уезде / Н. Г. Первухин // МАВГР. 1896. — Вып. 2. — С. 161-173.
75. Первухин Н. Г. Опыт археологического исследования Глазовского уезда Вятской губернии / Н. Г. Первухин // МАВГР. 1896а. — Вып. 2. — С. 13-160.
76. ПСРЛ. T. XXIV. — Пг., 1921. Типографическая летопись. История о Казанском царстве (Казанский летописец) — Гл. 14. — 272 с.
77. Прокопьев К. П. Похороны и поминки у чуваш / К. П. Прокопьев Казань: Тип. лит. ун-та, 1903. — 34 с.
78. Риттих А. Ф. Материалы для этнографии России / А. Ф. Риттих Казань: Типогр. Каз. Имп. ун-та, 1870. — 224 с.
79. Руденко С. И. Чувашские надгробные памятники // Материалы по этнографии России / С. И. Руденко Т. 1. — СПб., 1910. — С. 81-88.
80. Рычков Н. П. Топография Оренбургская, то есть обстоятельное описание Оренбургской губернии / Н. П. Рычков 4. 1. — СПб.: Имп. акад. наук, 1762. -331 с.
81. Рычков Н. П. Опыт казанской истории древних и средних времен / Н. П.
82. Рынков СПб., Имп. академия наук, 1767. — 196 с.
83. Сбоев В. Чуваши в бытовом, историческом и религиозном отношениях. Их происхождение, язык, обряды, поверья, предания и пр. / В Сбоев М.: Тип. С. Орлова, 1865. -188 с.
84. Сказания князя Курбского. -4. 1. -СПб., 1883. -458 с. Смирнов И. Н. Вотяки: Историко-этнографические очерки / И. Н. Смирнов // ИОАИЭ. Т. 8. — Вып. 2. — Казань, 1890. — 291 с.
85. Смирнов И. Н. Отчет о раскопках // OAK за 1894 г. / И. Н. Смирнов СПб., 1896. -С. 27.
86. Смирнов И. Н. Черемисы: историко-этнографический очерк / И. Н. Смирнов Казань: Типогр. имп. ун-та, 1889. — 212 с. + XXIII.
87. Смолин В. Ф. Археологические разведки в Чувашской республике в 1926 году / В. Ф. Смолин // ИОАИЭ. T. XXXIII. — Вып. 4. — Казань, 1927. — С. 15-32.
88. Спицын А. А. Каталог древностей Вятского края // Календарь Вятской губернии 1882 г. / А. А. Спицын Вятка: Губ. стат. ком., 1881. — 66 с.
89. Спицын А. А. Приуральский край: Археологические розыскания о древнейших обитателях Вятской губернии / А. А. Спицын // МАВГР. 1893. -Вып. 1. — С. 138-141.
90. Тарасов П. Г. Отчет о раскопках Поломского могильника // OAK за 1906. / П. Г. Тарасов СПб., 1909. — 116 с.
91. Тарди Л. Ранние венгерские путешественники в Поволжье / Л. Тарди // Chuvash stadies. Budapest: Akademiai KIADO, 1982. — C. 237-246.
92. Татищев B. H. Чуваши // История Российская с самых древнейших времен /В. Н. Татищев-4. 1. -М.: Имп. москов. ун-т, 1768. -С. 314-317.
93. Фан-ден-Берг Л. В. С. Основные начала мусульманского права согласно учению имамов Абу Ханифы и Шафиги // Перевод В. Гиргаса / Л. В. Фан-ден-Берг-СПб., 1882. -214 с.
94. Фукс А. Ф. Записки Александры Фукс о чувашах и черемисах Казанской губернии / А. Ф. Фукс Казань: Тип. имп. ун-та, 1840. — 329 с.
95. Фукс К. Казанские татары в статистическом и этнографическом отношениях / К. Фукс Казань: Тип. ун-та, 1844. — 131 с.
96. Шпилевский С. М. Древние города и другие булгаро-татарские памятники Казанской губернии / С. М. Шпилевский Казань: Тип. ун-та, 1877. — 585 с.
97. Яковлев Г. Религиозные обряды черемис Казанской губернии / Г. Яковлев Казань: Правосл. мисс, об-ва, 1887. — 87 с.
98. Янош Томка Саски. Introductio in orbis antiqui et hodierni Geographiam, in duos tomos divisa. Pozsony / Томка Янош Саски Kassa, 1777. 1. Литература:
99. Аксенова Н. Д. Археологическое изучение мавзолеев юго-восточной и южной частей города Болгара // Город Болгар / Н. Д. Аксенова М.: Наука, 2001. — С. 200-216.
100. Акцорин В. А. Марийская народная драма / В. А. Акцорин Йошкар-Ола: Map. кн. изд-во, 1976. — 200 с.
