Книга Ахмеда ибн-Фадлана о его путешествии на Волгу в 921—922 гг.

Ковалевский А. П. Книга Ахмеда ибн-Фадлана о его путешествии на Волгу в 921—922 гг. — Харьков: Изд-во. Харьковского гос. университета им. А. М. Горького, 1956. — 345 с.Ковалевский А. П.

Книга Ахмеда ибн-Фадлана о его путешествии на Волгу в 921—922 гг. — Харьков: Изд-во. Харьковского гос. университета им. А. М. Горького, 1956. — 345 с.

© Ковалевский А. П. 1956

См. также

Ссылки

 

 

/196б/ ЭТО - Книга 1 Ахмеда ибн-Фадлана ибн-ал-'Аббаса ибн-Рашида 2 ибн-Хаммада, клиента 3 повелителя правоверных, а также 4 клиента 5 Мухаммеда ибн-Сулеймана 6, Хашимида 7, посла 8 ал-Муктадира к царю “славян” 9, в которой'" он сообщает о том, что он сам наблюдая 11в стране тюрок, хазар, .русов, “славян”, башкир 12 и других [народов] по части различий их вероучений, /197а/ сведений об их царях, их положения :во многих их делах 13.

1) Сказал Ахмед ибн-Фадлан: Когда прибыло письмо 14 Алмуша сына Шилки 15 йылтывара 16, царя “славян”, к повелителю правоверных ал-Муктадиру 17, в котором он просит его о присылке к нему кого-либо, кто наставил бы его в вере, преподал бы ему законы ислама, построил бы для него мечеть, воздвиг бы для него кафедру, чтобы он установил на ней от его [халифа] имени хутбу 18 в его ['собственной] стране и во всех областях его государства 19, и просит его о постройке крепости, чтобы укрепиться в ней от царей, своих противников, - было дано согласие на то, о чем он просил. Посредником в этом деле 20 был Назир ал-Харами 21. А я был уполномочен 22 для прочтения ему [царю] письма 23 и вручения того, что отпрсь к нему [в качестве подарков] и длора над факихами и муаллимами ng>24. И ему были пожалованги, доставлявшиеся ему для упомянути постройки я для уплаты [жалованья] факихам я муаллимам, [со взысканием] с поместья 25, называемого Арсахушмисан 26, в земле Хорезма 27, из [числа] поместий Ибн-ал-Фурата 28. Послом к ал-Муктадиру от владетеля “славян” был муж по имени 'Абдаллах сын Башту 29 Хазарин 30, а послом со стороны государя [халифа] 31 - Сусан ар-Расси 32, клиент Назира ал-Харами, и [сопровождали его] Текин Тюрок 33 и Барыс “Славянин” 34, и я вместе с ними, как я уже сообщил. Итак, мне были вручены подарки для него [царя] 35, для его жены, для его сыновей 36, для его братьев 37, для его предводителей, и лекарства, о которых он писал Назиру, прося их.

2) Итак, мы отправились из Города Мира в четверг, по прошествии одиннадцати ночей [месяца] сафара триста девятого года 38. Мы остановились в Нахраване 39 на один день и отправились поспешно, пока не прибыли в Даскару 40. В ней мы оставались три дня 41. Потом мы отправились стремительно 42, не сворачивая никуда 43, пока не приехали в Хулван 44. Мы оставались в нем два дня. [Из него] мы поехали в Кирмисин 45 и оставались в нем два дня. Потом мы отправились и ехали, пока не достигли Хамадана 46, и оставались в нем три дня. Потом ехали, пока не прибыли в Савэ 7, и оставались в нем два дня, а из него - в Рей 43. В нем мы оставались одиннадцать дней, ожидая Ахмеда ибн-'Али, брата Су'лука 49, так как он был в Хуваре Рейском 50.

Потом мы отправились 50 в Хувар Рейнский я оставались там три дня. Потом мы отправились в Симнан 51, потом из него в Дамган 52. В нем мы неожиданно встретили Ибн-Карана 53, принадлежащего к партии [122] “Призывающего” 54, а потому мы cпрятались в караване .и ехали поспешно, пока не прибыли в Нишапур 55. Лейла ибн-Ну'ман был уже убит, и мы застали в нем Хаммуйу Кусу 53, начальника войска Хорасана 57. Потом мы отправились в /197б/ Сарахс 58, а потом из него в Мерв 59, потом кз него в Кушмахан 60, который является краем пустыни Амула 51. Мы оставались в нем три дня, чтобы дать отдохнуть верблюдам для въезда в пустыню. (Потом мы пересекли пустыню до Амула 62, потом мы переправились через Джейхун и приехали в Афирабр, рибат Тахира ибн-'Али 63, потом мы отправились .в Бейкенд 64, потом въехали в Бухару 65 и прибыли 66 к Джейхани 67. Это секретарь эмира Хорасана 68. Его прозывают в Хорасане “Шейх-опора” 69. Он прежде всего озаботился достать для нас жилье и назначил для нас человека, который удовлетворял бы наши потребности и удалял бы наши затруднения 693 в отношении всего, чего мы пожелаем. Итак, мы оставались [на отдыхе] несколько дней.

3) Потом он испросил для нас аудиенцию у Насра ибн-Ахмеда 70, и мы вошли к нему. А он безбородый мальчик. Мы приветствовали его в качестве эмира, а он пригласил нас сесть 71. И первое, с чего мы начали, - он сказал: “Каким вы оставили моего господина, повелителя правоверных, да продлит Аллах его пребывание [в этом мире] и его благополучие, - его самого, его гвардии 72 и его приближенных?” Мы сказали: “В благополучии”. Он сказал: “Да прибавит ему Аллах благополучия!" Потом: ему было прочитано письмо относительно передачи Арсахушмисана от ал-Фадла ибн-Мусы Христианина, управляющего Ибн-ал-Фурата 73, Ахмеду ибн-Мусе Хорезмийцу 74, об отправке нас и письма 75 к его соправителю в Хорезме, устраняющего для нас [всякие] препятствия, и письма™ ко Вратам тюрок 77, чтобы нам был дан эскорт и [тоже] устранены для нас препятствия. Он сказал: “А где [же] Ахмед ибн-Муса?” Мы сказали: “Мы оставили его в Городе Мира 73, с тем, чтобы он выехал за вами через пять дней”. Тогда он оказал: “Слушаюсь и повинуюсь тому, что приказал мне мой Господин, повелитель правоверных, да продлит Аллах его Пребывание [в этом мире]”.

4) Он сказал: Сведения об этом дошли до ал-Фадла ибн-Мусы Христианина, управляющего Ибн-ал-Фурата, и он пустил в ход свои хитрости в отношении Ахмеда ибн-Мусы. Он написал начальникам полиции 79 по Хорасанской дороге [.на участке] от гарнизонного города 80 Сарахса до Бейкенда, чтобы 81 они направили шпионов 82 на Ахмеда ибн-Мусу Хорезмийца по постоялым дворам 82 и сторожевым постам, [что] он [дескать] человек, с [такой-то] внешностью я [такими-то] особенностями 83, и что кто схватит его, пусть держит его под стражей, пока не будет получено наше письмо, которому пусть и следует 83а. Итак, он был взят в Мерве и посажен под стражу. Мы же оставались в Бухаре двадцать восемь дней. Между тем, ал-Фадл ибн-Муса также еще раньше столковался с 'Абдаллахом сыном Башту и другими из наших спутников, которые стали говорить “Если мы останемся, то нагрянет зима и будет упущено [время] для въезда [в Хорезм], а Ахмед ибн-Муса, когда выполнит свои обязательства в отношении нас 83б, догонит нас 83в”.

5) Он сказал: Я видел дирхемы в Бухаре 84 разных сортов, в том числе дирхемы, называемые ал-гитрифийа 85. Они состоят из меди, красной меди и желтой меди. Из них 85 берется количество 87 без веса, - сто из них /198а/ за 88 дирхем из серебра. А вот их условия относительно “калымов” 89 за их жен: “Женится такой-то, сын такого-то, на такой-то, дочери такого-то, за столько-то и столько-то дирхемов нитр-ифийа”. И таким же. образом [происходит] покупка их недвижимых имуществ и покупка их рабов: они не упоминают других дирхемов. У них есть [также] дирхемы, [для которых] взята только одна желтая медь. Сорок из них за данак 90. [123]

У них также есть дирхемы из желтой меди, называемые самаркандскими. Шесть из них за данак 91.

6) Итак, когда я услышал слова 'Абдаллаха сына Башту и слова других, предостерегавших меня от [неожиданного] прихода зимы, мы отправились из Бухары, возвращаясь к реке, и наняли 92 корабль до Хорезма 63. А расстояние до него от места, от которого мы наняли корабль, более двухсот фарсахов 94. Мы ехали только часть дня, - нам не удавалось ехать целый день 95 вследствие силы холода, - пока мы не прибыли в Хорезм. Мы явились к его эмиру. Это был Мухаммед ибн-'Ирак Хорезм-шах 96. Итак, он почтил нас, приблизил нас к себе 97 и устроил для нас жилье.

7) По прошествии трех дней он велел нам притти, обсудил с нами [вопрос] о въезде в страну тюрок и сказал: “Нет для вас соизволения на это, и непозволительно было бы мне допустить, чтобы вы вслепую рисковали вашей кровью. Я знаю, что это хитрость, которую подстроил этот отрок, - то есть Текин 98, - так как он был у нас кузнецом" и занимался 10° продажей железа в стране неверных. Это он обманул Назира, побудил его обратиться к повелителю правоверных и передать ему письмо царя “славян”. Великий эмир, - то есть эмир Хорасана 101, - имел бы больше права установить хутбу от имени повелителя правоверных 102 в этой стране, если бы он нашел [это] полезным 103. И сверх того 104, между вами и этой страной, о которой вы говорите, тысяча племен 105 неверных. И это [все] введение в обман 106 государя 107. Итак, я даю вам совет: нужно [отправить] письмо к великому эмиру, чтобы он снесся путем переписки с государем, - да споспешествует ему Аллах, - а вы останетесь [здесь] до того времени, как вернется ответ”. Итак, в этот день мы ушли от него. Потом мы снова приходили к нему и не переставали подольщаться к нему и льстить ему, говоря: “Вот приказ повелителя правоверных и его письмо, - какое основание сноситься с ним по этому поводу?” 107а - пока он не дал нам разрешения. Итак, мы спустились из Хорезма в Джурджанию. Между нею и Хорезмом 108 по воде пятьдесят фарсаков 109.

8) Я видел, что дирхемы Хорезма обрезные и свинцовые, и неполновесные, и медные 109а. Дирхем они называют “тазджа” 110. Вес его четыре 111а данака с половиной. Их менялы продают игральные кости, волчки 111 и дирхемы. Они [хорезмийцы] самые дикие люди /198б/ и по разговору и по природным качествам 112. Их разговор похож на то, как кричат скворцы 113.

9) В ней [стране Хорезм] 113а есть селение на [расстоянии] дня [пути] от Джурижании, называемое Ардакуа 114. Население его называется кардалийцы 115. Их разговор похож на кваканье лягушек. Они отрекаются от повелителя правоверных Али ибн-абу-Талиба, - да будет им доволен Аллах, - при окончании каждой молитвы.

10) Итак, мы оставались в Джурджании [много] дней. И замерзла река Джейхун от начала до конца ее; и была толщина льда семнадцать четвертей. Кони, мулы, верблюды и повозки проезжали через него, как проезжают по дорогам, - он был тверд, не сотрясался. И оставался он в таком виде три месяца.

11) И мы увидели такую страну, что думали, - не иначе, как врата Замхарира 116 открылись из нее на нас. Снег в ней падает не иначе, как с порывистым сильным ветром. Если [какой-нибудь] человек из ее жителей одаряет 117 своего приятеля и хочет [оказать] ему благодеяние, он говорит ему: “Пойдем 118 ко мне, чтобы нам поговорить, - ведь, право же, у меня хороший огонь”. Это в том случае, если он оказывает ему особенное благодеяние и [выражает] особую благосклонность. Однако Аллах [124] великий был милостив к ним в отношении дров, - он сделал их дешевыми для них: груз повозки дров [дерева] “таг”, - а это [по-арабски] ал-гада 119, - за два дирхема, из [числа] дирхемов, определяемых из расчета трех тысяч [штук] - ритль 120. Обычай их нищих [таков], что нищий не останавливается у дверей, но входит в жилище 121 кого-либо из них и сидит некоторое время у его огня, греясь. Потом говорит “паканд”, что значит “хлеб” 122, и [тогда] дают ему что-нибудь, а если нет, то он выходит 123.

12) Наше пребывание в Джурджании затянулось, а именно, - мы оставались в ней [много] дней раджаба, ша'бана, месяца рамадана и шавваля 124. Продолжительность нашего пребывания зависела от силы холода.

13)Право же, до меня дошел [рассказ о там], что... 185 двенадцать верблюдов, чтобы им обоим везти на них дрова из одного леса 126. Эти два [человека] забыли взять с собой огниво и трут и заночевали без огня. Когда они оба утром встали, то верблюды были мертвы вследствие силы холода. И действительно, я видел тамошний холод в воздухе 127 и то, что' 28 в ней [в Джурджании] базар и улицы, право же, пустеют до такой степени, что человек обходит большую часть улиц и базаров и не находит никого, и не встречается ему ни один человек. Не раз выходил я 129 из бани и, когда входил в дом, то смотрел на свою бороду, а она сплошной кусок снега, так что я бывало оттаивал ее у огня 1293. И, право же, бывало я спал 130 в “доме” внутри дома 131. А именно - в нем была [помещена] тюркская юрта из войлоков, причем я был укутан в одежды и меха 131 а, и [все же] иногда моя щека примерзала к подушке. Действительно, я видел, /199а/   как цистерны 1310 там ' 132 покрывались 133 шубами из шкур овец, чтобы они не 134 трескались и не разламывались, но это ничуть не помогало. Подлинно, я видел землю, которая разорвалась, и в ней от силы холода [образовались] огромные овраги 13* 3, и [также], то, что огромное гигантское дерево, право же, расщепилось от этого на две половины.

14) Когда же преполовинился шавваль триста девятого года 135, время года начало (меняться, река Джейхун растаяла, и мы принялись за принадлежности, необходимые для путешествия. Мы купили тюркских верблюдов 136 и велели сделать дорожные мешки 1363 из верблюжьих кож для переправы 136 через реки, через которые нам нужно будет переправляться в стране тюрок. Мы запаслись хлебом, просом, сушеным мясом на три месяца. Те из жителей этой страны, с которыми мы дружили, предложили нам' 137 воспользоваться [их] помощью в отношении одежд и постараться умножить их количество. Они представили это предприятие в ужасном виде и изобразили это дело 1373 очень трудным 1376, но когда мы [все] это сами увидели, то это оказалось вдвое большим 138 того, что нам было описано 139. Итак, на каждом из нас была куртка, поверх нее хафтан, поверх него шуба, поверх нее кобеняк 140 и бурнус 141, из которого видны были только два глаза, шаровары одинарные и другие с подкладкой, гетры 142, сапоги из шагреневой кожи 143 и поверх сапог другие сапоги, так что каждый из нас, когда ехал верхом на верблюде, не мог двигаться от одежд, которые были на нем. И отстали от нас факих, муаллим и отроки, выехавшие с нами из Города Мира, побоявшись въехать в эту страну 144. И поехал я, посол 145, его свояк 146 и двое отроков: Текин и Барыс 147. Когда же наступил день, в который мы решили ехать, я сказал им: “Слушайте! 148 с вами отрок царя, и он в курсе вашего дела 148а. С вами письма государя 149, и я не сомневаюсь, что в них [имеется] сообщение о посылке для него 149а четырех тысяч мусаййабских динаров. Вы прибудете к иноязычному царю 150, и он потребует это от вас. Они [125] же сказали: “Не бойся этого. Право же, он от нас не потребует”. Я же предостерег их и сказал: “Я знаю, что он потребует от вас”. Но они не приняли [моих предостережений].

15) Снаряжение каравана было хорошо налажено 151, мы наняли проводника по имени Фалус из жителей Джурджании. Потом мы положились на Аллаха могучего и великого, поручили ему наше предприятие и отправились из Джурджании в понедельник по прошествии двух ночей [месяца] Зу-л-ка'да триста девятого года 152. Мы остановились в рибате, называемом Замджан, /199б/   а это [и есть] Врата тюрок 153. Потом на другой день мы отправились и остановились на остановке, называемой Джит 154. Нас настиг такой снег, что верблюды ступали в нем по колена. Поэтому мы оставались на этой остановке два дня. Потом мы устремились в страну тюрок, не сворачивая ни перед чем, и никто нам не встречался в степи - [безлюдной] пустыне 155 без единой горы. Итак, мы ехали по ней' десять дней и встретили бедствия, трудности, сильный холод и беспрерывные снежные метели, при которых холод Хорезма 156 был подсобен дням лета. Мы позабыли все, что с нами было [до этого] 157, и были близки к гибели [наших] душ.

Однажды, право же, напал на нас сильный холод. Текин ехал рядом со мной, а рядом с ним один человек из числа тюрок, который разговаривал с ним по-тюркски. И вот Текин засмеялся и сказал: “Право же, этот тюрок говорит тебе: “Чего хочет господь наш 157а от нас? Вот он убивает нас холодом, и если бы мы знали, чего он хочет, мы непременно это ему дали бы 158”. Тогда я сказал ему: “Скажи ему: Он [Аллах] хочет от вас, чтобы вы сказали: “нет бога, кроме Аллаха”. Он же засмеялся и сказал: “Если бы нас этому научили' 159, мы обязательно это сделали бы”.

Потом, после этого, мы прибыли в одно место, где было огромное количество дров [дерева] “таг” 160. Мы сделали остановку в нем 161. Караван развел огонь 162, [люди] согрелись, сняли свои одежды и выставили их для просушки. Потом мы отправились и не переставали ехать каждую ночь от полуночи до времени спуска солнца 163 или до полудня 164 самой усиленной и самой напряженной ездой, какая только бывает. Потом мы делали остановку. Когда же мы проехали пятнадцать дней, мы прибыли к большой горе с множеством камней, на которой [были] источники, - прорывается источник и в ямке вода' 65. Когда мы пересекли ее [гору] 166, мы выехали 167 к [кочевому] племени тюрок, известных под названием гуз зов 168.

16) И вот они кочевники, - дома у них из шерсти, они то останавливаются [табором], то отъезжают. Ты видишь их дома то в одном месте, то те же самые 169 в другом месте, в соответствия с образом жизни кочевников и с их передвижением 170. И вот они в жалком состоянии 171. К тому же они, как блуждающие ослы 172, - не изъявляют покорности Аллаху 173, не обращаются к разуму 174 и не поклоняются ничему, но называют своих старейшин 173 “господами” 176. Когда кто-нибудь из них просит в чем-либо совета у своего главаря 177, он говорит ему: “Господи! что я сделаю в таком-то и таком-то [деле] ?”.

“Дела их [решаются] советом между ними” 178. Однако, когда они сойдутся на чем-либо 179 и решатся на это, приходит затем самый ничтожный из них и самый жалкий 180 и отменяет то, на чем они уже сошлись 180а. Я слышал, как они говорили: “Нет бога, кроме Аллаха, Мухаммед пророк Аллаха”, стараясь приблизиться этими словами к тем мусульманам, которые проезжают мимо них 181, /200а/   но не выражая этим никакого убеждения. А если кого-нибудь из них постигает несправедливость или случится с ним что-либо неприятное, он поднимет свою голову, к небу 182 и говорит; “Бир тенгри” 183, а это по-тюркски “[клянусь] богом [126] единым” 184, так как “бир” по-тюркски “один”, а “тенгри” на языке тюрок - “бог” 185.

Они не очищаются ни от экскрементов, ни от урины, и не омываются 186 от половой нечистоты и не совершают ничего подобного. Они не имеют никакого дела с водой, особенно зимой. Их женщины не закрываются ни от их мужчин 187, ни от посторонних, и женщина не закрывает также ничего из своего тела ни от кого из людей. Право же, как-то однажды мы остановились у [одного] человека из их числа. Мы сели, и жена этого человека [была] вместе с нами. И вот, разговаривая с нами, она раскрыла свой “фардж” и почесала его, в то время как мы на нее смотрели. Мы же закрыли свои лица руками и сказали: “Господи, помилуй!” Тогда муж ее засмеялся и сказал переводчику: “Скажи им: она открывает это 188 в вашем присутствии, и вы видите его, а она охраняет его 188а так, что к нему нет доступа. Это лучше, чем если бы она его закрывала и [вместе с тем] предоставляла пользоваться им”. Они [гуззы] не знают блуда. Но если относительно кого-либо они откроют какое-нибудь дело, то они разрывают его на две половины, а именно: они сужают промежуток [между] ветвями двух деревьев, потом привязывают его к веткам и пускают оба дерева, и находящийся при выпрямлении их 189 разрывается.

Один аз “их сказал: “Дай мне услышать чтение” 190. Коран ему понравился, и он начал говорить переводчику: “Скажи ему: Не умолкай”. Однажды этот человек сказал мне через переводчика: “Скажи этому арабу: есть ли у господа нашего 191 могучего и великого жена?” Я же ужаснулся этому и провозгласил “Слава Аллаху” и “Помилуй Аллах”. И он провозгласил “Слава Аллаху” и “Помилуй Аллах” так же, как это сделал я. И таково правило тюрка, - всякий раз, как он услышит мусульманина, произносящего “Слава Аллаху” и “Нет бога, кроме Аллаха”, он говорит то же, что и он.

17) Обычаи женитьбы у них таковы: если один из них сватает у другого какую-либо из женщин его семьи192 или дочь его, или его сестру, или кого-либо из тех, кем он распоряжается 194, - за столько-то и столько-то хорезмийских одежд, и если он заплатит 1943 это, то он везет ее к себе 195. Иногда калымом 196 бывают верблюды, или лошади, или что-либо другое. И никто не может прибыть к своей жене, пока не будет уплачен калым 197, на который согласился ее “опекун” 198. А если он уплатит это ему, то идет, не стесняясь, пока не войдет в жилище, в котором она находится, и не возьмет ее в присутствии ее отца, ее матери и ее братьев, и они ему в этом не препятствуют.

18) А если умрет человек, имеющий жену и сыновей 199, то старший из его сыновей женится /200б/  на его жене, если она не была его матерью.

19) Никто из купцов или кто-либо другой не может совершать омовения после нечистоты в их присутствии, кроме как ночью, когда они его не видят. И это потому, что они гневаются и говорят: “Этот хочет вас околдовать, так как он уставился в воду” 200, - и штрафуют его деньгами.

20) И не может ни один мусульманин проехать через их страну 201 без того, чтобы не сделать кого-либо из них себе другом, у которого он останавливается. Он привозит для него из страны ислама одежды, а для жены его покрывало, немного перца, проса, изюма и орехов. Когда же он прибудет к своему другу, то тот разобьет для него юрту и доставит ему овец сколько может, так что мусульманину останется только закалывать их, так как тюрки их не закалывают, - право же, кто-либо из них бьет по голове овцу, пока она не умрет. И если человек из их числа [из мусульман] захочет совершить переезд 202, а у него станут 203 некоторые из его верблюдов или его лошадей, или он нуждается в деньгах, то он [127] оставляет ставших [животных] 204 у своего друга-тюрка, берет его верблюдов, его лошадей и то, что ему нужно 304а и отправляется. Когда же он возвратится с дороги 205, в которую он отправился, он возместит ему его деньги и возвратит ему его верблюдов и его лошадей. И точно так же, если проедет мимо тюрка человек, которого он не знает, [и] потом [вдруг] скажет ему: “Я твой гость, и я хочу получить часть твоих верблюдов, твоих лошадей и твоих дирхемов”, - он вручит ему то, что он хочет.

Если же купец умрет в дороге 206 и караван будет возвращаться, то тюрок встретит их и окажет: “Где мой гость?” И если скажут: “Он умер”, то он заставит караван разгрузиться 207. Потом он пойдет к самому знатному купцу, которого он среди них увидит, развяжет на его глазах его вещи, и возьмет из его дирхемов столько, сколько ему следует 208 с того купца, без лишнего зернышка. И так же он возьмет лошадей и верблюдов и скажет: “Это твой двоюродный брат 209, и ты более всего обязан уплатить 210 за него”. А если он убежал, то он [тюрок] сделает то же самое и скажет ему [второму купцу]: “Это такой же мусульманин, как и ты, возьми же ты с него”. А если этот мусульманин не даст согласия 211 [возместить долг] за его гостя на большой дороге 212, то он [тюрок] спросит о его бегстве 213, где он находится, и если его направят 214 к нему, то он проедет в поисках его расстояние [многих] дней пути, пока не прибудет к нему и не заберет у него того, что ему принадлежит 215, а также того, что он [иной раз] дарит ему 216.

Вот также обычай тюрка: если он приедет в Джурджанию, он спросит о своем госте и остановится у него, пока не отправится [обратно]. А в случае, если тюрок умрет у своего друга-мусульманина и [потом] проедет караван, в котором [находится] его друг, то они убьют его и скажут:"Ты убил его тем, что ты заключил /201а/   его [в тюрьму] 217. Если бы ты не задержал его, то отчего 218 бы он умер?”. И точно так же, если он напоит его набизом 219, а он свалится со стены, - они убивают его (в возмездие] за него 219а. А если его нет в караване, то они берут самого выдающегося, кто есть нем, и убивают его.

21) Поступок педерастии [считается] у них очень важным [преступлением]. Действительно, некогда остановился в родовой группе Кюзеркина 220, - а это наместник царя тюрок, - некий человек из жителей Хорезма и оставался у своего хозяина 221 некоторое время для покупки овец. У тюрка был безбородый сын, и хорезмиец не переставал ухаживать за ним и склонять его к себе, пока тот не подчинился его желанию. Пришел тюрок и нашел их обоих в соединении. Тогда тюрок подал об этом жалобу Кюзеркину. Итак, он сказал ему 222: “Собери тюрок”. И он их собрал. Когда они собрались, он сказал тюрку 223: “Как ты хочешь, чтобы я судил, - по справедливости или лживо?” 224. Он сказал: “По справедливости”. Он сказал: “Приведи своего сына”. Он привел его. Он сказал: “Следует, чтобы он и купец оба были убиты”. Тюрок этим возмутился и сказал: “Я не выдам своего сына”. Он же сказал: “Тогда купец даст выкуп за себя”. Он это сделал и заплатил тюрку 225 овцами за то, что он сделал с его сыном, заплатил 226 Кюзеркину четыреста овец за то, что он снял с наго [наказание] 227, и уехал из страны тюрок.

22) Первый из их царей 228 и главарей, кого мы встретили, [был] Йынал Маленький 229. Он прежде принял [было] ислам. Но ему было сказано: “Если ты принял ислам, ты уже не главенствуешь над нами”. Тогда он отказался от своего ислама. Когда же мы прибыли в то место, в котором он [находился] 230, он сказал: “Я не допущу, чтобы вы прошли, так как это нечто такое, о чем мы совершенно не слыхали и не думали 231, что оно бывает”. Тогда мы подольстились к нему 232 с тем, чтобы он удовольствовался [получением] джурджанского хафтана 233 стоимостью в [128] десять дирхемов, куска [материи] пай-баф 234, лепешек хлеба, пригоршни изюма и cта орехов. Когда же мы вручили ему все это, он поклонился нам [до земли]. А это их правило, - если человек оказывает почет [другому] человеку, он кланяется ему в землю. Он сказал: “Если бы мои дома не были отдалены 235 от дороги 236, я обязательно доставил бы вам овец и [дружеские] подарки” 337. И он удалился от нас.

23) Мы отправились, и на следующий день нас встретил один человек из тюрок с презренной внешностью, оборванец, тощего вида, жалкий по существу 238. А на нас капал сильный дождь. Он же сказал: “Стойте!” И караван остановился весь в целом, а именно около трех тысяч лошадей 239 и пяти тысяч человек. Потом он оказал: “Ни один из вас не пройдет!” И мы остановились, повинуясь его приказанию. Мы сказали ему: “Мы друзья Кюзеркина”. Он стал /201б/ смеяться и говорит: “Кто такой  Кюзеркин? Я испражняюсь на бороду Кюзеркина” 240. Потом он сказал: “Паканд” 241, что значит “хлеб” на языке Хорезма. Тогда я вручил ему лепешки хлеба. Он взял их и сказал: “Проезжайте, я смилостивился над вами”.

24) Он сказал: Если заболеет из их числа человек, у которого есть рабыни и рабы, то они служат ему, и никто из его домочадцев 241а не приближается к нему. Для него разбивают палатку 242 в стороне от домов 243, и он остается в ней до тех пор, пока не умрет или не выздоровеет.

25) Если же он был рабом или бедняком, то они бросают его 243а в дикой местности 244 и отъезжают от него 245.

26) А если умрет человек из их [числа] 246, то для него выроют большую яму в виде дома 247, возьмут его, наденут на него его куртку, его пояс, его лук... 248 и положат в его руку деревянный кубок с набизом, оставят перед ним деревянный сосуд с набизом, принесут все, что он имеет 249, и положат с ним в этом доме. Потом посадят его в нем, и дом над ним покроют настилом и накаладут и над ним нечто вроде купола 250 из глины. [Потом] возьмут его лошадей и в зависимости от их численности убьют из них сто голов, или двести голов, или одну голову 251 и съедят их мясо, кроме головы, ног, кожи и хвоста. И, право же, они растягивают [все] это на деревянных сооружениях и говорят: “Это его лошади, на которых он поедет в рай” 251а. Если же он когда-либо убил человека и был храбр, то [они] вырубят 252 изображения из дерева по числу тех, кого он убил, поместят их на его могиле и скажут: “Вот его отроки, которые будут служить ему в раю”. Иногда они пренебрегут убиением лошадей день или два. Тогда побуждает их 253 какой-нибудь старик из числа их старейшин25 4 и говорит: “Я видел такого-то, то есть умершего, во сне, и он сказал мне: “Вот видишь, меня уже перегнали мои товарищи, и на моих ногах образовались язвы 255 от следования за ними. Я не догнал их и остался один”. При этих обстоятельствах они берут его лошадей и убивают их и растягивают их на его могиле. И когда пройдет день или два, придет к ним этот старик и скажет: “Я видел такого-то, и он сказал: “Сообщи моим семейным и моим товарищам, что подлинно я уже догнал тех, которые ушли раньше меня, и что я нашел успокоение от усталости”.

27) Он сказал: Все тюрки выщипывают сваи бороды, кроме усов. Иногда я видел среди них дряхлого старика, который выщипал себе бороду и оставил немного от нее под подбородком, причем на нем [надета] шуба, так что, если человек после этого 255а увидит его, обязательно примет его за козла /202а/.

28) Царя тюрок гуззов называют йабгу, и это 256 - титул повелителя 257. И каждый, кто царствует над этим племенем, этим титулом называется. А заместителя его называют кюзеркин. И точно так же каждый, кто замещает какого-либо их главаря, называется кюзеркин 258. [129]

29) Потом, при 259 нашем отъезде из области этих [тюрок] мы остановились у начальника их войска 260. Его зовут Этрэк сын Катагана 261. Он разбил для нас тюркские юрты и поселил нас в них 261а. И вот у него челядь 262, и свита, и большие дома. Он пригнал к нам овец, я привели, лошадей, чтобы мы закалывали овец и ездили бы верхом на лошадях. Он созвал своих домочадцев и сыновей своего дяди [по отцу] 263 и убил для них множество овец. А мы еще раньше преподнесли ему подарок: одежды, изюм, орехи, перец и просо. Я видел его жену, которая раньше была женой его отца. Она взяла [немного] мяса и молока и кое-что [из того], что мы подарили ему 264, вышла из [пределов] “домов” в дикую местность 265, вырыла яму 266, погребла в ней то, что имела с собой, и произнесла [какие-то] слова. Я же сказал переводчику: “Что она говорит?” Он сказал: “Она говорит: “Это подарок для Катагана, отца Этрэка, который преподнесли ему арабы”.

30) Когда же настала, ночь, я и переводчик вошли к нему, в то время как он сидел в своей юрте. С нами было письмо к нему Назира ал-Харами, в котором он предлагает ему принять ислам и побуждает его к нему. [При этом] он послал ему [в дар] 267 пятьдесят динаров, среди которых [было] много динаров мусаййабских 268, три мискаля мускуса, красные кожи 269, две мервские одежды, из которых мы скроили для него две куртки, сапоги из красной кожи 270, одежду из парчи и пять шелковых одежд. Итак, мы вручили ему подарок и вручили [также] его жене 270а покрывало 271 и перстень 272. Я прочитал ему письмо, а он сказал переводчику: “Я не скажу вам ничего, пока вы не возвратитесь, и [тогда] напишу государю 273 о том, что я решу”. Он снял парчевую одежду, бывшую на нем, что бы надеть упомянутые нами почетные подарки. И я увидел бывшую под ней куртку, - она распалась [лохмотьями] 273а от грязи, так как отравила их [таковы], что никто не снимает прилегающую к телу одежду, пока она не рассыпется на куски. И вот он выщипал всю свою бороду и свои усы и остался как евнух.

31) Я видел 273а, как тюрки рассказывали, что он у них самый ловкий наездник. И действительно, однажды, в то время как он сопровождал нас на своем коне, я увидел, что несется летящий гусь. Од натянул лук, погнал 274 под него свою лошадь, потом он выстрелил в него, и вот уже сбил его вниз.

32) В один из дней он послал за непосредственно ему подчиненными 275 предводителями, а они следующие: Тархан, Йынал 276... 277 и Баглыз 278 И был /202б/ Тархан самый знатный из них и самый выдающийся из них 278а, и был он хромой, слепой, сухорукий 279. Итак, он сказал им: “Подлинно, вот это послы царя арабов к моему зятю 280 Алмушу сыну Шилки, и не подобает мне 281, чтобы я отпустил их иначе, как после совета с вами”. Тогда Тархан сказал: “Это нечто такое, чего мы совершенно не видали и о чем не слыхали, и мимо нас [никогда] не проходил посол какого-либо государя с тех пор, как существуем мы и отцы наши 282. Я думаю, что не иначе, как [этот] государь [халиф] 282а устраивает хитрость 283 и направляет этих [людей] к хазарам, чтобы подмять их войной против нас.

И лучше всего 284 разрезать 285 этих послов каждого пополам, а мы заберем то, что с ними имеется 286, И сказал другой из них: “Нет! Но возьмем то, что с ними, и оставим их голыми, чтобы они возвратились [туда], откуда прибыли”. И сказал [еще] другой: “Нет! но у царя хазар есть наши пленные. Так пошлем же вот этих, чтобы выкупить ими тех” 287. И они не переставали спорить между собой об этих вещах семь дней, в то время как мы находились в смертельном положении, пока они /203а/   не сошлись на том мнении, что они отпустят нас в дорогу, и мы проследуем [дальше]. Мы же преподнесли Тархану мервский хафтан 288 и два [130] куска [материи] пай-баф 289, а его товарищам 290 [каждому] то куртке 291, а также Йыналу 292. Мы вручили им [также] перец, просо и лепешки хлеба, и они удалились от нас.

33) Мы отправились [в путь] 293, пока не прибыли к реке Йаганды 294. Люди вытащили свои дорожные мешки, - а они [сделаны] из кож верблюдов, - и расстелили их. Взяли самок тюркских верблюдов, так как они круглы, и поместили их в их пустоту, так что они [мешки] растянулись 295. Потом они наложили их одеждами и вещами 296, и когда они наполнились, то в каждый дорожный мешок села группа [человек] в пять, шесть, четыре, - меньше или больше. Они берут в руки шесты из хаданга 297 и кладут их как весла, непрерывно гребя 238, а вода несет их [дорожные мешки] и они вертятся, пока мы не переправимся 299. Что же касается лошадей и верблюдов, то на них кричат, и они переправляются вплавь. Необходимо, прежде чем переправится какая-либо часть каравана, переправить отряд бойцов, имеющих оружие, чтобы они служили авангардом для людей. [Это] из боязни башкир 300, что они нападут врасплох на людей, когда они будут переправляться.

Итак, мы переправились через Йаганды 301 описанным нами способом. Потом, после этого мы переправились через реку, называемую Джам 302, также в дорожных мешках, потом мы переправились через Джахыш, потом Узил 303, потом “Эрдэн”, потом “Варыш” 304, потом Анхаты 305, потом “Вабна” 306, а это все большие реки.

34) Потом, после этого мы прибыли к печенегам. И вот они остановились 307 у воды, похожей на настоящее море 303. Они - темные брюнеты /203а/  с совершенно бритыми бородами, бедны в противоположность гуззам. Ведь я видел среди гуззов таких, которые владели десятью тысячами лошадей и ста тысячами голов овец. По большей части овцы посутся на том, что [имеется] в снегу, выбивая копытами и разыскивая сухую 309 траву. А если они не найдут ее, то грызут снег и до крайности жиреют. Курдюки этих овец волочатся по земле 310, А когда бывает лето, и они едят траву, [то] худеют.

Мы остановились у печенегов на один день.

35) Потом мы отправились и сделали остановку у реки Джайх 311, а это самая большая река, какую мы [только] видели, самая огромная и с самым сильным течением. И действительно, я видел дорожный мешок, который перевернулся в ней, и те, кто был в нем, потонули. И [вообще] погибло много человек из числа [наших] людей 313 и потонуло некоторое количество верблюдов и лошадей. Мы переправились через нее только с трудом.

36) Потом мы ехали [много] дней и переправились через реку Джаха 3' 3, потом после нее через реку Ирхиз 314, потом через Бачаг 315, потом через Самур 316, потом через Кинал 317, потом через реку Сух 318, потом через реку Кюнджюлю 319 и попали 320 в страну народа из [числа] тюрок, называемого башкиры 321. Мы остерегались их с величайшей осторожностью, потому что это худшие из тюрок, самые грязные 322 из них и более других посягающие на убийство. Встречает человек человека, отделяет его голову, берет ее [с собой], а его [самого] оставляет.

37) Они бреют свои бороды и едят вшей. [Вот] один из них тщательно исследует швы 323 своей куртки и разгрызает 323а вшей своими зубами. Право же, был с нами один человек из их числа, уже принявший ислам и служивший у нас. Однажды я видел, как он поймал вошь в своей одежде 324, он раздавил ее своими ногтями 325, потом слизнул ее 326 и сказал, когда увидел меня: “Прекрасно” 327. [131]

38) Каждый из них вырубает 328 палочку величиной с фалл и вешает ее на себя 329. И если он захочет отправиться в путешествие 330 или встретит врага, то целует ее, поклоняется ей и говорит: “О господи 33° а, сделай для меня то-то и то-то”. Я сказал переводчику: “Спроси кого-либо из них, какое у них оправдание этому [действию] и почему он сделал это своим господом?” Он [спрошенный] сказал: “Потому что я вышел из подобного этому и не знаю относительно самого себя иного создателя 331, кроме этого”.

