К вопросу о булгарском алфавите

Хасан Гаффари.
К вопросу о булгарском алфавите

Источник: http://www.balkaria.info/libra...

 

 

---

 

Введение нового алфавита, все в большей степени ассоциируется с возникновением новых коммуникаций, прежде всего Internet’а, и, с недавно случившимся, — и даже два раза — millennium'е. Мы действительно стоим мы на пороге не только нового столетия, но и тысячелетия, и, следовательно, необходимы новые адекватные подходы во всех сферах жизни. В то же время становится все более очевидным, что в новую, «пост-модерную», то есть постиндустриальную, в одном из своих измерений, эпоху вступили только индустриально-развитые страны, другими словами, не все смогли перешагнуть через порог нового века и тысячелетия.

Тем не менее, новая фаза мирового развития является вызовом, требующим ответа от всех. Это касается в том числе, или даже в первую очередь, тюркских народов, которым американский исследователь С. Хантингтон предсказывает в XXI веке великое будущее. Одной из проблем требующих модернизации (обновления) является проблема алфавита.

В отношении алфавита для булгарского языка существует несколько решений. В дискуссии по этому поводу были предложены руническая, арабская, южно-болгарская (кириллица) и латинская графики.

Приняв во внимание состояние дел, можно было бы предложить своего рода «мысленный эксперимент» (то есть попытаться представить «что было бы, если…») — вернуться к «нулевой степени» проблемы, т. е. «переиграть» её заново. Но при этом необходимо учесть непродуктивный опыт советского периода, а поскольку опыт «барака в лагере» является излишним в условиях дифференцированного общества, проблему следует решать, учитывая советский опыт «в снятом виде». Мы его, к несчастью, помним, но он в современном мире не нужен.

С точки зрения «культурного анализа» (в русской версии — «культурологии»), русская культура, которую сделали нормативной для многих нерусских народов, характеризуются как колониальная по отношению к западной. Тюркские культуры на территории бывшей Российской — в прямом смысле слова — и Советской — в метафорическом — империи являются «колониальными» по отношению к русской и, следовательно, «колониальными в квадрате» (если вообще такое бывает) по отношению к культурам индустриально-развитых стран, вступивших в настоящее время в фазу постиндустриального развития.

На фоне индустриально-развитых стран культурные достижения волжских тюрков в советский период Российской империи в целом выглядят более чем скромно. Ни писателей, ни философов, ни поэтов, ни режиссеров, ни драматургов и т. д. мирового уровня не появилось. Конечно, появилась прорусская национальная бюрократия, но речь не о ней, а о культуре как сумме норм, ценностей и стандартов, выраженных на национальном языке в парадигматических (образцовых) формах.

Фиксация этого обстоятельства может помочь осознать, что риторические фигуры мысли и речи о культурном наследии, которое якобы «необходимо сохранить, обеспечить преемственность» и т. д. — это всего лишь риторические фигуры, то есть просто украшения речи. Что, собственно говоря, сохранять — советские романы о колхозах? Что касается локальных «классиков», их настолько мало, что любой неквалифицированный лаборант может отсканировать эти тексты, трансформировать шрифт и создать дигитальную (электронную) библиотеку.

Таким образом, проблемы, сохранения, культурного наследия на южно-болгарской графике (кириллице) на самом деле не существует. Сохранять почти нечего, а то, что достойно сохранения легко можно перенести на современные носители информации. Но самое важно — это то, что южно-болгарский алфавит (кириллица) просто не подходит к тюркским языкам . Таким образом, говоря языком советского «диамата», опыт русификации был неудачным ни по форме, ни по содержанию.

Существует также риторическая фигура о необходимости возврата к арабской графике, дескать, не принять ли назад реформированную арабскую графику? Представляется, что в этом также нет необходимости. Известно, что даже хороший специалист в течение года расшифровывает всего лишь около пятидесяти-семидесяти страниц арабского текста. Очевидно, что без адаптации это наследие недоступно. Нужны, скорее, арабисты, способные прочитать и трансформировать написанное в легкодоступные тексты, чем поголовное обучение арабской графике, на которой нет книг, журналов, газет, и изучение которой, следовательно, непродуктивно.