101. Алихова А. Е. Из истории мордвы конца I и начала II тыс. до н. э. / Е. А. Алихова Саранск, 1959. — 376 с.
102. Алишев С. Х. Образование татарской народности // Материалы по истории татарского народа / С. Х. Алишев М.: ИНСАН, 1995. — С. 221-223.
103. Андреев Н. А. Данные языка к вопросу о происхождении чуваш / О происхождении чувашского народа / Н. А. Андреев Чебоксары: Чувашгосиздат, 1957. — С. 48-70.
104. Археологическая карта Татарской АССР. М.: Наука, 1981. — 212 е.; Археологическая карта Татарской АССР. — Т. П. — Казань: ИЯЛИ им. Г. Ибрагимова КФАН СССР, 1985. — 1 16 с.
105. Архипов Г. А., Халиков А. Х. Материалы к археологической карте Марийской АССР (по данным Марийской археологической экспедиции 19561959 гг.) / Г. А. Архипов, А. Х. Халиков Вып. I. — Йошкар-Ола, 1960. — 130 с.
106. Архипов Г. А. Дубовский могильник (раскопки 1963 года) / Г. А. Архипов // Труды МарНИИ. Вып. XIX. — Йошкар-Ола, 1964. — С. 173-189.
107. Архипов Г. А., Халиков А. Х. Марийская археологическая экспедиция (1960-1965 гг.) / Г. А. Архипов, А. Х. Халиков // Труды МарНИИ. Вып. 22. -1967. — С. 170-193.
108. Архипов Г. А. Руткинский могильник XII-XIII вв. древних марийцев // Тезисы докладов / Г. А. Архипов-Тбилиси, 1971.
109. Архипов Г. А. Марийцы IX-XI вв. К вопросу о происхождении народа / Г. А. Архипов Йошкар-Ола: Мар. кн. изд-во, 1973. — 200 с.
110. Архипов Г. А. Марийцы XII-XIII вв. / Г. А. Архипов. Йошкар-Ола: Мар. кн. изд-во. 1986. — 115 с.
111. Атаманов М. Г., Владыкин В. Е. Погребальный ритуал южных удмуртов (конец XIX начало XX в.) // Материалы средневековых памятников Удмуртии / М. Г. Атаманов, В. Е. Владыкин — Устинов, Уд ИИЯЛ, 1985. — С. 151-153.
112. Ахметзянов М. И. Болгар теленец язмышы (эпиграфика материаллары буенча) / О судьбе булгарского языка (по материалам эпиграфики) / М. И. Ахметзянов // Татарская археология. 1998. — №1 (2). — С. 99-119.
113. Ахметзянов М. И. О судьбе болгарского языка // Древности / М. И. Ахметзянов М. -Казань: ТГГИ, 2003. — С. 194-197.
114. Бариев Р. Х. Волжские Булгары: история и культура / Р. Х. Бариев СПб.: Инсаф, 1992. — 68 с.
115. Бартольд В. В. Сочинения. T. V. Работы по истории и филологии тюркских и монгольских народов / В. В'. Бартольд М., 1968. — 558 с. i^/ Булатова В. А. Некрополь X-XI вв. в Куве / В. А. Булатова // ИМКУ. -Вып. 6. — Ташкент, 1965. — С. 140.
116. Валеев Ф. Х., Томилов Н. А. Татары Западной Сибир^История и культура / Ф. Х. Валеев М.: Наука, 1996. — 224 с.
117. Васильев В. М. Верования и обряды мари / В. М. Васильев // ИОАИЭ. -T. XXXI. — Вып. 1. -Казань, 1920. -С. 49-70.
118. Васильев В. М. Материалы для изучения верований и обрядов народа Марий Эл / В. М. Васильев Краснококшайск, 1923. — 127 с.
119. Владыкин В. Е., Христолюбова JI. C. История этнографии удмуртов / В. Е. Владыкин, JI. C. Христолюбова Ижевск: Удмуртия, 1984.
120. Владыкин В. Е., Чуракова Р. А. Обряд «йыр-пыд сётон» в поминальном ритуале удмуртов // Музыка в свадебном обряде финно-угров и соседних народов / В. Е. Владыкин, Р. А. Чуракова Таллин, 1986. — С. 108-133.
121. Владыкин В. Е. Религиозно-мифологическая картина мира удмуртов / В. Е. Владыкин Ижевск: УдИИЯЛ УрО РАН, 1994. — 384 с.
122. Владыкин В. Е. Структурные компоненты удмуртского этноса // Народы Поволжья и Приуралья. Марийцы, мордва, удмурты. Народы и культуры. Отв. ред. Н. Ф. Мокшин, Т. П. Федянович, Л. С. Христолюбова / В. Е. Владыкин М.: Наука, 2000. — С. 428-429.
123. Воробьев Н. И. Некоторые данные по быту крещеных татар / Н. И. Воробьев // Вестник научного общества татароведения. 1927. -№ 7.