39) Кое-кто из них говорит 331а будто бы у него двенадцать господов: “у зимы господь, у лета господь, у дождя господь, у ветра господь, у деревьев господь, у людей господь, у лошадей господь, у воды господь, у ночи господь, у дня господь, у смерти господь, у земли господь, а господь, который на небе, самый больший из них. Однако он объединяется с теми в согласии, и каждый из них одобряет то, что делает его сотоварищ” 332. Наш господь превыше 333 того, что говорят нечестивые 334, возвышенным величием 334а.

40) Мы видели, как [одна] группа 335 из них поклоняется змеям, [другая] группа поклоняется рыбам 336, [еще одна] группа поклоняется /203б/  журавлям. Мне сообщили, что они [когда-то] вели войну с [какими-то] людьми из числа своих врагов 336а, причем они [враги] обратили их в бегство 337, и что журавли закричали позади них [врагов], так что они напугались и сами обратились в бегство, после того, как обратили в бегство [этих башкир]. Поэтому они [эти башкиры] стали поклоняться журавлям и говорить: “Эти [журавли] наш господь, так как он обратил в бегство 338 наших врагов”. За это они им и покланяются 338а.

41) Он сказал: и мы уехали из страны этих [людей] и переправились через реку Джарамсан 339, потом через реку Уран 340, потом через реку Урам 341, потом через реку Байнах 342, потом через реку Ватыг 343, потом через реку Нийасна 344, потом через реку Джавшыз 345. Расстояние от реки до реки, о которых мы упомянули, - два дня, или три, или четыре, менее этого или более. Когда же мы были от царя “славян”, к которому мы направлялись, на расстоянии дня и ночи пути, он послал для нашей встречи четырех царей 346, находящихся под его властью, своих братьев 317 и своих сыновей 348. Они встретили нас, неся с собой хлеб, мясо, просо, и поехали вместе с нами. Когда же мы были от него на [расстоянии] двух фарсахов, он встретил нас сам, и когда он увидел нас, он сошел [с лошади] 343 и пал ниц, поклоняясь с благодарением Аллаху, великому, могучему. В рукаве у него были дирхемы, и он рассыпал их на нас. Он поставил для нас юрты, и мы поселились в них 349. Наше прибытие к нему было в воскресенье, когда прошло двенадцать ночей [месяца] мухаррема триста десятого года 350. И было расстояние от Джурджании 351 до его страны семьдесят дней [пути] 352.

42) Итак, мы оставались воскресенье, понедельник, вторник и среду в юртах, которые были разбиты для нас, пока собрались 353 цари его земли 354, предводители и жители его страны 355, чтобы услышать чтение письма [халифа]. Когда же наступил четверг и они собрались, мы развернули35 6 два знамени 356а, которые были с нами, оседлали лошадь присланным ему [в подарок] 357 седлом, одели его в савад 358 и надели на него тюрбан. Тогда я вынул письмо халифа и сказал ему: “Не подобает, чтобы мы сидели, когда читается это письмо”. :И он встал на ноги, - он сам и присутствовавшие знатные лица из жителей его государства 359, а он человек очень толстый и пузатый. Я начал и прочитал начало письма и, когда я дошел до слов: “Мир тебе, и воистину я прославляю, [обращаясь] к тебе, Аллаха, кроме которого нет иного [132] бога”, - я сказал ему 360: “Ответь пожеланием мира повелителю правоверных”. И он ответил, и они ответили все вместе.

Переводчик не переставал переводить для нас [т. е. наше чтение] буква в букву. Когда же мы кончили его чтение, то они возгласили “Велик Аллах!” таким возгласом, от которого затряслась 360а земля. Потом я прочитал письмо везира Хамида ибн-ал-'Аббаса, в то время как он стоял. Потом я пригласил его 361 сесть, и во время чтения письма Назира ал-Харами он сидел. Когда же /204а/   я окончил его [чтение], спутники 362 его рассыпали на него 363 многочисленные дирхемы. Потом я вьнул 364 подарки [состоявшие] из благовоний, одежд, жемчуга, для него 365 и для его жены, и я не переставал представлять ему и ей 366 одну вещь за другой, пока мы не покончили 367 с этим. Потом я облек 368 его жену [в почетный халат] в присутствии людей, в то время как она сидела рядом с ним, - таков их закон и обычай 369. Когда же я облек ее [в почетный халат], женщины рассыпали на нее дирхемы, и мы удалились.

43) По прошествии какого-нибудь часа 370 он прислал за нами 370а, и мы вошли к нему, в то время как он [находился] в своей палатке. Цари [сидели] с правой его стороны, а нас он пригласил сесть слева от него, в то время как сыновья его сидели перед ним, а он один [сидел] на троне 371, покрытом византийской парчей. Он велел принести стол [с яствами], и он был подан ему 372. На нем было одно только жареное мясо. Итак, он начал, - взял нож, отрезал кусочек 373 и съел его, ,и второй, и третий. Потом он отрезал 374 кусок 375 и дал его Сусану послу. Когда же он его получил, ему был принесен маленький стол и поставлен перед ним. И таково правило, что никто не протягивает своей руки к еде, пока царь не вручит ему кусочек. И тотчас, как только он его получит, то уже принесен ему стол.

Потом он вручил [мясо] мне, и принесен был мне стол 376. Потом он отрезал кусок и вручил его царю, который был оправа от него, и ему был принесен стол, потом вручил второму царю, и ему был принесен стол... 377, потом вручил четвертому царю, и ему принесли стол, потом вручил своим сыновьям, и им принесли столы378, и таким образом [это продолжалось], пока каждому из тех, кто был перед ним, не был принесен стол 379, и мы ели каждый со своего стола, не будучи сотоварищем по столу с кем-либо другим, и кроме него никто не брал с его стола ничего. Когда же он кончал с едой, то каждый из нас 380 оставшееся на своем столе 381 уносил в свое жилище. Когда мы поели, он велел принести напиток из меда, который они называют суджув 382 [изготовления] того же дня и той же ночи 383. Итак, он выпил кубок 384. Потом он встал во весь рост и сказал: “Это мое веселие о моем господине, повелителе правоверных, да продлит Аллах его пребывание [в этом мире]”. И так как он встал, то встали и четыре царя 385, и его сыновья 386, и встали мы также, пока он делал это три раза 387. Потом мы удалились от него.

44) На его минбаре еще до моего прибытия 387а уже провозглашали от его имени 388 хутбу: “О Аллах! Сохрани [в благополучии] царя йылтывара 389, царя булгар 390!” Я же сказал ему: “Воистину, царь - это Аллах и на минбаре этим титулом 390а не называется никто, кроме него, великого и могучего. Вот господин твой, повелитель правоверных, для собственной своей особы довольствуется тем, что на его минбарах на востоке и на западе провозглашают: “О Аллах! Сохрани [в благополучии] раба твоего и наместника твоего 391 Джа'фара, имама ал-Муктадира-би-ллаха, повелителя правоверных!” И таким же образом [делали] бывшие до него /204б/   предки его 392 халифы. И сказал Пророк, да благословит его Аллах и да спасет: “Не восхваляйте меня без меры, как восхвалили христиане Иисуса сына Марии, - ведь, право же, я раб Аллаха и посланник его”. [133] Он же сказал мне: “Как же подобает, чтобы провозглашали от моего имени 393 хутбу?” Я сказал: “Посредством упоминания 394 твоего имени и имени твоего отца”. Он оказал: “Но ведь отец мой был неверным, и я не хочу упоминать 395 его имени на минбаре; и я также [был неверным], - и я не хочу, чтобы упоминалось мое имя, так как тот, кто дал мне имя, был неверным 396. Однако, как имя моего господина, повелителя правоверных?” Я сказал: “Джа'фар”. Он сказал: “Подобает ли, чтобы я назывался его именем?” Я сказал: “Да”. Он сказал: “[Итак], я уже дал себе имя Джа'фар, а имя своему отцу 'Абдаллах, так что дай распоряжение об этом хатибу” 396а. Я сделал это 397, и он [хатиб] стал, провозглашать от его имени хутбу: “О Аллах! Сохрани [в благополучии] раба твоего Джа'фара ибн-'Абдаллаха, повелителя [эмира] булгар, клиента повелителя правоверных”.

45) Когда прошло три дня после прочтения письма и вручения подарков 393, он прислал за мной 399. До него дошло дело о четырех тысячах динаров и какова была хитрость Христианина 400 в [отношении] их задержки. Сообщение о них было и в письме. Итак, когда я вошел к нему, он пригласил меня сесть 401, и я сел, а он бросил мне письмо повелителя правоверных и сказал: “Кто привез это письмо?” Я сказал: “Я”. Потом он бросил мне письмо везира и оказал: “А это тоже?” Я сказал: “Я”. Он сказал: “А деньги, упомянутые в них обоих, что [с ними] сделано?” Я сказал: “Трудно было их собрать, время было стеснено, мы боялись упустить [возможность] .въезда [на север], так что мы оставили [их], чтобы они догнали нас” 402. Тогда он сказал: “Подлинно, приехали вы все, я то, что на вас истратил мой господин, он истратил для того, чтобы привезти [мне] эти деньги, чтобы я построил на них крепость, которая защитила бы меня от иудеев 403, поработивших меня. Что же касается подарка 404, то мой отрок 405 [и сам] мог бы прекрасно доставить его”. Я сказал: “Это совершенно верно, но только, право же, мы приложили все старания”.

Тогда он сказал переводчику: “Скажи ему: “Я не признаю этих [людей] 406. Подлинно, я признаю [только] тебя одного, и это потому, что эти люди не арабы 407. И если бы знал наставник [халиф], - да поможет ему Аллах 408, - что они возвестят [мне] то, что ты возсестил 409, он не послал бы тебя 410, чтобы ты сохранил [его поручения] для меня 411: прочел бы [его] письмо ко мне и выслушал бы мой ответ. И я не потребую ни одного дирхема ни у кого, кроме как у тебя, так что отдавай деньги, и это самое лучшее для тебя”. Итак, я ушел от лица его перепуганный, удрученный. У этого человека был [внушительный] вид и величавость 412, [был] он толстый, широкий 413, как будто бы он говорил из большого кувшина 414. Итак, я вышел от него, собрал своих спутников /205а/ и сообщил  им, что произошло между ним и мною. И я оказал им: “От этого я [вас] предостерегал”.

46) Его муээзин, призывая к молитве, провозглашая икаму 4'5 дважды. Я сказал ему: “Право же, господин твой, повелитель правоверных, у себя 416 провозглашает икаму один раз”. Тогда он сказал муэззину: “Прими[к исполнению] то, что он говорит тебе, и не противоречь ему” 417. Итак, муэззин держался этого [много] дней 418, пока он допрашивал меня относительно денег и препирался со мной о них, а я приводил его в отчаяние относительно этого и оправдывался в этом [деле]. Когда же он потерял надежду относительно этого, он дал распоряжение муэззину, чтобы он удваивал икаму, и он сделал это. А он [царь] хотел использовать это как средство, чтобы вступить со мной в диспут.

Итак, когда я услышал, что он удваивает икаму, я запретил ему и закричал на него. Царь узнал об этом, велел притти мне и велел [134] притти моим спутникам. Когда же мы собрались, он сказал переводчику: “Скажи ему, - то есть мне: “Что ты скажешь о двух муэззинах, из которых один провозгласил [икаму] один раз, а другой дважды, а потом каждый из них молился с народом, - допустима ли эта молитва или же нет?” 419. Я сказал; “Молитва допустима”. Тогда он сказал: “С разногласием ли [муджтехидов по данному вопросу] или с [их] общего согласия?”. Я сказал: “С общего согласия”. Он сказал: “Скажи ему: “Что ты скажешь о человеке, который вручил неким людям деньги [предназначенные] для людей 420 неимущих 421, осажденных, порабощенных, а те обманули его?” Я сказал: “Это недопустимо и те люди скверные”. Он сказал: “С разногласием или с общего согласия?” Я сказал: “С общего согласия”. Тогда он сказал переводчику: “Скажи ему: “Знаешь ли ты, - если бы халиф, - да продлит Аллах его пребывание [в этом мире], - послал ко мне войско, то одолел ли бы он меня?” Я сказал: “Нет”. Он сказал: “А эмир Хорасана?” Я сказал: “Нет”. Он сказал: “Это не вследствие ли отдаленности расстояния и многочисленности между нами племен неверных?” 422. Я сказал: “Да”.

Он сказал; “Скажи ему: “Итак, клянусь Аллахом, воистину, в моем отдаленном местопребывании 423, в котором ты меня видишь, подлинно я боюсь своего господина, повелителя правоверных. А именно я боюсь, что до него дойдет обо мне что-либо такое, что вызовет его отвращение, и он проклянет меня, и я погибну в моем местопребывании, в то время как он [будет оставаться] в своем государстве, и между мною и им будут простираться обширные 424 страны 425. А вы, которые едите его хлеб, носите его одежду, во всякое время видите его, вы обманули его в отношении размера [той] посылки, с которой он отправил вас ко мне, к людям неимущим 426, вы обманули мусульман, - я не приму от вас [руководства] в деле своей веры, пока не придет ко мне такой [человек], который будет искренен 427 в том, что он говорит. И если придет ко мне такого рода человек, то я приму от него [руководство]”. Так он зажал нам рот 438, .мы не дали никакого ответа 429 и удалились от него.

47) Он сказал: После этого разговора он стал оказывать мне [особое] предпочтение 430, стал приближать меня к себе 431, удалять моих спутников и называть меня “Абу-Бекр Правдивый” 432 /205б/.

48) Я видел в его стране столько удивительных вещей, что я их не перечту из-за их множества 433, как, например, то, что в первую [же] ночь, которую мы переночевали в его стране 434, я увидел, как перед [окончательным] исчезновением [света] солнца 435, в обычный час [молитвы] 436 небесный горизонт сильно покраснел. И я услышал [высоко] в воздухе 437 громкие звуки 438 и сильный гомон 439. Тогда я поднял голову, и вот недалеко от меня облако, красное, подобное огню, и вот этот гомон и эти звуки [исходят] от него. И вот в нем подобия людей и лошадей, и вот в руках 440 отдаленных находящихся в нем фигур, похожих на людей, луки, стрелы, копья и обнаженные мечи 441. И 442 они представлялись мне то совершенно ясными, то лишь кажущимися. И вот рядом другой, подобный им, черный 443 отряд 444, в котором я увидел также мужей, лошадей и оружие 445. И начал этот отряд нападать на тот 446 отряд, как нападает эскадрон на эскадрон. Мы же испугались этого и начали просить и молить, а они [жители страны] 447 смеются над нами и удивляются тому, что мы делаем.

49) Он сказал: Мы [долго] смотрели 448 на отряд, нападающий на отряд, оба они смешивались вместе на некоторое время 449, потом оба разделялись, и таким образом это явление продолжалось некоторую часть ночи 450. Потом оно скрылось от нас 451. Мы спросили об этом царя, и он сообщил, что деды его 452 говаривали 453, что эти [всадники] принадлежат [135] к верным и неверным джиннам 454. Они сражаются каждый вечер и, подлинно, с тех пор, как они существуют [на свете], ни одной ночи они не бывают отсутствующими в этом [сражении] 455. “И мы всегда это таким образом видели” 456.

50) Он сказал: Вошел я и бывший у царя портной 457 из жителей Багдада, [случайно] попавший 458 в эту область, в мою юрту, чтобы поговорить между собой. Итак, мы поговорили столько, сколько нужно, чтобы прочитать менее половины седьмой части [Корана] 459. При этом мы ожидали ночного азана 460. Но вот и азан. Итак, мы вышли из юрты, а заря уже появилась. Тогда я сказал муэззину: “Какой азан ты провозгласил?” Он сказал: “Азан рассвета”. Я сказал: “А ночной последний?” 461 Он сказал: “Мы читаем его молитву вместе с [азаном] при заходе солнца”. Я сказал: “А ночью?” 462 Он сказал: “Как видишь! Она была еще более короткой, чем эта, но только теперь 463 она уже прибавилась в длине” 464. Он сообщил, что уже месяц, как не спит ночью 465, боясь, чтобы не упустить утреннюю молитву, и это потому, что, [если] человек ставит котелок на огонь во время [молитвы] захода солнца, а потом читает утреннюю молитву, то для него [котелка] не приходит время закипеть 466.

51) Он сказал: Я видел, что день у них очень длинный; а именно, в продолжение некоторой части года он длинен, а ночь коротка, потом ночь длинна, а день короток. Итак, когда наступила вторая ночь 467, я сел вне юрты и наблюдал небо, и я увидел на нем /206а/   только небольшое число звезд, думаю, что около пятнадцати рассеянных 468 звезд 468. И вот красная заря, которая бывает перед ночной [молитвой] 470, ни в коем случае не исчезает [окончательно], и вот ночь 471 с [настолько] малой темнотой, что в ней человек узнает человека на большем [расстоянии], чем выстрел стрелы 472.

52) Он сказал: Я видел, что луна не достигает середины неба, но восходит на его краях на какой-нибудь час, - потом появляется заря, и луна скрывается 473.

53) Царь рассказал мне, что за его страной, на расстоянии трех месяцев пути, есть народ 474, называемый вису 475. Ночь у них менее часа.

54) Он сказал: я видел, что в этой стране во время восхода солнца все имеет красный цвет 476, как-то земля, горы и все, на что смотрит человек. И восходит солнце, по величине 477 подобное облаку, и краснота остается такой, пока [солнце] не достигает высшей точки на небе.

55) Жители этой страны мне сообщили, что, подлинно, “когда бывает зима, то ночь делается по длине такой же, как [летний] день, а день делается таким коротким, как ночь, так что, право же, если кто-либо из нас выходит 478 к месту 479, называемому Атыл 480, - а между нами и им расстояние пути менее фарсаха, - во время появления [утренней] зари, то он достигает его ко времени полного наступления ночи 481, когда появляются все звезды настолько, что покроют все небо” 482.

56) И мы [посольство] не покинули [этой] страны, пока ночи не удлинились 483, а дни не сократились 484.

57) Я видел 484а, что они считают очень хорошим предзнаменованием для себя 485 завывание собак, радуются ему и говорят о годе 486 изобилия, благословения и благополучия.

58) Я видел, что змей у них такое множество, что вот на ветке дерева, право же, [иной раз] накрутится десяток их и более. Они [жители] не убивают их, и они им не вредят. Право же, как-то я увидел в одном месте длинное дерево, длина которого [была] более ста локтей. Оно уже упало. И вот ствол его огромный чрезвычайно. Я остановился, глядя на него, и вдруг оно задвигалось. Это меня устрашило. Я посмотрел на него внимательно, и вот на нем змея, близкая к нему по толщине и длине. Когда же она увидела меня, она спустилась с него и скрылась между [136] деревьями. Я же пришел испуганный и рассказал [об этом] царю и [тем], .кто был у него на приеме. Они же не придали этому значения, а он оказал: “Не беспокойся, она не сделает тебе вреда” 487.

59) [Однажды] мы остановились вместе с царем на одной остановке 488 И вошел я, мои спутники - Текин, Сусан и Барыс - и [бывший] с нами человек из свиты царя 489 [в пространство] между деревьями. И вот он показал нам 490 маленький стебель 491, зеленый, по тонкости подобный веретену, при большей длине 492, и на нем [он показал нам] зеленые отростки 493. На конце [каждого] такого разветвления 494 [был] широкий лист, распростертый на земле, [причем] да ней [же] разостлано нечто вроде [плотно прилегающего к ней] растения 495. Среди них [листьев] 496 [находились] ягоды 497. Кто их ест, не сомневается, что это /206б/   гранат имлиси 498. Итак, мы поели их и убедились, что они [доставляют] большое удовольствие, так что мы не переставали их искать 498а и есть.

60) Я видел у них яблоки, отличающиеся большой зеленью и еще большей кислотой, подобной 499 винному уксусу, которые едят девушки и соответственно этому [их] называют 500.

61) Я не видел в их стране чего-либо в большем количестве, чем деревьев орешника 501. Право же, я видел из него [такие] леса, что [каждый] лес имел сорок фарсахов в длину при такой же ширине.

62) Он сказал 502: Я видел у них деревья, не знаю, что это такое: чрезвычайно длинные, ствол их 503 лишен листьев, макушки 504 подобны макушкам пальм, имеющим 505 тонкие 506 ваи 507, но только эти [ваи] сходящиеся 503. Они берутся за 509 известное им место ствола этого дерева, пробуравливают его и подставляют под него сосуд, в который из этого отверстия течет жидкость, более приятная, чем мед. Если человек много ее выпьет, она опьянит его, как опьяняет вино и [даже] более 510.

63) Пища их - просо и мясо лошади, но и пшеница и ячмень [у них] в большом количестве, и каждый, кто что-либо посеял, берет его для самого себя. У царя нет на это никакого права, кроме лишь того, что они платят ему в каждом году от каждого дома шкуру соболя 5" Если же он предложит 512 отряду [войска] 513 [совершить] набег на одну из стран, и он награбит, то он [царь] имеет долю вместе с ними 514. Каждому, кто у себя устраивает свадьбу или созывает званый пир, необходимо сделать отчисление царю, в зависимости от размеров пиршества, - [дать] “сахрадж” 515 медового набиза и [некоторое количество] скверной пшеницы 516. Так как земля их черная вонючая 517, а у них нет помещений, в которых они складывали бы свою пищу, то, право же, они выкапывают в земле колодцы 517а и складывают в них пищу, так что проходит для нее лишь немного дней, как она портится, воняет [гнилью] и ею нельзя пользоваться.

64) У них совершенно нет ни оливкового масла, ни масла сезама, ни животного жира 518, и, право же, они употребляют вместо этих жиров рыбий жир, и все, что они с ним употребляют, бывает вонюче [от жира], и они [сами] из-за этого бывают вонючи [от жира] 519.

65) Они делают из ячменя похлебку, которую хлебают девушки 520 и отроки. А иногда варят ячмень с мясом, причем господа едят мясо, и кормят девушек 521 ячменем. Но если [это мясо] бывает голова козла 522, то [девушки] получают [возможность] поесть мяса 523.

66) Все они носят шапки 524. Когда царь едет верхам, он едет один, без отрока, и с ним нет никого. Итак, когда он проезжает по базару, никто не остается сидящим, - [каждый] снимает с головы свою шапку и кладет ее себе подмышку. /207а/   Когда же он проедет мимо них, то они опять надевают свои шапки себе на головы. И точно так же все, кто входит к царю, мал и велик, включительно до его сыновей и братьев, лишь [137] только посмотрят на него, как тотчас снимают свои шапки и кладут их себе подмышку. Потом [они] кивают головами в сторону царя, приседают, потом остаются стоять 525, пока он не приглашает их сесть, причем каждый, кто сидит перед ним, право же, сидит, стоя на коленях 526, и не вынимает своей шапки и не показывает ее, пока же выйдет от него, надевая ее [только] в это время 527.

67) Все они [живут] в юртах 328, с той только разницей, чго юрта царя очень большая, вмещающая тысячу душ и более, устланная армянскими коврами 529. У него в середине ее трон 3293, покрытый византийской парчой.

68) Одно из их правил [таково], что если у сына [какого-либо] человека родится ребенок 530, то его берет [к себе] его дед, прежде его отца, и говорит: “Я имею большее право, чем его отец, на его воспитание 531, пока он не сделается [взрослым] мужем”.

69) И если умирает из их числа человек, то ему наследует его брат, прежде его сыновей 532. Итак, я наставил царя, что это не дозволено, и наставил его, каковы [“правильные”] законы наследования, пока он их не уразумел.

70) Я не видал [нигде] большего количества молний, чем в их стране 533. Если молния ударит в дом 534, то они не приближаются к нему и оставляют его таким, каким он есть, и [также] все, что в нем [находится], - человека и имущество 535 и все прочее, - пока не уничтожит его время. И они говорят: “Это дом [тех], на которых лежит гнев” 536.

71) И если один человек из них убьет другого человека намеренно, они казнят его [в возмездие] за него 537. Если же он убьет его 538 нечаянно, то делают для него ящик из дерева халанджа 539, кладут его внутрь [этого ящика], заколачивают его над ним [гвоздями] и кладут вместе с ним три лепешеи 540 и кружку с водой. Они водружают для него три бревна, наподобие палок верблюжьего седла 541, подвешивают его между ними и говорят: “Мы помещаем его между небом и землей, чтобы достигло его [действие] дождя и солнца. Авось Аллах смилостивится над ним”. И он остается подвешенным, пока не износит его время и не развеют его ветры.

72) И если они увидят человека, обладающего подвижностью и знанием вещей, они говорят: “Этот более всего достоин служить нашему господу”. Итак, они берут его, кладут ему на шею веревку и вешают его на дерево, пока он не распадется на куски 542. Право же, переводчик царя рассказал мне, что некий синдиец 543 попал 544 в эту страну и оставался у царя короткое время, служа ему. И был он ловок, понятлив. И вот одна группа [людей] из их числа захотела отправиться по своим торговым делам 545. /207б/  А этот синдиец попросил разрешения царя отправиться вместе с ними Он же [царь] запретил ему это. А он [синдиец] настаивал [на этом] перед ним 546, пока он не разрешил ему. Итак, он отравился вместе с ними на корабле. И вот, они увидели, что он подвижен, сметлив, сговорились 547 между собой и сказали: “Этот [человек] превосходен для служения нашему господу, так отправим же его к нему”. Они следовали на своем пути мимо леса. Итак, они вывели его к нему, наложили на его шею веревку, привязали его на вершине высокого дерева, оставили его и отправились дальше.

73) Если они едут в дороге и один из них захочет помочиться и помочиться, имея при себе оружие, то его обберут, - возьмут его оружие, его одежды 548 , и все, что с ним имеется 549. Это их правило. А кто сложит с себя оружие, положит его в сторону и [тогда] помочится, то они не препятствуют ему 530.

74) Мужчины и женщины спускаются к реке и моются вместе голые, не закрываются друг от друга и не совершают прелюбодеяния никоим [138] образом и никаким способом 551. А кто из них совершит прелюбодеяние, кто бы он ни был, то заколотят для него четыре сошника 552, привяжут к ним обе его руки и обе ноги и рассекут [его] топором от затылка до обоих его бедер. И таким же образом они поступают и с женщиной. Потом каждый кусок его и ее вешается на дерево. Я не переставал прилагать старания, чтобы женщины закрывались от мужчин при купаньи 553, но это мне не удалось.

75) И они убивают вора так же, как убивают прелюбодея.

76) В их лесах много меда в жилищах пчел, которые они знают и отправляются [к ним] для сбора этого [меда]. Иногда же на них нападают люди из числа их врагов 553а и убивают их.

77) У них много купцов, которые отправляются в землю тюрок 554 и привозят овец, и в страну, называемую Вису 555, и привозят соболей и черных лисиц.

78) Мы видели у них домочадцев [одной семьи] 556 в количестве пяти тысяч душ женщин и мужчин, уже всех принявших ислам. Все они известны [под названием] Баранджар. Для них построили мечеть из дерева, в которой они молятся. Они не умеют читать [молитв] 557, так что я научил [одну] группу [из них] тому, как [какими словами] молятся 558.

79) Право же, раз под моим руководством принял ислам человек по имени Талут, и я назвал его 'Абдаллахом. Он же сказал: “Я хочу, чтобы ты назвал меня твоим [собственным] именем Мухаммед” 559. Я это сделал. И приняли ислам его жена, его мать и его дети 560, и всех их стали называть Мухаммедом 561. Я научил его [сурам] “Хвала Аллаху” и “Скажи: он Аллах един” 552. И радость его от [знания] этих двух сур была большей, чем его радость [в случае], если бы он сделался царем “славян”.

80) Когда мы прибыли /208а/   к царю 563, мы нашли его остановившимся у воды, называемой Хеллече, а это три озера, из которых, два больших и одно маленькое 564. Однако из всех их нет ни одного 565, в котором дно было бы достижимо. Между этим местом и [их] огромной рекой, текущей 565а в страну хазар, называемой рекой Атыл, [расстояние] около фарсаха. На этой реке 565б [находится] место рынка, который бывает бойким 565в во всякий [благоприятный] момент. На нем продаются многочисленные ценные вещи.

81) Когда-то Текин рассказал мне 565г, что в стране царя [есть] один человек чрезвычайно огромного телосложения. Итак, когда я прибыл в эту страну, я спросил о нем у царя. Он же сказал: “Да, он [раньше] был в нашей стране и умер. Он не был из жителей этой страны, да также и [вообще] не из числа [обыкновенных] людей 566. История же его такова: Люди из числа купцов вышли к реке Атыл 567, как они [обыкновенно] выходят. А эта река поднялась, и вода ее выступила из берегов. И однажды, еще не успел я об этом узнать 568, как уже явилась ко мне толпа купцов, которые сказали: “О царь! На воде приплыл 569 человек, - если он из народа 570, близкого к нам, то нет для нас возможности жить в этих местах, и нам 571 ничего другого не останется, как переселиться”. Итак, я поехал верхом вместе с ними, пока не прибыл к реке. И вот передо мной этот человек, и вот в нем двенадцать локтей, меряя моими “локтями” 572, голова у него, как самый большой из котлов, нос более четверти, глаза огромны, а пальцы - каждый больше четверти. Случай с ним привел меня в ужас 573, и овладел мною такой же страх, как и теми людьми. И начали мы говорить с ним, а он не говорил нам [ничего], только смотрел на нас. Я доставил его в свое местопребывание и написал жителям страны Вису 574, - а они от нас на [расстоянии] трех месяцев [пути], - спрашивая их о нем. [139]

Они же написали мне, извещая меня, что этот человек из числа йаджудж и маджудж 575: “Они от нас на [расстоянии] трех месяцев [пути] 576. Нас и их разъединяет море 577, так как они [живут] на [том?] его берегу 578. Они подобны [диким] скотам, нагие, босые, [как скот] совокупляются друг с другом 579. Аллах могучий и великий выводит для них каждый день из моря [одну] рыбу, и каждый из них приходит, имея при себе нож, и отрезывает себе от нее столько, сколько достаточно для него и достаточно для его семьи 580. Если же он возьмет сверх того [количества], которое их удовлетворяет, то у него заболит живот и у его семьи тоже заболят животы, а иногда он умрет, и умрут они все. Когда же они возьмут от нее [рыбы] то, что им нужно, она повернется и погрузится 581 в море. Итак, они изо дня в день [живут] таким образом. [Лежащее] между нами и ими море, [находится у них] с одной стороны /208б/ , а горы окружают их с других сторон. Преграда 582 [также] отделила их от ворот [ед. ч.] 583, из которых они обычно выходили 584. Когда же Аллах могучий и великий захочет вывести их в обитаемые земли, то он произведет 535 для них раскрытие Преграды, море уйдет в землю 586, и прекратятся для них рыбы” 587.

82) Он сказал: Тогда я спросил его [царя] об [этом] человеке, и он сказал 588: “Он оставался у меня некоторое время. И бывало, как взглянет на него мальчик, так и умрет, и беременная [взглянет] и выбросит свой плод. И бывало, если он овладеет человекам, то сжимает его обеими руками, пока не убьет его. Когда же я увидел это, я повесил его на высоком дереве посредством крепкой цепи 589, пока он не умер. Если ты хочешь посмотреть на его кости и его голову, то я отправлюсь с тобой, чтобы ты посмотрел на них”. Я же сказал: “Клянусь Аллахом, я очень хочу этого”. Итак, он поехал со мной верхом в большой лес, в котором были огромные деревья. Он привел меня к большому 590 дереву 591... и голова его под ним 592. И я увидел, что голова его подобна большой кадке 593, и вот ребра его подобны самым большим сухим плодовым веткам пальм 593а, и в таком же роде кости его голеней и обе его локтевые кости 594. Я изумился этому и удалился.

83) Он сказал: И отъехал 595 царь от воды, называемой Хеллече 5953, к реке под названием Джавшыр 595б и оставался около нее два месяца. Кроме того 596, он захотел, чтобы произошла перекочевка [племен]5 97, и послал за народом 598, называемым суваз 599, приказывая им 600 перекочевать вместе с ним. [Они] же отказали ему. И [они] разделились 601 на две партии 502. Одна партия — с [разным] отребьем 603, и над ними [еще раньше] провозгласил себя [самозваным] царем [князем] 604 [некто] по имени Вырыг 604а. И послал к ним царь [булгар] и сказал: “Воистину, Аллах могучий и великий даровал мне ислам и верховную власть повелителя правоверных, и я — раб его [Аллаха], и это - дело, которое он возложил на меня 605, и кто будет мне противиться, того я поражу мечом 606. — Другая же партия была вместе с царем [князем] из [кочевого] племени 607, которого называли царем [племени] эскэл 608. Он был у него в повиновении 609, хотя [официально] еще не принял ислама 610. — Когда же он [царь] послал им [первой партии] это послание, то [они] испугались его намерения 611, и все 612 вместе поехали совместно с ним к реке Джавшыр 613.

84) Эта река небольшой ширины, - ширина ее пять локтей. Вода ее [доходит] до пупа, а местами до ключицы, а наибольшая ее [глубина] в рост [человека]. Вокруг нее деревья, причем 614 многие из этих деревьев - хаданги 514а и другие. Недалеко от нее обширная дикая местность 615, о которой рассказывают, что в ней [есть] животное, по величине меньшее, чем верблюд, но больше быка. Голова его - голова верблюда 616, [140] а хвост его - хвост быка, /209а/   тело его - тело мула, копыта 617 его подобны копытам быка. У него посреди головы один толстый круглый рог. По мере того как он возвышается [приближается к кончику], он становится все тоньше, пока не сделается подобным наконечнику копья. Из них [рогов] 6' 8 некоторые имеют в длину от пяти локтей до трех локтей, больше или меньше [этого]. Оно питается листьями деревьев халандж 619, имеющими превосходную зелень. Когда оно увидит всадника, то направляется к нему, и если под ним рысак, то он [рысак] спасается 620 от него с трудом, а если оно догонит его [всадника], то оно хватает его своим рогом со спины его лошади, потом подбрасывает его в воздух и [вновь] подхватывает его своим рогом и не перестает [делать] таким образом, пока не убьет его. А лошади оно ничем не вредит, никоим образом и ни каким способом 621. И они преследуют 621а его в диких местах и лесах, чтобы убить его 622. А это [делается] так, что [они] влезают на высокие деревья 623, между которыми оно [животное] находится 624. Для этого собираются несколько стрелков с отравленными стрелами, и когда оно окажется между ними, то стреляют в него, пока не изранят его и не убьют.

85) Право же, я видел у царя три больших миски 625, похожих на йеменский оникс 626, о которых он мне сообщил, что они сделаны из основания рога этого животного 627.

86) Некоторые ив жителей [этой] страны утверждают, что это носорог 628.

87) Он сказал: Я не видел среди них [ни одного] человека, который был бы красным [румяным] 628а, но большинство из них больны. В ней [этой стране] 639 они в большинстве случаев умирают от колик 630, так что они, право же, бывают [даже] у их грудных детей 631.

88) И если умрет мусульманин у них 632, и вот [имеется] женщина [из] хорезмийцев 633, то его обмывают 634 омовением мусульман. Потом везут его на повозке, которая тащит его, а перед ним [идут] со знаменем 635, пока не прибудут с ним к месту, в котором его похоронят. Когда же он прибудет туда, они возьмут его с повозки и положат его на землю. Потом очертят вокруг него линию и отдадут его в сторону 636. Потом они выкопают внутри этой линии его могилу, сделают для него боковую пещеру 637 и погребут его.

89) Подобно этому [и] они [жители этой страны] поступают со своими мертвыми 683. Женщины не плачут над мертвыми, но над ними плачут 683а их мужчины, которые приходят в день, в который он умер, останавливаются у дверей его юрты и кричат 639 самым гнусным плачем и самым диким, каким только можно плакать 640. Это - [люди] свободные. Когда же свершится 641 их плач, являются рабы, [неся] с собой сплетенные кожи, и непрерывно плачут и бьют свои бока и выступающие части своих тел 642 этими ремнями 643, пока на их теле не образуются [следы] вроде ударов бича. И они [местные жители] обязательно водружают у 644 /209б/   двери его юрты знамя 645. Они приносят его оружие и кладут его вокруг его могилы и не прерывают плача в течение двух лет. Когда же свершатся 646 два года 647, они снимут знамя и возьмут [часть] своих волос... 648 Родственники умершего созовут званый пир 649, посредством которого дается знать об окончании траура, и если у него была жена, то она выйдет замуж. Это если он был из [числа] главарей 550. Что же касается простого народа, то они делают со своими умершими [только] кое-что из этого [обряда].

90) На царе “славян” [лежит] дань, которую он платит царю хазар; от каждого дома в его государстве - шкуру соболя. Если прибудет корабль 651 из страны хазар в страну “славян” 651а, то царь выедет верхом и пересчитает то, что в нем [имеется], и возьмет из всего этого десятую [141] часть. А если прибудут русы 651б или какие-нибудь другие [люди] из прочих племен 652 с рабами 653, то царь, право же, выбирает для себя из каждого десятка голов одну голову.

Сын царя “славян” является его заложником у царя хазар. До царя хазар дошла [весть] о красоте дочери царя “славян” 654, так что он послал 655 сватать ее. А он высказался против него и отказал ему. Тогда тот отправил [экспедицию] 656 и взял ее силой, хотя он иудей, а она мусульманка. Итак, она умерла, [находясь] у него. Тогда он послал 657, требуя вторую его дочь 658. Как только это [известие] дошло 659 до царя “славян”, он упредил [это] и выдал ее замуж за царя [князя] [племени] эскэл, который находится, под его властью 660, боясь 661, что он отнимет ее у него силой, как он это сделал с ее сестрой. Направо же, царя “славян” побудила 663 написать государю [халифу] и попросить его, чтобы он построил для него крепость, боязнь царя 663 хазар.

91) Он сказал: Однажды я спросил его и сказал ему: “Государство твое обширно6 64, [денежные] средства твои изобильны 665 и доход твой 666 многочислен, так почему же ты просил государя, чтобы он построил крепость на [доставленные] от него деньги 667, которым нет числа?” Он же сказал: “Я полагал 668, что Держава Ислама 669 приносит счастье 670, и их [денежные] средства 671 берутся из дозволенных [религиозным законом] источников 572. По этой причине я и обратился с просьбой об этом. Право же, если бы я захотел построить крепость на свои средства, на серебро или золото, то, конечно, для меня в этом не было бы никакой трудности 673. Право же, я только хотел получить благословение 674 от денег повелителя правоверных и просил его об этом.