Речь, конечно же, не идет о том, что учить арабский алфавит не нужно. В конце концов, любой искренне верующий мусульманин владеет стандартным арабским алфавитом, просто потому, что на нем написан Священный Коран. Речь идет о том, что на булгарском языке, который опирается на арабский шрифт, нет легкодоступной современной, важной, необходимой информации. Кроме того, из шести-семи миллионов булгар мало кто читает на арабской графике. И хотя рукописи (и даже книги) на этой графике есть, их «как бы» и нет, то есть они отсутствуют для потенциального массового читателя, скажем их нет в продаже. В то же самое время у огромного числа людей уже есть домашние или/и служебные компьютеры, «родным языком» которых является английский.

Случай арабской графики, вообще говоря, делает наглядной всю проблему смены алфавита. Если задаться вопросом, зачем нужно менять алфавит, и помнить об арабской графике, можно получить ответ — смена графики вызывается необходимостью модернизации культуры. Для неевропейских народов проблема модернизации выступает как проблема вестернизации, то есть усвоения западных стандартов жизни и мышления.

Очевидно, что модернизация является всемирно-историческим достижением именно западной культуры, а не арабов, культура которых была господствующей на протяжении тысячелетия до возвышения Европы. Второй момент заключается в том, что модернизация связана с демократизацией, в том числе и демократизацией образования. Демократические стандарты образования предполагают, что знание является доступным для всех, а не только для знатоков арабской палеографии. Таким образом, демократизация предполагает дидактическое упрощение трансляции информации.

Фиксация этого факта не дает нам всерьез воспринимать ещё одну попытку решения проблемы — введение рунического письма. Какие значимые тексты сохранились на руническом письме, знание которых предполагается столь необходимым, что следует перейти на это письмо? Кроме романтического порыва, в этом проекте нет ничего целесообразного.

Речь опять же не идет о том, что мы не должны знать этого письма. Специалисты и люди, интересующиеся историей этноса, несомненно, получат много пользы и удовольствия от изучения рун. Но удобны ли они для всеобщего пользования, демократичны ли они? Но, разумеется, если эта графика будет обеспечена дигитальной поддержкой и значимой информацией, с ней придется считаться.

На сегодняшний же день представляется, что ни южно-болгарская (кириллица), ни арабская, ни руническая графики не являются адекватными решениями. Таким образом, речь может идти только о введении латинского алфавита. Модель латинского алфавита является продуктивной также и потому, что в этой области существуют позитивные примеры решения указанной проблемы, такие как создание западными учеными латинских алфавитов для ранее неписьменных народов, и — гораздо менее известный факт — опыт перехода на латинскую графику немцев, которые до этого писали на готике. Почти никто не заметил этого перехода, в том числе и сами немцы, которые, кстати говоря, несколько лет назад начали очередную реформу орфографии, в целях упрощения пользования родным языком в эпоху «общества знания».

По сравнению с опытом немцев, попытки модернизации культуры, предпринимаемые волжскими тюрками, носят фрагментарный и неадекватный характер. Вместо непосредственного обращения к опыту индустриально-развитых стран, волжские тюрки вновь обращаются к опыту «колониальной культуры» — на этот раз иной, турецкой — и принимают алфавит на основе общетюркской графики.

По многим обстоятельствам введение алфавита на основе общетюркского алфавита для булгарского языка не является рациональным.

Турецкая графика не учитывает фонетического богатства даже собственного языка и не отражает его на письме. Например, буква «е» выражает 3 звука. Буквы «j» и «c» озвучиваются одинаково. Эта графика адекватно функционирует только в условиях активного его использования, когда неконгруэнтность написания и произношения сглаживается за счет активного языкового окружения.

Поскольку другие тюркские языки обладают иными фонетическими характеристиками, для их отражения необходимо вносить диакритику (дополнительные надбуквенные и подбуквенные знаки) уже в общетюркский алфавит. И самое важное для булгар заключается в том, что при дисперсном проживании, — а практически все булгары живут за пределами исторической прародины — у нас нет языкового окружения. Для нас наш язык является домашним, не «кухонным», а именно домашним (по аналогии с «домашней историей»). Мы пользуемся им дома и при общении с соотечественниками в землячествах, так сказать, для души.