124. Воробьев Н. И. Отчет о поездке с этнографической целью в Свияжский и Тетюшский кантоны ТССР летом 1927 г. / Н. И. Воробьев // Вестник научного общества татароведения. 1928. — № 8.
125. Воробьев Н. И. Кряшены и татары / Н. И. Воробьев // Труд и хозяйство. -1929. -№5.
126. Воробьев Н. И. Казанские татары (этнографическое исследование материальной культуры) / Н. И. Воробьев Казань: Тат. гос. издат., 1953. — 383 с.
127. Гаген-Торн Н. И. Женская одежда народов Поволжья (Материалы к этногенезу) / Н. И. Гаген-Торн Чебоксары: Чуваш, гос. издат., 1960. -228 с.
128. Газимзянов И. Р. Краниологическая характеристика материалов из мавзолеев Казанского Кремля // Мавзолеи Казанского Кремля: Опыт историко-антропологического анализа / И. Р. Газимзянов Казань: «Панорама — Форум», 1997. — С. 89-95.
129. Генинг В. Ф. Археологические памятники Удмуртии / В. Ф. Генинг -Ижевск: Удмурт, кн. изд-во, 1958. 192 с.
130. Генинг В. Ф., Борзунов В. А. Методика статистической характеристики и сравнительного анализа погребального обряда / В. Ф. Генинг, В. А. Борзунов // ВАУ. Свердловск: Уральский государственный университет, 1975. — 154 с.
131. Генинг В. Ф., Стоянов В. Е., Хлебникова Т. А. и др. Археологические памятники у с. Рождествено /В. Ф. Генинг, В. Е. Стоянов, Т. А. Хлебникова и др. -Казань: Изд-во Каз. ун-та. 1962. — 126 с.
132. Генинг В. Ф., Халиков А. Х. Ранние болгары на Волге (Больше-Тарханский могильник) / В. Ф. Генинг, А. Х. Халиков М.: Наука, 1964. — 201 с.
133. Гимади Х. Г. Народы Булгарского государства под игом Золотой Орды // История Татарской АССР / Х. Г. Гимади Казань, 1955. — С. 76-99.
134. Голдина Р. Д. Исследования памятников южной Удмуртии в 1969-1970 гг. / Р. Д. Голдина // ВАУ. Ижевск, 1976. — С. 89-92.
135. Горюнова Е. И. Археологические разведки на территории горного правобережья в пределах МарАССР / Е. И. Горюнова // СА. 1937. — № 4. -С. 279-283.
136. Горюнова Е. И. Шойбулакский и Аксаркинский могильники / Е. И. Горюнова // СА. 1937а. — № 3. — С. 167-177.
137. Горюнова Е. И. Сарлейский могильник // Арх. сб. / Е. И. Горюнова Вып. 1-Саранск, 1948. -С. 6-55.
138. Денисов П. В. Религиозные верования чуваш (Историко-этнографические очерки) / П. В. Денисов Чебоксары: Чувашкнигоиздат, 1959. — 408 с.
139. Димитриев В. Д. О последних этапах этногенеза чувашей / Болгары и чуваши / В. Д. Димитриев Чебоксары: ЧНИИ, 1984. — С. 23-57. * Дроздова Г. И. Позднесредневековые могильники Чувашии //АО 1984 /
140. Г. И. Дроздова М.: Наука, 1986. — С. 129.
141. Дроздова Г. И. Исследования Ново-Ахпердинского могильника (раскопки 1984-1985 гг.) // Новые археологические исследования в Поволжье / Г. И. ф Дроздова Чебоксары: ЧГИГН, 2003. — С. 214-225.
142. Дьяконова В. П. Погребальный обряд тувинцев как исторический источник / В. П. Дьяконова Л.: Наука, 1975. — 164 с.
143. Егоров Н. И. Булгаро-чувашско-кыпчакские этноязыковые отношения в XIII—XVI веках // Болгары и чуваши / Н. И. Егоров Чебоксары: ЧувНИИ, 1984. — С. 103—120.
144. Емельянов А. Н. Курс по этнографии вотяков: остатки старинных верований и обрядов у вотяков /А. Н. Емельянов Вып. III — Казань, 1921. — 156 с. I Ефименко П. П. Средне-Волжская экспедиция 1926-1927 гг. // Сообщения
145. ГАИМК / П. П. Ефименко Т. П. — Л., 1929. — С. 160-173.
146. Закиев М. З. Проблемы языка и происхождения волжских татар / М. З. Закиев Казань: Тат. кн. изд-во, 1986. — 302 с.
147. Закиев М. З. Проблемы этногенеза татарского народа / Материалы по истории татарского народа / М. З. Закиев М.: ИНСАН, 1995. — С. 12-94.
148. Знаменский П. В. Казанские татары / П. В. Знаменский Казань, 1910. 112 с.