92) Он сказал: “Я видел русов 675, когда они прибыли по своим торговым делам 676 и расположились у реки Атыл 677. Я не видал [людей] с более совершенными телами, чем они. Они подобны пальмам, белокуры 678, красны 679 лицом, белы телом 680. Они не носят ни курток 681, ни хафтанов 682, но у них мужчина носит 683 кису 684, которой он охватывает один бок, причем одна из рук выходит из нее наружу. И при /210а/ каждом из них имеется топор 685, меч и нож 686, [причем] со всем этим он [никогда] 657 не расстается. Мечи их плоские, бороздчатые 688, франкские 589. И от края ногтей 689а иного из них [русов] до его шеи [имеется] собрание 690 деревьев 690а, изображений [картинок] и тому подобного 691.

93) А что касается их женщин, то на [каждой] их груди прикреплена коробочка 592, или из железа, или из серебра, или из меди, или из золота, или из дерева 593 в соответствии с размерами [денежных] средств их мужей. И у каждой коробочки - кольцо 694, у которого нож 695, также прикрепленный на груди. На шеях у них мониста 696 из золота и серебра, так что если человек владеет десятью тысячами дирхемов 697, то он справляет своей жене один [ряд] мониста, а если владеет двадцатью тысячами, то справляет ей два [ряда] мониста, и таким образом каждые десять тысяч, которые он прибавляет к ним [дирхемам], прибавляют [ряд] мониста его жене, так что на шее иной из них бывает много [рядов] монист 698.

95) Самым великолепным украшением [считаются] у них [русов] 699 зеленые бусы из той керамики 700, которая бывает на кораблях 701. Они делают [для приобретения их] исключительные усилия 702, покупают одну такую бусину 703 за дирхем и нанизывают [их] в качестве ожерелий 704 для своих жен.

96) Дирхемы русов - серая белка без шерсти, хвоста, передних и задних лап и головы, [а также] соболи Если чего-либо недостает, то от этого шкурка становится бракованной [монетой]. Ими они совершают [142] меновые сделки, и оттуда их нельзя вывезти, так что их отдают за товар, весов там не имеют, а только стандартные бруски металла. Они совершают куплю-продажу посредством мерной чашки 705.

97) Они грязнейшие из творений Аллаха, - они не очищаются 706 ни от эскрементов, ни от урины, не омываются от половой нечистоты и не моют своих рук после еды, но они, как блуждающие ослы 707. Они приплывают из своей страны и причаливают 708 свои корабли на Атыле, - а это большая река, - и строят на ее берегу большие дома из дерева.

И собирается [их] в одном [таком] доме десять и двадцать, - меньше или больше 704. У каждого [из них] скамья 709а, на которой он сидит, и с ними [сидят] девушки-красавицы 710 для купцов. И вот один [из них] сочетается со своей девушкой, а товарищ его смотрит на него. И иногда собирается [целая] группа из них в таком положении один против другого, и входит купец, чтобы купить у кого-либо из них девушку, и наталкивается на него 711, сочетающегося с ней. Он же не оставляет ее, пока не удовлетворит своей потребности 712.

98) У них обязательно каждый день умывать свои лица и свои головы самой грязной водой 713, какая только бывает, и самой нечистой. А это бывает так, что девушка является каждый день утром, неся большую лохань с водой, и подносит ее 714 своему господину. Он же моет в ней свои руки, свое лицо и все свои волосы 715. И он моет их и вычесывает их гребнем в лохань. Потом он сморкается и плюет в нее и не оставляет ничего из грязи, чего бы он ни сделал 713 /210б/ в эту воду. Когда же он покончит с тем, что ему нужно, девушка несет лохань к сидящему рядом с ним, и [этот] делает то же, что сделал его товарищ. И она не перестает подносить ее 717 от одного к другому, пока не обнесет ею 718 всех находящихся в [этом] доме, и каждый из них сморкается, плюет и моет свое лицо и свои волосы в ней.

99) И как только их корабли прибывают 719 к этой пристани 720, тотчас выходит 721 каждый из них, [неся] с собою хлеб, мясо, лук, молоко и набиз, чтобы подойти к длинному воткнутому [в землю] бревну, у которого [имеется] лицо, похожее на лицо человека, а вокруг него маленькие изображения, а позади этих изображений длинные бревна, воткнутые в землю. Итак, он подходит к большому изображению и поклоняется ему, потом говорит ему: “О мой господь 721а, я приехал из отдаленной страны, и со мною девушек столько-то и столько-то голов и соболей столько-то и столько-то шкур”, - пока не назовет всего, что прибыло с ним из его товаров 721б - “и я пришел к тебе 722 с этим даром”, - потом [он] оставляет то, что имел с собой, перед [этим] бревном, - “итак, я делаю, чтобы 723 ты пожаловал мне купца, имеющего многочисленные динары и дирхемы, чтобы он покупал у меня в соответствии с тем, что я пожелаю, и не прекословил бы мне ни в чем, что 724 я говорю”. Потом он уходит.

Итак, если продажа для него будет трудна и пребывание его затягивается, то он снова придет со вторым и третьим подарком, и если [для него] 725 будет затруднительно добиться 725 того, чего он хочет, он понесет и каждому из маленьких изображений подарок, попросит их о ходатайстве и скажет: “Эти - жены нашего господа, дочери его и сыновья его”. Итак, он не перестает обращаться с просьбой то к одному изображению, то к другому, просить их, искать у них заступничества и униженно кланяться перед ними. Иногда же продажа пойдет для него легко и он продаст. Тогда он говорит: “Господь мой удовлетворил мою потребность 726а, и мне следует вознаградить его”. И вот он берет 727 некоторое число овец или 728 рогатого скота, убивает их 729, раздает часть мяса 730, а оставшееся несет и оставляет между 730а тем большим бревном и стоящими вокруг него [143] маленькими и вешает головы рогатого скота или 731 овец на это воткнутое [сзади] в землю дерево 732. Когда же наступит ночь, придут собаки и съедят все это. И говорит тот, кто это сделал: “Господь мой уже стал доволен мною и съел мой дар”.

100) Если кто-либо из них заболел, то они разобьют для него палатку 733 в стороне от себя, оставят 733а его в ней, положат вместе с ним некоторое количество хлеба и воды и не приближаются к нему и не говорят с ним 734, особенно если он бедняк 735 или невольник 736, но если это лицо, которое имеет толпу родственников 737 и слуг, то люди посещают его во все эти дни и справляются о нем 738. Итак, если он выздоровеет и встанет, то возвратится к ним, а если /211а/ он умрет, то они го сожгут. Если же он был невольник 739, они оставят его в его положении, [так что] его едят собаки и хищные птицы.

101) Если они поймают вора или грабителя 740, то они поведут его к длинному 741 толстому дереву, привяжут ему на шею крепкую веревку и подвесят его на нем навсегда 742, тока од не распадется на куски 743 от ветров и дождей.

102) Мне не раз говорили 744, что они делают со своими главарями 745 при [их] смерти дела, из которых самое меньшее - сожжение, так что мне все время очень хотелось 746 познакомиться с этим 746а, пока не дошла до меня [весть] о смерти одного выдающегося мужа из их числа 747. Итак, они положили его в его могиле и покрыли ее над ним настилом 748 на десять дней, пока не закончат кройки его одежд и их сшивания.

103) А именно: если [это] бедный человек 749 из их числа, то делают маленький корабль 750, кладут его в него и сжигают его [корабль]. Что же касается богатого, то собирают то, что у него имеется 750а, и делят это на три трети, причем [одна] треть - для его семьи 751, [одна] треть на то, чтобы на нее скроить для него одежды, и [одна] треть, чтобы на нее приготовить набиз, который они пьют до дня 752, когда его девушка убьет сама себя 753 и будет сожжена вместе со своим господином. Они, злоупотребляя набизом, пьют его ночью и днем 754, [так что] иной из них умрет, держа кубок в руке.

104) Они в те десять дней пьют и сочетаются [с женщинами] и играют на сазе. А та девушка, которая сожжет сама себя с ним 754а в эти десять дней пьет и веселится, украшает свою голову и саму себя разного рода украшениями и платьями и, так нарядившись, отдается людям 755.

105) Если умрет главарь 756, то его семья 757 скажет его девушкам и его отрокам 758: “Кто из вас умрет вместе с ним?” 759. Говорит кто-либо из них: “Я”. И если он сказал это, то [это] уже обязательно, - ему уже нельзя обратиться вспять 750. И если бы он захотел этого, то этого не допустили бы. Большинство из тех, кто это 761 делает, - девушки. И вот когда умер тот муж 762, о котором я упомянул раньше, то сказали его девушкам: “Кто умрет вместе с ним?” И сказала одна из них: “Я”. Итак, ее поручили двум девушкам 762а, чтобы они охраняли ее и были бы с нею, куда бы она ни пошла, настолько, что они иногда [даже] мыли 761 ей ноги своими руками. И они [родственники] принялись за его дело 764, - за кройку для него одежд и устройство 765 того, что ему нужно. А девушка каждый день пила и пела, веселясь, радуясь будущему 766.

106) Когда же наступил день, в который должны были сжечь его и девушку, я прибыл 766а к реке, на которой [находился] его корабль, - и вот он уже вытащен [на берет] и для него поставлены четыре устоя 767 из дерева хаданга 768 и из другого дерева [халанджа] 769, и .вокруг них 770 поставлено также нечто вроде больших помостов из дерева 771. Потом [корабль] был протащен, пока не был помещен на это деревянное сооружение 771а. И они стали его охранять 771а, ходить взад и вперед [144] и говорить речью 772, для меня непонятной. А он [умерший] был еще 773 в своей могиле, [так как] они [еще] не вынимали его.

В середину этого корабля они ставят шалаш из дерева и покрывают этот шалаш разного рода “кумачами” 774. Потом они принесли скамью 775, поместили ее на корабле, покрыли ее стегаными матрацами 776 и византийской парчей 777, и подушки - византийская парча 777а. И пришла женщина старуха, которую называют /211б/ ангел смерти 778, и разостлала на скамье упомянутые нами выше постилки. Это она руководит его обшиванием и его устройством 779 и она [же] убивает девушек 780. И я увидел, что она старуха-богатырка 781, здоровенная 782, мрачная 783.

107) Когда же они прибыли к его могиле, они удалили 784 землю с дерева [настила], удалили 785 дерево и извлекли его в покрывале 786, в котором он умер. И я увидел, что он уже почернел от холода этой страны. Еще прежде они поместили с ним в могиле набиз, [какой-то] плод 787 и лютню 788. Теперь они вынули все это. И вот он не завонял, и в нем ничего не изменилось, кроме его цвета. Тогда они надели на него шаровары 789, гетры 730, сапоги, куртку, парчовый хафган 790а с пуговицами из золота, надели ему на голову шапку 791 из парчи, соболью, и понесли его, пока не внесли его в находившийся на корабле шалаш 792, посадили его на стеганый матрац 793, подперли его подушками и принесли набиз, плод 794, разного рода цветы 795 и ароматические растения 796 и положили это 797 вместе с мим. И принесли хлеба, мяса и луку и оставили это перед ним 798. И принесли собаку, рассекли ее пополам и бросили 799 ее в корабль. Потом принесли все его оружие и положили его рядом с ним. Потом взяли двух лошадей и гоняли их до тех пор, пока они не вспотели. Потом рассекли их мечами 800 и бросили их мясо в корабле. Потом привели двух коров 801, также рассекли их и бросили их в нем. Потом доставили петуха и курицу, убили их 802 и оставили 803 в нем.

108) Собирается много мужчин и женщин, играют на сазах, и каждый из родственников умершего 804 ставит шалаш поодаль от его шалаша 805. А девушка, которая хотела быть убитой 806, разукрасившись, отправляется к шалашам родственников умершего, ходя туда и сюда, входит в каждый из их шалашей, причем с ней сочетается хозяин шалаша 807 и говорит ей громким голосом: “Скажи своему господину: “Право же, я совершил это из любви и дружбы к тебе” 808. И таким же образом, по мере того как она проходит до конца [все] шалаши, также [все] остальные с ней сочетаются.

109) Когда же они с этим делом покончат, то, разделив пополам собаку, бросают ее внутрь корабля, а также отрезав голову петуху, бросают [его и его голову] справа и слева от корабля 809.

110) Когда же пришло время спуска солнца 810, в пятницу, привели девушку к чему-то, сделанному ими еще раньше наподобие обвязки ворот 811. Она поставила свои ноги на ладони мужей, поднялась над этой обвязкой [смотря поверх нее вниз] 812, и произнесла [какие-то] слова на своем языке 812а, после чего ее опустили. Потом подняли ее во второй раз, причем она совершила подобное же действие 813, [как] и в первый раз. Потом ее опустили и подняли в третий раз, причем она совершила то же свое действие 814, что и в первые два раза. Потом ей подали курицу, - она отрезала ей голову 814а и швырнула ее [голову] 315. Они [же] взяли эту курицу и бросили ее в корабль. Итак, я спросил переводчика о ее действиях 8' 6, а он сказал: “Она сказала в первый раз, когда ее подняли: “Вот 317 я вижу своего отца и свою мать”, - и сказала во второй раз; “Вот 818 все мои умершие родственники 819, сидящие”, - и сказала в третий раз: “Вот 820 я вижу своего господина, сидящим в саду, а сад [145] красив, зелен 821, и с ним мужи и отроки, и вот 822 он зовет меня, - /212а/ так ведите же меня к нему”.

111) Итак, они прошли с ней в направлении к кораблю. И она сняла два браслета 823, бывшие на ней, и отдала их оба той женщине-старухе 824, называемой ангел смерти, которая ее убьет. И она сняла два бывших на ней ножных кольца 825 и дала их оба тем двум девушкам, которые [все время] служили ей 826, а они обе - дочери женщины, известной под названием ангел смерти 827.

112) После этого та группа [людей], которые перед тем уже сочетались с девушкой, делают свои руки устланной дорогой для девушки, чтобы девушка, поставив ноги на ладони их рук, прошла на корабль 828. Но они [еще] не ввели ее в шалаш. Пришли мужи, [неся] с собою щиты и палки 829, а ей подали 330 кубком набиз 831. Она же запела над ним и выпила его. И сказал мне переводчик, что она этим прощается со своими подругами 832. Потом ей был подан другой кубок, она же взяла его и долго тянула 833 песню, в то время как 834 старуха торопила ее 835 выпить его и войти в палатку, в которой [находился] ее господин.

113) И я увидел, что она растерялась 836, захотела войти в шалаш, но всунула свою голову между ним и кораблем 837. Тогда старуха схватила ее голову и всунула ее [голову] в шалаш, и вошла вместе с ней, а мужи начали ударять палками по щитам, чтобы не был слышен звук ее крика, вследствие чего обеспокоились бы 838 другие девушки и перестали бы стремиться к смерти вместе со своими господами 839. Затем вошли в шалаш шесть мужей из [числа] родственников ее мужа и все [до одного] сочетались с девушкой в присутствии умершего. Затем, как только они покончили с осуществлением [своих] прав любви, уложили ее 840 рядом с ее господином. Двое схватили обе ее ноги, двое обе ее руки, пришла старуха 341, называемая ангел смерти, наложила ей на шею веревку с расходящимися концами 842 и дала ее двум [мужам], чтобы они ее тянули, и приступила [к делу] 843, имея [в руке] огромный кинжал 844 с широким лезвием 845. Итак, она начала втыкать его между ее ребрами и вынимать его 846, в то время как оба мужа душили ее веревкой, пока она не умерла.

114) Потом явился 847 ближайший родственник 848 умершего, взял палку 349 и зажег ее у огня 850. Потом он пошел, пятясь задом 851, - затылком к кораблю, а лицом к людям 852, [держа] зажженною палку в одной руке, а другую свою руку на заднем проходе, будучи голым 853, - чтобы зажечь сложенное дерево, [бывшее] под кораблем 854. Потом явились 855 люди с деревом [для растопки] и дровами 855а. У каждого из них была палка, конец которой он зажег. Затем [он] бросает ее в это [сложенное под кораблем] дерево 856. И берется огонь за дрова 856а, потом за корабль, потом за шалаш, и мужа, и девушку, и [за] все, что в нем [находится]. Потом подул ветер, большой, ужасающий 857, и усилилось пламя огня и разгорелось его пылание. Был радом со мной некий муж из русов 858. И вот я услышал, что он /212б/ разговаривает с бывшим со мной 859 переводчиком. Я спросил его о том, что он ему оказал. Он сказал: “Право же, он говорит: “Вы, арабы 860, глупы”. Я же спросил его об этом 861. Он сказал: “Действительно, вы берете 862 самого любимого вами из людей и самого уважаемого вами и оставляете его 863 в прахе 864, и едят его 865 насекомые 866 и черви, а мы сжигаем его во мгновение ока, так что он немедленно и тотчас входит в рай 867”. Потом он засмеялся чрезмерным смехом 865. Я же спросил об этом 863, а он сказал: “По любви 870 господа его 871 к нему, [вот] он послал ветер, так что он [ветер] возьмет его в течение часа 372”. И в самом деле, не прошло и часа, как корабль, и [146] дрова 873, и девушка, и господин превратились в золу, потом в [мельчайший] пепел.

115) Потом они соорудили на месте этого корабля, который они [когда-то] вытащили 874 из реки, нечто вроде круглого холма и водрузили в середине его большое бревно 875 маданга 375а, написали на нем имя [этого] мужа и имя царя русов и удалились.

116) Он сказал: Один из обычаев царя русов тот, что вместе с ним в его очень высоком 876 замке 877 постоянно находятся четыреста мужей из числа богатырей 378, его сподвижников, причем находящиеся у него 379 надежные люди из их числа умирают при его смерти и бывают убиты из-за него 880. С каждым из них [имеется] девушка, которая служит ему, моет ему голову и приготовляет ему то, что он ест и пьет, и другая девушка, [которой] он пользуется как наложницей в присутствии царя. Эти четыреста [мужей] сидят, а ночью спят у подножия его ложа 881. А ложе его огромно и инкрустировано драгоценными самоцветами 881а. И с ним сидят на этом ложе сорок девушек 882 для его постели 883. Иногда он пользуется как наложницей одной из них в присутствии своих сподвижников, о которых мы [выше] упомянули. И этот поступок они не считают постыдным 884. Он не спускается со своего ложа, так что если он захочет удовлетворить некую потребность 885, то удовлетворит ее в таз 886, а если он захочет поехать верхом, то он подведет свою лошадь 887 к ложу таким образом, что сядет на нее верхом с него, а если [он захочет] 888 сойти [с лошади], то он подведет свою лошадь 889 настолько [близко], чтобы сойти со своей лошади на него 890. И он не имеет никакого другого дела, кроме как сочетаться [с девушками], пить и предаваться развлечениям. У него есть заместитель 891, который командует войсками 892, нападает на врагов 893 и замещает его у его подданных 394.

117) Их отличные [“добропорядочные”] люди 895 проявляют стремление к кожевенному ремеслу и не считают эту грязь отвратительной 896.

118) В случае, если между двумя лицами возникнет ссора и спор, и их царь не в силах достигнуть примирения, он выносит решение, чтобы они сражались друг с другом мечами, и тот, кто окажется победителем, на стороне того и правда 897.

119) Что же касается царя хазар 898, титул 898а которого хакан, то, право же, он не показывается иначе, как [раз] в каждые четыре месяца, [появляясь] в [почетном] отдалении. Его называют “большой хакан”, а его заместителя 899 называют хакан-бех 900. Это тот, который предводительствует войсками и командует ими 901, управляет делами государства, руководит им 902, появляется [перед народом] 902а, совершает походы 903, и ему изъявляют покорность находящиеся поблизости от него цари. И он входит каждый день к 903а наибольшему хакану 904 смиренно, проявляя униженность и спокойствие 905. Он входит к нему 905а не иначе, как босым, держа в своей руке дрова, причем 906, когда приветствует его, то зажигает перед ним эти дрова. Когда же 907 он покончит с топливом 908, он садится вместе с царем /W438/  на его трон 309 с правой его стороны. Его замещает муж, конец называемый кундур-хакан 910, а этого также замещает муж, называемый джавшыгыр 911. Обычай наибольшего царя тот, что он не дает аудиенции людям 912, и не разговаривает с ними, и к нему не является никто, кроме тех, кого мы упомянули, а полномочия вершить дела 913, наказывать [преступников] и управлять государством 914 принадлежат его заместителю хакан-беху.

120) [Другой] обычай [относительно] наибольшего царя [тот, что], если он умрет, то строится для него большой двор 915, в котором [имеются] двадцать домов 916, и в каждом из этих домов для него вырывается могила. Измельчаются камни настолько, что они делаются похожими на [147] глазной порошок 917, и расстилаются в ней, и поверх этого накладывается 918 негашеная известь 919. А под [этим] двором [имеется] река, и [эта] река большая, [быстро] текущая 920, и они помещают [проводят] эту реку над этой могилой 921, и говорят: “Чтобы не /W439/ добрался до нее 932 ни шейтан, ни человек, ни черви, ни насекомые” 323. Когда он похоронен, то рубят шеи тем, кто его хоронит, чтобы не было известно, в каком из домов [находится] его могила. Могила его называется рай 924, и говорят: “Он вошел в рай”.

121) И все [эти] дома выстланы парчей, сотканной из золота 925.

122) [Еще] обычай царя хазар [тот], что у него двадцать пять жен, [причем] каждая из этих жен - дочь кого-либо из царей, соседящих с ним 926, которую он берет [себе] волей или неволей. У него шестьдесят девушек-наложниц для его постели, причем только такие, которые отличаются красотой. И каждая из свободных и наложниц [находится] в отдельном дворце 927, у нее [есть] помещение в виде купола 928, покрытое тиком 929, и .вокруг каждого “купола” [есть] утоптанное пространство 930. И у каждой из них [есть] евнух, который ее стережет. Итак, если [хакан] захочет использовать одну из них [как наложницу], он посылает за евнухом 931, который ее стережет, и [тот] является с ней быстрее мгновения ока, чтобы положить ее в его постель, причем евнух останавливается у дверей 932 “купол” 932а царя. Когда же [царь] использовал ее [как наложницу], он [евнух] берет ее за руку и удаляется и не оставляет ее после этого ни на одно мгновение.

123) Когда этот большой царь 933 выезжает верхом, [то] едут [также] все войска по случаю его выезда, причем между ним и частями кортежа 934 миля [расстояния] 935, и ни один из его подданных 936 не видит его иначе, как павши ниц на свое лицо, поклоняясь ему, и 937 не поднимает своей головы, пока он не проследует мимо него.

124) Продолжительность [правления] их царя - сорок лет. Если он переживет их [хотя бы] на один день, то подданные 938 и его приближенные 939 уволят его или убьют 940 и скажут; “У этого ум уже уменьшился и его суждение [стало] путаным [неясным]”.

125) Если он пошлет [в поход] отряд [войска] 941, то он не обращается вспять 942 (никоим образом и никаким способом 943, а если он обратится в бегство 944, то предается смерти всякий, ,кто из него к нему [к царю] возвратился. А что касается предводителей и его заместителя 945, то, если они обратятся в бегство, приведут их [самих] и приведут их жен и их детей 946 и дарят их другим в их присутствии, в то время как они смотрят [на это], и точно так же [дарят] их лошадей, и их [домашние] вещи 947, и их оружие, и их дворы [усадьбы], а иногда он [царь] разрежет каждого из них на два куска и разопнет их 948, а иногда повесит их за шеи на деревьях. Иногда же, если окажет им милость, то сделает их конюхами.

126) У царя хазар [есть] огромный город 949 на реке Атыл. Он состоит из двух сторон, - в одной из этих двух сторон [живут] мусульмане, а в другой стороне - царь и его приближенные 950. Над мусульманами [начальствует] муж из [числа] приближенных отроков царя 951, который называется хаз 952. Он мусульманин, и судебная власть над мусульманами, живущими в стране 953 хазар и [временно] приезжающими к ним по торговым делам 954, предоставлена этому отроку-мусульманину, так что никто не рассматривает их дел и не производит суда между ними, кроме него. У мусульман в этом городе 955 [есть] соборная мечеть 956, в которой они совершают молитву и /W440/ присутствуют в ней в дни пятниц. При ней [есть] высокий минарет и несколько муэззинов. [148]

127) И вот, когда в триста десятом году 957 до царя хазар дошла [весть], что мусульмане разрушили синагогу 958, бывшую в Усадьбе ал-Бабу-надж 953, он приказал, чтобы минарет был разрушен, казнил муэззинов и сказал: “Если бы, право же, я не боялся, что в странах ислама 960 не останется ни одной неразрушенной синагоги, я обязательно разрушил бы [и] мечеть”.

128) Хазары и их царь - все иудеи, а “славяне” 961 и все, кто соседит с ними 962, [находятся]у него в покорности, и он обращается к ним, как к находящимися в рабстве, и они повинуются ему с покорностью 963.

 

 

 

 

«Записка» (Рисала) Ибн Фадлана содержит описание поездки по­сольства халифа ал-Муктадира в Булгар для официального принятия исла­ма царем булгар и его окружением в 921–922 гг.

«Записка» дошла до нас не полностью: долгое время она была известна по большим цитатам в сло­варе Йакута, впервые собранным и исследованным М.Х.Френом1. Наибо­лее полный текст «Рисали» был обнаружен A-З.Валиди-Тоганом в сборной рукописи, хранившейся в библиотеке Мешхеда (Иран). Работу над подго­товкой к изданию текста и перевода «Рисали» параллельно вели в СССР А. П. Ковалевский и в Германии A.-З.Валиди-Тоган. Оба исследования уви­дели свет в 1939 г.: A.-З. Валиди-Тоган опубликовал текст «Записки» в на­боре, с немецким переводом, исследованием и комментариями2, а в СССР впервые «Рисала» Ибн Фадлана (факсимиле с русским переводом) была опубликована под редакцией И. Ю. Крачковского (издание не могло быть осуществлено под именем А. П. Ковалевского, подготовившего исследова­ние, поскольку в это время он был репрессирован и находился в лагере в Мордовии)3. Текст «Рисали» в Мешхедской рукописи кончался пребыва­нием Ибн Фадлана в Булгаре. А. П. Ковалевский дополнил этот текст от­рывком из словаря Йакута о хазарах. Второе издание4 А.П.Ковалевский дополнил обширным историко-этнографическим исследованием и перево­дами некоторых материалов из более поздних авторов, цитирующих или пересказывающих материал «Записки».



В настоящей книге публикуется перевод А.П.Ковалевского по изда­нию 1956 г. с некоторыми уточнениями и исправлениями, предложенными О.Г.Большаковым5 . Обширные комментарии А.П.Ковалевского, в значи­тельной части касающиеся обоснования перевода, особенностей написания отдельных мест арабского текста и т.д., уместные при параллельном изда­нии текста и перевода и излишние при переиздании одного перевода (т.е. без арабского текста), здесь опущены. Вставки отдельных слов и фраз из словаря Йакута, указывавшиеся в комментариях, заключены в настоящем



1 C.Fraеhn. Die Altesten Arabischen Nachrichten uber die Wolga-Bulgaren aus Ibn-Foszlan’s Reiseberichte // Memoires de l’ Academie des Sciences de St.-Petersburg . VI Serie, t. I (1832), c.531.

2 А.Zeki Validi Togan. Ibn Fadlan’s Reisebericht Abhandlungen fur die Kunde des Morgenlandes. XXIV, 3, Leipzig, 1939.

3 Путешествие Ибн Фадлана на Волгу. Перевод и комментарий под редакцией академи­ка И.Ю.Крачковского. М.; Л., 1939. 212 с.

4 Ковалевский А.П. Книга Ахмеда Ибн-Фадлана о его путешествии на Волгу в 921-922 гг. Статьи, переводы, комментарии. Харьков, 1956, 345 с.

5 Большаков О.Г. Уточнения к переводу «Записки» Ибн Фадлана // Древнейшие госу­дарства Восточной Европы. 1998. М., 2000. сс. 54-63.



издании в квадратные скобки. Комментарии, поясняющие неясные места текста, заменены редакционными примечаниями, основанными на мате­риалах публикации А.П.Ковалевского, а в нескольких случаях совершенно неверные заключения заменены краткими замечаниями О.Г.Большакова (они также выделены звездочками). Транслитерация имен собственных приведена в соответствие с современными академическими нормами. Пе­ревод дат с хиджры на христианское летосчисление оформлен в постра­ничных сносках.



    [л.196б] Это книга Ахмада ибн Фадлана ибн ал-‘Аббаса ибн Раши­да ибн Хаммада, клиента повелителя правоверных, а также [мавла] клиента Мухаммада ибн Сулаймана, Хашимида, посла ал-Муктадира к царю «сла­вян-сакалиба», в которой он сообщает о том, что он сам наблюдал в стране тюрок, хазар, русов, «славян=сакалиба», башкир и других народов по час­ти различий их вероучений, [л.197а] сведений об их царях, их положения во многих делах.



Сказал Ахмад ибн Фадлан: «Когда прибыло письмо Алмуша сына Шилки йылтывара, царя «славян=сакалиба», к повелителю правоверных ал-Муктадиру, в котором он просит его о присылке к нему кого-либо, кто наставил бы его в религии, преподал бы ему законы ислама, построил бы для него мечеть, воздвиг бы для него мимбар, чтобы он установил [с мим­бара] возглашение молитвы во здравие халифа в его [собственной] стране и во всех областях его государства, и просит его о постройке крепости, чтобы укрепиться в ней от царей, своих противников – было дано согласие на то, о чем он просил. Посредником в этом деле был Назир ал-Харами. А я был уполномочен для прочтения ему (царю) письма и вручения того, что отправлялось к нему [в качестве подарков] и для надзора над факихами и му‘аллимами. И ему были пожалованы деньги, доставлявшиеся ему для упомянутой нами постройки и для уплаты [жалованья] факихам и му‘аллимам, [со взысканием] с поместья, называемого Арсахушмисан, в земле Хорезма, из [числа] поместий Ибн ал-Фурата. Послом к ал­Муктадиру от владетеля «славян-сакалиба» был муж по имени ‘Абдаллах ибн Башту ал-Хазари, а послом со стороны государя (халифа) – Сусан ар­Расси, клиент Назира ал-Харами, и [сопровождали его] Текин Тюрок (=Турки?) и Барис «сакалиба=Славянин», и я вместе с ними, как я уже со­общил. Итак, мне были поручены подарки для него (царя), для его жены, для его сыновей, для его братьев, для его предводителей, и лекарства, о ко­торых он писал Назиру, прося их.



Итак, мы отправились из Города Мира в четверг, по прошествии одиннадцати ночей [месяца] сафара триста девятого года1 . Мы останови­лись в Нахраване на один день и отправились поспешно, пока не прибыли



    1 21 июня 921 г.



в Даскару. В ней мы оставались три дня. Затем мы стремительно ехали, не задерживаясь, пока не приехали в Хулван. Мы оставались в нем два дня. [Из него] мы поехали в Кирмисин и оставались в нем два дня. Потом мы отправились и ехали, пока не достигли Хамадана, и оставались в нем три дня. Потом ехали, пока не прибыли в Савэ, и оставались в нем два дня, а из него – в Рей. В нем мы оставались одиннадцать дней, ожидая Ахмада ибн ‘Али, брата Су‘лука, так как он был в Хуваре Рейском.



Потом мы отправились в Хувар Рейский и оставались там три дня. Потом мы отправились в Симнан, потом из него в Дамган. В нем мы не­ожиданно встретили Ибн Карана, принадлежащего к сторонникам «При­зывающего», а потому мы спрятались в караване и ехали поспешно, пока не прибыли в Нишапур. Лайла ибн Ну‘ман был уже убит, и мы застали в нем Хаммуйу Кусу, начальника войска Хорасана. Потом мы отправились в [л.197б] Сарахс, а потом из него в Мерв, потом из него в Кушмахан, кото­рый является краем пустыни Амула. Мы оставались в нем три дня, чтобы дать отдохнуть верблюдам для въезда в пустыню. Потом мы пересекли пустыню до Амула, потом мы переправились через Джейхун и приехали в Афирабр, рибат Тахира ибн ‘Али, потом мы отправились в Бейкенд, потом въехали в Бухару и прибыли к Джейхани. Это секретарь эмира Хорасана. Его прозывают в Хорасане «Шейх-опора». Он распорядился предоставить нам дом и назначил для нас человека, который удовлетворял бы наши по­требности и удалял бы наши затруднения в отношении всего, чего мы по­желаем. Итак, мы оставались [на отдыхе] несколько дней.



Потом он испросил для нас аудиенцию у Насра ибн Ахмада, и мы вошли к нему. А он безбородый мальчик. Мы приветствовали его в качест­ве эмира, а он пригласил нас сесть. И первое, с чего мы начали, – он ска­зал: «Каким вы оставили моего господина, повелителя правоверных, да продлит Аллах его пребывание [в этом мире] и его благополучие, -его са­мого, его гвардии и его приближенных?» Мы сказали: «В благополучии». Он сказал: «Да прибавит ему Аллах благополучия!» Потом ему было про­читано письмо относительно передачи Арсахушмисана от ал-Фадла ибн Мусы Христианина, управляющего Ибн ал-Фурата, Ахмаду ибн Мусе Хо­резмийцу, об отправке нас и письма к его правителю в Хорезме, устра­няющего для нас [всякие] препятствия, и письма ко Вратам тюрок, чтобы нам был дан эскорт и [тоже] устранены для нас препятствия. Он сказал: «А где [же] Ахмад ибн Муса?» Мы сказали: «Мы оставили его в Городе Мира, с тем, чтобы он выехал за нами через пять дней». Тогда он сказал: «Слу­шаюсь и повинуюсь тому, что приказал мне мой господин, повелитель правоверных, да продлит Аллах его пребывание [в этом мире]».



Он сказал: «Сведения об этом дошли до ал-Фадла ибн Мусы Хри­стианина, управляющего Ибн ал-Фурата, и он пустил в ход свои хитрости в отношении Ахмада ибн Мусы. Он написал начальникам полиции по Хо­расанской дороге [на участке] от гарнизонного города Сарахса до Бейкен­да, чтобы они направили шпионов на Ахмада ибн Мусу Хорезмийца по по­стоялым дворам и сторожевым постам, [что] он [дескать] человек с [такой­то] внешностью и [такими-то] особенностями, и что кто схватит его, пусть держит его под стражей, пока не будет получено наше письмо, которому пусть и следует. Итак, он был взят в Мерве и посажен под стражу. Мы же оставались в Бухаре двадцать восемь дней. Между тем, ал-Фадл ибн Муса также еще раньше столковался с ‘Абдаллахом сыном Башту и другими из наших спутников, которые стали говорить: «Если мы останемся, то нагря­нет зима и будет упущено [время] для въезда [в Хорезм], а Ахмад ибн Му­са, когда выполнит свои обязательства в отношении нас, догонит нас».



Он сказал: «Я видел дирхемы в Бухаре разных сортов, в том числе дирхемы, называемые ал-гитрифийа. Они состоят из меди, красной меди и желтой меди. Из них берется количество без веса, – сто из них [л.198а] за 1 дирхем из серебра. А вот их условия относительно «калымов=свадебных даров» за их жен: «Женится такой-то, сын такого-то, на такой-то, дочери такого-то, за столько-то и столько-то дирхемов (ал-?)гитрифийа». И таким же образом [происходит] покупка их недвижимых имуществ и покупка их рабов: они не упоминают других дирхемов. У них есть [также] дирхемы, [для которых] взята только одна желтая медь. Сорок из них за данак. У них также есть дирхемы их желтой меди, называемые самаркандскими. Шесть из них за данак.



Итак, когда я услышал слова ‘Абдаллаха сына Башту и слова других предупреждавших (пугавших) меня скорым наступлением (о скором при­ходе) зимы, мы отправились из Бухары, возвращаясь к реке, и наняли ко­рабль до Хорезма. А расстояние до него от места, от которого мы наняли корабль, более двухсот фарсахов. Мы ехали только часть дня, – нам не удавалось ехать целый день вследствие силы холода, пока мы не прибыли в Хорезм. Мы явились к его эмиру. Это был Мухаммад ибн ‘Ирак Хорезм­шах. Итак, он почтил нас, приблизил нас к себе и устроил для нас жилье.



По прошествии трех дней он велел нам прийти, обсудил с нами [во­прос] о въезде в страну тюрок и сказал: «Нет для вас соизволения на это, и непозволительно было бы мне допустить, чтобы вы вслепую рисковали вашей кровью. Я знаю, что это хитрость, которую подстроил этот отрок, – то есть Текин, – так как он был у нас торговцем железными изделиями {кузнецом и занимался продажей железа} в стране неверных. Это он обма­нул Назира, побудил его обратиться к повелителю правоверных и передать ему письмо царя «славян=сакалиба». Великий эмир, – то есть эмир Хора­сана, – имел бы больше права установить хутбу от имени повелителя пра­воверных в этой стране, если бы он нашел [это] полезным. И сверх того, между вами и этой страной, о которой вы говорите, тысяча племен невер­ных. И это [все] введение в обман государя. Итак, я даю вам совет: нужно [отправить] письмо к великому эмиру, чтобы он снесся путем переписки с государем, – да споспешествует ему Аллах, – а вы останетесь [здесь] до то­го времени, как вернется ответ». Итак, в этот день мы ушли от него. Потом мы снова приходили к нему и не переставали подольщаться к нему и льстить ему, говоря: «Вот приказ повелителя правоверных и его письмо, – какое основание сноситься с ним по этому поводу?» – пока он не дал нам разрешения. Итак, мы спустились из Хорезма в Джурджанию. Между нею и Хорезмом по воде пятьдесят фарсахов.



Я видел, что дирхемы Хорезма обрезные и свинцовые, и неполновес­ные, и медные. Дирхем они называют «тазджа». Вес его четыре данака с половиной. Их менялы продают игральные кости, волчки и дирхемы. Они [хорезмийцы] самые дикие люди [л.198б] и по разговору и по природным качествам. Их разговор похож на то, как кричат скворцы.



В ней [стране Xopeзм] есть селение на [расстоянии] дня [пути] от Джурджании, называемое Ардакуа. Население его называется кардалийцы. Их разговор похож на кваканье лягушек. Они отрекаются от повелителя правоверных ‘Али ибн Абу Талиба, – да будет им доволен Аллах, при окончании каждой молитвы.