Учитывая как саму фонетическую систему булгарского языка, так и внелингвистические факторы, продуктивнее ввести алфавит на основании стандартного новолатинского алфавита.

Таким образом, сохраняя в «снятом виде» опыт советского периода как непродуктивный, приняв во внимание «трёп» интеллигентской публики, мы и обратимся к указанной теме, отвлекаясь, по мере возможности, от советских коннотаций, которое вели иногда к летальному исходу . Так как в теоретическом рассуждении мы можем, в принципе, абстрагироваться от политических, социальных, идеологических и др. коннотаций.

В противном случае придется очень долго и подробно оговаривать политический аспект проблемы — большинство тюрков является мусульманами, а сейчас борьба с Исламом — «дело всенародное!» Специально следует далее оговорить политологическую проблему различения этноса и нации, очевидно, что в европейском смысле мы нацией не являемся, у нас нет своего государства. Мы можем претендовать только на статус «лингвистического меньшинства». Далее придется подробно повторять всю аргументацию, почему латинский алфавит подходит к тюркским языкам, а южно-болгарская азбука (кириллица) нет. Далее, почему язык называется булгарским (lisan-i turki bolgarimez), а не как-то иначе, несмотря на все усилия «монголофилов».

Ещё одно замечание. В алфавитах волжских тюрков как на основе южно-болгарской графики (кириллицы), так и на основе общетюркской, не учитывается эстетический аспект восприятия графики, некоторые буквы скорее напоминают знаки транскрипции, чем полноценные буквы. Тюркский текст даже на основе общетюркского алфавита выглядит как кодовая страница. Это порождает эффект неприятия текста иноязычным читателем-зрителем или комплекс неполноценности у носителя языка (возможно, впрочем, именно для этого и принимаются подобные графические системы.).

Итак, исходные условия проблемы таковы. В тюркских языках, как констатирует академик Н. А. Баскаков, существует 39 фонем. В булгари — 10 гласных + 25 согласных (+ 3 русских звука), т. е. 35 фонем. Классический латинский алфавит состоит из 24, а новолатинский — из 26 букв. Следовательно, задача заключается в том, чтобы подобрать эквиваленты для 35 булгарских звуков (+ 3 буквы для русских звуков, если это столь уж необходимо). При этом такой алфавит должен быть удобен в общении посредством электронной почты. Разумеется, можно для каждого тюркского звука создать свою особую «загогулину», чтобы было веселее, и, скорее всего, так тюркские алфавиты и были созданы.

Если же следовать известному правилу средневекового схоласта Вильгельма Оккама «pluralitas non est ponenda sine necessitate» — «не следует полагать множество без необходимости», то нужно просто согласовать звуки и буквы, поскольку такое согласование произвольно (arbitraire), как и сам язык, согласно знаменитому французскому языковеду Ф. де Соссюру.

Установлено, что гласные булгарского языка образуют три класса звуков — класс звуков u, класс звуков і и класс звуков а. Внутри каждого класса звуки распределяются по мягкости-твердости (в научном словоупотреблении: заднеязычные и переднеязычные) и по количеству слога, то есть по долготе-краткости. Таким образом, каждый класс звуков распределяется в четырехпозиционной системе, представленной в таблице.

Таблица 1

твердый краткий	твердый долгий
мягкий краткий	мягкий долгий

Булгарские звуки в целом слабо артикулированы и — на чужой слух — почти не различимы, этим обстоятельством объясняются попытки свести звуки [o] и [u] к букве «u», звуки [o] и [u] к «u» (например, Ercilasun, Ahmet B.: Orneklerle bugunku turk alfabeleri. — Ankara, ⁵1996. — S. 21), а звуки [i] и [е] к букве «i» (Вопросы совершенствования алфавитов тюркских языков народов СССР. — М.: Наука, 1972. — С. 18). Но такое решение представляется неприемлемым, поскольку внутри системы булгарского языка это различие является смыслоразличительным (фонематическим). Для любого булгара слова bir и ber, tiz и tez совершенно различны.