149. Зубарева В. М., Краснов Ю. А. Средневековый чувашский могильник у дер. Новое Ядрино / В. М. Зубарева, Ю. А. Краснов // КСИА. -№ 129. М., 1972. — С. 100-105.
150. Иванов JI. A. Языческие надгробия на чувашских погребениях / JI. A. Иванов // УЗ ЧувНИИ. Вып. 47. — Чебоксары, 1969. — С. 253-259.
151. Иванова М. Г. Погребальные памятники северных удмуртов XI—XIII вв. /М. Г. Иванова-Ижевск: УдИИЯЛ УрО РАН, 1992. 184 с.
152. Ильина Е. В. Археологические исследования Чувашского государственного педагогического университета в 1998-2000 годах // Исследования по древней и средневековой археологии Поволжья / Е. В. Ильина- Чебоксары: ЧГИГН, 2006. С. 311-331.
153. Ислам. -М.: Наука, 1983. — 159 с.
154. Исхаков Д. М. Молькеевские кряшены: проблема формирования и демографическое развитие в XVIII начале XX вв. // Молькеевские кряшены / Д. М. Исхаков — Казань: ИЯЛИ АНТ, 1993. — С. 4-25.
155. Исхаков Д. М. Татарская этническая общность // Татары / Д. М. Исхаков -М.: Наука, 2001. С. 11-40.
156. Исхаков Д. М. Проблемы этнокультурной дифференциации волго-уральских татар // Этнотерриториальные группы татар Поволжья и Урала и вопросы их формирования / Д. М. Исхаков Казань: ИИ АН РТ, 2002. — С. 63-74.
157. Исхаков Д. М. Татары: популярная этнография (этническая история татарского народа / Д. М. Исхаков Казань: Татар, кн. изд-во, 2005. — 159 с.
158. Исхаков Д. М., Измайлов ИЛ. Этнополитическая история татар (III -середина XVI вв.) / Д. М. Исхаков, И. Л. Измайлов Казань: РИЦ «Школа», 2007. -356 с.
159. Казаков Е. П. Погребальный инвентарь Танкеевского могильника // Вопросы этногенеза тюркоязычных народов Среднего Поволжья / Е. П. Казаков
160. АЭТ. Вып. I. — Казань: ИЯЛИ им. Г. Ибрагимова АН СССР, 1971. — С. 94-155.
161. Казаков Е. П. Памятники болгарского времени в восточных районах Татарии / Е. П. Казаков М.: Наука, 1978. — 130 с.
162. Казаков Е. П., Халикова Е. А. Раннеболгарские погребения Тетюшского могильника // Из истории ранних булгар / Е. П. Казаков, Е. А. Халикова Казань: ИЯЛИ им. Г. Ибрагимова АН КФАН, 1981. — С. 21-35.
163. Казаков Е. П. Волжская Булгария и финно-угорский мир / Е. П. Казаков // Finno-Ugrica. 1997. -№1. — С. 33-53.
164. Калинин Н. Ф. К вопросу о происхождении казанских татар // Происхождение казанских татар / Н. Ф. Калинин Казань: Тат. кн. изд-во, 1948. -С. 90-107.
165. Каменецкий И. С., Маршак Б. И., Шер Я. А. Анализ археологических источников (возможности формализованного подхода) / И. С. Каменецкий, Б. И. Маршак, Я. А. Шер М.: Наука, 1975. — 174 с.
166. Каримуллин А. Г. Татары: этнос, этноним / А. Г. Каримуллин Казань: Таткнигоиздат, 1988. — 128 с.
167. Каховский Б. В. Толиковский могильник // История, археология и этнография Чувашской АССР / Б. В. Каховский // УЗ ЧНИИ. Вып. V-VI. -Чебоксары: ЧувНИИЯЛИЭ, 1975. — С. 196-217.
168. Каховский Б. В. Исследования Мартыновского могильника // Исследования по археологии Чувашии / Б. В. Каховский Чебоксары: ЧувНИИЯЛИЭ, 1978. -С. 95-118.
169. Каховский Б. В. Раскопки Тегешевского могильника / Б. В. Каховский -Чебоксары: ЧувНИИЯЛИЭ, 1978а. -С. 129-151.
170. Каховский Б. В. Дохристианский погребальный обряд чувашей как материал к этногенезу // Болгары и чуваши. Сборник статей ЧНИИ /Б. В. Каховский Чебоксары: ЧувНИИЯЛИЭ, 1984. — С. 121-139.
171. Ковалевский А. П. Книга Ахмеда Иби Фадлана о его путешествии на Волгу в 921-922 гг. Харьков: Харьков, ун-т, 1956. — 347 с.
172. Козлова К. И. Этнография народов Поволжья / К. И. Козлова М.: Изд-во Мое. ун-та, 1964. — 175 с.