Итак, мы оставались в Джурджании [много] дней. И замерзла река Джейхун от начала до конца ее; и была толщина льда семнадцать четвер­тей. Кони, мулы, верблюды и повозки проезжали через него, как проезжа­ют по дорогам, — он был тверд, не сотрясался. И оставался он в таком ви­де три месяца. И мы увидели такую страну, что думали, – не иначе, как врата Замхарира открылись из нее на нас. Снег в ней падает не иначе, как с порывистым сильным ветром. Если [какой-нибудь] человек из ее жителей одаряет своего приятеля и хочет [оказать] ему благодеяние, он говорит ему: «Пойдем ко мне, чтобы нам поговорить, – ведь право же, у меня хо­роший огонь». Это в том случае, если он оказывает ему особенное благо­деяние и [выражает] особую благосклонность. Однако Аллах великий был милостив к ним в отношении дров, – он сделал их дешевыми для них: груз повозки дров [дерева] «таг», – а это [по-арабски] ал-гада, – за два дирхема, из [числа] дирхемов, определяемых из расчета трех тысяч [штук] – ритль. Обычай их нищих [таков], что нищий не останавливается у дверей, но вхо­дит в жилище кого-либо из них и сидитнекоторое время у его огня, греясь. Потом говорит «паканд», что значит «хлеб», и [тогда] дают ему что­нибудь, а если нет, то он выходит.



Наше пребывание в Джурджании затянулось, а именно, – мы остава­лись в ней [много] дней раджаба, ша‘бана, месяца рамадана и шавваля2 . Продолжительность нашего пребывания зависела от силы холода.



Право же, до меня дошел [рассказ о том], что… двенадцать верблюдов, чтобы им обоим везти на них дрова из одного леса. Эти два [человека] за­

2 Время от начала раджаба до конца шавваля 309 г. соответствует: от 5 ноября 921 г. до 2 марта 922 г. Из текста ясно, что месяц шавваль входил в этот срок. Послы выехали в начале марта.



были взять с собой огниво и трут и заночевали без огня. Когда они оба утром встали, то верблюды были мертвы вследствие силы холода. И дей­ствительно, я видел тамошний холод в воздухе и то, что в ней [в Джурд­жании] базар и улицы, право же, пустеют до такой степени, что человек обходит большую часть улиц и базаров и не находит никого, и не встре­чается ему ни один человек. Не раз выходил я из бани и, когда входил в дом, то смотрел та свою бороду, а она сплошной кусок снега, так что я бывало оттаивал ее у огня. И, право же, бывало я спал в «доме» внутри дома. А именно – в нем была [помещена] тюркская юрта из войлоков, причем я был укутан в одежды и меха, и [все же] иногда моя щека при­мерзала к подушке. Действительно, я видел, [л.199а] как цистерны там покрывались шубами из шкур овец, чтобы они не трескались и не разла­мывались, но это ничуть не помогало. Подлинно, я видел землю, которая разорвалась, и в ней от силы холода [образовались] огромные овраги, и [также] то, что огромное гигантское дерево, право же, расщепилось от этого на две половины.



Когда же половинился шавваль триста девятого года3 , время года нача­ло меняться, река Джейхун растаяла, и мы принялись за принадлежности, необходимые для путешествия. Мы купили тюркских верблюдов и велели сделать дорожные мешки из верблюжьих кож для переправы через реки, через которые нам нужно будет переправляться в стране тюрок. Мы запас­лись хлебом, просом, сушеным мясом на три месяца. Те из жителей этой страны, с которыми мы дружили, предложили нам воспользоваться [их] помощью в отношении одежд и постараться умножить их количество. Они представили это предприятие в ужасном виде и изобразили это дело очень трудны, но когда мы [все] это сами увидели, то это оказалось вдвое боль­шим того, что нам было описано. Итак, на каждом из нас была куртка, по­верх нее хафтан, поверх него шуба, поверх нее кобеняк и бурнус, из кото­рого видны были только два глаза, шаровары одинарные и другие с под­кладкой, гетры, сапоги из шагреневой кожи и поверх сапог другие сапоги, так что каждый из нас, когда ехал верхом на верблюде, не мог двигаться от одежд, которые были на нем. И отстали от нас факих, му‘аллим и отроки, выехавшие с нами из Города Мира, побоявшись въехать в эту страну. И поехал я, посол, его свояк и двое отроков: Текин и Барис. Когда же насту­пил день, в который мы решили ехать, я сказал им: «Слушайте! с вами от­рок царя, и он в курсе вашего дела. С вами письма государя, и я не сомне­ваюсь, что в них [имеется] сообщение о посылке для него четырех тысяч мусаййабских динаров. Вы прибудете к иноязычному царю, и он потребует это от вас. Они же сказали: «Не бойся этого. Право же, он от нас не потре­бует». Я же предостерег их и сказал: «Я знаю, что он потребует от вас». Но они не приняли [моих предостережений].



3 15 шавваля – 16 февраля 922 г.



Караван был {хорошо?} подготовлен, мы наняли проводника по имени Фалус из жителей Джурджании. Потом мы положились на Аллаха могуче­го и великого, поручили ему наше предприятие и отправились из Джурд­жании в понедельник по прошествии двух ночей [месяца] зу-л-ка‘да триста девятого года4 . Мы остановились в рибате, называемом Замджан, [л.199б] а это [и есть] Врата тюрок. Потом на другой день мы отправились и оста­новились на остановке, называемой Джит. Нас настиг такой снег, что верблюды ступали в нем по колена. Поэтому мы оставались на этой оста­новке два дня. Затем мы стремительно ехали, не задерживаясь {Потом мы устремились в страну тюрок, не сворачивая ни перед чем}, и никто намне встречался в степи — [безлюдной] пустыне без единой горы. Итак, мы ехали по ней десять дней и встретили бедствия, трудности, сильный холод и беспрерывные, снежные метели, npи которых холод Хорезма был подо­бен дням лета. Мы позабыли все, что с нами было [до этого], и были близ­ки к гибели [наших] душ.



Однажды, право же, напал на нас сильный холод. Текин ехал рядом со мной, а рядом с ним один человек из числа тюрок, который разговаривал с ним по-тюркски. И вот Текин засмеялся и сказал: «Право же, этот тюрок говорит тебе: «Чего хочет господь наш от нас? Вот он убивает нас холо­дом, и если бы мы знали, чего он хочет, мы непременно это ему дали бы». Тогда я сказал ему: «Скажи ему: Он [Аллах] хочет от вас, чтобы вы сказа­ли: «Нет бога, кроме Аллаха». Он же засмеялся и сказал: «Если бы нас этому научили, мы обязательно это сделали бы».



Потом, после этого, мы прибыли в одно место, где было огромное ко­личество дров [дерева] «таг». Мы сделали остановку в нем. Караван развел огонь, [люди] согрелись, сняли свои одежды и выставили их для просуш­ки. Потом мы отправились и не переставали ехать каждую ночь от полуно­чи до времени спуска солнца или до полудня самой усиленной и самой на­пряженной ездой, какая только бывает. Потом мы делали остановку. Когда же мы проехали пятнадцать дней, мы прибыли к большой горе с множест­вом камней, на которой [были] источники, – прорывается источник и в ям­ке вода. Когда мы пересекли ее [гору], мы выехали к [кочевому] племени тюрок, известных под названием гуззов.



И вот они кочевники, – дома у них из шерсти, они то останавливаются [табором], то отъезжают. Ты видишь их дома то в одном месте, то те же самые в другом месте, в соответствии с образом жизни кочевников и с их передвижением. И вот они в жалком состоянии. К тому же они, как блуж­дающие ослы, – не изъявляют покорности Аллаху, не обращаются к разуму и не поклоняются ничему, но называют своих старейшин «господами». Ко­



4 Понедельник 4 марта 922 года. В 922 году 3 марта было воскресенье. По мусульман­скому счету новые сутки начинаются с вечера. Конечно, путешественники выехали ут­ром, т.е. 4 марта.



гда кто-нибудь из них просит в чем-либо совета у своего главаря, он гово­рит ему: «Господи! что я сделаю в таком-то и таком-то [деле]?».



«Дела их [решаются] советом между ними». Однако, когда они сойдут­ся на чем-либо и решатся на это, приходит затем самый ничтожный из них и самый жалкий и отменяет то, на чем они уже сошлись. Я слышал, как они говорили: «Нет бога, кроме Аллаха, Мухаммад пророк Аллаха», стара­ясь приблизиться этими словами к тем мусульманам, которые проезжают мимо них, [л.200а] но не выражая этим никакого убеждения. А если кого­нибудь из них постигает несправедливость или случится с ним что-либо неприятное, он поднимет свою голову к небу и говорит: «Бир Тенгри», а это по-тюркски «[клянусь] богом единым», так как «бир» по-тюркски «один», а «тенгри» на языке тюрок – «бог».



Они не очищаются ни от экскрементов, ни от урины, и не омываются от половой нечистоты и не совершают ничего подобного. Они не имеют никакого дела с водой, особенно зимой. Их женщины не закрываются ни от их мужчин, ни от посторонних, и женщина не закрывает также ничего из своего тела ни от кого из людей. Право же, как-то однажды мы остано­вились у [одного] человека из их числа. Мы сели, и жена этого человека [была] вместе с нами. И вот, разговаривая с нами, она раскрыла свой «фардж» и почесала его, в то время как мы на нее смотрели. Мы же закры­ли свои лица руками и сказали: «Господи, помилуй!» Тогда муж ее засме­ялся и оказал переводчику: «Скажи им: она открывает это в вашем присут­ствии, и вы видите его, а она охраняет его так, что к нему нет доступа. Это лучше, чем если бы она его закрывала и [вместе с тем] предоставляла пользоваться им». Они [гуззы] не знают блуда. Но если относительно кого­либо они откроют какое-нибудь дело, то они разрывают его на две полови­ны, а именно: они соединяют несколько ветвей двух деревьев, потом при­вязывают его к этим ветвям и отпускают оба этих дерева, и разрывается он при их выпрямлении.



Один из них сказал: «Дай мне услышать чтение». Коран ему понра­вился, и он начал говорить переводчику: «Скажи ему: «Не умолкай». Од­нажды этот человек сказал мне через переводчика: «Скажи этому арабу: есть ли у господа нашего могучего и великого жена?» Я же ужаснулся этому и провозгласил «Слава Аллаху» и «Помилуй Аллах». И он провоз­гласил «Слава Аллаху» и «Помилуй Аллах» так же, как это сделал я. И та­ково правило тюрка, – всякий раз, как он услышит мусульманина, произ­носящего «Слава Аллаху» и «Нет бога, кроме Аллаха», он говорит то же, что и он.



Обычаи женитьбы у них таковы: если один из них сватает у другого какую-либо из женщин его семьи, – или дочь его, или его сестру, или кого­либо из тех, кем он распоряжается, – за столько-то и столько-то хорезмий­ских одежд, и если он заплатит это, то он везет ее к себе. Иногда калымом бывают верблюды, или лошади, или что-либо другое. И никто не может прибыть к своей жене, пока не будет уплачен калым, на который согласил­ся ее «опекун». А если он уплатит это ему, то идет, не стесняясь, пока не войдет в жилище, в котором она находится, и не возьмет ее в присутствии ее отца, ее матери и ее братьев и они ему в этом не препятствуют.



А если умрет человек, имеющий жену и сыновей, то старший из его сыновей женится [л.200б] на его жене, если она не была его матерью.



Никто из купцов или кто-либо другой не может совершать омовения после нечистоты в их присутствии, кроме как ночью, когда они его не ви­дят. И это потому, что они гневаются и говорят: «Этот хочет нас околдо­вать, так как он уставился в воду», – штрафуют его деньгами.



И не может ни один мусульманин проехать через их страну без того, чтобы не сделать кого-либо из них себе другом, у которого он останавли­вается. Он привозит для него из страны ислама одежды, а для жены его по­крывало, немного перца, проса, изюма и орехов. Когда же он прибудет к своему другу, то тот разобьет для него юрту и доставит ему овец сколько может, так что мусульманину останется только закалывать их, так как тюрки их не закалывают, — право же, кто-либо из них бьет по голове овцу, пока она не умрет. И если человек из их числа [из мусульман] захочет со­вершить переезд, а у него станут некоторые из его верблюдов или его ло­шадей, или он нуждается в деньгах, то он оставляет ставших [животных] у своего друга-тюрка, берет его верблюдов, его лошадей и то, что ему нужно и отправляется. Когда он возвращается оттуда, куда направлялся, он воз­местит ему его деньги и возвратит ему его верблюдов и его лошадей. И точно так же, если проедет мимо тюрка человек, которого он не знает, [и] потом [вдруг] скажет ему: «Я твой гость, и я хочу получить часть твоих верблюдов, твоих лошадей и твоих дирхемов», – он вручит ему то, что он хочет.



Если же купец умрет в дороге, и караван будет возвращаться, то тю­рок встретит их и скажет: «Где мой гость?» И если скажут: «Он умер», то он заставит караван разгрузиться. Потом он пойдет к самому знатному купцу, которого он среди них увидит, развяжет на его глазах его вещи, и возьмет из его дирхемов столько, сколько ему следует с того купца, ни на хаббу больше. И так же он возьмет лошадей и верблюдов и скажет: «Это твой двоюродный брат, и ты более всего обязан уплатить за него». А если он убежал, то он [тюрок] сделает то же самое и скажет ему [второму куп­цу]: «Это такой же мусульманин, как и ты, возьми же ты с него». А если этот мусульманин не даст согласия [возместить долг] за его гостя на боль­шой дороге, то он [тюрок] спросит о его бегстве, где он находится, и если его направят к нему, то он проедет в поисках его расстояние [многих] дней пути, пока не прибудет к нему и не заберет у него того, что ему принадле­жит, а также того, что он [иной раз] дарит ему.



Вот также обычай тюрка: если он приедет в Джурджанию, он спро­сит о своем госте и остановится у него, пока не отправится [обратно]. Ав случае, если тюрок умрет у своего друга-мусульманина и [потом] проедет караван, в котором [находится] его друг, то они убьют его и скажут: «Ты убил его тем, что ты заключил [л.201а] его [в тюрьму]. Если бы ты не за­держал его, то отчего бы он умер?» И точно так же, если он напоит его на­бизом, а он свалится со стены, – они убивают его [в возмездие] за него. А если его нет в караване, то они берут самого выдающегося, кто есть в нем, и убивают его.



Поступок педерастии [считается] у них очень важным [преступлени­ем]. Действительно, некогда остановился в родовой группе Кюзеркина, – а это наместник царя тюрок, – некий человек из жителей Хорезма и оставал­ся у своего хозяина некоторое время для покупки овец. У тюрка был без­бородый сын, и хорезмиец не переставал ухаживать за ним и склонять его к себе, пока тот не подчинился его желанию. Пришел тюрок и нашел их обоих в соединении. Тогда тюрок подал об этом жалобу Кюзеркину. Итак, он сказал ему: «Собери тюрок». И он их собрал. Когда они собрались, он сказал тюрку: «Как ты хочешь, чтобы я судил, – по справедливости или лживо?» Он сказал: «По справедливости». Он сказал: «Приведи своего сы­на». Он привел его. Он сказал: «Следует, чтобы он и купец оба были уби­ты». Тюрок этим возмутился и сказал: «Я не выдам своего сына». Он же сказал: «Тогда купец даст выкуп за себя». Он это сделал и заплатил тюрку овцами за то, что он сделал с его сыном, заплатил Кюзеркину четыреста овец за то, что он снял с него [наказание], и уехал из страны тюрок.



Первый из их царей и главарей, кого мы встретили, [был] Йынал Младший. Он прежде принял [было] ислам. Но ему было сказано: «Если ты принял ислам, ты уже не главенствуешь над нами». Тогда он отказался от своего ислама. Когда же мы прибыли в то место, в котором он [находился], он сказал: «Я не допущу, чтобы вы прошли, так как это нечто такое, о чем мы совершенно не слыхали и не думали, что оно бывает». Тогда мы по­дольстились к нему с тем, чтобы он удовольствовался [получением] джурджанского хафтана стоимостью в десять дирхемов, куска [материи] пай-баф, лепешек хлеба, пригоршни изюма и ста орехов. Когда же мы вру­чили ему все это, он поклонился нам [до земли]. А это их правило, – если человек оказывает почет [другому] человеку, он кланяется ему в землю. Он сказал: «Если бы мои дома не были отдалены от дороги, я обязательно доставил бы вам овец и [дружеские] подарки». И он удалился от нас.



Мы отправились, и на следующий день нас встретил один человек из тюрок с презренной внешностью, оборванец, тощего вида, жалкий по су­ществу. А на нас напал сильный дождь. Он же сказал: «Стойте! И караван остановился весь в целом, а именно около трех тысяч лошадей и пяти ты­сяч человек. Потом он сказал: «Ни один из вас не пройдет!» И мы остано­вились, повинуясь его приказанию. Мы сказали ему: «Мы друзья Кюзер­кина». Он стал [л.201б] смеяться и говорит: «Кто такой Кюзеркин? Я ис­пражняюсь на бороду Кюзеркина». Потом он сказал: «Паканд», что значит «хлеб» на языке Хорезма. Тогда я вручил ему лепешки хлеба. Он взял их и сказал: «Проезжайте, я смилостивился над вами».



Он сказал: Если заболеет из их числа человек, у которого есть рабы­ни и рабы, то они служат ему, и никто из его домочадцев не приближается к нему. Для него разбивают палатку в стороне от домов, и он остается в ней до тех пор, пока не умрет или не выздоровеет.



Если же он был рабом или бедняком, то они бросают его в дикой ме­стности и отъезжают от него.



А если умрет человек из их [числа], то для него выроют большую яму в виде дома, возьмут его, наденут на него его куртку, его пояс, его лук… и положат в его руку деревянный кубок с набизом, оставят перед ним деревянный сосуд с набизом, принесут все, что он имеет, и положат с ним в этом доме. Потом посадят его в нем, и дом над ним покроют настилом и cделают над ним нечто вроде купола из глины. [Потом] возьмут его лоша­дей и в зависимости от их численности убьют из них сто голов, или двести голов, или одну голову и съедят их мясо, кроме головы, ног, кожи и хво­ста. И, право же, они растягивают [все] это на деревянных сооружениях и говорят: «Это его лошади, на которых он поедет в рай». Если же он когда­либо убил человека и был храбр, то [они] вырубят изображения из дерева по числу тех, кого он убил, поместят их на его могиле и скажут: «Вот его отроки, которые будут служить ему в раю». Иногда они пренебрегут убие­нием лошадей день или два. Тогда побуждает их какой-нибудь старик из числа их старейшин и говорит: «Я видел такого-то, то есть умершего, во сне, и он сказал мне: «Вот видишь, меня уже перегнали мои товарищи, и на моих ногах образовались язвы от следования за ними. Я не догнал их и ос­тался один». И тогда (=И в этом случае) они берут его лошадей и убивают их и растягивают их на его могиле. И когда пройдет день или два, придет к ним тот старик и скажет: «Я видел такого-то, и он сказал: «Сообщи моим семейным и моим товарищам, что подлинно я уже догнал тех, которые ушли раньше меня, и что я нашел успокоение от усталости».



Он сказал: Все тюрки выщипывают свои бороды, кроме усов. Иногда я видел среди них дряхлого старика, который выщипал себе бороду и оста­вил немного от нее под подбородком, причем на нем [надета] шуба, так что, если человек после этого увидит его, обязательно примет его за козла.



[л.202а] Царя тюрок гуззов называют йабгу, и это – титул повелите­ля. И каждый, кто царствует над этим племенем, этим титулом называется. А заместителя его называют кюзеркин. И точно также каждый, кто заме­щает какого-либо их главаря, называется кюзеркин.



Потом, при нашем отъезде из области этих [тюрок] мы остановились у начальника их войска. Его зовут Этрэк сын Катагана. Он разбил для нас тюркские юрты и поселил нас в них. И вот у него челядь, и свита, и боль­шие дома. Он пригнал к нам овец, и привели лошадей, чтобы мы закалыва­ли овец и ездили бы верхом на лошадях. Он созвал своих домочадцев и сыновей своего дяди [по отцу] и убил для них множество овец. А мы еще раньше преподнесли ему подарок: одежды, изюм, орехи, перец и просо. Я видел его жену, которая раньше была женой его отца. Она взяла [немного] мяса и молока и кое-что [из того], что мы подарили ему, вышла из [преде­лов] «домов» в дикую местность, вырыла яму, погребла в ней то, что имела с собой, и произнесла [какие-то] слова. Я же сказал переводчику: «Что она говорит?» Он сказал: «Она говорит: «Это подарок для Катагана, отца Этрэ­ка, который преподнесли ему арабы».



Когда же настала ночь, я и переводчик вошли к нему, в то время как он сидел в своей юрте. С нами было письмо к нему Назира ал-Харами, в котором он предлагает ему принять ислам и побуждает его к нему. [При этом] он послал ему [в дар] пятьдесят динаров, среди которых [было] мно­го динаров мусаййабских, три мискаля мускуса, красные кожи, две мерв­ские одежды, из которых мы скроили для него две куртки, сапоги из крас­ной кожи, одежду из парчи и пять шелковых одежд. Итак, мы вручили ему подарок и вручили [также] его жене покрывало и перстень. Я прочитал ему письмо, а он сказал переводчику: «Я не скажу вам ничего, пока вы не воз­вратитесь, и [тогда] напишу государю о том, что я решу». Он снял парче­вую одежду, бывшую на нем, чтобы надеть упомянутые нами почетные подарки. И я увидел бывшую под ней куртку, -она распалась [лохмотьями] от грязи, так как правила их [таковы], что никто не снимает прилегающую к телу одежду, пока она не рассыпется на куски. И вот он выщипал всю свою бороду и свои усы и остался как евнух.



Я видел, как тюрки рассказывали, что он у них самый ловкий наезд­ник. И действительно, однажды, в то время как он сопровождал нас на сво­ем коне, вдруг мимо пролетела гусыня. Он натянул лук, погнал под нее своего коня, потом он выстрелил в нее, и вот уже сбил ее вниз.



В один из дней он послал за непосредственно ему подчиненными предводителями, а они следующие: Тархан, Й(ы=и)нал… и Баглыз. И был [л.203б] Тархан самый знатный из них и самый выдающийся из них, и был он хромой, слепой, сухорукий. Итак, он сказал им: «Подлинно, вот это по­слы царя арабов к моему зятю Алмушу сыну Шилки, и не подобает мне, чтобы я отпустил их иначе, как после совета с вами». Тогда Тархан сказал: «Это нечто такое, чего мы совершенно не видали и о чем не слыхали, и мимо нас [никогда] не проходил посол какого-либо государя с тех пор, как существуем мы и отцы наши. Я думаю, что не иначе, как [этот] государь [халиф] устраивает хитрость и направляет этих [людей] к хазарам, чтобы поднять их войной против нас. И лучше всего разрезать этих послов каж­дого пополам, а мы заберем то, что с ними имеется. И сказал другой из них: «Нет! Но возьмем то, что с ними, и оставим их голыми, чтобы они возвратились [туда], откуда прибыли». И сказал [еще] другой: «Нет! Но у царя хазар есть наши пленные. Так пошлем же вот этих, чтобы выкупить ими тех». И они не переставали спорить между собой об этих вещах семь дней, в то время как мы находились в смертельном положении, пока они не сошлись на том мнении, что они отпустят нас в дорогу, и мы проследу­ем [дальше]. Мы же преподнесли Тархану мервский хафтан и два куска [материи] пай-баф, а его товарищам [каждому] по куртке, а также Й(ы=и)налу. Мы вручили им [также] перец, просо и лепешки хлеба, и они удалились от нас.



Мы отправились [в путь, пока не прибыли к реке Йаганды. Люди вы­тащили свои дорожные мешки, – а они [сделаны] из кож верблюдов, – и расстелили их. Взяли самок тюркских верблюдов, так как они круглы, и поставили их внутрь мешков, чтобы [мешки] растянулись. Потом они на­ложили их одеждами и вещами, и когда они наполнились, то в каждый до­рожный мешок села группа [человек] в пять, шесть, четыре, – меньше или больше. Они берут в руки шесты из хаданга и используют их как весла, непрерывно гребя, а вода несет их [дорожные мешки] и они вертятся, пока мы не переправимся. Что же касается лошадей и верблюдов, то на них кричат, и они переправляются вплавь. Необходимо, прежде чем перепра­вится какая-либо часть каравана, переправить отряд бойцов, имеющих оружие, чтобы они служили авангардом для людей. [Это] из боязни баш­кир, что они нападут врасплох на людей, когда они будут переправляться.



Итак, мы переправились через Йаганды описанным нами способом. Потом, после этого мы переправились через реку, называемую Джам, так­же в дорожных мешках, потом мы переправились через Джахыш, потом Узил, потом «Эрдэн», потом «Варыш», потом Анхаты, потом «Вабна», а это все большие реки.



Потом, после этого мы прибыли к печенегам. И вот они останови­лись у воды, похожей на настоящее море. Они – темные брюнеты [л.203а] с совершенно бритыми бородами, бедны в противоположность гуззам. Ведь я видел среди гуззов таких, которые владели десятью тысячами ло­шадей и ста тысячами голов овец. По большей части овцы пасутся на том, что [имеется] в снегу, выбивая копытами и разыскивая сухую траву. А ес­ли они не найдут ее, то грызут снег и до крайности жиреют. Курдюки этих овец волочатся по земле. А когда бывает лето, и они едят траву, [то] худе­ют.



Мы остановились у печенегов на один день.



Потом мы отправились и сделали остановку у реки Джай, а это самая большая река, какую мы [только] видели, самая огромная и с самым силь­ным течением. И действительно, я видел дорожный мешок, который пере­вернулся в ней, и те, кто был в нем, потонули. И [вообще] погибло много человек из числа [наших людей и потонуло [некоторое] количество верб­людов и лошадей. Мы переправились через нее только с трудом.



Потом мы ехали [много] дней и переправились через реку Джаха, по­том после нее через реку Ирхиз, потом через Бачаг, потом через Самур, потом через Кинал, потом через реку Сух, потом через реку Кюнджюлю и попали в страну народа из [числа] тюрок, называемого башкиры. Мы осте­регались их с величайшей осторожностью, потому что это худшие из тю­рок, самые грязные из них и более других посягающие на убийство. Встре­чает человек человека, отделяет его голову, берет ее [с собой], а его [само­го] оставляет.



Они бреют свои бороды и едят вшей. [Вот] один из них тщательно исследует швы своей куртки и разгрызает вшей своими зубами. Право же, был с нами один человек из их числа, уже принявший ислам и служивший у нас. Однажды я видел, как он поймал вошь в своей одежде, он раздавил ее своими ногтями, потом слизнул ее и сказал, когда увидел меня: «Пре­красно».



Каждый из них вырубает палочку величиной с фалл и вешает ее на себя. И если он захочет отправиться в путешествие или встретит врага, то целует ее, поклоняется ей и говорит: «О господи, сделай для меня то-то и то-то». Я сказал переводчику: «Спроси кого-либо из них, какое у них оп­равдание этому [действию] и почему он сделал это своим господом?» Он [спрошенный] сказал: «Потому что я вышел из подобного этому и не знаю относительно самого себя иного создателя, кроме этого».



Кое-кто из них говорит, будто бы у него двенадцать господов: «у зи­мы господь, у лета господь, у дождя господь, у ветра господь, у деревьев господь, у людей господь, у лошадей господь, у воды господь, у ночи гос­подь, у дня господь, у смерти господь, у земли господь, а господь, который на небе, самый большой из них. Однако он объединяется с теми в согла­сии, и каждый из них одобряет то, что делает его сотоварищ». Наш господь превыше того, что говорят нечестивые, возвышенным величием.



Мы видели, как [одна] группа из них поклоняется змеям, [другая] группа поклоняется рыбам, [еще одна] группа поклоняется [л.203б] журав­лям. Мне сообщили, что они [когда-то] вели войну с [какими-то] людьми из числа своих врагов, причем они [враги] обратили их в бегство, и что журавли закричали позади них [врагов], так что они испугались и сами об­ратились в бегство, после того, как обратили в бегство [этих башкир]. По­этому они [эти башкиры] стали поклоняться журавлям и говорить: «Эти [журавли] наш господь, так как он обратил в бегство наших врагов». За это они им и поклоняются.



Он сказал [И мы] уехали из страны этих [людей] и переправились через реку Джарамсан, потом через реку Уран, потом через реку Урам, по­том через реку Байнах, потом через реку Ватыг, потом через реку Мийас­на, потом через реку Джавшыз. Расстояние от реки до реки, о которых мы упомянули, – два дня, или три, или четыре, менее этого или более. Когда же мы были от царя «славян=сакалиба», к которому мы направлялись, на расстоянии дня и ночи пути, он послал для нашей встречи четырех царей, находящихся под его властью, своих братьев и своих сыновей. Они встре­тили нас, неся с собой хлеб, мясо, просо, и поехали вместе с нами. Когда же мы были от него на [расстоянии] двух фарсахов, он встретил нас сам, и когда он увидел нас, он сошел [с лошади] и пал ниц, поклоняясь с благода­рением Аллаху, великому, могучему. В рукаве у него были дирхемы, и он рассыпал их на нас. Он поставил для нас юрты, и мы поселились в них. Наше прибытие к нему было в воскресенье, когда прошло двенадцать ночей [месяца] мухаррама триста десятого года5 . И было расстояние от Джурджании до его страны семьдесят дней [пути] …



Итак, мы оставались воскресенье, понедельник, вторник и среду в юртах, которые были разбиты для нас, пока собрались цари его зем­ли, предводители и жители его страны, чтобы услышать чтение пись­ма [халифа]. Когда же наступил четверг и они собрались, мы развер­нули два знамени, которые были с нами, оседлали лошадь прислан­ным ему [в подарок] седлом, одели его в савад и надели на него тюр­бан. Тогда я вынул письмо халифа и сказал ему: «Не подобает, чтобы мы сидели, когда читается это письмо». И он встал на ноги, -он сам и присутствовавшие знатные лица из жителей его государства, а он че­ловек очень толстый и пузатый. Я начал и прочитал начало письма и, когда я дошел до слов: «Мир тебе, и воистину я прославляю, [обраща­ясь] к тебе, Аллаха, кроме которого нет иного бога», – я сказал ему: «Ответь пожеланием мира повелителю правоверных». И он ответил, и они ответили все вместе.



Переводчик не переставал переводить для нас [т.е. наше чтение] буква в букву. Когда же мы кончили его чтение, то они возгласили «Велик Аллах!» таким возгласом, от которого затряслась земля. По­том я прочитал письмо везира Хамида ибн ал-‘Аббаса, в то время как он стоял. Потом я пригласил его сесть, и во время чтения письма Назира ал-Харами он сидел. Когда же [л.204а] я окончил его [чтение], спутники его рассыпали на него многочисленные дирхемы. Потом я вынул подарки [состоявшие] из благовоний, одежд, жемчуга, для него и для его жены, ия не переставал представлять ему и ей одну вещь за другой, пока мы не по­кончили с этим. Потом я облек его жену [в почетный халат] в присутствии людей, в то время как она сидела рядом с ним, -таков их закон и обычай. Когда же я облек ее [в почетный халат], женщины рассыпали на нее дир­хемы, и мы удалились.



По прошествии какого-нибудь часа он прислал за нами, и мы вошли к нему, в то время как он [находился] в своей палатке. Цари [сидели] с правой его стороны, а нас он пригласил сесть слева от него, в то время как сыновья его сидели перед ним, а он один [сидел] на троне, покрытом ви­зантийской парчей. Он велел принести стол [с яствами], и он был подан ему. На нем было одно только жареное мясо. Итак, он начал, – взял нож, отрезал кусочек и съел его, и второй, и третий. Потом он отрезал кусок и



5 12 мая 922 года года (день прибытия).



дал его Сусану послу. Когда же он его получил, ему был принесен малень­кий стол и поставлен перед ним. И таково правило, что никто не протяги­вает своей руки к еде, пока царь не вручит ему кусочек. И тотчас, как толь­ко он его получит, то уже принесен ему стол.



Потом он вручил [мясо] мне, и принесен был мне стол. Потом он от­резал кусок и вручил его царю, который был справа от него, и ему был принесен стол, потом вручил второму царю, и ему был принесен стол…, потом вручил четвертому царю, и ему принесли стол, потом вручил своим сыновьям, и им принесли столы, и таким образом [это продолжалось], пока каждому из тех, кто был перед ним, не был принесен стол, и мы ели каж­дый со своего стола, не будучи сотоварищем по столу с кем-либо другим, и кроме него никто не брал с его стола ничего. Когда же он кончал с едой, то каждый из нас оставшееся на своем столе уносил в свое жилище. Когда мы поели, он велел принести напиток из меда, который они называют суджув [изготовления] того же дня и той же ночи. Итак, он выпил кубок. Потом он встал во весь рост и сказал: «Это мое веселие о моем господине, повелите­ле правоверных, да продли Аллах его пребывание [в этом мире]». И так как он встал, то встали и четыре царя, и его сыновья, и встали мы также, пока он делал это три раза. Потом мы удалились от него.



На его мин(м)баре еще до моего прибытия уже провозглашали от его имени хутбу: «О Аллах! Сохрани [в благополучии] царя йылтыва­ра, царя булгар!» Я же сказал ему: «Воистину, царь – это Аллах, и на минбаре этим титулом не называется никто, кроме него, великого и могучего. Вот господин твой, повелитель правоверных, для собствен­ной своей особы довольствуется тем, что на его минбарах на востоке и на западе провозглашают: «О Аллах! Сохрани [в благополучии] раба твоего и наместника твоего Джа‘фара, имама ал-Муктадира-би-ллаха, повелителя правоверных!». И таким же образом [делали] бывшие до него [л.204,] предки его халифы. И сказал Пророк, да благословит его Аллах и да спасет: «Не восхваляйте меня без меры, как восхвалили христиане Иисуса сына Марии, – ведь, право же, я раб Аллаха и по­сланник его».



Он же сказал мне: «Как же подобает, чтобы провозглашали от моего имени хутбу?» Я сказал: «Посредством упоминания твоего имени и имени твоего отца». Он сказал: «Но ведь отец мой был неверным, и я не хочу упоминать его имени на минбаре; и я также [был неверным], – и я не хочу, чтобы упоминалось мое имя, так как тот, кто дал мне имя, был неверным. Однако, как имя моего господина, повелителя правоверных?» Я сказал: «Джа‘фар». Он сказал: «Подобает ли, чтобы я назвался его именем?» Я сказал: «Да». Он сказал: «[Итак], я уже дал себе имя Джа‘фар, а имя сво­ему отцу ‘Абдаллах, так что дай распоряжение об этом хатибу». Я сделал это, и он [хатиб] стал провозглашать от его имени хутбу: «О Аллах! Со­храни [в благополучии] раба твоего Джа‘фара ибн ‘Абдаллаха, повелителя [эмира] булгар, мавла повелителя правоверных».



Когда прошло три дня после прочтения письма и вручения подарков, он прислал за мной. До него дошло дело о четырех тысячах динаров и ка­кова была хитрость Христианина в [отношении] их задержки. Сообщение о них было и в письме. Итак, когда я вошел к нему, он пригласил меня сесть, и я сел, а он бросил мне письмо повелителя правоверных и сказал: «Кто привез это письмо?» Я сказал: «Я». Потом он бросил мне письмо везира и сказал: «А это тоже?» Я сказал: «Я». Он сказал: «А деньги, упомянутые в них обоих, что [с ними] сделано?» Я сказал: «Трудно было их собрать, время было стеснено, мы боялись упустить [возможность] въезда [на се­вер], так что мы оставили [их], чтобы они догнали нас». Тогда он сказал: «Подлинно, приехали вы все, и то, что на вас истратил мой господин, он истратил для того, чтобы привезти [мне] эти деньги, чтобы я построил на них крепость, которая защитила бы меня от иудеев, поработивших меня. Что же касается подарка, то мой отрок [и сам] мог бы прекрасно доставить его». Я сказал: «Это совершенно верно, но только, право же, мы приложи­ли все старания».



Тогда он сказал переводчику: «Скажи ему: «Я не признаю этих [лю­дей]. Подлинно, я признаю [только] тебя одного, и это потому, что эти лю­ди не арабы. И если бы знал наставник [халиф], – да поможет ему Аллах, – что они возвестят [мне] то, что ты возвестил, он не послал бы тебя, чтобы ты сохранил [его поручения] для меня: прочел бы [его] письмо ко мне и выслушал бы мой ответ. И я не потребую ни одного дирхема ни у кого, кроме как у тебя, так что отдавай деньги, и это самое лучшее для тебя». Итак, я ушел от лица его перепуганный, удрученный. У этого человека был [внушительный] вид и величавость, [был] он толстый, широкий, как будто бы он говорил из большого кувшина. Итак, я вышел от него, собрал своих спутников [л.205а] и сообщил им, что произошло между ним и мною. Ия сказал им: «От этого я [вас] предостерегал».



Его муэззин, призывая к молитве, провозглашал икаму дважды. Я сказал ему: «Право же, господин твой, повелитель правоверных, у себя провозглашает икаму один раз». Тогда он сказал муэззину: «Прими [к ис­полнению] то, что он говорит тебе, и не противоречь ему». Итак, муэззин держался этого [много] дней, пока он допрашивал меня относительно де­нег и препирался со мной о них, а я приводил его в отчаяние относительно этого и оправдывался в этом [деле]. Когда же он потерял надежду относи­тельно этого, он дал распоряжение муэззину, чтобы он удваивал икаму, и он сделал это. А он [царь] хотел использовать это как средство, чтобы вступить со мной в диспут.



Итак, когда я услышал, что он удваивает икаму, я запретил ему и за­кричал на него. Царь узнал об этом, велел придти мне и велел придти моим спутникам. Когда же мы собрались, он сказал переводчику: «Скажи ему, – то есть мне: «Что ты скажешь о двух муэззинах, из которых один провоз­гласил [икаму] один раз, а другой дважды, а потом каждый из них молился с народом, – допустима ли эта молитва или же нет?». Я сказал: «Молитва допустима». Тогда он сказал: «С разногласием ли [муджтахидов по данно­му вопросу] или с [их] общего согласия?» Я сказал: «С общего согласия». Он сказал: «Скажи ему: «Что ты скажешь о человеке, который вручил не­ким людям деньги [предназначенные] для людей неимущих, осажденных, порабощенных, а те обманули его?» Я сказал: «Это недопустимо и те люди скверные». Он сказал: «С разногласием или с общего согласия?» Я сказал: «С общего согласия». Тогда он сказал переводчику: «Скажи ему: «Знаешь ли ты, – если бы халиф, – да продлит Аллах его пребывание [в этом мире],

– послал ко мне войско, то одолел ли бы он меня?» Я сказал: «Нет». Он сказал: «А эмир Хорасана?» Я сказал: «Нет». Он сказал: «Это не вследст­вие ли отдаленности расстояния и многочисленности между нами племен неверных?». Я сказал: «Да».