Итак, первая группа гласных — это четыре смыслоразличительных варианта произношения одного исходного звука [u]. Вначале обратим внимание на долготу и краткость этого звука. Традиционно долгий звук обозначался и обозначается через букву «у» в южно-болгарской графике, и как «u» в латинской. В транскрипции его принято обозначать как [u]. Традиционно краткий звук [u] обозначался и обозначается через букву «о» как в южнославянской графике, так и латинской графике. В транскрипции его принято обозначать как [u]. Поэтому тюркское «bolgar» по-русски транслитируется как булгар, но и «bulat», как «булат». Для русского языка долгота и краткость этого звука не имеет фонематического различия или, другими словами, русские различия здесь не замечают.

Обратимся к мягкой паре. Тот звук, который на южно-болгарской графике передается трансформированной буквой «у» (она выглядит примерно так — «?»), в латинской графике принято передавать как «u». В транскрипции его можно обозначать либо как [u], либо как [u:]. В e-mail эта буква будет траслитироваться как — «ue», например, «suez».

Парный звук, который на южно-болгарской графике передается перечеркнутой буквой «о» (примерно так — o), в латинской графике принято передавать как «o», в транскрипции как [?], но булгарский звук, хотя и имеет оттенок этого звука, вместе тем сохраняет и оттенок звука [u]. Поэтому, может быть, логичнее обозначить его в транскрипции как [u] или даже просто как [u]. Но в e-mail, то есть транслитерации, тем не менее, как — «oe», например, «toesloe».

Таблица 2

	краткие	долгие
твердые	o [u] bolgar [bulgar]	u [u] bulmak [bulmaq]
мягкие	o [u, u] toslo [tuslu]	u [u, u:] suz [suz]

Можно было бы, конечно, использовать систему, в которой существует только одна буква «u» и диакритические знаки. Такая система ближе к произношению, но сложнее в написании и в компьютерной поддержке. Поэтому её можно и нужно использовать только для транскрипции.

Таблица 3

u	u
u	u

Теперь обратимся ко второму классу звуков булгарского языка. Не углубляясь в фонетические различия, вновь проанализируем этот класс звуков только с точки зрения фонематики. Рассмотрим их по указанной схеме. Звуком, не вызывающим затруднений, здесь является звук [i], его обозначают буквой «и», и соответственно «i». Его мягкая пара является беглой, зачастую в живой речи выпадает. Её приято обозначать как в южнославянской графике, так и латинской графике буквой «е». Для транскрипции используем [i]. Твердый краткий звук можно передать, без введения отдельной буквы, как «y», в транскрипции — как [?]. Этот звук похож скорее не на русский звук [ы], а на звук [?] в немецком слове «Tisch», то есть он чуть тверже булгарского звука [i], но гораздо мягче русского звука [ы]. Соответственно, твердый долгий звук этого класса (он обозначается как «ый») можно обозначить как «y», а в транскрипции как [?:] либо как [i]. Но многие болгары произносят этот звук не как твердую пару к звуку [?], а, скорее, как сверхдлинную пару к мягкому краткому [i:], что дает возможность транслитировать букву «y» в e-mail сообщениях не как «уу», а как «ее». Впрочем, её можно вообще не транслитировать.

Сам по себе этот звук является проблемным для тюркской фонетики, однозначного решения его графического отражения не существует. Некоторые авторы считают его дифтонгом, другие отдельным звуком.. Мне представляется, что в современном казанском тюрки буквосочетание «ый» отражает, по меньшей мере, три звука. — 1) дифтонг в «yi» в корне слова, например, «syily»; 2) длинный звук «y» в аффиксах, то есть закрытом слоге, например, «syileek»; 3) длинный звук в открытом слоге, например, «abzy». Но поскольку открытый слог, кроме корня, автоматически произносится длинно, его целесообразно отражать только в закрытых слогах.

Таблица 4

	краткие	долгие
твердые:	y [?] zhyly [z?l?]	y [?:, aе] syla [s?: la]
мягкие	e [i] tel [til]	i [i] Idel [idil]

И вновь следует отметить, что можно было бы использовать одну графему и диакритику, Например, так, как это представлено на таблице № 5. Такая графика ближе к произношению, но сложнее в использовании. Поэтому и её можно и нужно использовать только для транскрипции.