173. Колпаков Е. М. Теория археологических классификаций / Е. М. Колпаков -СПб., 1991. — 112 с.
174. Крижовоблоцкий Я. Материалы для географии и статистики России, собранной офицерами генерального штаба Костромской губернии / Я. Крижовоблоцкий СПб., 1891.
175. Кузеев Р. Г. Народы Среднего Поволжья и Южного Урала. Этногенетический взгляд на историю / Р. Г. Кузеев М.: Наука, 1992. — 347 с.
176. Кузнецов С. К. Остатки язычества у черемис / С. К. Кузнецов // ИРГО. -T. XXI. 1885. — 32 с.
177. Лебедева С. Х. Женские головные уборы удмуртов (Обзорный фонд Удмуртского республиканского краеведческого музея) // Народные и художественные промыслы Удмуртии / С. Х. Лебедева Ижевск, 1980. — С. 35-45.
178. Лебедева С. Х., Волкова Л. А. Одежда, головные уборы: пал. венчики / С. Х. Лебедева, Л. А. Волкова // Каталог УРМ. Вып. З — Ижевск, 1986.
179. Лебедева С. Х., Атаманов М. Г. Костюмные комплексы удмуртов в связи с их этногенезом // Проблемы этногенеза удмуртов / С. Х. Лебедева, М. Г. Атаманов Устинов, 1987. — С. 112-150.
180. Маркс К., Энгельс Ф. Собр. соч. 2-е изд. / К. Маркс, Ф. Энгельс Т. 19.
181. Материальная культура средне-цнинской мордвы. 1989. — С. 36-37. Медникова М. Б'. Древние скотоводы Южной Сибири: палеоэкологические реконструкции по данным антропологии / М. Б. Медникова — М.: ИА РАН, 1996. -216с.
182. Михеев А. В., Михайлов Е. ГТ. Новосюрбеевский П могильник // Новые археологические исследования в Поволжье / А. В. Михеев, Е. П. Михайлов -Чебоксары: ЧГИГН, 2003. С. 198-213.
183. Мухамедьяров Ш. Ф. Изучение в СССР этнокультурных связей тюркоязычных и финно-угорских народов Поволжья и Приуралья / Ш. Ф. Мухамедьяров // Altaica / Proceedings of the 19 th annual meeting of the PLAC/. -Helsinki, 1977. -C. 181-188.
184. Мухаметшин Д. Г., Хакимзянов Ф. С. Эпиграфические памятники Болгара // Город Болгар. Очерки истории и культуры / Д. Г. Мухаметшин, Ф. С. Хакимзянов-М.: Наука, 1987. С. 143-157.
185. Мухаметшин Ю. Г. Татары-кряшены / Ю. Г. Мухаметшин М.: Наука, 1977. — 154 с.
186. Национальный состав населения Республики Татарстан. Справочные материалы Всероссийской переписи населения Республики Татарстан // Итоги всероссийской переписи населения. 2002. Т. 4. — М.: ИИЦ «Статистика России», 2004. — 131 с.
187. Никитин В. В. Работы неолитического отряда МАЭ / В. В. Никитин // АО-83. -М.: Наука, 1985. С. 169-170.
188. Никитина Г. Ф., Могильников В. А. Погребальный обряд племен Северной и Средней Европы в I тыс. до н. э. I тыс. н. э. / Г. Ф. Никитина, В. А. Могильников-М.: Наука, 1974. -226 с.
189. Никитина Т. Б. Марийцы (конец XVI начало XVIII вв.) / Т. Б. Никитина -Йошкар-Ола: МарНИИ, 1992. — 160 с.
190. Никитина Т. Б. История населения Марийского края в I тысячелетии н. э. (по материалам могильников) // Труды Марийской археологической экспедиции / Т. Б. Никитина T. V. — Йошкар-Ола: МарНИИ, 1999. — 160 с.
191. Никитина Т. Б. Жертвенно-поминальные комплексы как этноопределяющий признак погребального обряда марийцев в эпохусредневековья // Древности Поволжья и Прикамья / Т. Б. Никитина // АЭМК. -Вып. 25. Йошкар-Ола: МарНИИ, 2001. — С. 42-51.
192. Никольский Н. В. Краткий конспект по этнографии чуваш / Н. В. Никольский Казань: 3-я тип. губ. Сов. раб., 1919. — 114 с.
193. Никольский Н. В. Вопросник по народному творчеству // Основы инородческого просвещения / Н. В. Никольский Казань, 1919а. — С. 85.
194. Никольский Н. В. Сборник исторических материалов о народностях Поволжья / Н. В. Никольский Казань, 19196.
195. О происхождении чувашского народа // Сборник статей ЧНИИ -Чебоксары, ЧувНИИЯЛИЭ, 1957. 132 с.