Он сказал: «Скажи ему: «Итак, клянусь Аллахом, воистину, в моем отдаленном местопребывании, в котором ты меня видишь, подлинно я бо­юсь своего господина, повелителя правоверных. А именно я боюсь, что до него дойдет обо мне что-либо такое, что вызовет его отвращение, и он проклянет меня, и я погибну в моем местопребывании, в то время как он [будет оставаться] в своем государстве, и между мною и им будут прости­раться обширные страны. А вы, которые едите его хлеб, носите его одеж­ду, во всякое время видите его, вы обманули его в отношении размера [той] посылки, с которой он отправил вас ко мне, к людям неимущим, вы обманули мусульман, – я не приму от вас [руководства] в деле своей веры, пока не придет ко мне такой [человек], который будет искренен в том, что он говорит. И если придет ко мне такого рода человек, то я приму от него [руководство]». Так он зажал нам рот, мы не дали никакого ответа и уда­лились от него.



Он сказал: «После этого разговора он стал оказывать мне [особое] предпочтение, стал приближать меня к себе, удалять моих спутников и на­зывать меня «Абу Бакр Правдивый». [л.205б] Я видел в его стране столько удивительных вещей, что я их не перечту из-за их множества, как, например, то, что в первую [же] ночь, которую мы переночевали в его стране, я увидел, как перед [окончательным] исчезновением [света] солнца в обычный час [молитвы] небесный горизонт сильно покраснел. И я услы­шал [высоко] в воздухе громкие звуки и сильный гомон. Тогда я поднял голову, и вот недалеко от меня облако, красное, подобное огню, и вот этот гомон и эти звуки [исходят] от него. И вот в нем подобия людей и лоша­дей, и вот в руках отдаленных находящихся в нем фигур, похожих на лю­дей, луки, стрелы, копья и обнаженные мечи. И они представлялись мне то совершенно ясными, то лишь кажущимися. И вот рядом другой, подобный им, черный отряд, в котором я увидел также мужей, лошадей и оружие. И начал этот отряд нападать на тот отряд, как нападает эскадрон на эскадрон. Мы же испугались этого и начали просить и молить, а они [жители страны] смеются над нами и удивляются тому, что мы делаем.



Он сказал: Мы [долго] смотрели на отряд, нападающий на отряд. Оба они смешивались вместе на некоторое время, потом оба разделялись, и та­ким образом это явление продолжалось некоторую часть ночи. Потом оно скрылось от нас. Мы спросили об этом царя, и он сообщил, что деды его говаривали, что эти [всадники] принадлежат к верным и неверным джин­нам. Они сражаются каждый вечер и, подлинно, с тех пор, как они сущест­вуют [на свете], ни одной ночи они не бывают отсутствующими в этом [сражении]. «И мы всегда это таким образом видели».



Он сказал: Вошел я и бывший у царя портной из жителей Багдада, [случайно] попавший в эту область, в мою юрту, чтобы поговорить между собой. Итак, мы поговорили столько, сколько нужно, чтобы прочитать ме­нее половины седьмой части [Корана]. При этом мы ожидали ночного аза­на. Но вот и азан. Итак, мы вышли из юрты, а заря уже появилась. Тогда я сказал муэззину: «Какой азан ты провозгласил?» Он сказал: «Азан рассве­та». Я сказал: «А ночной последний?» Он сказал: «Мы читаем его молитву вместе с [азаном] при заходе солнца». Я сказал: «А ночью?» Он сказал: «Как видишь! Она была еще более короткой, чем эта, но только теперь она уже прибавилась в длине». Он сообщил, что уже месяц, как не спит ночью, боясь, чтобы не упустить утреннюю молитву, и это потому, что, [если] че­ловек ставит котелок на огонь во время [молитвы] захода солнца, а потом читает утреннюю молитву, то для него [котелка] не приходит время заки­петь.



Он сказал: Я видел, что день у них очень длинный, а именно, в про­должение некоторой части года он длинен, а ночь коротка, потом ночь длинна, а день короток. Итак, когда наступила вторая ночь, я сел вне юрты и наблюдал небо, и я увидел на нем [л.206а] только небольшое число звезд, думаю, что около пятнадцати рассеянных звезд. И вот красная заря, кото­рая бывает перед ночной [молитвой], ни в коем случае не исчезает [окон­чательно], и вот ночь с [настолько] малой темнотой, что в ней человек уз­нает человека на большем [расстоянии], чем выстрел стрелы.



Он сказал: Я видел, что луна не достигает середины неба, но восхо­дит на его краях на какой-нибудь час, – потом появляется заря и луна скрывается.



Царь рассказал мне, что за его страной, на расстоянии трех месяцев пути, есть народ, называемый вису. Ночь у них менее часа.



Он сказал: Я видел, что в этой стране во время восхода солнца все имеет красный цвет, как-то земля, горы и все, на что смотрит человек. И восходит солнце, по величине подобное облаку, и краснота остается такой, пока [солнце] не достигнет высшей точки на небе.



Жители этой страны мне сообщили, что, подлинно, «когда бывает зима, то ночь делается по длине такой же, как [летний] день, а день делает­ся таким коротким, как ночь, так что, право же, если кто-либо из нас выхо­дит к месту, называемому Атыл, – а между нами и им расстояние пути ме­нее фарсаха, – во время появления [утренней] зари, то он достигает его ко времени полного наступления ночи, когда появляются все звезды настоль­ко, что покроют все небо».



И мы [посольство] не покинули [этой] страны, пока ночи не удлини­лись, а дни не сократились.



Я видел, что они считают очень хорошим предзнаменованием для себя завывание собак, радуются ему и говорят о годе изобилия, благосло­вения и благополучия.



Я видел, что змей у них такое множество, что вот на ветке дерева, право же, [иной раз] накрутится десяток их и более. Они [жители] не уби­вают их, и они им не вредят. Право же, как-то я увидел в одном месте длинное дерево, длина которого [была] более ста локтей. Оно уже упало. И вот ствол его огромный чрезвычайно. Я остановился, глядя на него, и вдруг оно задвигалось. Это меня устрашило. Я посмотрел на него внима­тельно, и вот на нем змея, близкая к нему по толщине и длине. Когда же она увидела меня, она опустилась с него и скрылась между деревьями. Я же пришел испуганный и рассказал [об этом] царю и [тем], кто был у него на приеме. Они же не придали этому значения, а он сказал: «Не беспокой­ся, она не сделает тебе вреда».



[Однажды] мы остановились вместе с царем на одной остановке. И вошел я, мои спутники – Текин, Сусан и Барис – и [бывший] с нами чело­век из свиты царя [в пространство] между деревьями. И вот он показал нам маленький стебель, зеленый, по тонкости подобный веретену, при большей длине, и на нем [он показал нам] зеленые отростки. На конце [каждого] та­кого разветвления [был] широкий лист, распростертый на земле, [причем] на ней [же] разостлано нечто вроде [плотно прилегающего к ней] растения. Среди них [листьев] [находились] ягоды. Кто их ест, не сомневается, что это [л.206б] гранат имлиси. Итак, мы поели их и убедились, что они [дос­тавляют] большое удовольствие, так что мы не переставали их искать и есть.



Я видел у них яблоки, отличающиеся большой зеленью и еще боль­шей кислотой, подобной винному уксусу, которые едят девушки и соот­ветственно этому [их] называют.



Я не видел в их стране чего-либо в большем количестве, чем деревь­ев орешника. Право же, я видел из него [такие] леса, что [каждый] лес имел сорок фарсахов в длину, при такой же ширине.



Он сказал: Я видел у них деревья, не знаю, что это такое: чрезвычай­но длинные, ствол их лишен листьев, макушки подобны макушкам пальм, имеющим тонкие ваи, но только эти [ваи] сходящиеся. Они берутся за из­вестное им место ствола этого дерева, пробуравливают его и подставляют под него сосуд, в который из этого отверстия течет жидкость, более прият­ная, чем мед. Если человек много ее выпьет, она опьянит его, как опьяняет вино и [даже] более.



Пища их – просо и мясо лошади, но и пшеница и ячмень [у них] в большом количестве, и каждый, кто что-либо посеял, берет это для самого себя. У царя нет на это никакого права, кроме лишь того, что они платят ему в каждом году от каждого дома шкуру соболя. А когда он отправляет отряд в набег на какую-то страну, и тот захватывает добычу, то ему пола­гается доля вместе с ними. И каждый, кто устраивает свадьбу или званый пир, то должен дать дар со стола в соответствии с размером угощения и «сахрадж» медового набиза и [некоторое количество] скверной пшеницы. Так как земля их черная вонючая, а у них нет мест, куда бы они складыва­ли пшеницу, то они выкапывают в земле ямы и складывают в них пшени­цу, так что проходит для нее лишь немного дней, как она портится, воняет [гнилью] и ею нельзя пользоваться.



У них совершенно нет ни оливкового масла, ни масла сезама, ни жи­вотного жира, и, право же, они употребляют вместо этих жиров рыбий жир, и все, что они с ним употребляют, бывает вонюче [от жира], и они [сами] из-за этого бывают вонючи [от жира].



Они делают из ячменя похлебку, которую хлебают девушки и отро­ки. А иногда варят ячмень с мясом, причем господа едят мясо, и кормят девушек ячменем. Но если [это мясо] бывает голова козла, то [девушки] получают [возможность] поесть мяса.



Все они носят шапки. Когда царь едет верхом, он едет один, без от­рока, и с ним нет никого. Итак, когда он проезжает по базару, никто не ос­тается сидящим, – [каждый] снимает с головы свою шапку и кладет ее себе подмышку. [л.207а] Когда же он проедет мимо них, то они опять надевают свои шапки себе на головы. И точно так же все, кто входит к царю, мал и велик, включительно до его сыновей и братьев, лишь только посмотрят на него, как тотчас снимают свои шапки и кладут их себе подмышку. Потом [они] кивают головами в сторону царя, приседают, потом остаются стоять, пока он не пригласит их сесть, причем каждый, кто сидит перед ним, право же, видит, стоя на коленях, и не вынимает своей шапки и не показывает ее, пока не выйдет от него, надевая ее [только] в это время.



Все они [живут] в юртах, с той только разницей, что юрта царя очень большая, вмещающая тысячу душ и более, устланная армянскими коврами. У него в середине ее трон, покрытый византийской парчей.



Одно из их правил [таково], что если у сына [какого-либо] человека родится ребенок, то его берет [к себе] его дед, прежде его отца, и говорит: «Я имею большее право, чем его отец, на его воспитание, пока он не сде­лается [взрослым] мужем».



И если умирает из их числа человек, то ему наследует его брат, пре­жде его сыновей. Итак, я наставил царя, что это не дозволено, и наставил его, каковы [«правильные»] законы наследования, пока он их не уразумел.



Я не видал [нигде] большего количества молний, чем в их стране. Если молния ударит в дом, то они не приближаются к нему и оставляют его таким, каким он есть, и [также] все, что в нем [находится], – человека и имущество и все прочее, – пока не уничтожит его время. И они говорят: «Это дом [тех], на которых лежит гнев».



И если один человек из них убьет другого человека намеренно, они казнят его [в возмездие] за него. Если же он убьет его нечаянно, то делают для него ящик из дерева халанджа), кладут его внутрь [этого ящика], зако­лачивают его над ним [гвоздями] и кладут вместе с ним три лепешки и кружку с водой. Они водружают для него три бревна, наподобие палок верблюжьего седла, подвешивают его между ними и говорят: «Мы поме­щаем его между небом и землей, чтобы постигло его [действие] дождя и солнца. Авось Аллах смилостивится над ним». И он остается подвешен­ным, пока не износит его время и не развеют его ветры.



И если они увидят человека, обладающего подвижностью и знанием вещей, они говорят: «Этот более всего достоин служить нашему господу». Итак, они берут его, кладут ему на шею веревку и вешают его на дерево, пока он не распадется на куски. Право же, переводчик царя рассказал мне, что некий синдиец попал в эту страну и оставался у царя короткое время, служа ему. И был он ловок, понятлив. И вот одна группа [людей] из их числа захотела отправиться по своим торговым делам. [л.207б] А этот син­диец попросил разрешения царя отправиться вместе с ними. Он же [царь] запретил ему это. А он [синдиец] настаивал [на этом] перед ним, пока он не разрешил ему. Итак, он отправился вместе с ними на корабле. И вот, они увидели, что он подвижен, сметлив, сговорились между собой и сказа­ли: «Этот [человек] превосходен для служения нашему господу, так отпра­вим же его к нему». Они следовали на своем пути мимо леса. Итак, они вывели его к нему, наложили на его шею веревку, привязали его на верши­не высокого дерева, оставили его и отправились дальше.



Если они едут в дороге и один из них захочет помочиться и помочит­ся, имея при себе оружие, то его обберут, -возьмут его оружие, его одеж­ды и все, что с ним имеется. Это их правило. А кто сложит с себя оружие, положит его в сторону и [тогда] помочится, то они не препятствуют ему.



Мужчины и женщины спускаются к реке и моются вместе голые, не закрываются друг от друга и не совершают прелюбодеяния никоим обра­зом и никаким способом. А кто из них совершит прелюбодеяние, кто бы он ни был, то заколотят для него четыре кола, привяжут к ним обе его руки и обе ноги и рассекут [его] топором от затылка до обоих его бедер. И таким же образом они поступают и с женщиной. Потом каждый кусок его и ее вешается на дерево. Я не переставал прилагать старания, чтобы женщины закрывались от мужчин при купании, но это мне не удалось.



И они убивают вора так же, как убивают прелюбодея.



В их лесах много меда в жилищах пчел, которые они знают и от­правляются [к ним] для сбора этого [меда]. Иногда же на них нападают люди из числа их врагов и убивают их.



У них много купцов, которые отправляются в землю тюрок и приво­зят овец, и в страну, называемую Вису, и привозят соболей и черных ли­сиц.



Мы видели у них домочадцев [одной семьи] в количестве пяти тысяч душ женщин и мужчин, уже всех принявших ислам. Все они известны [под названием] Баранджар. Для них построили мечеть из дерева, в которой они молятся. Они не умеют читать [молитв], так что я научил [одну] группу [из них] тому, как [какими словами] молятся.



Право же, раз под моим руководством принял ислам человек по име­ни Талут, и я назвал его ‘Абдаллахом. Он же сказал: «Я хочу, чтобы ты на­звал меня твоим [собственным] именем Мухаммад». Я это сделал. И при­няли ислам его жена, его мать и его дети, и всех их стали называть Му­хаммадом. Я научил его [сурам] «Хвала Аллаху» и «Скажи: он Аллах един». И радость его от [знания] этих двух сур была большей, чем его ра­дость [в случае], если бы он сделался царем «славян=сакалиба».



Когда мы прибыли [л.208а] к царю, мы нашли его остановившимся у воды, называемой Хеллече, а это три озера, из которых два больших и од­но маленькое. Однако из всех их нет ни одного, в котором дно было бы достижимо. Между этим местом и [их] огромной рекой текущей в страну хазар, называемой рекой Атыл, [расстояние] около фарсаха. На этой реке [находится] место рынка, который бывает бойким в каждое половодье. На нем продаются многочисленные ценные вещи.



Когда-то Текин рассказал мне, что в стране царя [есть] один человек чрезвычайно огромного телосложения. Итак, когда я прибыл в эту страну, я спросил о нем у царя. Он же сказал: «Да, он [раньше] был в нашей стране и умер. Он не был из жителей этой страны, да также и [вообще] не из чис­ла [обыкновенных] людей. История же его такова: Люди из числа купцов вышли к реке Атыл, как они [обыкновенно] выходят. А эта река поднялась, и вода ее выступила из берегов. И однажды, еще не успел я об этом узнать, как уже явилась ко мне толпа купцов, которые сказали: «О царь! На воде приплыл человек, – если он из народа, близкого к нам, то нет для нас воз­можности жить в этих местах, и нам ничего другого не останется, как пе­реселиться». Итак, я поехал верхом вместе с ними, пока не прибыл к реке. И вот передо мной этот человек, и вот в нем двенадцать локтей, меряя моими «локтями», голова у него, как самый большой из котлов, нос более четверти, глаза огромны, а пальцы -каждый больше четверти. Случай с ним привел меня в ужас, и овладел мною такой же страх, как и теми людь­ми. И начали мы говорить с ним, а он не говорил нам [ничего], только смотрел на нас. Я доставил его в свое местопребывание и написал жителям страны Вису, – а они от нас на [расстоянии] трех месяцев [пути], – спра­шивая их о нем.



Они же написали мне, извещая меня, что этот человек из числа йад­жудж и маджудж: «Они от нас [на расстоянии] трех месяцев [пути]. Нас и их разъединяет море, так как они [живут] на [том?] его берегу. Они подоб­ны [диким] скотам, нагие, босые, [как скот] совокупляются друг с другом. Аллах могучий и великий выводит для них каждый день из моря [одну] рыбу, и каждый из них приходит, имея при себе нож, и отрезывает себе от нее столько, сколько достаточно для него и достаточно для его семьи. Если же он возьмет сверх того [количества], которое их удовлетворяет, то у него заболит живот и у его семьи тоже заболят животы, а иногда он умрет, и умрут они все. Когда же они возьмут от нее [рыбы] то, что им нужно, она повернется и погрузится в море. Итак, они изо дня в день [живут] таким образом. [Лежащее] между нами и ими море [находится у них] с одной стороны [л.208б], а горы окружают их с других сторон. Преграда [также] отделила их от ворот [ед.ч.], из которых они обычно выходили. Когда же Аллах могучий и великий захочет вывести их в обитаемые земли, то он произведет для них раскрытие Преграды, море уйдет в землю, и прекратят­ся для них рыбы».



Он сказал: Тогда я спросил его [царя] об [этом] человеке, и он ска­зал: «Он оставался у меня некоторое время. И бывало, как взглянет на него мальчик, так и умрет, и беременная [взглянет] и выбросит свой плод. И бывало, если он овладеет человеком, то сжимает его обеими руками, пока не убьет его. Когда же я увидел это, я повесил его на высоком дереве по­средством крепкой цепи, пока он не умер. Если ты хочешь посмотреть на его кости и его голову, то я отправлюсь с тобой, чтобы ты посмотрел на них». Я же сказал: «Клянусь Аллахом, я очень хочу этого». Итак, он поехал со мной верхом в большой лес, в котором были огромные деревья. Он при­вел меня к большому дереву… и голова его под ним. И я увидел, что голова его подобна большой кадке, и вот ребра его подобны самым большим су­хим плодовым веткам пальм, и в таком же роде кости его голеней и обе его локтевые кости. Я изумился этому и удалился.



Он сказал: И отъехал царь от воды, называемой Хеллече к реке под названием Джавшыр и оставался около нее два месяца. Кроме того, он за­хотел, чтобы произошла перекочевка [племен], и послал за народом, назы­ваемым суваз, приказывая им перекочевать вместе с ним. [Они] же отказа­ли ему. И [они] разделились на две партии. Одна партия — с [разным] от­ребьем, и над ними [еще раньше] провозгласил себя [самозванным царем [князем] [некто] по имени Вырыг. И послал к ним царь [булгар] и сказал: «Воистину, Аллах могучий и великий даровал мне ислам и верховную власть повелителя правоверных, и я — раб его [Аллаха], и это – дело, кото­рое он возложил на меня, и кто будет мне противиться, того я поражу ме­чом. — Другая же партия была вместе с царем [князем] из [кочевого] пле­мени, которого называли царем [племени] эскэл. Он был у него в повино­вении, хотя еще не принял ислама. — Когда же он [царь] послал им [первой партии] это послание, то [они] испугались его намерения, и все вместе по­ехали совместно с ним к реке Джавшыр.



Эта река небольшой ширины, – ширина ее пять локтей. Вода ее [до­ходит] до пупа, а местами до ключицы, а наибольшая ее [глубина] в рост [человека]. Вокруг нее деревья, причем многие из этих деревьев – хаданги и другие. Недалеко от нее обширная дикая местность, о которой рассказы­вают, что в ней [есть] животное, по величине меньше, чем верблюд, но больше быка. Голова его – голова верблюда, а хвост его – хвост быка, [л.209а] тело его – тело мула, копыта его подобны копытам быка. У него посреди головы один толстый круглый рог. По мере того как он возвыша­ется [приближается к кончику], он становится все тоньше, пока не сделает­ся подобным наконечнику копья. Из них [рогов] некоторые имеют в длину от пяти локтей до трех локтей, больше или меньше [этого]. Оно питается листьями деревьев халандж, имеющим превосходную зелень. Когда оно увидит всадника, то направляется к нему, и если под ним рысак, то он [ры­сак] спасается от него с трудом, а если оно догонит его [всадника], то оно хватает его своим рогом со спины его лошади, потом подбрасывает его в воздух и [вновь] подхватывает его своим рогом и не перестает [делать] та­ким образом, пока не убьет его. А лошади оно ничем не вредит, никоим образом и никаким способом. И они преследуют его в диких местах и ле­сах, чтобы убить его. А это [делается] так, что [они] влезают на высокие деревья, между которыми оно [животное] находится. Для этого собирают­ся несколько стрелков с отравленными стрелами, и когда оно окажется между ними, то стреляют в него, пока не изранят его и не убьют.



Право же, я видел у царя три больших миски, похожих на йеменский оникс, о которых он мне сообщил, что они сделаны из основания рога это­го животного.



Некоторые из жителей [этой] страны утверждают, что это носорог.



Он сказал: Я не видел среди них [ни одного] человека, который был бы красным [румяным], но большинство из них больны. В ней [в этой стране] они в большинстве случаев умирают от колик, так что они, право же, бывают [даже] у их грудных детей.



И если умрет мусульманин у них, и вот [имеется] женщина [из] хо­резмийцев, то его обмывают омовением мусульман. Потом везут его на повозке, которая тащит его, а перед ним [идут] со знаменем, пока не при­будут с ним к месту, в котором его похоронят. Когда же он прибудет туда, они возьмут его с повозки и положат его на землю. Потом очертят вокруг него линию и отложат его в сторону. Потом они выкопают внутри этой ли­нии его могилу, сделают для него боковую пещеру и погребут его.



Подобно этому [и] они [жители этой страны] поступают со своими мертвыми. Женщины не плачут над мертвыми, но над ними плачут их мужчины, которые приходят в день, в который он умер, останавливаются у дверей его юрты и кричат самым гнусным плачем и самым диким, каким только можно плакать. Это – [люди] свободные. Когда же свершится их плач, являются рабы, [неся] с собой сплетенные кожаными бичами, и не­прерывно плачут и бьют свои бока и выступающие части своих тел этими ремнями, пока на их теле не образуются [следы] вроде ударов бича. И они [местные жители] обязательно водружают у [л.209б] двери его юрты зна­мя. Они приносят его оружие и кладут его вокруг его могилы и не преры­вают плача в течение двух лет. Когда же свершатся два года, они снимут знамя и возьмут [часть] своих волос… Родственники умершего созовут званый пир, посредством которого дается знать об окончании траура, и ес­ли у него была жена, то она выйдет замуж. Это если он был из [числа] гла­варей. Что же касается простого народа, то они делают со своими умерши­ми [только] кое-что из этого [обряда].



На царе «сакалиба=славян» [лежит] дань, которую он платит царю хазар: от каждого дома в его государстве -шкуру соболя. Если прибудет корабль из страны хазар в страну «сакалиба=славян», то царь выедет вер­хом и пересчитает то, что в нем [имеется], и возьмет из всего этого деся­тую часть. А если прибудут русы или какие-нибудь другие [люди] из про­чих племен с рабами, то царь, право же, выбирает для себя из каждого де­сятка голов одну голову.



Сын царя «сакалиба=славян» является его заложником у царя хазар. До царя хазар дошла [весть] о красоте дочери царя «сакалиба=славян», так что он послал сватать ее. А он высказался против него и отказал ему. Тогда тот отправил [экспедицию] и взял ее силой, хотя он иудей, а она мусуль­манка. Итак, она умерла, [находясь] у него. Тогда он послал, требуя вто­рую его дочь. Как только это [известие] дошло до царя «сакалиба=славян», он упредил [это] и выдал ее замуж за царя [князя] [племени] эскэл, кото­рый находится под его властью, боясь, что он отнимет ее у него силой, как он это сделал с ее сестрой. И, право же, царя «славян=славян» побудила написать государю [халифу] и попросить его, чтобы он построил для него крепость, боязнь царя хазар.



Он сказал: Однажды я спросил его и сказал ему: «Государство твое обширно, [денежные] средства твои изобильны и доход твой многочислен, так почему же ты просил государя, чтобы он построил крепость на эти не­значительные деньги, которым нет числа?» Он же сказал: «Я полагал, что держава ислама приносит счастье, и их [денежные] средства берутся из дозволенных [религиозным законом] источников. По этой причине я и об­ратился с просьбой об этом. Право же, если бы я захотел построить кре­пость на свои средства, на серебро или золото, то, конечно, для меня в этом не было бы никакой трудности. Право же, я только хотел получить благословение от денег повелителя правоверных и просил его об этом.



Он сказал: «Я видел русов, когда они прибыли по своим торговым делам и расположились у реки Атыл. Я не видал [людей] с более совер­шенными телами, чем они. Они подобны пальмам, белокуры, красны ли­цом, белы телом. Они не носят ни курток, ни хафтанов, но у них мужчина носит кису, которой он охватывает один бок, причем одна из рук выходит из нее наружу. И при [л.210а] каждом из них имеется топор, меч и нож, [причем] со всем этим он [никогда] не расстается. Мечи их искусной рабо­ты, бороздчатые, франкские. И от края ногтей иного из них [русов] до его шеи [имеется] собрание деревьев, изображений [картинок] и тому подоб­ного.



А у каждой их женщины на груди прикреплена коробочка, или из железа, или из серебра, или из меди, или из золота, или из дерева в соот­ветствии с размерами [денежных] средств их мужей. И у каждой коробоч­ки – кольцо, у которого нож, также прикрепленный на груди. А на шее у них ожерелье из золота и серебра, потому что, когда мужчина владеет де­сятью тысячами дирхемов, у его жены – одно ожерелье, а если двадцатью тысячами, то два ожерелья, и таким образом каждые десять тысяч, которые он прибавляет к ним [дирхемам], прибавляют ожерелье его жене, так что на шее иной из них бывает много [рядов] ожерелий.



Самым великолепным украшением [считаются] у них [русов] зеле­ные бусы из той керамики, которая бывает на кораблях. Они делают [для приобретения их] исключительные усилия, покупают одну такую бусину за дирхем и нанизывают [их] в качестве ожерелий для своих жен.



Дирхемы русов -серая белка без шерсти, хвоста, передних и задних лап и головы, [а также] соболи. Если чего-либо недостает, то от этого шкурка становится бракованной [монетой]. Ими они совершают меновые сделки, и оттуда их нельзя вывезти, так что их отдают за товар. Весов там не имеют, а только стандартные бруски металла. Они совершают куплю­продажу посредством мерной чашки.



Они грязнейшие из творений Аллаха, – они не очищаются ни от экс­крементов, ни от урины, не омываются от половой нечистоты и не моют своих рук после еды, но они, как блуждающие ослы. Они прибывают из своей страны и причаливают свои корабли на Атыле, – а это большая река,



– и строят на ее берегу большие дома из дерева. И собирается [их] в одном [таком] доме десять и двадцать, – меньше или больше. У каждого [из них] скамья, на которой он сидит, и с ними [сидят] девушки-красавицы для купцов. И вот один [из них] сочетается со своей девушкой, а товарищ его смотрит на него. А иногда собирается [целая] группа из них в таком поло­жении один против другого, и входит купец, чтобы купить у кого-либо из них девушку, и наталкивается на него, сочетающегося с ней. Он же не ос­тавляет ее, пока не удовлетворит своей потребности.



У них обязательно каждый день умывать свои лица и свои головы самой грязной водой, какая только бывает, и самой нечистой. А это [быва­ет] так, что девушка является каждый день утром, неся большую лохань с водой, и подносит ее своему господину. Он же моет в ней свои руки, свое лицо и все свои волосы. И он моет их и вычесывает их гребнем в лохань. Потом он сморкается и плюет в нее и не оставляет ничего из грязи, чего бы он ни сделал [л.210б] в эту воду. Когда же он покончит с тем, что ему нужно, девушка несет лохань к сидящему рядом с ним, и [этот] делает то же, что сделал его товарищ. И она не перестает подносить ее от одного к другому, пока не обнесет ею всех, находящихся в [этом] доме, и каждый из них сморкается, плюет и моет свое лицо исвои волосы в ней.



И как только их корабли прибывают к этой пристани, тотчас выхо­дит каждый из них, [неся] с собою хлеб, мясо, лук, молоко и набиз, чтобы подойти к длинному воткнутому [в землю] бревну, у которого [имеется] лицо, похожее на лицо человека, а вокруг него маленькие изображения, а позади этих изображений длинные бревна, воткнутые в землю. Итак, он подходит к большому изображению и поклоняется ему, потому говорит ему: «О мой господь, я приехал из отдаленной страны, и со мной девушек столько-то и столько-то голов и соболей столько-то и столько-то шкур», – пока не назовет всего, что прибыло с ним из его товаров — «и я пришел к тебе в этим даром», -потом [он] оставляет то, что имел с собой, перед [этим] бревном, — «итак, я желаю, чтобы ты пожаловал мне купца, имеюще­го многочисленные динары и дирхемы, чтобы он покупал у меня в соот­ветствии с тем, что я пожелаю, и не прекословил бы мне ни в чем, что я го­ворю». Потом он уходит.



Итак, если продажа для него будет трудна и пребывание его затянет­ся, то он снова придет со вторым и третьим подарком, и если [для него] будет затруднительно добиться того, чего он хочет, он понесет к каждому из маленьких изображений подарок, попросит их о ходатайстве и скажет: «Эти -жены нашего господа, дочери его и сыновья его». Итак, он не пере­стает обращаться с просьбой то к одному изображению, то к другому, про­сить их, искать у них заступничества и униженно кланяться перед ними. Иногда же продажа пойдет для него легко и он продаст. Тогда он говорит: «Господь мой удовлетворил мою потребность, и мне следует вознаградить его». И вот он берет некоторое число овец или рогатого скота, убивает их, раздает часть мяса, а оставшееся несет и оставляет между тем большим бревном и стоящими вокруг него маленькими и вешает головы рогатого скота или овец на это воткнутое [сзади] в землю дерево. Когда же наступит ночь, придут собаки и съедят все это. И говорит тот, кто это сделал: «Гос­подь мой уже стал доволен мною и съел мой дар».



Если кто-либо из них заболел, то они разобьют для него палатку в стороне от себя, оставят его в ней, положат вместе с ним некоторое коли­чество хлеба и воды и не приближаются к нему и не говорят с ним, осо­бенно если он бедняк или невольник, но если это лицо, которое имеет тол­пу родственников и слуг, то люди посещают его во все эти дни и справля­ются о нем. Итак, если он выздоровеет и встанет, то возвратится к ним, а если [л.211а] он умрет, то они его сожгут. Если же он был невольник, они оставят его в его положении, [так что] его едят собаки и хищные птицы.



Если они поймают вора или грабителя, то они поведут его к длинно­му толстому дереву, привяжут ему на шею крепкую веревку и подвесят его на нем навсегда, пока он не распадется на куски от ветров и дождей.



Мне не раз говорили, что они делают со своими главарями при [их] смерти дела, из которых самое меньшее – сожжение, так что мне все время очень хотелось познакомиться с этим, пока не дошла до меня [весть] о смерти одного выдающегося мужа из их числа. Итак, они положили его в его могиле и покрыли ее над ним настилом на десять дней, пока не закон­чат кройки его одежд и их сшивания.



А именно: если [это] бедный человек из их числа, то делают малень­кий корабль, кладут его в него и сжигают его [корабль]. Что же касается богатого, то собирают то, что у него имеется, и делят это на три трети, причем [одна] треть – для его семьи, [одна] треть на то, чтобы на нее скро­ить для него одежды, и [одна] треть, чтобы на нее приготовить набиз, ко­торый они пьют до дня, когда его девушка убьет сама себя и будет сожже­на вместе со своим господином. Они, злоупотребляя набизом, пьют его но­чью и днем, [так что] иной из них умрет, держа кубок в руке.



Они в те десять дней пьют и сочетаются [с женщинами] и играют на сазе. А та девушка, которая сожжет сама себя с ним в эти десять дней пьет и веселится, украшает свою голову и саму себя разного рода украшениями и платьями и, так нарядившись, отдается людям.



Если умрет главарь, то его семья скажет его девушкам и его отрокам: «Кто из вас умрет вместе с ним?». Говорит кто-либо из них: «Я». И если он сказал это, то [это] уже обязательно, – ему уже нельзя обратиться вспять. И если бы он захотел этого, то этого не допустили бы. Большинство из тех, кто это делает, -девушки. И вот когда умер тот муж, о котором я упомянул раньше, то сказали его девушкам: «Кто умрет вместе с ним?» И сказала од­на из них: «Я». Итак, ее поручили двум девушкам, чтобы они охраняли ее и были бы с нею, куда бы она ни пошла, настолько, что они иногда [даже] мыли ей ноги своими руками. И они [родственники] принялись за его дело,



– за кройку для него одежд и устройство того, что ему нужно. А девушка каждый день пила и пела, веселясь, радуясь будущему.



Когда же наступил день, в который должны были сжечь его и де­вушку, я прибыл к реке, на которой [находился] его корабль, – и вот он уже вытащен [на берег] и для него поставлены четыре устоя из дерева ха­данга и из другого дерева [халанджа] и вокруг них поставлено также нечто вроде больших помостов из дерева. Потом [корабль] был протащен, пока не был помещен на это деревянное сооружение. И они стали его охранять, ходить взад и вперед и говорить речью, для меня непонятной. А он [умер­ший] был еще в своей могиле, [так как] они [еще] не вынимали его.



В середину этого корабля они ставят шалаш из дерева и покрывают этот шалаш разного рода «кумачами». Потом они принесли скамью, помес­тили ее на корабле, покрыли ее стегаными матрацами и византийской пар­чей, и подушки – византийская парча. И пришла женщина старуха, кото­рую называют [л.211б] ангел смерти, и разостлала на скамье упомянутые нами выше постилки. Это она руководит его обшиванием и его устройст­вом и она [же] убивает девушек. И я увидел, что она старуха-богатырка, здоровенная, мрачная.



Когда же они прибыли к его могиле, они удалили землю с дерева [настила], удалили дерево и извлекли его в покрывале, в котором он умер. И я увидел, что он уже почернел от холода этой страны. Еще прежде они поместили с ним в могиле набиз, [какой-то] плод и лютню. Теперь они вы­нули все это. И вот он не завонял, и в нем ничего не изменилось, кроме его цвета. Тогда они надели на него шаровары, гетры, сапоги, куртку, парче­вый хафтан с пуговицами из золота, надели ему на голову шапку из парчи, соболью, и понесли его, пока не внесли его в находившийся на корабле шалаш, посадили его на стеганый матрац, подперли его подушками и при­несли набиз, плод, разного рода цветы и ароматические растения и поло­жили это вместе с ним. И принесли хлеба, мяса и луку и оставили это пе­ред ним. И принесли собаку, рассекли ее пополам и бросили ее в корабль. Потом принесли все это оружие и положили его рядом с ним. Потом взяли двух лошадей и гоняли их до тех пор, пока они не вспотели. Потом рассек­ли их мечами и бросили их мясо в корабле. Потом привели двух коров, также рассекли их и бросили их в нем. Потом доставили петуха и курицу, убили их и оставили в нем.



Собирается много мужчин и женщин, играют на сазах, и каждый из родственников умершего ставит шалаш поодаль от его шалаша. А девуш­ка, которая хотела быть убитой, разукрасившись, отправляется к шалашам родственников умершего, ходя туда и сюда, входит в каждый из их шала­шей, причем с ней сочетается хозяин шалаша и говорит ей громким голо­сом: «Скажи своему господину: «Право же, я совершил это из любви и дружбы к тебе». И таким же образом, по мере того как она проходит до конца [все] шалаши, также [все] остальные с ней сочетаются.



Когда же они с этим делом покончат, то, разделив пополам собаку, бросают ее внутрь корабля, а также отрезав голову петуху, бросают [его и его голову] справа и слева от корабля.



Когда же пришло время спуска солнца, в пятницу, привели девушку к чему-то, сделанному ими еще раньше наподобие обвязки ворот. Она по­ставила свои ноги на ладони мужей, поднялась над этой обвязкой [смотря поверх нее вниз], и произнесла [какие-то] слова на своем языке, после чего ее спустили. Потом подняли ее во второй раз, причем она совершила по­добное же действие, [как] и в первый раз. Потом ее опустили и подняли в третий раз, причем она совершила то же свое действие, что и в первые два раза. Потом ей подали курицу, -она отрезала ей голову и швырнула ее [го­лову]. Они [же] взяли эту курицу и бросили ее в корабль. Итак, я спросил переводчика о ее действиях, а он сказал: «Она сказала в первый раз, когда ее подняли: «Вот я вижу своего отца и свою мать», – и сказала во второй раз: «Вот все мои умершие родственники, сидящие», – и сказала в третий раз: «Вот я вижу своего господина, сидящим в саду, а сад красив, зелен, ис ним мужи и отроки, и вот он зовет меня, – [л.212а] так ведите же меня к нему».



Итак, они прошли с ней в направлении к кораблю. И она сняла два браслета, бывшие с ней, и отдала их оба той женщине-старухе, называемой ангел смерти, которая ее убьет. И она сняла два бывших на ней ножных кольца и дала их оба тем двум девушкам, которые [все время] служили ей, а они обе -дочери женщины, известной под названием ангел смерти.



После этого та группа [людей], которые перед тем уже сочетались с девушкой, делают свои руки устланной дорогой для девушки, чтобы де­вушка, поставив ноги на ладони их рук, прошла на корабль. Но они [еще] не ввели ее в шалаш. Пришли мужи, [неся] с собою щиты и палки, а ей по­дали кубком набиз. Она же запела над ним и выпила его. И сказал мне пе­реводчик, что она этим прощается со своими подругами. Потом ей был по­дан другой кубок, она же взяла его и долго тянула песню, в то время как старуха торопила ее выпить его и войти в палатку, в которой [находился] ее господин.