Таблица 5

?	i
i	i

Третий класс звуков связан с фонемой [a]. Этот класс различается только по твердости — мягкости. Оба звука являются длинными. В начале слова этот звук произносится как нечто среднее между звуком [а] и [о], в транскрипции [a], в середине и конце слова звук редуцируется. Его мягкий вариант принято обозначить буквой a, в транскрипции [?]. В e-mail транслитируется аналогично как «ae».

Таблица 6

твердая:	a [a, ao]
мягкая:	a [?]

Таким образом, мы получаем систему булгарских гласных:

a — a; e — i; o — o; u — u; y — y.

Перейдем к согласным. Основным недостатком принятых трансформаций букв является отсутствие единого принципа такой модификации. Для того, чтобы обеспечить единый принцип, введем «буквосочетания», то есть сочетания согласных для обозначения отсутствующих в алфавите букв. В качестве детерминатива, нечитаемой буквы, используем букву «h» и букву «g» для обозначения носового звука.

В булгарском языке нет звука [ts], передаваемого буквой «ц» или «с», кроме как в диалектах. Поэтому букву «с» можно использовать для передачи звука [c], передаваемой буквой «ч», например, «oc» — три, «cor» — период. Тогда буквосочетание «ch» может обозначать звук [x], как в немецком, польском и др. европейских языках, например, «chat» — письмо.

Введение буквосочетания «gh» избавляет от необходимости использования специальной буквы «g» для обозначения твердого [g].

Введение буквосочетания «sh» избавляет от необходимости использования специальной буквы ''s'' eли «s» для обозначения соответствующего звука [s]. А введение буквосочетания «zh» позволяет избегать введения специальной буквы для звука [g] или [z], аналогичного английскому звуку [дж]. Поскольку в булгарском языке есть несколько слов с твердым [z], dо аналогии можно ввести буквосочетание «jh» (или «zs»), например, ajhdaha (azsdaha).

В булгарском языке имеется единственный ярко выраженный носовой звук [?], такой звук обычно выражается буквосочетанием «ng» и до 17 года на арабской графике он передавался аналогично — сочетанием арабских «н» и «к» и назывался «sangyrau kaf». Наряду с дифтонгом «yi» носовой «ng» породил множество проблем в современной версии казанского тюрки.

Для выражения твердого звука [q] в заимствованных словах используется буква «q».

Для отражения звуков, аналогичным английским звукам, существующих в диалектах, можно использовать буквосочетания «th» и «dh». В тюркской традиции арабской графики соответствующе буквы назавались «sakau s» и «sakau z».

Далее необходимо ввести различение восходящих и нисходящих дифтонгов. Нисходящие можно расписать как буквосочетания «ai», «ai», «ei», «oi», «oi», «ui», «ui», (и «yi», если такой дифтонг все же существует), а также «au», «au», «eu», «yu». Восходящие дифтонги «ja», «ja», «je», «jo», «jo», «ju», «ju», «jy» «wa», «wa», «wy», «we». При этом в транслитерации нисходящие дифтонги расписываются по буквам не «ai», «ai», но «aj» и «aj».

Для разграничения дифтонга и отдельного чтения буквы «i», в заимствованных словах, можно ввести, как во французском языке, букву «i». Например, kaisy, но daimi.

Как уже отмечалось, в отличие от других тюрков, большинство булгар проживает дисперсно среди других народов и практики живого общения мало. Знакомство с языком в таких условиях осуществляется через письмо. Современное же письмо столь сильно искажает произношение, что уже необходимо вводить транскрипцию как в английском языке.

Чтобы приблизить систему написания к реальному произношению, представляется необходимым отказаться от ряда орфографических конвенций, условностей, введенных, к примеру, для современного казанского тюрки, поскольку они не облегчают использование языка, а затрудняют его.

Во-первых, от условного написания буквы «ы» в позиции после первой буквы «о». Следует, видимо, писать не «soly», а solo [sulu], как это и произносится теми людьми, кто говорит на булгарском тюрки.

Во-вторых, от условного написания буквы «е» после начальной буквы «o» не «olesh», но olosh [ulus].