196. Ольховский B. C. Погребально-поминальная обрядность населения степной скифии (VII-III вв. до н. э.) / B. C. Ольховский М.: Наука, 1991. — 256 с.
197. Ошибкина С. В. Погребальный обряд азелинской культуры по материалам могильников Тюм-Тюм /С. В. Ошибкина //КСИА. № 158. — М., 1979. — С. 71 -79.
198. Пименов В. В. Удмурты. Опыт компонентного анализа этноса / В. В. Пименов Л.: Наука, 1977. — 264 с.
199. Поляков С. П. Этническая история северо-западной Туркмении в средние века / С. П. Поляков М.: Изд-во Мое. ун-та, 1973. — 197 с.
200. Попов Н. С. Погребальный обряд марийцев в XIX начале XX веков // Материальная и духовная культура марийцев / Н. С. Попов // АЭМК. — Вып. 5. -Йошкар-Ола: МарНИИ, 1981. — С. 154-173.
201. Семенов В. А. Новые памятники XVI-XVIII вв. в среднем течении р. Чепцы / В. А. Семенов // ВАУ. Ижевск: УдИИЯЛ, 1976. — С. 115-140.
202. Семенов В. А. Ципьинский могильник XVII-XIX вв. // Погребальные памятники Прикамья / В. А. Семенов Ижевск, УдИИЯЛ, 1987. — С. 89-112.
203. Смирнов А. П. Обследование р. Валы // Археологические исследования в РСФСР в 1934-1936 гг. / А. П. Смирнов М. -Л., 1941. — С. 111-112.
204. Смирнов А. П. Древняя история чувашского народа / А. П. Смирнов
205. Чебоксары: ЧНИИ, 1948. 82 с.
206. Смирнов А. П. Заключительные слова // Происхождение казанских татар.
207. Сборник/А. П. Смирнов Казань: Тат. госиздат, 1948. — С. 148—151.
208. Смирнов А. П. Археологические памятники на территории Марийской АССР и их место в материальной культуре Поволжья / А. П. Смирнов -Козмодемьянск: Фил. Map. гос. издат., 1949. 136 с.
209. Смирнов А. П. Очерки древней и средневековой истории народов Среднего Поволжья / А. П. Смирнов // МИА. № 28. — 1952. — 276 с.
210. Смолин В. Ф. К вопросу о происхождении народности камско-волжских болгар / В. Ф. Смолин Казань: Чув. отд. гос. издат, 1921. — 56 с.
211. Современные этнические процессы и материальная культура марийцев и русского населения Среднего Поволжья // АЭМК. Вып. 11. -1987.
212. Соловьев Б. С., Михайлов Е. П. и др. Раскопки Новосюрбеевского II могильника в 2001 году // Исследования по древней и средневековой археологии Поволжья / Б. С. Соловьев, Е. П. Михайлов Чебоксары: ЧГИГН, 2006. -С. 228-270.
213. Сперанский А. Казанские татары (историко-этнографический очерк) / А. Сперанский Казань, 1914. -31 с.
214. Старков А. С. О некоторых итогах исследований на территории Спасо-Преображенского монастыря Казанского кремля // Казань в средние века и раннее новое время / А. С. Старков Казань: ИИ АНТ, 2006. — С. 158-161.
215. Старостин П. Н., Халиков А. Х. Археологические работы на Куйбышевском водохранилище // Археологические открытия 1966 года / П. Н. Старостин, А. Х. Халиков М.: Наука, 1967. — С. 91.
216. Степанов П. Д. Южные связи Среднего Поволжья в I тыс. н. э. //Древности Восточной Европы / П. Д. Степанов М., 1969.
217. Талицкий М. В. Кочергинский могильник / М. В. Талицкий // МИА. -№1. -М. -Л.: Изд-во АН СССР, 1940. С. 159-168.
218. Талицкая И. А. Материалы к археологической карте бассейна р. Камы / И. А. Талицкая // МИА. Вып. 28. — М., 1952. — 227 с.
219. Татары Среднего Поволжья и Приуралья // Сборник статей. М.: Наука, 1967. -538 с.
220. Токарев С. А. Ранние формы религии / С. А. Токарев М.: Наука, 1990.
221. Третьяков П. Н. Памятники древнейшей истории Чувашского Поволжья / П. Н. Третьяков Чебоксары: ЧНИИ, 1948. — 76 с.
222. Трубникова Н. В. О работах 2-го отряда Чувашской археологической экспедиции 1956 г. / Н. В. Трубникова // УЗ ЧНИИ. Вып. XVI. — Чебоксары, 1958. -258 с.
223. Уразманова Р. К. Современные обряды татарского народа / Р. К. Уразманова Казань: Тат. книгоиздат, 1984. — 144 с.
224. Уразманова Р. К. Годовой цикл общественных обрядов и праздников молькеевских кряшен: похоронно-поминальная обрядность // Молькеевские кряшены / Р. К. Уразманова Казань: ИЯЛИ им. Г. Ибрагимова АНТ, 1993. -С. 77-91.