И я увидел, что она растерялась, захотела войти в шалаш, но всунула свою голову между ним и кораблем. Тогда старуха схватила ее голову и всунула ее [голову] в шалаш и вошла вместе с ней, а мужи начали ударять палками по щитам, чтобы не был слышен звук ее крика, вследствие чего обеспокоились бы другие девушки и перестали бы стремиться к смерти вместе со своими господами. Затем вошли в шалаш шесть мужей из [чис­ла] родственников ее мужа и все [до одного] сочетались с девушкой в при­сутствии умершего. Затем, как только они покончили с осуществлением [своих] прав любви, уложили ее рядом с ее господином. Двое схватили обе ее ноги, двое обе ее руки, пришла старуха, называемая ангел смерти, нало­жила ей на шею веревку с расходящимися концами и дала ее двум [му­жам], чтобы они ее тянули, и приступила [к делу], имея [в руке] огромный кинжал с широким лезвием. Итак, она начала втыкать его между ее ребра­ми и вынимать его, в то время как оба мужа душили ее веревкой, пока она не умерла.



Потом явился ближайший родственник умершего, взял палку и зажег ее у огня. Потом он пошел, пятясь задом, – затылком к кораблю, а лицом к людям, [держа] зажженную палку в одной руке, а другую свою руку на заднем проходе, будучи голым, – чтобы зажечь сложенное дерево, [быв­шее] под кораблем. Потом явились люди с деревом [для растопки] и дро­вами. У каждого из них была палка, конец которой он зажег. Затем [он] бросает ее в это [сложенное под кораблем] дерево. И берется огонь за дро­ва, потом за корабль, потом за шалаш, и мужа, и девушку, и [все], что в нем [находится]. Потом подул ветер, большой, ужасающий, и усилилось пламя огня и разгорелось его пылание. Был рядом со мной некий муж из русов. И вот я услышал, что он [л.212б] разговаривает с бывшим со мной переводчиком. Я спросил его о том, что он ему сказал. Он сказал: «Право же, он говорит: «Вы, арабы, глупы». Я же спросил его об этом. Он сказал: «Действительно, вы берете самого любимого вами из людей и самого ува­жаемого вами и оставляете его в прахе, и едят его насекомые и черви, а мы сжигаем его во мгновение ока, так что он немедленно и тотчас входит в рай». Потом он засмеялся чрезмерным смехом. Я же спросил об этом, а он сказал: «По любви господа его к нему, [вот] он послал ветер, так что он [ветер] возьмет его в течение часа». И в самом деле, не прошло и часа, как корабль, и дрова, и девушка, и господин превратились в золу, потом в [мельчайший] пепел.



Потом они соорудили на месте этого корабля, который они [когда­то] вытащили из реки, нечто вроде круглого холма и водрузили в середине его большое бревно хаданга, написали на нем имя [этого] мужа и имя царя русов и удалились.



Он сказал: Один из обычаев царя русов тот, что вместе с ним в его очень высоком замке постоянно находятся четыреста мужей из числа бога­тырей, его сподвижников, причем находящиеся у него надежные люди из их числа умирают при его смерти и бывают убиты из-за него. С каждым из них [имеется] девушка, которая служит ему, моет ему голову и приготов­ляет ему то, что он ест и пьет, и другая девушка, [которой] он пользуется как наложницей в присутствии царя. Эти четыреста [мужей] сидят, а но­чью спят у подножия его ложа. А ложе его огромно и инкрустировано дра­гоценными самоцветами. И с ним сидят на этом ложе сорок девушек для его постели. Иногда он пользуется как наложницей одной из них в присут­ствии своих сподвижников, о которых мы [выше] упомянули. И этот по­ступок они не считают постыдным. Он не спускается со своего ложа, так что если он захочет удовлетворить некую потребность, то удовлетворяет ее в таз, а если он захочет поехать верхом, то он подведет свою лошадь к ло­жу таким образом, что сядет на нее верхом с него, а если [он захочет] сой­ти [с лошади], то он подведет свою лошадь настолько [близко], чтобы сой­ти со своей лошади на него. И он не имеет никакого другого дела, кроме как сочетаться [с девушками], пить и предаваться развлечениям. У него есть заместитель, который командует войсками, нападает на врагов и за­мещает его у его подданных.



Их отличные ["добропорядочные"] люди проявляют стремление к кожевенному ремеслу и не считают эту грязь отвратительной.



В случае, если между двумя лицами возникнет ссора и спор, и их царь не в силах достигнуть примирения, он выносит решение, чтобы они сражались друг с другом мечами, и тот, кто окажется победителем, на сто­роне того и правда.



Что же касается царя хазар, титул которого хакан, то, право же, он не показывается иначе, как [раз] в каждые четыре месяца, [появляясь] в [по­четном] отдалении. Его называют «большой хакан», а его заместителя на­зывают хакан-бех. Это тот, который предводительствует войсками и ко­мандует ими, управляет делами государства, руководит им, появляется [перед народом], совершает походы, и ему изъявляют покорность находя­щиеся поблизости от него цари. И он входит каждый день к наибольшему хакану смиренно, проявляя униженность и спокойствие. Он входит к нему не иначе, как босым, держа в своей руке дрова, причем, когда приветствует его, то зажигает перед ним эти дрова. Когда же он покончит с топливом, он садится вместе с царем [w.438] на его трон. Его замещает муж, называе­мый кундур-хакан, а этого также замещает муж, называемый джавшыгыр. Обычай наибольшего царя тот, что он не дает аудиенции людям и не раз­говаривает с ними, и к нему не является никто, кроме тех, кого мы упомя­нули, а полномочия вершить дела, наказывать [преступников] и управлять государством принадлежат его заместителю хакан-беху.



Другой обычай [относительно] наибольшего царя [тот, что], если он умрет, то строится для него большой двор, в котором [имеются] двадцать домов, и в каждом из этих домов для него вырывается могила. Измельча­ются камни настолько, что они делаются похожими на глазной порошок, и расстилаются в ней, и поверх этого накладывается негашеная известь. А под [этим] двором [имеется] река, и [эта] река большая, и они помещают [проводят] эту [реку] над этой могилой, и говорят: «Чтобы не [w.439] доб­рался до нее ни шайтан, ни человек, ни черви, ни насекомые». Когда он по­хоронен, то рубят шеи тем, кто его хоронит, чтобы не было известно, в ка­ком из домов [находится] его могила. Могила его называется рай, и гово­рят: «Он вошел в рай».



И все [эти] дома выстланы парчей, сотканной из золота.



[Еще] обычай царя хазар [тот], что у него двадцать пять жен, [при­чем] каждая из этих жен – дочь кого-либо из царей, соседящих с ним, ко­торую он берет [себе] волей или неволей. У него шестьдесят девушек­наложниц для его постели, причем только такие, которые отличаются кра­сотой. И каждая из свободных и наложниц [находится] в отдельном двор­це, у нее [есть] помещение в виде купола, покрытое тиком, и вокруг каж­дого «купола» [есть] утоптанное пространство. И у каждой из них [есть] евнух, который ее стережет. Итак, если [хакан] захочет использовать одну из них [как наложницу], он посылает за евнухом, который ее стережет, и [тот] является с ней быстрее мгновения ока, чтобы положить ее в его по­стель, причем евнух останавливается у дверей «купола» царя. Когда же [царь] использовал ее [как наложницу], он [евнух] берет ее за руку и уда­ляется и не оставляет ее после этого ни на одно мгновение.



Когда этот большой царь выезжает верхом, [то] едут [также] все вой­ска по случаю его выезда, причем между ним и частями кортежа миля [расстояния], и ни один из его подданных не видит его иначе, как павши ниц на свое лицо, поклоняясь ему, и не поднимает своей головы, пока он не проследует мимо него.



Продолжительность [правления] их царя – сорок лет. Если он пере­живет их [хотя бы] на один день, то подданные и его приближенные уво­лят его или убьют и скажут: «У этого ум уже уменьшился и его суждение [стало] путаным [неясным]«.



Если он пошлет [в поход] отряд [войска], то он не обращается вспять никоим образом и никаким способом, а если он обратится в бегство, то предается смерти всякий, кто из него к нему [к царю] возвратится. А что касается предводителей и его заместителя, то, если они обратятся в бегст­во, приведут их [самих] и приведут их жен и их детей и дарят их другим в их присутствии, в то время как они смотрят [на это], и точно так же [дарят] их лошадей, и их [домашние] вещи, и их оружие, и их дворы [усадьбы, а иногда он [царь] разрежет каждого из них на два куска и разопнет их, а иногда повесит их за шеи на деревьях. Иногда же, если окажет им милость, то сделает их конюхами.



У царя хазар [есть] огромный город на реке Атыл. Он состоит из двух сторон, – в одной из этих двух сторон [живут] мусульмане, а в другой стороне -царь и его приближенные. Над мусульманами [начальствует] муж из [числа] приближенных отроков царя, который называется хаз. Он мусульманин, и судебная власть над мусульманами, живущими в стране хазар и [временно] приезжающими к ним по торговым делам, предостав­лена этому отроку-мусульманину, так что никто не рассматривает их дел и не производит суда между ними, кроме него. У мусульман в этом городе [есть] соборная мечеть, в которой они совершают молитву и [w.440] при­сутствуют в ней в дни пятниц. При ней [есть] высокий минарет и несколь­ко муэззинов.



И вот, когда в триста десятом году6 до царя хазар дошла [весть], что мусульмане разрушили синагогу, бывшую в Усадьбе ал-Бабунадж, он при­казал, чтобы минарет был разрушен, казнил муэззинов и сказал: «Если бы, право же, я не боялся, что в странах ислама не останется ни одной нераз­рушенной синагоги, я обязательно разрушил бы [и] мечеть».



Хазары и их царь – все иудеи, а «сакалиба=славяне» и все, кто сосе­дит с ними, [находятся] у него в покорности, и он обращается к ним, как к находящимся в рабстве, и они повинуются ему с покорностью.

<p ALIGN="JUSTIFY">/</b><strong><em>196б</em></strong><b>/ ЭТО - Книга</b> <font
color="#0000FF"><strong><sup>1</sup></strong></font></font><b> Ахмеда
ибн-Фадлана ибн-ал-'Аббаса ибн-Рашида</b> <font
color="#0000FF"><strong><sup>2</sup></strong></font><b> ибн-Хаммада,
клиента</b> <font color="#0000FF"><strong><sup>3</sup></strong></font><b>
повелителя правоверных, а также</b> <font color="#0000FF"><strong><sup>4</sup></strong></font><b>
клиента</b> <font color="#0000FF"><strong><sup>5</sup></strong></font><b>
Мухаммеда ибн-Сулеймана</b> <font color="#0000FF"><strong><sup>6</sup></strong></font><b>,
Хашимида</b> <font color="#0000FF"><strong><sup>7</sup></strong></font><b>,
посла</b> <font color="#0000FF"><strong><sup>8</sup></strong></font><b>
ал-Муктадира к царю “славян”</b> <font color="#0000FF"><strong><sup>9</sup></strong></font><b>,
</b>в которой'&quot; он сообщает о том, что он сам
наблюдая <font color="#0000FF"><strong><sup>11</sup></strong></font>в
стране тюрок, хазар, .русов, “славян”, башкир <font
color="#0000FF"><strong><sup>12</sup></strong></font> и других [народов]
по<b> </b>части различий их вероучений, /<em><b>197а</b></em>/
сведений об их<b> </b>царях, их положения :во многих
их<b> </b>делах <font color="#0000FF"><strong><sup>13</sup></strong></font>.</p>

<p ALIGN="JUSTIFY">1) Сказал Ахмед ибн-Фадлан: Когда
прибыло письмо <font color="#0000FF"><strong><sup>14</sup></strong></font>
Алмуша сына Шилки <font color="#0000FF"><strong><sup>15</sup></strong></font>
йылтывара <font color="#0000FF"><strong><sup>16</sup></strong></font>, царя
“славян”, к повелителю правоверных ал-Муктадиру
<font color="#0000FF"><strong><sup>17</sup></strong></font>, в котором он
просит его о присылке к нему кого-либо, кто
наставил бы его в вере, преподал бы ему законы
ислама, построил бы для него мечеть, воздвиг бы
для него кафедру, чтобы он установил на ней от его
[халифа] имени хутбу <font color="#0000FF"><strong><sup>18</sup></strong></font>
в его ['собственной] стране и во всех областях его
государства <font color="#0000FF"><strong><sup>19</sup></strong></font>, и
просит его о постройке крепости, чтобы
укрепиться в ней от царей, своих противников, -
было дано согласие на то, о чем он просил.
Посредником в этом деле <font color="#0000FF"><strong><sup>20</sup></strong></font>
был Назир ал-Харами <font color="#0000FF"><strong><sup>21</sup></strong></font>.
А я был уполномочен <font color="#0000FF"><strong><sup>22</sup></strong></font>
для прочтения ему [царю] письма <fo</sup><font color="#0000FF"><strong><sup>23</sup></strong></font>
и вручения того, что отпрсь к нему [в качестве
подарков] и длора над факихами и муаллимами ng&gt;<sup>24</sup>.
И ему были пожалованги, доставлявшиеся ему для
упомянути постройки я для уплаты [жалованья]
факихам я муаллимам, [со взысканием] с поместья <font
color="#0000FF"><strong><sup>25</sup></strong></font>, называемого
Арсахушмисан <font color="#0000FF"><strong><sup>26</sup></strong></font>, в
земле Хорезма <font color="#0000FF"><strong><sup>27</sup></strong></font>,
из [числа] поместий Ибн-ал-Фурата <font color="#0000FF"><strong><sup>28</sup></strong></font>.
Послом к ал-Муктадиру от владетеля “славян” был
муж по имени 'Абдаллах сын Башту <font color="#0000FF"><strong><sup>29</sup></strong></font>
Хазарин <font color="#0000FF"><strong><sup>30</sup></strong></font>, а
послом со стороны государя [халифа] <font color="#0000FF"><strong><sup>31</sup></strong></font>
- Сусан ар-Расси <font color="#0000FF"><strong><sup>32</sup></strong></font>,
клиент Назира ал-Харами, и [сопровождали его]
Текин Тюрок <font color="#0000FF"><strong><sup>33</sup></strong></font> и
Барыс “Славянин” <font color="#0000FF"><strong><sup>34</sup></strong></font>,
и я вместе с ними, как я уже сообщил. Итак, мне были
вручены подарки для него [царя] <font color="#0000FF"><strong><sup>35</sup></strong></font>,
для его жены, для его сыновей <font color="#0000FF"><strong><sup>36</sup></strong></font>,
для его братьев <font color="#0000FF"><strong><sup>37</sup></strong></font>,
для его предводителей, и лекарства, о которых он
писал Назиру, прося их.</p>

<p ALIGN="JUSTIFY">2) Итак, мы отправились из Города Мира в
четверг, по прошествии одиннадцати ночей [месяца]
сафара триста девятого года <font color="#0000FF"><strong><sup>38</sup></strong></font>.
Мы остановились в Нахраване <font color="#0000FF"><strong><sup>39</sup></strong></font>
на один день и отправились поспешно, пока не
прибыли в Даскару <font color="#0000FF"><strong><sup>40</sup></strong></font>.
В ней мы оставались три дня <font color="#0000FF"><strong><sup>41</sup></strong></font>.
Потом мы отправились стремительно <font color="#0000FF"><strong><sup>42</sup></strong></font>,
не сворачивая никуда <font color="#0000FF"><strong><sup>43</sup></strong></font>,
пока не приехали в Хулван <font color="#0000FF"><strong><sup>44</sup></strong></font>.
Мы оставались в нем два дня. [Из него] мы поехали в
Кирмисин <font color="#0000FF"><strong><sup>45</sup></strong></font> и
оставались в нем два дня. Потом мы отправились и
ехали, пока не достигли Хамадана <font color="#0000FF"><strong><sup>46</sup></strong></font>,
и оставались в нем три дня. Потом ехали, пока не
прибыли в Савэ <font color="#0000FF"><strong><sup>7</sup></strong></font>, и
оставались в нем два дня, а из него - в Рей <font
color="#0000FF"><strong><sup>43</sup></strong></font>. В нем мы оставались
одиннадцать дней, ожидая Ахмеда ибн-'Али, брата
Су'лука <font color="#0000FF"><strong><sup>49</sup></strong></font>, так как
он был в Хуваре Рейском <font color="#0000FF"><strong><sup>50</sup></strong></font>.</p>

<p ALIGN="JUSTIFY">Потом мы отправились <font color="#0000FF"><strong><sup>50</sup></strong></font>
в Хувар Рейнский я оставались там три дня. Потом
мы отправились в Симнан <font color="#0000FF"><strong><sup>51</sup></strong></font>,
потом из него в Дамган <font color="#0000FF"><strong><sup>52</sup></strong></font>.
В нем мы неожиданно встретили Ибн-Карана <font
color="#0000FF"><strong><sup>53</sup></strong></font>, принадлежащего к
партии <b><font color="#800000">[122] </font></b>“Призывающего” <font
color="#0000FF"><strong><sup>54</sup></strong></font>, а потому мы
cпрятались в караване .и ехали поспешно, пока не
прибыли в Нишапур <font color="#0000FF"><strong><sup>55</sup></strong></font>.
Лейла ибн-Ну'ман был уже убит, и мы застали в нем
Хаммуйу Кусу <font color="#0000FF"><strong><sup>53</sup></strong></font>,
начальника войска Хорасана <font color="#0000FF"><strong><sup>57</sup></strong></font>.
Потом мы отправились в /<strong><em>197б</em></strong>/ Сарахс <font
color="#0000FF"><strong><sup>58</sup></strong></font>, а потом из него в
Мерв <font color="#0000FF"><strong><sup>59</sup></strong></font>, потом кз
него в Кушмахан <font color="#0000FF"><strong><sup>60</sup></strong></font>,
который является краем пустыни Амула <font color="#0000FF"><strong><sup>51</sup></strong></font>.
Мы оставались в нем три дня, чтобы дать отдохнуть
верблюдам для въезда в пустыню. (Потом мы
пересекли пустыню до Амула <font color="#0000FF"><strong><sup>62</sup></strong></font>,
потом мы переправились через Джейхун и приехали
в Афирабр, рибат Тахира ибн-'Али <font color="#0000FF"><strong><sup>63</sup></strong></font>,
потом мы отправились .в Бейкенд <font color="#0000FF"><strong><sup>64</sup></strong></font>,
потом въехали в Бухару <font color="#0000FF"><strong><sup>65</sup></strong></font>
и прибыли <font color="#0000FF"><strong><sup>66</sup></strong></font> к
Джейхани <font color="#0000FF"><strong><sup>67</sup></strong></font>. Это
секретарь эмира Хорасана <font color="#0000FF"><strong><sup>68</sup></strong></font>.
Его прозывают в Хорасане “Шейх-опора” <font
color="#0000FF"><strong><sup>69</sup></strong></font>. Он прежде всего
озаботился достать для нас жилье и назначил для
нас человека, который удовлетворял бы наши
потребности и удалял бы наши затруднения <font
color="#0000FF"><strong><sup>693</sup></strong></font> в отношении всего,
чего мы пожелаем. Итак, мы оставались [на отдыхе]
несколько дней.</p>

<p ALIGN="JUSTIFY">3) Потом он<b> </b>испросил для нас
аудиенцию у Насра ибн-Ахмеда <font color="#0000FF"><strong><sup>70</sup></strong></font>,
и мы вошли к нему. А он безбородый мальчик. Мы
приветствовали его в качестве эмира, а он
пригласил нас сесть <font color="#0000FF"><strong><sup>71</sup></strong></font>.
И первое, с чего мы начали, - он сказал: “Каким вы
оставили моего господина, повелителя
правоверных, да продлит Аллах его пребывание [в
этом мире] и его благополучие, - его самого, его
гвардии <font color="#0000FF"><strong><sup>72</sup></strong></font> и его
приближенных?” Мы сказали: “В благополучии”. Он
сказал: “Да прибавит ему Аллах благополучия!&quot;
Потом: ему было прочитано письмо относительно
передачи Арсахушмисана от ал-Фадла ибн-Мусы
Христианина, управляющего Ибн-ал-Фурата <font
color="#0000FF"><strong><sup>73</sup></strong></font>, Ахмеду ибн-Мусе
Хорезмийцу <font color="#0000FF"><strong><sup>74</sup></strong></font>, об
отправке нас и письма <font color="#0000FF"><strong><sup>75</sup></strong></font>
к его соправителю в Хорезме, устраняющего для нас
[всякие] препятствия, и письма™ ко Вратам тюрок <font
color="#0000FF"><strong><sup>77</sup></strong></font>, чтобы нам был дан
эскорт и [тоже] устранены для нас препятствия. Он
сказал: “А где [же] Ахмед ибн-Муса?” Мы сказали:
“Мы оставили его в Городе Мира <font color="#0000FF"><strong><sup>73</sup></strong></font>,
с тем, чтобы он выехал за вами через пять дней”.
Тогда он оказал: “Слушаюсь и повинуюсь тому, что
приказал мне мой Господин, повелитель
правоверных, да продлит Аллах его Пребывание [в
этом мире]”.</p>

<p ALIGN="JUSTIFY">4) Он сказал: Сведения об этом дошли до
ал-Фадла ибн-Мусы Христианина, управляющего
Ибн-ал-Фурата, и он пустил в ход свои хитрости в
отношении Ахмеда ибн-Мусы. Он написал
начальникам полиции <font color="#0000FF"><strong><sup>79</sup></strong></font>
по Хорасанской дороге [.на участке] от
гарнизонного города <font color="#0000FF"><strong><sup>80</sup></strong></font>
Сарахса до Бейкенда, чтобы <font color="#0000FF"><strong><sup>81</sup></strong></font>
они направили шпионов <font color="#0000FF"><strong><sup>82</sup></strong></font>
на Ахмеда ибн-Мусу Хорезмийца по постоялым
дворам <font color="#0000FF"><strong><sup>82</sup></strong></font> и
сторожевым постам, [что] он [дескать] человек, с
[такой-то] внешностью я [такими-то] особенностями <font
color="#0000FF"><strong><sup>83</sup></strong></font>, и что кто схватит
его, пусть держит его под стражей, пока не будет
получено наше письмо, которому пусть и следует <font
color="#0000FF"><strong><sup>83а</sup></strong></font>. Итак, он был взят в
Мерве и посажен под стражу. Мы же оставались в
Бухаре двадцать восемь дней. Между тем, ал-Фадл
ибн-Муса также еще раньше столковался с
'Абдаллахом сыном Башту и другими из наших
спутников, которые стали говорить “Если мы
останемся, то нагрянет зима и будет упущено
[время] для въезда [в Хорезм], а Ахмед ибн-Муса,
когда выполнит свои обязательства в отношении
нас <font color="#0000FF"><strong><sup>83б</sup></strong></font>, догонит
нас <font color="#0000FF"><strong><sup>83в</sup></strong></font>”.</p>

<p ALIGN="JUSTIFY">5) Он сказал: Я видел дирхемы в Бухаре <font
color="#0000FF"><strong><sup>84</sup></strong></font> разных сортов, в том
числе дирхемы, называемые ал-гитрифийа <font
color="#0000FF"><strong><sup>85</sup></strong></font>. Они состоят из
меди, красной меди и желтой меди. Из них <font
color="#0000FF"><strong><sup>85</sup></strong></font> берется количество <font
color="#0000FF"><strong><sup>87</sup></strong></font> без веса, - сто из
них /<em><strong>198а</strong></em>/ за <font color="#0000FF"><strong><sup>88</sup></strong></font>
дирхем из серебра. А вот их условия относительно
“калымов” <font color="#0000FF"><strong><sup>89</sup></strong></font> за их
жен: “Женится такой-то, сын такого-то, на такой-то,
дочери такого-то, за столько-то и столько-то
дирхемов нитр-ифийа”. И таким же. образом
[происходит] покупка их недвижимых имуществ и
покупка их рабов: они не упоминают других
дирхемов. У них есть [также] дирхемы, [для которых]
взята только одна желтая медь. Сорок из них за
данак <font color="#0000FF"><strong><sup>90</sup></strong></font>. <b><font
color="#800000">[123]</font></b></p>

<p ALIGN="JUSTIFY">У них также есть дирхемы из желтой
меди, называемые самаркандскими. Шесть из них за
данак <font color="#0000FF"><strong><sup>91</sup></strong></font>.</p>

<p ALIGN="JUSTIFY">6) Итак, когда я услышал слова
'Абдаллаха сына Башту и слова других,
предостерегавших меня от [неожиданного] прихода
зимы, мы отправились из Бухары, возвращаясь к
реке, и наняли <font color="#0000FF"><strong><sup>92</sup></strong></font>
корабль до Хорезма <font color="#0000FF"><strong><sup>63</sup></strong></font>.
А расстояние до него от места, от которого мы
наняли корабль, более двухсот фарсахов <font
color="#0000FF"><strong><sup>94</sup></strong></font>. Мы ехали только
часть дня, - нам не удавалось ехать целый день <font
color="#0000FF"><strong><sup>95</sup></strong></font> вследствие силы
холода, - пока мы не прибыли в Хорезм. Мы явились к
его эмиру. Это был Мухаммед ибн-'Ирак Хорезм-шах <font
color="#0000FF"><strong><sup>96</sup></strong></font>. Итак, он почтил нас,
приблизил нас к себе <font color="#0000FF"><strong><sup>97</sup></strong></font>
и устроил для нас жилье.</p>

<p ALIGN="JUSTIFY">7) По прошествии трех дней он велел нам
притти, обсудил с нами [вопрос] о въезде в страну
тюрок и сказал: “Нет для вас соизволения на это, и
непозволительно было бы мне допустить, чтобы вы
вслепую рисковали вашей кровью. Я знаю, что это
хитрость, которую подстроил этот отрок, - то есть
Текин <font color="#0000FF"><strong><sup>98</sup></strong></font>, - так как
он был у нас кузнецом&quot; и занимался <font color="#0000FF"><strong><sup>10</sup></strong></font>°
продажей железа в стране неверных. Это он обманул
Назира, побудил его обратиться к повелителю
правоверных и передать ему письмо царя
“славян”. Великий эмир, - то есть эмир Хорасана <font
color="#0000FF"><strong><sup>101</sup></strong></font>, - имел бы больше
права установить хутбу от имени повелителя
правоверных <font color="#0000FF"><strong><sup>102</sup></strong></font> в
этой стране, если бы он нашел [это] полезным <font
color="#0000FF"><strong><sup>103</sup></strong></font>. И сверх того <font
color="#0000FF"><strong><sup>104</sup></strong></font>, между вами и этой
страной, о которой вы говорите, тысяча племен <font
color="#0000FF"><strong><sup>105</sup></strong></font> неверных. И это
[все] введение в обман <font color="#0000FF"><strong><sup>106</sup></strong></font>
государя <font color="#0000FF"><strong><sup>107</sup></strong></font>. Итак,
я даю вам совет: нужно [отправить] письмо к
великому эмиру, чтобы он снесся путем переписки с
государем, - да споспешествует ему Аллах, - а вы
останетесь [здесь] до того времени, как вернется
ответ”. Итак, в этот день мы ушли от него. Потом мы
снова приходили к нему и не переставали
подольщаться к нему и льстить ему, говоря: “Вот
приказ повелителя правоверных и его письмо, -
какое основание сноситься с ним по этому
поводу?” <sup><font color="#0000FF"><strong>107а</strong></font></sup> - пока
он не дал нам разрешения. Итак, мы спустились из
Хорезма в Джурджанию. Между нею и Хорезмом <font
color="#0000FF"><strong><sup>108</sup></strong></font> по воде пятьдесят
фарсаков <font color="#0000FF"><strong><sup>109</sup></strong></font>.</p>

<p ALIGN="JUSTIFY">8) Я видел, что дирхемы Хорезма обрезные
и свинцовые, и неполновесные, и медные <font
color="#0000FF"><strong><sup>109а</sup></strong></font>. Дирхем они
называют “тазджа” <font color="#0000FF"><strong><sup>110</sup></strong></font>.
Вес его четыре <font color="#0000FF"><strong><sup>111а</sup></strong></font>
данака с половиной. Их менялы продают игральные
кости, волчки <font color="#0000FF"><strong><sup>111</sup></strong></font> и
дирхемы. Они [хорезмийцы] самые дикие люди /<strong><em>198б</em></strong>/
и по разговору и по природным качествам <font
color="#0000FF"><strong><sup>112</sup></strong></font>. Их разговор похож
на то, как кричат скворцы <font color="#0000FF"><strong><sup>113</sup></strong></font>.</p>

<p ALIGN="JUSTIFY">9) В ней [стране Хорезм] <font color="#0000FF"><strong><sup>113а</sup></strong></font>
есть селение на [расстоянии] дня [пути] от
Джурижании, называемое Ардакуа <font color="#0000FF"><strong><sup>114</sup></strong></font>.
Население его называется кардалийцы <font color="#0000FF"><strong><sup>115</sup></strong></font>.
Их разговор похож на кваканье лягушек. Они
отрекаются от повелителя правоверных Али
ибн-абу-Талиба, - да будет им доволен Аллах, - при
окончании каждой молитвы.</p>

<p ALIGN="JUSTIFY">10) Итак, мы оставались в Джурджании
[много] дней. И замерзла река Джейхун от начала до
конца ее; и была толщина льда семнадцать
четвертей. Кони, мулы, верблюды и повозки
проезжали через него, как проезжают по дорогам, -
он был тверд, не сотрясался. И оставался он в
таком виде три месяца.</p>

<p ALIGN="JUSTIFY">11) И мы увидели такую страну, что
думали, - не иначе, как врата Замхарира <font
color="#0000FF"><strong><sup>116</sup></strong></font> открылись из нее на
нас. Снег в ней падает не иначе, как с порывистым
сильным ветром. Если [какой-нибудь] человек из ее
жителей одаряет <font color="#0000FF"><strong><sup>117</sup></strong></font>
своего приятеля и хочет [оказать] ему
благодеяние, он говорит ему: “Пойдем <font color="#0000FF"><strong><sup>118</sup></strong></font>
ко мне, чтобы нам поговорить, - ведь, право же, у
меня хороший огонь”. Это в том случае, если он
оказывает ему особенное благодеяние и [выражает]
особую благосклонность. Однако Аллах <b><font
color="#800000">[124] </font></b>великий был милостив к ним в
отношении дров, - он сделал их дешевыми для них:
груз повозки дров [дерева] “таг”, - а это
[по-арабски] ал-гада <font color="#0000FF"><strong><sup>119</sup></strong></font>,
- за два дирхема, из [числа] дирхемов, определяемых
из расчета трех тысяч [штук] - ритль <font color="#0000FF"><strong><sup>120</sup></strong></font>.
Обычай их нищих [таков], что нищий не
останавливается у дверей, но входит в жилище <font
color="#0000FF"><strong><sup>121</sup></strong></font> кого-либо из них и
сидит некоторое время у его огня, греясь. Потом
говорит “паканд”, что значит “хлеб” <font
color="#0000FF"><strong><sup>122</sup></strong></font>, и [тогда] дают ему
что-нибудь, а если нет, то он выходит <font color="#0000FF"><strong><sup>123</sup></strong></font>.</p>

<p ALIGN="JUSTIFY">12) Наше пребывание в Джурджании
затянулось, а именно, - мы оставались в ней [много]
дней раджаба, ша'бана, месяца рамадана и шавваля <font
color="#0000FF"><strong><sup>124</sup></strong></font>. Продолжительность
нашего пребывания зависела от силы холода.</p>

<p ALIGN="JUSTIFY">13)Право же, до меня дошел [рассказ о
там], что... <font color="#0000FF"><strong><sup>185</sup></strong></font>
двенадцать верблюдов, чтобы им обоим везти на них
дрова из одного леса <font color="#0000FF"><strong><sup>126</sup></strong></font>.
Эти два [человека] забыли взять с собой огниво и
трут и заночевали без огня. Когда они оба утром
встали, то верблюды были мертвы вследствие силы
холода. И действительно, я видел тамошний холод в
воздухе <font color="#0000FF"><strong><sup>127</sup></strong></font> и то,
что' <font color="#0000FF"><strong><sup>28</sup></strong></font> в ней [в
Джурджании] базар и улицы, право же, пустеют до
такой степени, что человек обходит большую часть
улиц и базаров и не находит никого, и не
встречается ему ни один человек. Не раз выходил я <font
color="#0000FF"><strong><sup>129</sup></strong></font> из бани и, когда
входил в дом, то смотрел на свою бороду, а она
сплошной кусок снега, так что я бывало оттаивал
ее у огня <font color="#0000FF"><strong><sup>1293</sup></strong></font>. И,
право же, бывало я спал <font color="#0000FF"><strong><sup>130</sup></strong></font>
в “доме” внутри дома <font color="#0000FF"><strong><sup>131</sup></strong></font>.
А именно - в нем была [помещена] тюркская юрта из
войлоков, причем я был укутан в одежды и меха <font
color="#0000FF"><strong><sup>131</sup></strong></font> <font color="#0000FF"><strong><sup>а</sup></strong></font>,
и [все же] иногда моя щека примерзала к подушке.
Действительно, я видел, /<em><strong>199а</strong></em>/ &nbsp; как
цистерны <font color="#0000FF"><strong><sup>1310</sup></strong></font> там ' <font
color="#0000FF"><strong><sup>132</sup></strong></font> покрывались <font
color="#0000FF"><strong><sup>133</sup></strong></font> шубами из шкур
овец, чтобы они не <font color="#0000FF"><strong><sup>134</sup></strong></font>
трескались и не разламывались, но это ничуть не
помогало. Подлинно, я видел землю, которая
разорвалась, и в ней от силы холода [образовались]
огромные овраги <font color="#0000FF"><strong><sup>13</sup></strong></font>*
<font color="#0000FF"><strong><sup>3</sup></strong></font>, и [также], то, что
огромное гигантское дерево, право же,
расщепилось от этого на две половины.</p>

<p ALIGN="JUSTIFY">14) Когда же преполовинился шавваль
триста девятого года <font color="#0000FF"><strong><sup>135</sup></strong></font>,
время года начало (меняться, река Джейхун
растаяла, и мы принялись за принадлежности,
необходимые для путешествия. Мы купили тюркских
верблюдов <font color="#0000FF"><strong><sup>136</sup></strong></font> и
велели сделать дорожные мешки <font color="#0000FF"><strong><sup>1363</sup></strong></font>
из верблюжьих кож для переправы <font color="#0000FF"><strong><sup>136</sup></strong></font>
через реки, через которые нам нужно будет
переправляться в стране тюрок. Мы запаслись
хлебом, просом, сушеным мясом на три месяца. Те из
жителей этой страны, с которыми мы дружили,
предложили нам' <font color="#0000FF"><strong><sup>137</sup></strong></font>
воспользоваться [их] помощью в отношении одежд и
постараться умножить их количество. Они
представили это предприятие в ужасном виде и
изобразили это дело <font color="#0000FF"><strong><sup>1373</sup></strong></font>
очень трудным <font color="#0000FF"><strong><sup>1376</sup></strong></font>,
но когда мы [все] это сами увидели, то это
оказалось вдвое большим <font color="#0000FF"><strong><sup>138</sup></strong></font>
того, что нам было описано <font color="#0000FF"><strong><sup>139</sup></strong></font>.
Итак, на каждом из нас была куртка, поверх нее
хафтан, поверх него шуба, поверх нее кобеняк <font
color="#0000FF"><strong><sup>140</sup></strong></font> и бурнус <font
color="#0000FF"><strong><sup>141</sup></strong></font>, из которого видны
были только два глаза, шаровары одинарные и
другие с подкладкой, гетры <font color="#0000FF"><strong><sup>142</sup></strong></font>,
сапоги из шагреневой кожи <font color="#0000FF"><strong><sup>143</sup></strong></font>
и поверх сапог другие сапоги, так что каждый из
нас, когда ехал верхом на верблюде, не мог
двигаться от одежд, которые были на нем. И отстали
от нас факих, муаллим и отроки, выехавшие с нами
из Города Мира, побоявшись въехать в эту страну <font
color="#0000FF"><strong><sup>144</sup></strong></font>. И поехал я, посол <font
color="#0000FF"><strong><sup>145</sup></strong></font>, его свояк <font
color="#0000FF"><strong><sup>146</sup></strong></font> и двое отроков:
Текин и Барыс <font color="#0000FF"><strong><sup>147</sup></strong></font>.
Когда же наступил день, в который мы решили ехать,
я сказал им: “Слушайте! <font color="#0000FF"><strong><sup>148</sup></strong></font>
с вами отрок царя, и он в курсе вашего дела <font
color="#0000FF"><strong><sup>148а</sup></strong></font>. С вами письма
государя <font color="#0000FF"><strong><sup>149</sup></strong></font>, и я не
сомневаюсь, что в них [имеется] сообщение о
посылке для него <font color="#0000FF"><strong><sup>149а</sup></strong></font>
четырех тысяч мусаййабских динаров. Вы прибудете
к иноязычному царю <font color="#0000FF"><strong><sup>150</sup></strong></font>,
и он потребует это от вас. Они <b><font color="#800000">[125] </font></b>же
сказали: “Не бойся этого. Право же, он от нас не
потребует”. Я же предостерег их и сказал: “Я
знаю, что он потребует от вас”. Но они не приняли
[моих предостережений]. </p>

<p ALIGN="JUSTIFY">15) Снаряжение каравана было хорошо
налажено <font color="#0000FF"><strong><sup>151</sup></strong></font>, мы
наняли проводника по имени Фалус из жителей
Джурджании. Потом мы положились на Аллаха
могучего и великого, поручили ему наше
предприятие и отправились из Джурджании в
понедельник по прошествии двух ночей [месяца]
Зу-л-ка'да триста девятого года <font color="#0000FF"><strong><sup>152</sup></strong></font>.
Мы остановились в рибате, называемом Замджан, /<em><strong>199б</strong></em>/
&nbsp; а это [и есть] Врата тюрок <font color="#0000FF"><strong><sup>153</sup></strong></font>.
Потом на другой день мы отправились и
остановились на остановке, называемой Джит <font
color="#0000FF"><strong><sup>154</sup></strong></font>. Нас настиг такой
снег, что верблюды ступали в нем по колена.
Поэтому мы оставались на этой остановке два дня.
Потом мы устремились в страну тюрок, не
сворачивая ни перед чем, и никто нам не
встречался в степи - [безлюдной] пустыне <font
color="#0000FF"><strong><sup>155</sup></strong></font> без единой горы.
Итак, мы ехали по ней' десять дней и встретили
бедствия, трудности, сильный холод и
беспрерывные снежные метели, при которых холод
Хорезма <font color="#0000FF"><strong><sup>156</sup></strong></font> был
подсобен дням лета. Мы позабыли все, что с нами
было [до этого]<i> <font color="#0000FF"><strong><sup>157</sup></strong></font>,
</i>и были близки к гибели [наших] душ.</p>