В-третьих, ввести отдельную графему для долгого «ы». Графическое отображение долгого «ы» как дифтонга «ый» приводит к фонетическому искажению языка. Люди, естественно, начинают говорить так, как написано, введение отдельной графемы снимает проблему — «shundy», «sailyk». Кроме того, если в булгарском языке действительно существует указанный дифтонг, его наличие можно проверить по башкирскому тюрки, коррелирующемуся с казанским почти с математической точностью и по старым словарям. В e-mail используем простую «у» или «ее».

В-четвертых, следует признать, что попытки отказать от твердых согласных звуков [g] и [q] оказались безуспешными, следовательно, их нужно писать как «gh» и «q». Написание дифтонга «ый» после них излишне, после «gh» следует писать букву «е», а после «q» букву «i»: shagher, chaqiqat.

В-пятых, так как, по закону сингармонизма, слова с твердыми гласными тверды по определению, прописывать каждое употребление твердых [g] и [q], как это делается в современном башкирском тюрки излишне, видимо, твердые «gh» и «q» следует прописывать в случае нарушения законов сингармонизма, то есть в арабских и персидских заимствованиях, например, fighel, bagher .

В-шестых, для «хамзы» следует ввести апостроф «’»: «ta’min», «ta’sir», «mas’ala», ma’ma itmak.

В-седьмых, следует отказаться от имплицитного использования буквы «е» в качестве показателя йотирования, как это делается в русском языке, и перейти к регулярному введению йотирования: «bojok», а не «boek».

В-восьмых, следует отказаться от условного написания буквы «l» после сонорных звуков [m»] и [n»], так как на самом деле в приставках множественного числа «-lar», в приставках производных имен «-ly», «-lyk» и в приставке производных глаголов «-la» после сонорных звуков [m] и [n] произносят [n]. Говорят [ulamnar] вместо [ulamlar]; [belemne] вместо [belemle], [kanny] вместо [kanly]; [ashamnyk] вместо [ashamlyk], [ecemnek] вместо [ecemlek], [dannamak] вместо [danlamak]; [tamne] вместо [tamle].

В-девятых, можно ввести использование специальных символов для транслитерации заимствований из русского языка. «e, e, a, u, o». Но правильнее было бы их адаптировать их к фонетической системе булгарского языка

В-десятых, заимствования из международной лексики также необходимо адаптировать. Например, так, как это делают современные турки.

Итак, булгарская фонетическая система вполне корректно может быть согласована с новолатинским алфавитом, буквы с диакритическими знаками при этом могут не считаться отдельными буквами, как в турецком, а рассматриваться как вариант соответствующей гласной, как в немецком языке. Их существование имплицитно, то есть подразумевается.

Булгарский алфавит

Charef	Iseme	Charef	Iseme
Aa Bb Cc Dd Ee Ff Gg Hh Ii Jj Kk Ll Mm	[a] [be] [ce] [de] [e] [fe] [ge] [he] [i] [jot] [ka] [el] [em]	Nn Oo Pp Qq Rr Ss Tt Uu Vv Ww Xx Yy Zz	[en] [o] [pe] [qa] [re] [es] [te] [u] [ve] [we] [iks] [y] [ze]

Буквы с диакритикой: A a — [jomshak a]; O o — [jomshak o]; U u — [jomshak u]; i — [ike noktaly i]; Yy — [ozon y].

Буквосочетания: Ch, ch — [katy «h»]; Dh, dh — [sakau «z»]; Gh, gh — [katy «g»]; Jh, jh (или «zs») — [katy «zh»]; ng — [n, boronno «n»]; Sh, sh — [se] ; Th, th — [sakau «s»]; Zh, zh — [ze].

Urnak

Kajum Nassiri. «Kitab at-tarbija»

... Tarbija kylmak wa tarbija itmak digan suz faqat ashatyp ecertep ustermak maghnasenda gena tugelder, balki ashatyp-ecertep ustermak, wa balanyng cholkong, fighel islach kylmak wa tozatmak, wa, chaiwanidan cygyryp, insanijat darazhasena kitermak, wa taghlim birmak, wa ugratmak, wa ukytmak, wa adap nigeze birmak maghnasendader. Oshbu kitabta ziker kylanycak chikajatlar, waghaz wa nasichatlar hammase, wa bu risalaneng harber kalimase — ber tarbijader, shul zhahattan «Tarbija kitaby» dip ad birdek.