225. Уразманова Р. К. Похоронпо-поминальные обряды и праздники // Татары / Р. К. Уразманова М.: Наука, 2001. — С. 361-375.
226. Фахрутдинов Р. Г. Археологические памятники Волжско-Камской Булгарии и ее территория / Р. Г. Фахрутдинов Казань: Тат. кн. изд-во, 1975. -218с.
227. Фахрутдинов Р. Г. Очерки по истории Волжской Булгарии / Р. Г. Фахрутдинов М.: Наука, 1984. — 216 с.
228. Фахрутдинов Р. Г. Золотая Орда и ее роль в истории татарского народа // Из истории Золотой Орды / Р. Г. Фахрутдинов Казань, 1993. — С. 5-17.
229. Федотов М. Р. О болгарском и чувашских языках // Болгары и чуваши / М. Р. Федотов Чебоксары: ЧувНИИ, 1984. — С. 76-89.
230. Фирсов Н. А. Чтения по истории Среднего и Нижнего Поволжья / Н. А. Фирсов Казань, 1921. — 136 с.
231. Хакимзянов Ф. С. Двуязычный булгарский памятник / Ф. С. Хакимзянов // Советская тюркология. 1978. — №2. — С. 62-68.
232. Халиков А. Х., Безухова Е. А. Материалы к древней истории Поветлужья / А. Х. Халиков, Е. А. Безухова Горький: Гос. истор. архитек. музей заповедник, 1960. -60 с.
233. Халиков А. Х. Истоки формирования тюркоязычных народов Поволжья и Приуралья // Вопросы этногенеза тюркоязычных народов Среднего Поволжья / А. Х. Халиков // АЭТ. Вып. I. — Казань: ИЯЛИ им. Г. Ибрагимова АН СССР, 1971. -С. 7-36.
234. Халиков А. Х. Происхождение татар Поволжья и Приуралья / А. Х. Халиков Казань: Тат. кн. изд-во, 1978. — 160 с.
235. Халиков А. Х. Татарский народ и его предки / А. Х. Халиков Казань: Тат. кн. издат., 1989. -222 с.
236. Халиков А. Х. Монголы, татары, Золотая Орда и Булгария / А. Х. Халиков -Казань: Фэн, 1994. — 164 с.
237. Халиков А. Х. Остатки ханских мавзолеев в Казанском Кремле // Мавзолеи Казанского Кремля /А. Х. Халиков Казань: «Панорама-Форум», 1997. -С. 22-49.
238. Халикова Е. А. Раннебулгарский могильник у г. Тетюши на Волге // Тезисы докл., посвящ. итогам полевых археологических исследований в 1970 г. в СССР / Е. А. Халикова Тбилиси, 1971а. — С. 283-284.
239. Халикова Е. А. Билярские некрополи // Исследование Великого города / Сб. статей / Е. А. Халикова-М.: Наука, 1976. С. 113-168.
240. Халикова Е. А. Мусульманские некрополи Волжской Булгарии X начала XIII вв. /Е. А. Халикова — Казань: Изд-во Казанского университета, 1986. — 160 с.
241. Хлебникова Т. А. Краткие итоги исследования Танкеевского городища в 1963 г. // Итоговая научная сессия КИЯЛИ АН СССР за 1963 г. Краткое содержание доклада / Т. А. Хлебникова Казань, 1964. — С. 66-67.
242. Христолюбова Л. С. Погребальный ритуал удмуртов // Этнокультурные процессы в Удмуртии / Л. С. Христолюбова Ижевск: УдИИЯЛ, 1978.
243. Христолюбова Л. С. Обрядность и мифология // Удмуртская мифология / Л. С. Христолюбова-Ижевск: УдИИЯЛ УрО РАН, 2004. 196 с.
244. Худяков М. Г. Древности Малмыжского уезда / М. Г. Худяков // Труды ВУАК. Вып. 1-111. — Вятка, 1917. — 40 с.
245. Худяков М. Г. Мусульманская культура в Среднем Поволжье / М. Г. Худяков Казань: 1-я гос. тип., 1922. — 21 с.
246. Худяков М. Г. К вопросу о происхождении чуваш / М. Худяков // Известия Общества обследования и изучения Азербайджана. № 4. — Баку, 1927. — С. 136.
247. Чуваши. Этнографическое исследование. Ч. И. — Чебоксары: Чув. кн. изд-во, 1970. -307 с.
248. Шапран И. Г. Позднесредневековые могильники на территории Удмуртской АССР (материалы к археологическим картам) // Памятники железного века Камско-Вятского междуречья / И. Г. Шапран Вып. 2. — Ижевск, 1984. -С. 120-134.