<p ALIGN="JUSTIFY">Однажды, право же, напал на нас сильный
холод. Текин ехал рядом со мной, а рядом с ним один
человек из числа тюрок, который разговаривал с
ним по-тюркски. И вот Текин засмеялся и сказал:
“Право же, этот тюрок говорит тебе: “Чего хочет
господь наш <font color="#0000FF"><strong><sup>157а</sup></strong></font> от
нас? Вот он убивает нас холодом, и если бы мы
знали, чего он хочет, мы непременно это ему дали
бы <font color="#0000FF"><strong><sup>158</sup></strong></font>”. Тогда я
сказал ему: “Скажи ему: Он [Аллах] хочет от вас,
чтобы вы сказали: “нет бога, кроме Аллаха”. Он же
засмеялся и сказал: “Если бы нас этому научили' <font
color="#0000FF"><strong><sup>159</sup></strong></font>, мы обязательно это
сделали бы”.</p>

<p ALIGN="JUSTIFY">Потом, после этого, мы прибыли в одно
место, где было огромное количество дров [дерева]
“таг” <font color="#0000FF"><strong><sup>160</sup></strong></font>. Мы
сделали остановку в нем <font color="#0000FF"><strong><sup>161</sup></strong></font>.
Караван развел огонь <font color="#0000FF"><strong><sup>162</sup></strong></font>,
[люди] согрелись, сняли свои одежды и выставили их
для просушки. Потом мы отправились и не
переставали ехать каждую ночь от полуночи до
времени спуска солнца <font color="#0000FF"><strong><sup>163</sup></strong></font>
или до полудня <font color="#0000FF"><strong><sup>164</sup></strong></font>
самой усиленной и самой напряженной ездой, какая
только бывает. Потом мы делали остановку. Когда
же мы проехали пятнадцать дней, мы прибыли к
большой горе с множеством камней, на которой
[были] источники, - прорывается источник и в ямке
вода' <font color="#0000FF"><strong><sup>65</sup></strong></font>. Когда мы
пересекли ее [гору] <font color="#0000FF"><strong><sup>166</sup></strong></font>,
мы выехали <font color="#0000FF"><strong><sup>167</sup></strong></font> к
[кочевому] племени тюрок, известных под названием
гуз зов <font color="#0000FF"><strong><sup>168</sup></strong></font>.</p>

<p ALIGN="JUSTIFY">16) И вот они кочевники, - дома у них из
шерсти, они то останавливаются [табором], то
отъезжают. Ты видишь их дома то в одном месте, то
те же самые <font color="#0000FF"><strong><sup>169</sup></strong></font> в
другом месте, в соответствия с образом жизни
кочевников и с их передвижением <font color="#0000FF"><strong><sup>170</sup></strong></font>.
И вот они в жалком состоянии <font color="#0000FF"><strong><sup>171</sup></strong></font>.
К тому же они, как блуждающие ослы <font color="#0000FF"><strong><sup>172</sup></strong></font>,
- не изъявляют покорности Аллаху <font color="#0000FF"><strong><sup>173</sup></strong></font>,
не обращаются к разуму <font color="#0000FF"><strong><sup>174</sup></strong></font>
и не поклоняются ничему, но называют своих
старейшин <font color="#0000FF"><strong><sup>173</sup></strong></font>
“господами” <font color="#0000FF"><strong><sup>176</sup></strong></font>.
Когда кто-нибудь из них просит в чем-либо совета у
своего главаря <font color="#0000FF"><strong><sup>177</sup></strong></font>,
он говорит ему: “Господи! что я сделаю в таком-то
и таком-то [деле] ?”.</p>

<p ALIGN="JUSTIFY">“Дела их [решаются] советом между
ними” <font color="#0000FF"><strong><sup>178</sup></strong></font>. Однако,
когда они сойдутся на чем-либо <font color="#0000FF"><strong><sup>179</sup></strong></font>
и решатся на это, приходит затем самый ничтожный
из них и самый жалкий <font color="#0000FF"><strong><sup>180</sup></strong></font>
и отменяет то, на чем они уже сошлись <font color="#0000FF"><strong><sup>180а</sup></strong></font>.
Я слышал, как они говорили: “Нет бога, кроме
Аллаха, Мухаммед пророк Аллаха”, стараясь
приблизиться этими словами к тем мусульманам,
которые проезжают мимо них <font color="#0000FF"><strong><sup>181</sup></strong></font>,
/<em><strong>200а</strong></em>/ &nbsp; но не выражая этим
никакого убеждения. А если кого-нибудь из них
постигает несправедливость или случится с ним
что-либо неприятное, он поднимет свою голову, к
небу <font color="#0000FF"><strong><sup>182</sup></strong></font> и говорит;
“Бир тенгри” <font color="#0000FF"><strong><sup>183</sup></strong></font>, а
это по-тюркски “[клянусь] богом <b><font color="#800000">[126] </font></b>единым”
<font color="#0000FF"><strong><sup>184</sup></strong></font>, так как “бир”
по-тюркски “один”, а “тенгри” на языке тюрок -
“бог” <font color="#0000FF"><strong><sup>185</sup></strong></font>.</p>

<p ALIGN="JUSTIFY">Они не очищаются ни от экскрементов, ни
от урины, и не омываются <font color="#0000FF"><strong><sup>186</sup></strong></font>
от половой нечистоты и не совершают ничего
подобного. Они не имеют никакого дела с водой,
особенно зимой. Их женщины не закрываются ни от
их мужчин <font color="#0000FF"><strong><sup>187</sup></strong></font>, ни от
посторонних, и женщина не закрывает также ничего
из своего тела ни от кого из людей. Право же,
как-то однажды мы остановились у [одного]
человека из их числа. Мы сели, и жена этого
человека [была] вместе с нами. И вот, разговаривая
с нами, она раскрыла свой “фардж” и почесала его,
в то время как мы на нее смотрели. Мы же закрыли
свои лица руками и сказали: “Господи, помилуй!”
Тогда муж ее засмеялся и сказал переводчику:
“Скажи им: она открывает это <font color="#0000FF"><strong><sup>188</sup></strong></font>
в вашем присутствии, и вы видите его, а она
охраняет его <font color="#0000FF"><strong><sup>188а</sup></strong></font>
так, что к нему нет доступа. Это лучше, чем если бы
она его закрывала и [вместе с тем] предоставляла
пользоваться им”. Они [гуззы] не знают блуда. Но
если относительно кого-либо они откроют
какое-нибудь дело, то они разрывают его на две
половины, а именно: они сужают промежуток [между]
ветвями двух деревьев, потом привязывают его к
веткам и пускают оба дерева, и находящийся при
выпрямлении их <font color="#0000FF"><strong><sup>189</sup></strong></font>
разрывается.</p>

<p ALIGN="JUSTIFY">Один аз “их сказал: “Дай мне услышать
чтение” <font color="#0000FF"><strong><sup>190</sup></strong></font>. Коран
ему понравился, и он начал говорить переводчику:
“Скажи ему: Не умолкай”. Однажды этот человек
сказал мне через переводчика: “Скажи этому
арабу: есть ли у господа нашего <font color="#0000FF"><strong><sup>191</sup></strong></font>
могучего и великого жена?” Я же ужаснулся этому и
провозгласил “Слава Аллаху” и “Помилуй Аллах”.
И он провозгласил “Слава Аллаху” и “Помилуй
Аллах” так же, как это сделал я. И таково правило
тюрка, - всякий раз, как он услышит мусульманина,
произносящего “Слава Аллаху” и “Нет бога, кроме
Аллаха”, он говорит то же, что и он.</p>

<p ALIGN="JUSTIFY">17) Обычаи женитьбы у них таковы: если
один из них сватает у другого какую-либо из
женщин его семьи<sup> <font color="#0000FF"><strong>192</strong></font></sup>
или дочь его, или его сестру, или кого-либо из тех,
кем он распоряжается <font color="#0000FF"><strong><sup>194</sup></strong></font>,
- за столько-то и столько-то хорезмийских одежд, и
если он заплатит <font color="#0000FF"><strong><sup>1943</sup></strong></font>
это, то он везет ее к себе <font color="#0000FF"><strong><sup>195</sup></strong></font>.
Иногда калымом <font color="#0000FF"><strong><sup>196</sup></strong></font>
бывают верблюды, или лошади, или что-либо другое.
И никто не может прибыть к своей жене, пока не
будет уплачен калым <font color="#0000FF"><strong><sup>197</sup></strong></font>,
на который согласился ее “опекун” <font color="#0000FF"><strong><sup>198</sup></strong></font>.
А если он уплатит это ему, то идет, не стесняясь,
пока не войдет в жилище, в котором она находится,
и не возьмет ее в присутствии ее отца, ее матери и
ее братьев, и они ему в этом не препятствуют.</p>

<p ALIGN="JUSTIFY">18) А если умрет человек, имеющий жену и
сыновей <font color="#0000FF"><strong><sup>199</sup></strong></font>, то
старший из его сыновей женится /<em><strong>200б</strong></em>/&nbsp;
на его жене, если она не была его матерью.</p>

<p ALIGN="JUSTIFY">19) Никто из купцов или кто-либо другой
не может совершать омовения после нечистоты в их
присутствии, кроме как ночью, когда они его не
видят. И это потому, что они гневаются и говорят:
“Этот хочет вас околдовать, так как он уставился
в воду” <font color="#0000FF"><strong><sup>200</sup></strong></font>, - и
штрафуют его деньгами.</p>

<p ALIGN="JUSTIFY">20) И не может ни один мусульманин
проехать через их страну <font color="#0000FF"><strong><sup>201</sup></strong></font>
без того, чтобы не сделать кого-либо из них себе
другом, у которого он останавливается. Он
привозит для него из страны ислама одежды, а для
жены его покрывало, немного перца, проса, изюма и
орехов. Когда же он прибудет к своему другу, то
тот разобьет для него юрту и доставит ему овец
сколько может, так что мусульманину останется
только закалывать их, так как тюрки их не
закалывают, - право же, кто-либо из них бьет по
голове овцу, пока она не умрет. И если человек из
их числа [из мусульман] захочет совершить переезд
<font color="#0000FF"><strong><sup>202</sup></strong></font>, а у него станут <font
color="#0000FF"><strong><sup>203</sup></strong></font> некоторые из его
верблюдов или его лошадей, или он нуждается в
деньгах, то он <b><font color="#800000">[127]</font></b> оставляет
ставших [животных] <font color="#0000FF"><strong><sup>204</sup></strong></font>
у своего друга-тюрка, берет его верблюдов, его
лошадей и то, что ему нужно <font color="#0000FF"><strong><sup>304а</sup></strong></font>
и отправляется. Когда же он возвратится с дороги <font
color="#0000FF"><strong><sup>205</sup></strong></font>, в которую он
отправился, он возместит ему его деньги и
возвратит ему его верблюдов и его лошадей. И
точно так же, если проедет мимо тюрка человек,
которого он не знает, [и] потом [вдруг] скажет ему:
“Я твой гость, и я хочу получить часть твоих
верблюдов, твоих лошадей и твоих дирхемов”, - он
вручит ему то, что он хочет.</p>

<p ALIGN="JUSTIFY">Если же купец умрет в дороге <font
color="#0000FF"><strong><sup>206</sup></strong></font> и караван будет
возвращаться, то тюрок встретит их и окажет: “Где
мой гость?” И если скажут: “Он умер”, то он
заставит караван разгрузиться <font color="#0000FF"><strong><sup>207</sup></strong></font>.
Потом он пойдет к самому знатному купцу, которого
он среди них увидит, развяжет на его глазах его
вещи, и возьмет из его дирхемов столько, сколько
ему следует <font color="#0000FF"><strong><sup>208</sup></strong></font> с
того купца, без лишнего зернышка. И так же он
возьмет лошадей и верблюдов и скажет: “Это твой
двоюродный брат <font color="#0000FF"><strong><sup>209</sup></strong></font>,
и ты более всего обязан уплатить <font color="#0000FF"><strong><sup>210</sup></strong></font>
за него”. А если он убежал, то он [тюрок] сделает
то же самое и скажет ему [второму купцу]: “Это
такой же мусульманин, как и ты, возьми же ты с
него”. А если этот мусульманин не даст согласия <font
color="#0000FF"><strong><sup>211</sup></strong></font> [возместить долг]
за его гостя на большой дороге <font color="#0000FF"><strong><sup>212</sup></strong></font>,
то он [тюрок] спросит о его бегстве <font color="#0000FF"><strong><sup>213</sup></strong></font>,
где он находится, и если его направят <font color="#0000FF"><strong><sup>214</sup></strong></font>
к нему, то он проедет в поисках его расстояние
[многих] дней пути, пока не прибудет к нему и не
заберет у него того, что ему принадлежит <font
color="#0000FF"><strong><sup>215</sup></strong></font>, а также того, что
он [иной раз] дарит ему <font color="#0000FF"><strong><sup>216</sup></strong></font>.</p>

<p ALIGN="JUSTIFY">Вот также обычай тюрка: если он приедет
в Джурджанию, он спросит о своем госте и
остановится у него, пока не отправится [обратно].
А в случае, если тюрок умрет у своего
друга-мусульманина и [потом] проедет караван, в
котором [находится] его друг, то они убьют его и
скажут:&quot;Ты убил его тем, что ты заключил /<strong><em>201а</em></strong>/
&nbsp; его [в тюрьму] <font color="#0000FF"><strong><sup>217</sup></strong></font>.
Если бы ты не задержал его, то отчего <font color="#0000FF"><strong><sup>218</sup></strong></font>
бы он умер?”. И точно так же, если он напоит его
набизом <font color="#0000FF"><strong><sup>219</sup></strong></font>, а он
свалится со стены, - они убивают его (в возмездие]
за него <font color="#0000FF"><strong><sup>219а</sup></strong></font>. А если
его нет в караване, то они берут самого
выдающегося, кто есть нем, и убивают его.</p>

<p ALIGN="JUSTIFY">21) Поступок педерастии [считается] у
них очень важным [преступлением]. Действительно,
некогда остановился в родовой группе Кюзеркина <font
color="#0000FF"><strong><sup>220</sup></strong></font>, - а это наместник
царя тюрок, - некий человек из жителей Хорезма и
оставался у своего хозяина <font color="#0000FF"><strong><sup>221</sup></strong></font>
некоторое время для покупки овец. У тюрка был
безбородый сын, и хорезмиец не переставал
ухаживать за ним и склонять его к себе, пока тот
не подчинился его желанию. Пришел тюрок и нашел
их обоих в соединении. Тогда тюрок подал об этом
жалобу Кюзеркину. Итак, он сказал ему <font color="#0000FF"><strong><sup>222</sup></strong></font>:
“Собери тюрок”. И он их собрал. Когда они
собрались, он сказал тюрку <font color="#0000FF"><strong><sup>223</sup></strong></font>:
“Как ты хочешь, чтобы я судил, - по справедливости
или лживо?” <font color="#0000FF"><strong><sup>224</sup></strong></font>. Он
сказал: “По справедливости”. Он сказал:
“Приведи своего сына”. Он привел его. Он сказал:
“Следует, чтобы он и купец оба были убиты”. Тюрок
этим возмутился и сказал: “Я не выдам своего
сына”. Он же сказал: “Тогда купец даст выкуп за
себя”. Он это сделал и заплатил тюрку <font color="#0000FF"><strong><sup>225</sup></strong></font>
овцами за то, что он сделал с его сыном, заплатил <font
color="#0000FF"><strong><sup>226</sup></strong></font> Кюзеркину
четыреста овец за то, что он снял с наго
[наказание] <font color="#0000FF"><strong><sup>227</sup></strong></font>, и
уехал из страны тюрок.</p>

<p ALIGN="JUSTIFY">22) Первый из их царей <font color="#0000FF"><strong><sup>228</sup></strong></font>
и главарей, кого мы встретили, [был] Йынал
Маленький <font color="#0000FF"><strong><sup>229</sup></strong></font>. Он
прежде принял [было] ислам. Но ему было сказано:
“Если ты принял ислам, ты уже не главенствуешь
над нами”. Тогда он отказался от своего ислама.
Когда же мы прибыли в то место, в котором он
[находился] <font color="#0000FF"><strong><sup>230</sup></strong></font>, он
сказал: “Я не допущу, чтобы вы прошли, так как это
нечто такое, о чем мы совершенно не слыхали и не
думали <font color="#0000FF"><strong><sup>231</sup></strong></font>, что оно
бывает”. Тогда мы подольстились к нему <font
color="#0000FF"><strong><sup>232</sup></strong></font> с тем, чтобы он
удовольствовался [получением] джурджанского
хафтана <font color="#0000FF"><strong><sup>233</sup></strong></font>
стоимостью в <b><font color="#800000">[128]</font></b> десять
дирхемов, куска [материи] пай-баф <font color="#0000FF"><strong><sup>234</sup></strong></font>,
лепешек хлеба, пригоршни изюма и cта орехов. Когда
же мы вручили ему все это, он поклонился нам [до
земли]. А это их правило, - если человек оказывает
почет [другому] человеку, он кланяется ему в
землю. Он сказал: “Если бы мои дома не были
отдалены <font color="#0000FF"><strong><sup>235</sup></strong></font> от
дороги <font color="#0000FF"><strong><sup>236</sup></strong></font>, я
обязательно доставил бы вам овец и [дружеские]
подарки” <font color="#0000FF"><strong><sup>337</sup></strong></font>. И он
удалился от нас.</p>

<p ALIGN="JUSTIFY">23) Мы отправились, и на следующий день
нас встретил один человек из тюрок с презренной
внешностью, оборванец, тощего вида, жалкий по
существу <font color="#0000FF"><strong><sup>238</sup></strong></font>. А на
нас капал сильный дождь. Он же сказал: “Стойте!”
И караван остановился весь в целом, а именно
около трех тысяч лошадей <font color="#0000FF"><strong><sup>239</sup></strong></font>
и пяти тысяч человек. Потом он оказал: “Ни один из
вас не пройдет!” И мы остановились, повинуясь его
приказанию. Мы сказали ему: “Мы друзья
Кюзеркина”. Он стал /<em><strong>201б</strong></em>/ смеяться и
говорит: “Кто такой&nbsp; Кюзеркин? Я испражняюсь
на бороду Кюзеркина” <font color="#0000FF"><strong><sup>240</sup></strong></font>.
Потом он сказал: “Паканд” <font color="#0000FF"><strong><sup>241</sup></strong></font>,
что значит “хлеб” на языке Хорезма. Тогда я
вручил ему лепешки хлеба. Он взял их и сказал:
“Проезжайте, я смилостивился над вами”.</p>

<p ALIGN="JUSTIFY">24) Он сказал: Если заболеет из их числа
человек, у которого есть рабыни и рабы, то они
служат ему, и никто из его домочадцев <font color="#0000FF"><strong><sup>241а</sup></strong></font>
не приближается к нему. Для него разбивают
палатку <font color="#0000FF"><strong><sup>242</sup></strong></font> в
стороне от домов <font color="#0000FF"><strong><sup>243</sup></strong></font>,
и он остается в ней до тех пор, пока не умрет или
не выздоровеет.</p>

<p ALIGN="JUSTIFY">25) Если же он был рабом или бедняком, то
они бросают его <font color="#0000FF"><strong><sup>243а</sup></strong></font>
в дикой местности <font color="#0000FF"><strong><sup>244</sup></strong></font>
и отъезжают от него <font color="#0000FF"><strong><sup>245</sup></strong></font>.</p>

<p ALIGN="JUSTIFY">26) А если умрет человек из их [числа] <font
color="#0000FF"><strong><sup>246</sup></strong></font>, то для него выроют
большую яму в виде дома <font color="#0000FF"><strong><sup>247</sup></strong></font>,
возьмут его, наденут на него его куртку, его пояс,
его лук... <font color="#0000FF"><strong><sup>248</sup></strong></font> и
положат в его руку деревянный кубок с набизом,
оставят перед ним деревянный сосуд с набизом,
принесут все, что он имеет <font color="#0000FF"><strong><sup>249</sup></strong></font>,
и положат с ним в этом доме. Потом посадят его в
нем, и дом над ним покроют настилом и накаладут и
над ним нечто вроде купола <font color="#0000FF"><strong><sup>250</sup></strong></font>
из глины. [Потом] возьмут его лошадей и в
зависимости от их численности убьют из них сто
голов, или двести голов, или одну голову <font
color="#0000FF"><strong><sup>251</sup></strong></font> и съедят их мясо,
кроме головы, ног, кожи и хвоста. И, право же, они
растягивают [все] это на деревянных сооружениях и
говорят: “Это его лошади, на которых он поедет в
рай” <font color="#0000FF"><strong><sup>251а</sup></strong></font>. Если же
он когда-либо убил человека и был храбр, то [они]
вырубят <font color="#0000FF"><strong><sup>252</sup></strong></font>
изображения из дерева по числу тех, кого он убил,
поместят их на его могиле и скажут: “Вот его
отроки, которые будут служить ему в раю”. Иногда
они пренебрегут убиением лошадей день или два.
Тогда побуждает их <font color="#0000FF"><strong><sup>253</sup></strong></font>
какой-нибудь старик из числа их старейшин25 <font
color="#0000FF"><strong><sup>4</sup></strong></font> и говорит: “Я видел
такого-то, то есть умершего, во сне, и он сказал
мне: “Вот видишь, меня уже перегнали мои
товарищи, и на моих ногах образовались язвы <font
color="#0000FF"><strong><sup>255</sup></strong></font> от следования за
ними. Я не догнал их и остался один”. При этих
обстоятельствах они берут его лошадей и убивают
их и растягивают их на его могиле. И когда пройдет
день или два, придет к ним этот старик и скажет:
“Я видел такого-то, и он сказал: “Сообщи моим
семейным и моим товарищам, что подлинно я уже
догнал тех, которые ушли раньше меня, и что я
нашел успокоение от усталости”.</p>

<p ALIGN="JUSTIFY">27) Он сказал: Все тюрки выщипывают сваи
бороды, кроме усов. Иногда я видел среди них
дряхлого старика, который выщипал себе бороду и
оставил немного от нее под подбородком, причем на
нем [надета] шуба, так что, если человек после
этого <font color="#0000FF"><strong><sup>255а</sup></strong></font> увидит
его, обязательно примет его за козла /<strong><em>202а</em></strong>/.
</p>

<p ALIGN="JUSTIFY">28) Царя тюрок гуззов называют йабгу, и
это <font color="#0000FF"><strong><sup>256</sup></strong></font> - титул
повелителя <font color="#0000FF"><strong><sup>257</sup></strong></font>. И
каждый, кто царствует над этим племенем, этим
титулом называется. А заместителя его называют
кюзеркин. И точно так же каждый, кто замещает
какого-либо их главаря, называется кюзеркин <font
color="#0000FF"><strong><sup>258</sup></strong></font>. <b><font color="#800000">[129]</font></b></p>

<p ALIGN="JUSTIFY">29) Потом, при <font color="#0000FF"><strong><sup>259</sup></strong></font>
нашем отъезде из области этих [тюрок] мы
остановились у начальника их войска <font color="#0000FF"><strong><sup>260</sup></strong></font>.
Его зовут Этрэк сын Катагана <font color="#0000FF"><strong><sup>261</sup></strong></font>.
Он разбил для нас тюркские юрты и поселил нас в
них <font color="#0000FF"><strong><sup>261а</sup></strong></font>. И вот у
него челядь <font color="#0000FF"><strong><sup>262</sup></strong></font>, и
свита, и большие дома. Он пригнал к нам овец, я
привели, лошадей, чтобы мы закалывали овец и
ездили бы верхом на лошадях. Он созвал своих
домочадцев и сыновей своего дяди [по отцу] <font
color="#0000FF"><strong><sup>263</sup></strong></font> и убил для них
множество овец. А мы еще раньше преподнесли ему
подарок: одежды, изюм, орехи, перец и просо. Я
видел его жену, которая раньше была женой его
отца. Она взяла [немного] мяса и молока и кое-что
[из того], что мы подарили ему <font color="#0000FF"><strong><sup>264</sup></strong></font>,
вышла из [пределов] “домов” в дикую местность <font
color="#0000FF"><strong><sup>265</sup></strong></font>, вырыла яму <font
color="#0000FF"><strong><sup>266</sup></strong></font>, погребла в ней то,
что имела с собой, и произнесла [какие-то] слова. Я
же сказал переводчику: “Что она говорит?” Он
сказал: “Она говорит: “Это подарок для Катагана,
отца Этрэка, который преподнесли ему арабы”.</p>

<p ALIGN="JUSTIFY">30) Когда же настала, ночь, я и
переводчик вошли к нему, в то время как он сидел в
своей юрте. С нами было письмо к нему Назира
ал-Харами, в котором он предлагает ему принять
ислам и побуждает его к нему. [При этом] он послал
ему [в дар] <font color="#0000FF"><strong><sup>267</sup></strong></font>
пятьдесят динаров, среди которых [было] много
динаров мусаййабских <font color="#0000FF"><strong><sup>268</sup></strong></font>,
три мискаля мускуса, красные кожи <font color="#0000FF"><strong><sup>269</sup></strong></font>,
две мервские одежды, из которых мы скроили для
него две куртки, сапоги из красной кожи <font
color="#0000FF"><strong><sup>270</sup></strong></font>, одежду из парчи и
пять шелковых одежд. Итак, мы вручили ему подарок
и вручили [также] его жене <font color="#0000FF"><strong><sup>270а</sup></strong></font>
покрывало <font color="#0000FF"><strong><sup>271</sup></strong></font> и
перстень <font color="#0000FF"><strong><sup>272</sup></strong></font>. Я
прочитал ему письмо, а <i>он </i>сказал переводчику:
“Я не скажу вам ничего, пока вы не возвратитесь, и
[тогда] напишу государю <font color="#0000FF"><strong><sup>273</sup></strong></font>
о том, что я решу”. Он снял парчевую одежду,
бывшую на нем, что бы надеть упомянутые нами
почетные подарки. И я увидел бывшую под ней
куртку, - она распалась [лохмотьями] <font color="#0000FF"><strong><sup>273а</sup></strong></font>
от грязи, так как отравила их [таковы], что никто
не снимает прилегающую к телу одежду, пока она не
рассыпется на куски. И вот он выщипал всю свою
бороду и свои усы и остался как евнух.</p>

<p ALIGN="JUSTIFY">31) Я видел <font color="#0000FF"><strong><sup>273а</sup></strong></font>,
как тюрки рассказывали, что он у них самый ловкий
наездник. И действительно, однажды, в то время как
он сопровождал нас на своем коне, я увидел, что
несется летящий гусь. Од натянул лук, погнал <font
color="#0000FF"><strong><sup>274</sup></strong></font> под него свою
лошадь, потом он выстрелил в него, и вот уже сбил
его вниз.</p>

<p ALIGN="JUSTIFY">32) В один из дней он послал за
непосредственно ему подчиненными <font color="#0000FF"><strong><sup>275</sup></strong></font>
предводителями, а они следующие: Тархан, Йынал <font
color="#0000FF"><strong><sup>276</sup></strong></font>... <font color="#0000FF"><strong><sup>277</sup></strong></font>
и Баглыз <font color="#0000FF"><strong><sup>278</sup></strong></font> И был /<strong><em>202б</em></strong>/
Тархан самый знатный из них и самый выдающийся из
них <font color="#0000FF"><strong><sup>278а</sup></strong></font>, и был он
хромой, слепой, сухорукий <font color="#0000FF"><strong><sup>279</sup></strong></font>.
Итак, он сказал им: “Подлинно, вот это послы царя
арабов к моему зятю <font color="#0000FF"><strong><sup>280</sup></strong></font>
Алмушу сыну Шилки, и не подобает мне <font color="#0000FF"><strong><sup>281</sup></strong></font>,
чтобы я отпустил их иначе, как после совета с
вами”. Тогда Тархан сказал: “Это нечто такое,
чего мы совершенно не видали и о чем не слыхали, и
мимо нас [никогда] не проходил посол какого-либо
государя с тех пор, как существуем мы и отцы наши <font
color="#0000FF"><strong><sup>282</sup></strong></font>. Я думаю, что не
иначе, как [этот] государь [халиф] <font color="#0000FF"><strong><sup>282а</sup></strong></font>
устраивает хитрость <font color="#0000FF"><strong><sup>283</sup></strong></font>
и направляет этих [людей] к хазарам, чтобы подмять
их войной против нас.</p>

<p ALIGN="JUSTIFY">И лучше всего <font color="#0000FF"><strong><sup>284</sup></strong></font>
разрезать <font color="#0000FF"><strong><sup>285</sup></strong></font> этих
послов каждого пополам, а мы заберем то, что с
ними имеется <font color="#0000FF"><strong><sup>286</sup></strong></font>, И
сказал другой из них: “Нет! Но возьмем то, что с
ними, и оставим их голыми, чтобы они возвратились
[туда], откуда прибыли”. И сказал [еще] другой:
“Нет! но у царя хазар есть наши пленные. Так
пошлем же вот этих, чтобы выкупить ими тех” <font
color="#0000FF"><strong><sup>287</sup></strong></font>. И они не
переставали спорить между собой об этих вещах
семь дней, в то время как мы находились в
смертельном положении, пока они /<strong><em>203а</em></strong>/
&nbsp; не сошлись на том мнении, что они отпустят нас
в дорогу, и мы проследуем [дальше]. Мы же
преподнесли Тархану мервский хафтан <font color="#0000FF"><strong><sup>288</sup></strong></font>
и два <b><font color="#800000">[130] </font></b>куска [материи] пай-баф
<font color="#0000FF"><strong><sup>289</sup></strong></font>, а его товарищам
<font color="#0000FF"><strong><sup>290</sup></strong></font> [каждому] то
куртке <font color="#0000FF"><strong><sup>291</sup></strong></font>, а также
Йыналу <font color="#0000FF"><strong><sup>292</sup></strong></font>. Мы
вручили им [также] перец, просо и лепешки хлеба, и
они удалились от нас.</p>

<p ALIGN="JUSTIFY">33) Мы отправились [в путь] <font color="#0000FF"><strong><sup>293</sup></strong></font>,
пока не прибыли к реке Йаганды <font color="#0000FF"><strong><sup>294</sup></strong></font>.
Люди вытащили свои дорожные мешки, - а они
[сделаны] из кож верблюдов, - и расстелили их.
Взяли самок тюркских верблюдов, так как они
круглы, и поместили их в их пустоту, так что они
[мешки] растянулись <font color="#0000FF"><strong><sup>295</sup></strong></font>.
Потом они наложили их одеждами и вещами <font
color="#0000FF"><strong><sup>296</sup></strong></font>, и когда они
наполнились, то в каждый дорожный мешок села
группа [человек] в пять, шесть, четыре, - меньше или
больше. Они берут в руки шесты из хаданга <font
color="#0000FF"><strong><sup>297</sup></strong></font> и кладут их как
весла, непрерывно гребя <font color="#0000FF"><strong><sup>238</sup></strong></font>,
а вода несет их [дорожные мешки] и они вертятся,
пока мы не переправимся <font color="#0000FF"><strong><sup>299</sup></strong></font>.
Что же касается лошадей и верблюдов, то на них
кричат, и они переправляются вплавь. Необходимо,
прежде чем переправится какая-либо часть
каравана, переправить отряд бойцов, имеющих
оружие, чтобы они служили авангардом для людей.
[Это] из боязни башкир <font color="#0000FF"><strong><sup>300</sup></strong></font>,
что они нападут врасплох на людей, когда они
будут переправляться.</p>

<p ALIGN="JUSTIFY">Итак, мы переправились через Йаганды <font
color="#0000FF"><strong><sup>301</sup></strong></font> описанным нами
способом. Потом, после этого мы переправились
через реку, называемую Джам <font color="#0000FF"><strong><sup>302</sup></strong></font>,
также в дорожных мешках, потом мы переправились
через Джахыш, потом Узил <font color="#0000FF"><strong><sup>303</sup></strong></font>,
потом “Эрдэн”, потом “Варыш” <font color="#0000FF"><strong><sup>304</sup></strong></font>,
потом Анхаты <font color="#0000FF"><strong><sup>305</sup></strong></font>,
потом “Вабна” <font color="#0000FF"><strong><sup>306</sup></strong></font>,
а это все большие реки.</p>

<p ALIGN="JUSTIFY">34) Потом, после этого мы прибыли к
печенегам. И вот они остановились <font color="#0000FF"><strong><sup>307</sup></strong></font>
у воды, похожей на настоящее море <font color="#0000FF"><strong><sup>303</sup></strong></font>.
Они - темные брюнеты /<strong><em>203а</em></strong>/&nbsp; с
совершенно бритыми бородами, бедны в
противоположность гуззам. Ведь я видел среди
гуззов таких, которые владели десятью тысячами
лошадей и ста тысячами голов овец. По большей
части овцы посутся на том, что [имеется] в снегу,
выбивая копытами и разыскивая <i>сухую</i> <font
color="#0000FF"><strong><sup>309</sup></strong></font> траву. А если они не
найдут ее, то грызут снег и до крайности жиреют. <i>Курдюки
этих овец волочатся по земле <font color="#0000FF"><strong><sup>310</sup></strong></font>,
А </i>когда бывает лето, и они едят траву, [то]
худеют.</p>

<p ALIGN="JUSTIFY">Мы остановились у печенегов на один
день.</p>

<p ALIGN="JUSTIFY">35) Потом мы отправились и сделали
остановку у реки Джайх <font color="#0000FF"><strong><sup>311</sup></strong></font>,
а это самая большая река, какую мы [только] видели,
самая огромная и с самым сильным течением. И
действительно, я видел дорожный мешок, который
перевернулся в ней, и те, кто был в нем, потонули. И
[вообще] погибло много человек из числа [наших]
людей <font color="#0000FF"><strong><sup>313</sup></strong></font> и
потонуло некоторое количество верблюдов и
лошадей. Мы переправились через нее только с
трудом.</p>

<p ALIGN="JUSTIFY">36) Потом мы ехали [много] дней и
переправились через реку Джаха <font color="#0000FF"><strong><sup>3</sup></strong></font>'
<font color="#0000FF"><strong><sup>3</sup></strong></font>, потом после нее
через реку Ирхиз <font color="#0000FF"><strong><sup>314</sup></strong></font>,
потом через Бачаг <font color="#0000FF"><strong><sup>315</sup></strong></font>,
потом через Самур <font color="#0000FF"><strong><sup>316</sup></strong></font>,
потом через Кинал <font color="#0000FF"><strong><sup>317</sup></strong></font>,
потом через реку Сух <font color="#0000FF"><strong><sup>318</sup></strong></font>,
потом через реку Кюнджюлю <font color="#0000FF"><strong><sup>319</sup></strong></font>
и попали <font color="#0000FF"><strong><sup>320</sup></strong></font> в
страну народа из [числа] тюрок, называемого
башкиры <font color="#0000FF"><strong><sup>321</sup></strong></font>. Мы
остерегались их с величайшей осторожностью,
потому что это худшие из тюрок, самые грязные <font
color="#0000FF"><strong><sup>322</sup></strong></font> из них и более
других посягающие на убийство. Встречает человек
человека, отделяет его голову, берет ее [с собой],
а его [самого] оставляет.</p>

<p ALIGN="JUSTIFY">37) Они бреют свои бороды и едят вшей.
[Вот] один из них тщательно исследует швы <font
color="#0000FF"><strong><sup>323</sup></strong></font> своей куртки и
разгрызает <font color="#0000FF"><strong><sup>323а</sup></strong></font>
вшей своими зубами. Право же, был с нами один
человек из их числа, уже принявший ислам и
служивший у нас. Однажды я видел, как он поймал
вошь в своей одежде <font color="#0000FF"><strong><sup>324</sup></strong></font>,
он раздавил ее своими ногтями <font color="#0000FF"><strong><sup>325</sup></strong></font>,
потом слизнул ее <font color="#0000FF"><strong><sup>326</sup></strong></font>
и сказал, когда увидел меня: “Прекрасно” <font
color="#0000FF"><strong><sup>327</sup></strong></font>. <font color="#800000"><b>[131] </b></font></p>

<p ALIGN="JUSTIFY">38) Каждый из них вырубает <font color="#0000FF"><strong><sup>328</sup></strong></font>
палочку величиной с фалл и вешает ее на себя <font
color="#0000FF"><strong><sup>329</sup></strong></font>. И если он захочет
отправиться в путешествие <font color="#0000FF"><strong><sup>330</sup></strong></font>
или встретит врага, то целует ее, поклоняется ей и
говорит: “О господи <font color="#0000FF"><strong><sup>33</sup></strong></font>°
<font color="#0000FF"><strong><sup>а</sup></strong></font>, сделай для меня
то-то и то-то”. Я сказал переводчику: “Спроси
кого-либо из них, какое у них оправдание этому
[действию] и почему он сделал это своим
господом?” Он [спрошенный] сказал: “Потому что я
вышел из подобного этому и не знаю относительно
самого себя иного создателя <font color="#0000FF"><strong><sup>331</sup></strong></font>,
кроме этого”.</p>

<p ALIGN="JUSTIFY">39) Кое-кто из них говорит <font color="#0000FF"><strong><sup>331а</sup></strong></font>
будто бы у него двенадцать господов: “<i>у </i>зимы
господь, у лета господь, у дождя господь, у ветра
господь, у деревьев господь, у людей господь, у
лошадей господь, у воды господь, у ночи господь, у
дня господь, у смерти господь, у земли господь, а
господь, который на небе, самый больший из них.
Однако он объединяется с теми в согласии, и
каждый из них одобряет то, что делает его
сотоварищ” <font color="#0000FF"><strong><sup>332</sup></strong></font>. Наш
господь превыше <font color="#0000FF"><strong><sup>333</sup></strong></font>
того, что говорят нечестивые <font color="#0000FF"><strong><sup>334</sup></strong></font>,
возвышенным величием <font color="#0000FF"><strong><sup>334а</sup></strong></font>.</p>