Berence tarbija

Ber chakim balarga shuila nasichat birde ki: Ai zhannarym, uglannarym, nasichatne ishetengez — honar ugranengez. Donjanyng milkena wa daulatena yshanyrga jaramas. Altyn-komosh — safar keshesena chatarder; wa jort-jir keshesena dachi chatare bar — ja ugry alyp kitar, jaki utka janyp kitar. Amma honar — ber agym sudyr; wa yshanycly daulatder. Honar ijase agar daulatdan toshsa da, kaigy juk.

Imde, i ugyl, bu urynda maksud ber chikajat tugelder. Sin da shulai uk honar ugran, tarbija ugran, ghilem ugran.

Ikence tarbija

Aksakalardan bersena ber adam shikajat kyldy ki: «Falan keshe, menem bozok eshlaremne soilap, falan jirda mene jamanlagan», — dide. Ul aksakal aitte ki: «Sin anyng jachshy eshlaren soilap, any ojatly it», — dide. Bu dachi singa ber tarbijader.

I ugyl, harber chikajattan ber maghna fahem itkaisan ki, angsyzdan, berau sine ber jirda jamanlagan bulsa, angar karshy sin any makta. Shajad ki ul uze da, adam bulsa, insaf itar wa ojalyr.

Приложение

Классификация тюркских языков

Tablo 6. 3. Torki (turkic) tellari gailase ⁸³⁵

A) Cuvash gruby : (1. 800. 000; % 1. 3)

1. Cuvashca 1. 800-1. 900 mil

B) Oguz gruby : (86. 600. 000; % 61. 4)

1. Gagawuzca 0. 223-0. 450 mil

2. Kyrym Tatarcasy 0. 790. 0. 500 mil

3. Turkca (Turkish) 52. 000 mil

4. Azerica (Azerish) 30. 000 mil

5. Turkmenca 4. 200-4. 400 mil

C) Bulgar gruby : (8. 600. 000; % 6. 6)

1. Komukca 0. 250—0. 315 mil

2. Karacayca 0. 150—0. 170 mil

3. Markarca (Taulu) 0. 100 mil

4. Backortca 1. 500—1. 600 mil

5. Karajymca (Karai) 0. 004—0. 010 mil

6. Kazanca 6. 500—7. 200 mil

D) Karluk gruby : (23. 056. 000; % 17. 7)

1. Kyrymcakca 0. 001 mil

2. Uzbekce 16. 700-19. 800 mil

3. Janga Uigurca 6. 000-7. 600 mil

4. Sary Uigurca 0. 014—0. 300 mil

5. Salurca 0. 050—0. 095 mil

E) Kypcak gruby: (11. 154. 000; % 16. 2)

1. Kazakca 7. 820—10. 5 mil

2. Nogaica 0. 060—0. 090 mil

3. Karakalpakca 0. 475—0. 900 mil

4. Altaica (Oirat) 0. 050—0. 085 mil

5. Kyrgyzca (Burut) 2. 324—3. 00 mil

F) Uigur gruby : (338. 000; % 0. 3)

1. Kamasinca (Kanmaci) 0. 002 mil

2. Hakasca (Chas, Abakan) 0. 093-0. 100 mil

3. Barbinca 0. 008 mil

4. Tuwinca (Sojon, Tuwa) 0. 202-0. 280 mil

5. Shorca (Aba, Cish) 0. 020 mil

6. Karakasca (Tufa) 0. 006 mil

G) Halazh gruby : (20. 000; % 0. 01)

1. Halazhca 0. 020 mil

H) Jakut gruby : (705. 050; % 0. 5)

1. Jakutca (Saka) 0. 400-0. 700 mil

2. Dulganca 0. 005-0. 007 mil

 

 

835 Kullan?lan esas kaynaklar: Dunyadaki Turkler, — AM. TZ. (S. 22—24, 298—299).

Buyuyk Turkiye tarihi. S. 40.

Dunyada Turkler. S. 219.

Turk dunyas? uzerine incelemeler. S. 42—49