249. Шапран И. Г. Предварительные итоги исследований Грековского могильника на Средней Вятке // Памятники железного века Камско-Вятского междуречья / И. Г. Шапран Ижевск, 1984а. — С. 88-109.
250. Шапран И. Г. Позднесредневековые удмуртские и марийские могильники правобережья Вятки // Типология и датировки археологических материалов Восточной Европы / И. Г. Шапран Ижевск, 1995. — С. 190-206.
251. Шикаева Т. Б. Хозяйственный инвентарь марийцев XIV XVII вв. // Из истории хозяйства населения Марийского края / Т. Б. Шикаева // АЭМК. -Вып. 4. — Йошкар-Ола, 1979. — С. 51-54.
252. Шикаева Т. Б. Разведочные работы МАЭ // АО 1978 / Т. Б. Шикаева М.: Наука, 1979а. -202 с.
253. Шикаева Т. Б. Погребальный обряд марийцев (по материалам поздних марийских могильников) // Материальная и духовная культура марийцев / Т. Б. Шикаева //АЭМК. Вып. 5. — Йошкар-Ола: МарНИИ, 1981. — С. 192-294.
254. Шикаева Т. Б. Исследование древнемарийских могильников // АО 1980. / Т. Б. Шикаева М.: Наука, 1981 а. — С. 160-161.
255. Шикаева Т. Б. Картуковский могильник XVI начала XVIII веков // Историография и источниковедение по археологии и этнографии Марийского края /Т. Б. Шикаева //АЭМК. — Вып. 7. — Йошкар-Ола: МарНИИ, 1984а-С. 85-100.
256. Шикаева Т. Б. Могильник «Нижняя стрелка» // АО Урала и Поволжья / Т. Б. Шикаева Сыктывкар, 1989. — С. 114-116.
257. Шутова Н. И. К истории изучения удмуртских погребальных памятников XVI-XIX вв. // Погребальные памятники Прикамья / Н. И. Шутова Ижевск: УдИИЯЛ, 1987. -С. 61-88.
258. Шутова Н. И. Погребальный обряд удмуртов XVI-XIX вв. // Материалы по погребальному обряду удмуртов / Н. И. Шутова Ижевск: УдИИЯЛ УрО РАН, 1991. -С. 4-34.
259. Шутова Н. И. Удмурты XVI первой половины XIX вв. / Н. И. Шутова -Ижевск: Уд ИИЯЛ, 1992. — 264 с.
260. Шутова Н. И. Погребальная обрядность финноязычных народов Среднего Поволжья и Приуралья XVI-XIX вв // Средневековые древности Волго-Камья / Н. И. Шутова // АЭМК. Вып. 21. — Йошкар-Ола: МарНИИ, 1992а. — С. 83-97.
261. Шутова Н. И. Дохристианские культовые памятники в удмуртской религиозной традиции /Н. И. Шутова Ижевск: УдИИЯЛ УрО РАН, 2001 -304 с.
262. Юсупов Г. В. Введение в булгаро-татарскую эпиграфику / Г. В. Юсупов -М. -Л.: Изд-во АН СССР, 1960. 165 с.
263. Юсупов Г. В. Булгаро-татарская эпиграфика и топономика, как источник исследования этногенеза казанских татар // Вопросы этногенеза тюркоязычных народов Среднего Поволжья / Г. В. Юсупов // АЭТ. Вып. 1. — Казань: ИЯЛИ АН СССР, 1971. -С. 217-231.
264. Яблонский Л. Т. Некрополи Болгара // Город Болгар. Очерки истории и культуры / Л. Т. Яблонский М.: Наука, 1987. — С. 124-142.
265. Яблонский Л. Т. Социально-этническая структура золотоордынского города по данным археологии и антропологии // Антропология античного и средневекового населения Восточной Европы / Л. Т. Яблонский М., 1987а •
266. Ягодин В. Н., Ходжайов Т. К. Некрополь древнего Миздахкана / В. Н. Ягодин, Т. К. Ходжайов Ташкент, «Фан», 1970. — 254 с.
267. Ярыгин А. Ф. Современные проявления дохристианских верований марийцев / А. Ф. Ярыгин Йошкар-Ола: МарНИИ, 1976. — 76 с.
268. Passek T. S. et Latynin В. А. Sur la question des Kamennye baby // Eurasia septenrionalis antiqua. Helsinki, 1929. — 306 s.

Авторефераты диссертаций и диссертации:

269. Газимзянов И. Р. Население Среднего Поволжья в составе Золотой Орды по данным краниологии (реконструкция этногенетических процессов) : автореф. дис. к-та истор. наук / И. Р. Газимзянов М., 2001. — 34 с.
270. Михеев А. В. Эволюция погребального обряда марийцев в средние века (V начало XVIII вв. н. э.) : автореф. дис. к-та истор. наук / А. В. Михеев — Йошкар-Ола, 2000. — 18 с.