<p ALIGN="JUSTIFY">40) Мы видели, как [одна] группа <font
color="#0000FF"><strong><sup>335</sup></strong></font> из них поклоняется
змеям, [другая] группа поклоняется рыбам <font
color="#0000FF"><strong><sup>336</sup></strong></font>, [еще одна] группа
поклоняется /<strong><em>203б</em></strong>/&nbsp; журавлям. Мне
сообщили, что они [когда-то] вели войну с
[какими-то] людьми из числа своих врагов <font
color="#0000FF"><strong><sup>336а</sup></strong></font>, причем они [враги]
обратили их в бегство <font color="#0000FF"><strong><sup>337</sup></strong></font>,
и что журавли закричали позади них [врагов], так
что они напугались и сами обратились в бегство,
после того, как обратили в бегство [этих башкир].
Поэтому они [эти башкиры] стали поклоняться
журавлям и говорить: “Эти [журавли] наш господь,
так как он обратил в бегство <font color="#0000FF"><strong><sup>338</sup></strong></font>
наших врагов”. За это они им и покланяются <font
color="#0000FF"><strong><sup>338а</sup></strong></font>.</p>

<p ALIGN="JUSTIFY">41) Он сказал: и мы уехали из страны этих
[людей] и переправились через реку Джарамсан <font
color="#0000FF"><strong><sup>339</sup></strong></font>, потом через реку
Уран <font color="#0000FF"><strong><sup>340</sup></strong></font>, потом
через реку Урам <font color="#0000FF"><strong><sup>341</sup></strong></font>,
потом через реку Байнах <font color="#0000FF"><strong><sup>342</sup></strong></font>,
потом через реку Ватыг <font color="#0000FF"><strong><sup>343</sup></strong></font>,
потом через реку Нийасна <font color="#0000FF"><strong><sup>344</sup></strong></font>,
потом через реку Джавшыз <font color="#0000FF"><strong><sup>345</sup></strong></font>.
Расстояние от реки до реки, о которых мы
упомянули, - два дня, или три, или четыре, менее
этого или более. Когда же мы были от царя
“славян”, к которому мы направлялись, на
расстоянии дня и ночи пути, он послал для нашей
встречи четырех царей <font color="#0000FF"><strong><sup>346</sup></strong></font>,
находящихся под его властью, своих братьев <font
color="#0000FF"><strong><sup>317</sup></strong></font> и своих сыновей <font
color="#0000FF"><strong><sup>348</sup></strong></font>. Они встретили нас,
неся с собой хлеб, мясо, просо, и поехали вместе с
нами. Когда же мы были от него на [расстоянии] двух
фарсахов, он встретил нас сам, и когда он увидел
нас, он сошел [с лошади] <font color="#0000FF"><strong><sup>343</sup></strong></font>
и пал ниц, поклоняясь с благодарением Аллаху,
великому, могучему. В рукаве у него были дирхемы,
и он рассыпал их на нас. Он поставил для нас юрты,
и мы поселились в них <font color="#0000FF"><strong><sup>349</sup></strong></font>.
Наше прибытие к нему было в воскресенье, когда
прошло двенадцать ночей [месяца] мухаррема
триста десятого года <font color="#0000FF"><strong><sup>350</sup></strong></font>.
И было расстояние от Джурджании <font color="#0000FF"><strong><sup>351</sup></strong></font>
до его страны семьдесят дней [пути] <font color="#0000FF"><strong><sup>352</sup></strong></font>.</p>

<p ALIGN="JUSTIFY">42) Итак, мы оставались воскресенье,
понедельник, вторник и среду в юртах, которые
были разбиты для нас, пока собрались <font color="#0000FF"><strong><sup>353</sup></strong></font>
цари его земли <font color="#0000FF"><strong><sup>354</sup></strong></font>,
предводители и жители его страны <font color="#0000FF"><strong><sup>355</sup></strong></font>,
чтобы услышать чтение письма [халифа]. Когда же
наступил четверг и они собрались, мы развернули35 <font
color="#0000FF"><strong><sup>6</sup></strong></font> два знамени <font
color="#0000FF"><strong><sup>356а</sup></strong></font>, которые были с
нами, оседлали лошадь присланным ему [в подарок] <font
color="#0000FF"><strong><sup>357</sup></strong></font> седлом, одели его в
савад <font color="#0000FF"><strong><sup>358</sup></strong></font> и надели
на него тюрбан. Тогда я вынул письмо халифа и
сказал ему: “Не подобает, чтобы мы сидели, когда
читается это письмо”. :И он встал на ноги, - он сам
и присутствовавшие знатные лица из жителей его
государства <font color="#0000FF"><strong><sup>359</sup></strong></font>, а
он человек очень толстый и пузатый. Я начал и
прочитал начало письма и, когда я дошел до слов:
“Мир тебе, и воистину я прославляю, [обращаясь] к
тебе, Аллаха, кроме которого нет иного </font><font
color="#800000"><b>[132] </b></font>бога”, - я сказал ему <font
color="#0000FF"><strong><sup>360</sup></strong></font>: “Ответь
пожеланием мира повелителю правоверных”. И он
ответил, и они ответили все вместе.</p>

<p ALIGN="JUSTIFY">Переводчик не переставал переводить
для нас [т. е. наше чтение] буква в букву. Когда же
мы кончили его чтение, то они возгласили “Велик
Аллах!” таким возгласом, от которого затряслась <font
color="#0000FF"><strong><sup>360а</sup></strong></font> земля. Потом я
прочитал письмо везира Хамида ибн-ал-'Аббаса, в то
время как он стоял. Потом я пригласил его <font
color="#0000FF"><strong><sup>361</sup></strong></font> сесть, и во время
чтения письма Назира ал-Харами он сидел. Когда же
/<strong><em>204а</em></strong>/ &nbsp; я окончил его [чтение],
спутники <font color="#0000FF"><strong><sup>362</sup></strong></font> его
рассыпали на него <font color="#0000FF"><strong><sup>363</sup></strong></font>
многочисленные дирхемы. Потом я вьнул <font
color="#0000FF"><strong><sup>364</sup></strong></font> подарки
[состоявшие] из благовоний, одежд, жемчуга, для
него <font color="#0000FF"><strong><sup>365</sup></strong></font> и для его
жены, и я не переставал представлять ему и ей <font
color="#0000FF"><strong><sup>366</sup></strong></font> одну вещь за
другой, пока мы не покончили <font color="#0000FF"><strong><sup>367</sup></strong></font>
с этим. Потом я облек <font color="#0000FF"><strong><sup>368</sup></strong></font>
его жену [в почетный халат] в присутствии людей, в
то время как она сидела рядом с ним, - таков их
закон и обычай <font color="#0000FF"><strong><sup>369</sup></strong></font>.
Когда же я облек ее [в почетный халат], женщины
рассыпали на нее дирхемы, и мы удалились.</p>

<p ALIGN="JUSTIFY">43) По прошествии какого-нибудь часа <font
color="#0000FF"><strong><sup>370</sup></strong></font> он прислал за нами <font
color="#0000FF"><strong><sup>370а</sup></strong></font>, и мы вошли к нему,
в то время как он [находился] в своей палатке. Цари
[сидели] с правой его стороны, а нас он пригласил
сесть слева от него, в то время как сыновья его
сидели перед ним, а он один [сидел] на троне <font
color="#0000FF"><strong><sup>371</sup></strong></font>, покрытом
византийской парчей. Он велел принести стол [с
яствами], и он был подан ему <font color="#0000FF"><strong><sup>372</sup></strong></font>.
На нем было одно только жареное мясо. Итак, он
начал, - взял нож, отрезал кусочек <font color="#0000FF"><strong><sup>373</sup></strong></font>
и съел его, ,и второй, и третий. Потом он отрезал <font
color="#0000FF"><strong><sup>374</sup></strong></font> кусок <font color="#0000FF"><strong><sup>375</sup></strong></font>
и дал его Сусану послу. Когда же он его получил,
ему был принесен маленький стол и поставлен
перед ним. И таково правило, что никто не
протягивает своей руки к еде, пока царь не вручит
ему кусочек. И тотчас, как только он его получит,
то уже принесен ему стол.</p>

<p ALIGN="JUSTIFY">Потом он вручил [мясо] мне, и принесен
был мне стол <font color="#0000FF"><strong><sup>376</sup></strong></font>.
Потом он отрезал кусок и вручил его царю, который
был оправа от него, и ему был принесен стол, потом
вручил второму царю, и ему был принесен стол... <font
color="#0000FF"><strong><sup>377</sup></strong></font>, потом вручил
четвертому царю, и ему принесли стол, потом
вручил своим сыновьям, и им принесли столы378, и
таким образом [это продолжалось], пока каждому из
тех, кто был перед ним, не был принесен стол <font
color="#0000FF"><strong><sup>379</sup></strong></font>, и мы ели каждый со
своего стола, не будучи сотоварищем по столу с
кем-либо другим, и кроме него никто не брал с его
стола ничего. Когда же он кончал с едой, то каждый
из нас <font color="#0000FF"><strong><sup>380</sup></strong></font>
оставшееся на своем столе <font color="#0000FF"><strong><sup>381</sup></strong></font>
уносил в свое жилище. Когда мы поели, он велел
принести напиток из меда, который они называют
суджув <font color="#0000FF"><strong><sup>382</sup></strong></font>
[изготовления] того же дня и той же ночи <font
color="#0000FF"><strong><sup>383</sup></strong></font>. Итак, он выпил
кубок <font color="#0000FF"><strong><sup>384</sup></strong></font>. Потом он
встал во весь рост и сказал: “Это мое веселие о
моем господине, повелителе правоверных, да
продлит Аллах его пребывание [в этом мире]”. И так
как он встал, то встали и четыре царя <font color="#0000FF"><strong><sup>385</sup></strong></font>,
и его сыновья <font color="#0000FF"><strong><sup>386</sup></strong></font>, и
встали мы также, пока он делал это три раза <font
color="#0000FF"><strong><sup>387</sup></strong></font>. Потом мы удалились
от него.</p>

<p ALIGN="JUSTIFY">44) На его минбаре еще до моего прибытия <font
color="#0000FF"><strong><sup>387а</sup></strong></font> уже провозглашали
от его имени <font color="#0000FF"><strong><sup>388</sup></strong></font>
хутбу: “О Аллах! Сохрани [в благополучии] царя
йылтывара <font color="#0000FF"><strong><sup>389</sup></strong></font>, царя
булгар <font color="#0000FF"><strong><sup>390</sup></strong></font>!” Я же
сказал ему: “Воистину, царь - это Аллах и на
минбаре этим титулом <font color="#0000FF"><strong><sup>390а</sup></strong></font>
не называется никто, кроме него, великого и
могучего. Вот господин твой, повелитель
правоверных, для собственной своей особы
довольствуется тем, что на его минбарах на
востоке и на западе провозглашают: “О Аллах!
Сохрани [в благополучии] раба твоего и наместника
твоего <font color="#0000FF"><strong><sup>391</sup></strong></font> Джа'фара,
имама ал-Муктадира-би-ллаха, повелителя
правоверных!” И таким же образом [делали] бывшие
до него /<em><strong>204б</strong></em>/ &nbsp; предки его <font
color="#0000FF"><strong><sup>392</sup></strong></font> халифы. И сказал
Пророк, да благословит его Аллах и да спасет: “Не
восхваляйте меня без меры, как восхвалили
христиане Иисуса сына Марии, - ведь, право же, я
раб Аллаха и посланник его”. </font><font color="#800000"><b>[133]
</b></font>Он же сказал мне: “Как же подобает,
чтобы провозглашали от моего имени <font color="#0000FF"><strong><sup>393</sup></strong></font>
хутбу?” Я сказал: “Посредством упоминания <font
color="#0000FF"><strong><sup>394</sup></strong></font> твоего имени и
имени твоего отца”. Он оказал: “Но ведь отец мой
был неверным, и я не хочу упоминать <font color="#0000FF"><strong><sup>395</sup></strong></font>
его имени на минбаре; и я также [был неверным], - и я
не хочу, чтобы упоминалось мое имя, так как тот,
кто дал мне имя, был неверным <font color="#0000FF"><strong><sup>396</sup></strong></font>.
Однако, как имя моего господина, повелителя
правоверных?” Я сказал: “Джа'фар”. Он сказал:
“Подобает ли, чтобы я назывался его именем?” Я
сказал: “Да”. Он сказал: “[Итак], я уже дал себе
имя Джа'фар, а имя своему отцу 'Абдаллах, так что
дай распоряжение об этом хатибу” <font color="#0000FF"><strong><sup>396а</sup></strong></font>.
Я сделал это <font color="#0000FF"><strong><sup>397</sup></strong></font>, и
он [хатиб] стал, провозглашать от его имени хутбу:
“О Аллах! Сохрани [в благополучии] раба твоего
Джа'фара ибн-'Абдаллаха, повелителя [эмира]
булгар, клиента повелителя правоверных”.</p>

<p ALIGN="JUSTIFY">45) Когда прошло три дня после прочтения
письма и вручения подарков <font color="#0000FF"><strong><sup>393</sup></strong></font>,
он прислал за мной <font color="#0000FF"><strong><sup>399</sup></strong></font>.
До него дошло дело о четырех тысячах динаров и
какова была хитрость Христианина <font color="#0000FF"><strong><sup>400</sup></strong></font>
в [отношении] их задержки<i>. </i>Сообщение о них
было и в письме. Итак, когда я вошел к нему, он
пригласил меня сесть <font color="#0000FF"><strong><sup>401</sup></strong></font>,
и я сел, а он бросил мне письмо повелителя
правоверных и сказал: “Кто привез это письмо?” Я
сказал: “Я”. Потом он бросил мне письмо везира и
оказал: “А это тоже?” Я сказал: “Я”. Он сказал:
“А деньги, упомянутые в них обоих, что [с ними]
сделано?” Я сказал: “Трудно было их собрать,
время было стеснено, мы боялись упустить
[возможность] .въезда [на север], так что мы
оставили [их], чтобы они догнали нас” <font color="#0000FF"><strong><sup>402</sup></strong></font>.
Тогда он сказал: “Подлинно, приехали вы все, я то,
что на вас истратил мой господин, он истратил для
того, чтобы привезти [мне] эти деньги, чтобы я
построил на них крепость, которая защитила бы
меня от иудеев <font color="#0000FF"><strong><sup>403</sup></strong></font>,
поработивших меня. Что же касается подарка <font
color="#0000FF"><strong><sup>404</sup></strong></font>, то мой отрок <font
color="#0000FF"><strong><sup>405</sup></strong></font> [и сам] мог бы
прекрасно доставить его”. Я сказал: “Это
совершенно верно, но только, право же, мы
приложили все старания”.</p>

<p ALIGN="JUSTIFY">Тогда он сказал переводчику: “Скажи
ему: “Я не признаю этих [людей] <font color="#0000FF"><strong><sup>406</sup></strong></font>.
Подлинно, я признаю [только] тебя одного, и это
потому, что эти люди не арабы <font color="#0000FF"><strong><sup>407</sup></strong></font>.
И если бы знал наставник [халиф], - да поможет ему
Аллах <font color="#0000FF"><strong><sup>408</sup></strong></font>, - что они
возвестят [мне] то, что ты возсестил <font color="#0000FF"><strong><sup>409</sup></strong></font>,
он не послал бы тебя <font color="#0000FF"><strong><sup>410</sup></strong></font>,
чтобы ты сохранил [его поручения] для меня <font
color="#0000FF"><strong><sup>411</sup></strong></font>: прочел бы [его]
письмо ко мне и выслушал бы мой ответ. И я не
потребую ни одного дирхема ни у кого, кроме как у
тебя, так что отдавай деньги, и это самое лучшее
для тебя”. Итак, я ушел от лица его перепуганный,
удрученный. У этого человека был [внушительный]
вид и величавость <font color="#0000FF"><strong><sup>412</sup></strong></font>,
[был] он толстый, широкий <font color="#0000FF"><strong><sup>413</sup></strong></font>,
как будто бы он говорил из большого кувшина <font
color="#0000FF"><strong><sup>414</sup></strong></font>. Итак, я вышел от
него, собрал своих спутников /<em><strong>205а</strong></em>/ и
сообщил&nbsp; им, что произошло между ним и мною. И я
оказал им: “От этого я [вас] предостерегал”.</p>

<p ALIGN="JUSTIFY">46) Его муээзин, призывая к молитве,
провозглашая икаму <font color="#0000FF"><strong><sup>4</sup></strong></font>'5
дважды. Я сказал ему: “Право же, господин твой,
повелитель правоверных, у себя <font color="#0000FF"><strong><sup>416</sup></strong></font>
провозглашает икаму один раз”. Тогда он сказал
муэззину: “Прими[к исполнению] то, что он говорит
тебе, и не противоречь ему” <font color="#0000FF"><strong><sup>417</sup></strong></font>.
Итак, муэззин держался этого [много] дней <font
color="#0000FF"><strong><sup>418</sup></strong></font>, пока он допрашивал
меня относительно денег и препирался со мной о
них, а я приводил его в отчаяние относительно
этого и оправдывался в этом [деле]. Когда же он
потерял надежду относительно этого, он дал
распоряжение муэззину, чтобы он удваивал икаму, и
он сделал это. А он [царь] хотел использовать это
как средство, чтобы вступить со мной в диспут.</p>

<p ALIGN="JUSTIFY">Итак, когда я услышал, что он удваивает
икаму, я запретил ему и закричал на него. Царь
узнал об этом, велел притти мне и велел </font><font
color="#800000"><b>[134] </b></font>притти моим спутникам.
Когда же мы собрались, он сказал переводчику:
“Скажи ему, - то есть мне: “Что ты скажешь о двух
муэззинах, из которых один провозгласил [икаму]
один раз, а другой дважды, а потом каждый из них
молился с народом, - допустима ли эта молитва или
же нет?” <font color="#0000FF"><strong><sup>419</sup></strong></font>. Я
сказал; “Молитва допустима”. Тогда он сказал: “С
разногласием ли [муджтехидов по данному вопросу]
или с [их] общего согласия?”. Я сказал: “С общего
согласия”. Он сказал: “Скажи ему: “Что ты
скажешь о человеке, который вручил неким людям
деньги [предназначенные] для людей <font color="#0000FF"><strong><sup>420</sup></strong></font>
неимущих <font color="#0000FF"><strong><sup>421</sup></strong></font>,
осажденных, порабощенных, а те обманули его?” Я
сказал: “Это недопустимо и те люди скверные”. Он
сказал: “С разногласием или с общего согласия?”
Я сказал: “С общего согласия”. Тогда он сказал
переводчику: “Скажи ему: “Знаешь ли ты, - если бы
халиф, - да продлит Аллах его пребывание [в этом
мире], - послал ко мне войско, то одолел ли бы он
меня?” Я сказал: “Нет”. Он сказал: “А эмир
Хорасана?” Я сказал: “Нет”. Он сказал: “Это не
вследствие ли отдаленности расстояния и
многочисленности между нами племен неверных?” <font
color="#0000FF"><strong><sup>422</sup></strong></font>. Я сказал: “Да”.</p>

<p ALIGN="JUSTIFY">Он сказал; “Скажи ему: “Итак, клянусь
Аллахом, воистину, в моем отдаленном
местопребывании <font color="#0000FF"><strong><sup>423</sup></strong></font>,
в котором ты меня видишь, подлинно я боюсь своего
господина, повелителя правоверных. А именно я
боюсь, что до него дойдет обо мне что-либо такое,
что вызовет его отвращение, и он проклянет меня, и
я погибну в моем местопребывании, в то время как
он [будет оставаться] в своем государстве, и между
мною и им будут простираться обширные <font
color="#0000FF"><strong><sup>424</sup></strong></font> страны <font color="#0000FF"><strong><sup>425</sup></strong></font>.
А вы, которые едите его хлеб, носите его одежду, во
всякое время видите его, вы обманули его в
отношении размера [той] посылки, с которой он
отправил вас ко мне, к людям неимущим <font color="#0000FF"><strong><sup>426</sup></strong></font>,
вы обманули мусульман, - я не приму от вас
[руководства] в деле своей веры, пока не придет ко
мне такой [человек], который будет искренен <font
color="#0000FF"><strong><sup>427</sup></strong></font> в том, что он
говорит. И если придет ко мне такого рода человек,
то я приму от него [руководство]”. Так он зажал
нам рот <font color="#0000FF"><strong><sup>438</sup></strong></font>, .мы не
дали никакого ответа <font color="#0000FF"><strong><sup>429</sup></strong></font>
и удалились от него.</p>

<p ALIGN="JUSTIFY">47) Он сказал: После этого разговора он
стал оказывать мне [особое] предпочтение <font
color="#0000FF"><strong><sup>430</sup></strong></font>, стал приближать
меня к себе <font color="#0000FF"><strong><sup>431</sup></strong></font>,
удалять моих спутников и называть меня “Абу-Бекр
Правдивый” <font color="#0000FF"><strong><sup>432</sup></strong></font> /<strong><em>205б</em></strong>/.
</p>

<p ALIGN="JUSTIFY">48) Я видел в его стране столько
удивительных вещей, что я их не перечту из-за их
множества <font color="#0000FF"><strong><sup>433</sup></strong></font>, как,
например, то, что в первую [же] ночь, которую мы
переночевали в его стране <font color="#0000FF"><strong><sup>434</sup></strong></font>,
я увидел, как перед [окончательным] исчезновением
[света] солнца <font color="#0000FF"><strong><sup>435</sup></strong></font>, в
обычный час [молитвы] <font color="#0000FF"><strong><sup>436</sup></strong></font>
небесный горизонт сильно покраснел. И я услышал
[высоко] в воздухе <font color="#0000FF"><strong><sup>437</sup></strong></font>
громкие звуки <font color="#0000FF"><strong><sup>438</sup></strong></font> и
сильный гомон <font color="#0000FF"><strong><sup>439</sup></strong></font>.
Тогда я поднял голову, и вот недалеко от меня
облако, красное, подобное огню, и вот этот гомон и
эти звуки [исходят] от него. И вот в нем подобия
людей и лошадей, и вот в руках <font color="#0000FF"><strong><sup>440</sup></strong></font>
отдаленных находящихся в нем фигур, похожих на
людей, луки, <i>стрелы, коп</i>ья и <i>обнаженные </i>мечи
<font color="#0000FF"><strong><sup>441</sup></strong></font>. И <font color="#0000FF"><strong><sup>442</sup></strong></font>
они представлялись мне то совершенно ясными, то
лишь кажущимися. И вот <i>рядом </i>другой, подобный
им, черный <font color="#0000FF"><strong><sup>443</sup></strong></font> отряд
<font color="#0000FF"><strong><sup>444</sup></strong></font>, в котором я
увидел также мужей, лошадей и оружие <font color="#0000FF"><strong><sup>445</sup></strong></font>.
И начал этот отряд нападать на тот <font color="#0000FF"><strong><sup>446</sup></strong></font>
отряд, как нападает эскадрон на эскадрон. Мы же
испугались этого и начали просить и молить, а они
[жители страны] <font color="#0000FF"><strong><sup>447</sup></strong></font>
смеются над нами и удивляются тому, что мы делаем.</p>

<p ALIGN="JUSTIFY">49) Он сказал: Мы [долго] смотрели <font
color="#0000FF"><strong><sup>448</sup></strong></font> на отряд,
нападающий на отряд, оба они смешивались вместе
на некоторое время <font color="#0000FF"><strong><sup>449</sup></strong></font>,
потом оба разделялись, и таким образом это
явление продолжалось некоторую часть ночи <font
color="#0000FF"><strong><sup>450</sup></strong></font>. Потом оно скрылось
от нас <font color="#0000FF"><strong><sup>451</sup></strong></font>. Мы
спросили об этом царя, и он сообщил, что деды его <font
color="#0000FF"><strong><sup>452</sup></strong></font> говаривали <font
color="#0000FF"><strong><sup>453</sup></strong></font>, что эти [всадники]
принадлежат </font><font color="#800000"><b>[135] </b></font>к
верным и неверным джиннам <font color="#0000FF"><strong><sup>454</sup></strong></font>.
Они сражаются каждый вечер и, подлинно, с тех пор,
как они существуют [на свете], ни одной ночи они не
бывают отсутствующими в этом [сражении] <font
color="#0000FF"><strong><sup>455</sup></strong></font>. <i>“И мы всегда это
таким образом видели”</i> <font color="#0000FF"><strong><sup>456</sup></strong></font><i>.</i></p>

<p ALIGN="JUSTIFY">50) Он сказал: Вошел я и бывший у царя
портной <font color="#0000FF"><strong><sup>457</sup></strong></font> из
жителей Багдада, [случайно] попавший <font color="#0000FF"><strong><sup>458</sup></strong></font>
в эту область, в мою юрту, чтобы поговорить между
собой. Итак, мы поговорили столько, сколько нужно,
чтобы прочитать менее половины седьмой части
[Корана] <font color="#0000FF"><strong><sup>459</sup></strong></font>. При
этом мы ожидали ночного азана <font color="#0000FF"><strong><sup>460</sup></strong></font>.
Но вот и азан. Итак, мы вышли из юрты, а заря уже
появилась. Тогда я сказал муэззину: “Какой азан
ты провозгласил?” Он сказал: “Азан рассвета”. Я
сказал: “А ночной последний?” <font color="#0000FF"><strong><sup>461</sup></strong></font>
Он сказал: “Мы читаем его молитву вместе с
[азаном] при заходе солнца”. Я сказал: “А ночью?” <font
color="#0000FF"><strong><sup>462</sup></strong></font> Он сказал: “Как
видишь! Она была еще более короткой, чем эта, но
только теперь <font color="#0000FF"><strong><sup>463</sup></strong></font>
она уже прибавилась в длине” <font color="#0000FF"><strong><sup>464</sup></strong></font>.
Он сообщил, что уже месяц, как не спит ночью <font
color="#0000FF"><strong><sup>465</sup></strong></font>, боясь, чтобы не
упустить утреннюю молитву, и это потому, что,
[если] человек ставит котелок на огонь во время
[молитвы] захода солнца, а потом читает утреннюю
молитву, то для него [котелка] не приходит время
закипеть <font color="#0000FF"><strong><sup>466</sup></strong></font>.</p>

<p ALIGN="JUSTIFY">51) Он сказал: Я видел, что день у них
очень длинный; а именно, в продолжение некоторой
части года он длинен, а ночь коротка, потом ночь
длинна, а день короток. Итак, когда наступила
вторая ночь <font color="#0000FF"><strong><sup>467</sup></strong></font>, я
сел вне юрты и наблюдал небо, и я увидел на нем /<strong><em>206а</em></strong>/
&nbsp; только небольшое число звезд, думаю, что
около пятнадцати рассеянных <font color="#0000FF"><strong><sup>468</sup></strong></font>
звезд <font color="#0000FF"><strong><sup>468</sup></strong></font>. И вот
красная заря, которая бывает перед ночной
[молитвой] <font color="#0000FF"><strong><sup>470</sup></strong></font>, ни в
коем случае не исчезает [окончательно], и вот ночь
<font color="#0000FF"><strong><sup>471</sup></strong></font> с [настолько]
малой темнотой, что в ней человек узнает человека
на большем [расстоянии], чем выстрел стрелы <font
color="#0000FF"><strong><sup>472</sup></strong></font>.</p>

<p ALIGN="JUSTIFY">52) Он сказал: Я видел, что луна не
достигает середины неба, но восходит на его краях
на какой-нибудь час, - потом появляется заря, и
луна скрывается <font color="#0000FF"><strong><sup>473</sup></strong></font>.</p>

<p ALIGN="JUSTIFY">53) Царь рассказал мне, что за его
страной, на расстоянии трех месяцев пути, есть
народ <font color="#0000FF"><strong><sup>474</sup></strong></font>,
называемый вису <font color="#0000FF"><strong><sup>475</sup></strong></font>.
Ночь у них менее часа.</p>

<p ALIGN="JUSTIFY">54) Он сказал: я видел, что в этой стране
во время восхода солнца все имеет красный цвет <font
color="#0000FF"><strong><sup>476</sup></strong></font>, как-то земля, горы
и все, на что смотрит человек. И восходит солнце,
по величине <font color="#0000FF"><strong><sup>477</sup></strong></font>
подобное облаку, и краснота остается такой, пока
[солнце] не достигает высшей точки на небе.</p>

<p ALIGN="JUSTIFY">55) Жители этой страны мне сообщили, что,
подлинно, “когда бывает зима, то ночь делается по
длине такой же, как [летний] день, а день делается
таким коротким, как ночь, так что, право же, если
кто-либо из нас выходит <font color="#0000FF"><strong><sup>478</sup></strong></font>
к месту <font color="#0000FF"><strong><sup>479</sup></strong></font>,
называемому Атыл <font color="#0000FF"><strong><sup>480</sup></strong></font>,
- а между нами и им расстояние пути менее фарсаха,
- во время появления [утренней] зари, то он
достигает его ко времени полного наступления
ночи <font color="#0000FF"><strong><sup>481</sup></strong></font>, когда
появляются все звезды настолько, что покроют все
небо” <font color="#0000FF"><strong><sup>482</sup></strong></font>.</p>

<p ALIGN="JUSTIFY">56) И мы [посольство] не покинули [этой]
страны, пока ночи не удлинились <font color="#0000FF"><strong><sup>483</sup></strong></font>,
а дни не сократились <font color="#0000FF"><strong><sup>484</sup></strong></font>.</p>

<p ALIGN="JUSTIFY">57) Я видел <font color="#0000FF"><strong><sup>484а</sup></strong></font>,
что они считают очень хорошим предзнаменованием
для себя <font color="#0000FF"><strong><sup>485</sup></strong></font>
завывание собак, радуются ему и говорят о годе <font
color="#0000FF"><strong><sup>486</sup></strong></font> изобилия,
благословения и благополучия.</p>

<p ALIGN="JUSTIFY">58) Я видел, что змей у них такое
множество, что вот на ветке дерева, право же, [иной
раз] накрутится десяток их и более. Они [жители] не
убивают их, и они им не вредят. Право же, как-то я
увидел в одном месте длинное дерево, длина
которого [была] более ста локтей. Оно уже упало. И
вот ствол его огромный чрезвычайно. Я
остановился, глядя на него, и вдруг оно
задвигалось. Это меня устрашило. Я посмотрел на
него внимательно, и вот на нем змея, близкая к
нему по толщине и длине. Когда же она увидела
меня, она спустилась с него и скрылась между </font><font
color="#800000"><b>[136] </b></font>деревьями. Я же пришел
испуганный и рассказал [об этом] царю и [тем], .кто
был у него на приеме. Они же не придали этому
значения, а он оказал: “Не беспокойся, она не
сделает тебе вреда” <font color="#0000FF"><strong><sup>487</sup></strong></font>.</p>

<p ALIGN="JUSTIFY">59) [Однажды] мы остановились вместе с
царем на одной остановке <font color="#0000FF"><strong><sup>488</sup></strong></font>
И вошел я, мои спутники - Текин, Сусан и Барыс - и
[бывший] с нами человек из свиты царя <font color="#0000FF"><strong><sup>489</sup></strong></font>
[в пространство] между деревьями. И вот он показал
нам <font color="#0000FF"><strong><sup>490</sup></strong></font> маленький
стебель <font color="#0000FF"><strong><sup>491</sup></strong></font>,
зеленый, по тонкости подобный веретену, при
большей длине <font color="#0000FF"><strong><sup>492</sup></strong></font>, и
на нем [он показал нам] зеленые отростки <font
color="#0000FF"><strong><sup>493</sup></strong></font>. На конце [каждого]
такого разветвления <font color="#0000FF"><strong><sup>494</sup></strong></font>
[был] широкий лист, распростертый на земле,
[причем] да ней [же] разостлано нечто вроде [плотно
прилегающего к ней] растения <font color="#0000FF"><strong><sup>495</sup></strong></font>.
Среди них [листьев] <font color="#0000FF"><strong><sup>496</sup></strong></font>
[находились] ягоды <font color="#0000FF"><strong><sup>497</sup></strong></font>.
Кто их ест, не сомневается, что это /<strong><em>206б</em></strong>/
&nbsp; гранат имлиси <font color="#0000FF"><strong><sup>498</sup></strong></font>.
Итак, мы поели их и убедились, что они [доставляют]
большое удовольствие, так что мы не переставали
их искать <font color="#0000FF"><strong><sup>498а</sup></strong></font> и
есть.</p>

<p ALIGN="JUSTIFY">60) Я видел у них яблоки, отличающиеся
большой зеленью и еще большей кислотой, подобной <font
color="#0000FF"><strong><sup>499</sup></strong></font> винному уксусу,
которые едят девушки и соответственно этому [их]
называют <font color="#0000FF"><strong><sup>500</sup></strong></font>.</p>

<p ALIGN="JUSTIFY">61) Я не видел в их стране чего-либо в
большем количестве, чем деревьев орешника <font
color="#0000FF"><strong><sup>501</sup></strong></font>. Право же, <i>я </i>видел
из него [такие] леса, что [каждый] лес имел сорок
фарсахов в длину при такой же ширине.</p>

<p ALIGN="JUSTIFY">62) Он сказал <font color="#0000FF"><strong><sup>502</sup></strong></font>:
Я видел у них деревья, не знаю, что это такое:
чрезвычайно длинные, ствол их <font color="#0000FF"><strong><sup>503</sup></strong></font>
лишен листьев, макушки <font color="#0000FF"><strong><sup>504</sup></strong></font>
подобны макушкам пальм, имеющим <font color="#0000FF"><strong><sup>505</sup></strong></font>
тонкие <font color="#0000FF"><strong><sup>506</sup></strong></font> ваи <font
color="#0000FF"><strong><sup>507</sup></strong></font>, но только эти [ваи]
сходящиеся <font color="#0000FF"><strong><sup>503</sup></strong></font>. Они
берутся за <font color="#0000FF"><strong><sup>509</sup></strong></font>
известное им место ствола этого дерева,
пробуравливают его и подставляют под него сосуд,
в который из этого отверстия течет жидкость,
более приятная, чем мед. Если человек много ее
выпьет, она опьянит его, как опьяняет вино и [даже]
более <font color="#0000FF"><strong><sup>510</sup></strong></font>.</p>

<p ALIGN="JUSTIFY">63) Пища их - просо и мясо лошади, но и
пшеница и ячмень [у них] в большом количестве, и
каждый, кто что-либо посеял, берет его для самого
себя. У царя нет на это никакого права, кроме лишь
того, что они платят ему в каждом году от каждого
дома шкуру соболя <font color="#0000FF"><strong><sup>5</sup></strong></font>&quot;
Если же он предложит <font color="#0000FF"><strong><sup>512</sup></strong></font>
отряду [войска] <font color="#0000FF"><strong><sup>513</sup></strong></font>
[совершить] набег на одну из стран, и он награбит,
то он [царь] имеет долю вместе с ними <font color="#0000FF"><strong><sup>514</sup></strong></font>.
Каждому, кто у себя устраивает свадьбу или
созывает званый пир, необходимо сделать
отчисление царю, в зависимости от размеров
пиршества, - [дать] “сахрадж” <font color="#0000FF"><strong><sup>515</sup></strong></font>
медового набиза и [некоторое количество]
скверной пшеницы <font color="#0000FF"><strong><sup>516</sup></strong></font>.
Так как земля их черная вонючая <font color="#0000FF"><strong><sup>517</sup></strong></font>,
а у них нет помещений, в которых они складывали бы
свою пищу, то, право же, они выкапывают в земле
колодцы <font color="#0000FF"><strong><sup>517а</sup></strong></font> и
складывают в них пищу, так что проходит для нее
лишь немного дней, как она портится, воняет
[гнилью] и ею нельзя пользоваться.</p>

<p ALIGN="JUSTIFY">64) У них совершенно нет ни оливкового
масла, ни масла сезама, ни животного жира <font
color="#0000FF"><strong><sup>518</sup></strong></font>, и, право же, они
употребляют вместо этих жиров рыбий жир, и все,
что они с ним употребляют, бывает вонюче [от жира],
и они [сами] из-за этого бывают вонючи [от жира] <font
color="#0000FF"><strong><sup>519</sup></strong></font>.</p>

<p ALIGN="JUSTIFY">65) Они делают из ячменя похлебку,
которую хлебают девушки <font color="#0000FF"><strong><sup>520</sup></strong></font>
и отроки. А иногда варят ячмень с мясом, причем
господа едят мясо, и кормят девушек <font color="#0000FF"><strong><sup>521</sup></strong></font>
ячменем. Но если [это мясо] бывает голова козла <font
color="#0000FF"><strong><sup>522</sup></strong></font>, то [девушки]
получают [возможность] поесть мяса <font color="#0000FF"><strong><sup>523</sup></strong></font>.</p>

<p ALIGN="JUSTIFY">66) Все они носят шапки <font color="#0000FF"><strong><sup>524</sup></strong></font>.
Когда царь едет верхам, он едет один, без отрока, и
с ним нет никого. Итак, когда он проезжает по
базару, никто не остается сидящим, - [каждый]
снимает с головы свою шапку и кладет ее себе
подмышку. /<strong><em>207а</em></strong>/ &nbsp; Когда же он
проедет мимо них, то они опять надевают свои
шапки себе на головы. И точно так же все, кто
входит к царю, мал и велик, включительно до его
сыновей и братьев, лишь </font><font color="#800000"><b>[137]</b></font>
только посмотрят на него, как тотчас снимают
свои шапки и кладут их себе подмышку. Потом [они]
кивают головами в сторону царя, приседают, потом
остаются стоять <font color="#0000FF"><strong><sup>525</sup></strong></font>,
пока он не приглашает их сесть, причем каждый, кто
сидит перед ним, право же, сидит, стоя на коленях <font
color="#0000FF"><strong><sup>526</sup></strong></font>, <i>и </i>не вынимает
своей шапки и не показывает ее, пока же выйдет от
него, надевая ее [только] в это время <font color="#0000FF"><strong><sup>527</sup></strong></font>.</p>

<p ALIGN="JUSTIFY">67) Все они [живут] в юртах <font color="#0000FF"><strong><sup>328</sup></strong></font>,
с той только разницей, чго юрта царя очень
большая, вмещающая тысячу душ и более, устланная
армянскими коврами <font color="#0000FF"><strong><sup>529</sup></strong></font>.
У него в середине ее трон <font color="#0000FF"><strong><sup>3293</sup></strong></font>,
покрытый византийской парчой.</p>

<p ALIGN="JUSTIFY">68) Одно из их правил [таково], что если у
сына [какого-либо] человека родится ребенок <font
color="#0000FF"><strong><sup>530</sup></strong></font>, то его берет [к
себе] его дед, прежде его отца, и говорит: “Я имею
большее право, чем его отец, на его воспитание <font
color="#0000FF"><strong><sup>531</sup></strong></font>, пока он не
сделается [взрослым] мужем”.</p>

<p ALIGN="JUSTIFY">69) И если умирает из их числа человек,
то ему наследует его брат, прежде его сыновей <font
color="#0000FF"><strong><sup>532</sup></strong></font>. Итак, я наставил
царя, что это не дозволено, и наставил его, каковы
[“правильные”] законы наследования, пока он их
не уразумел.</p>

<p ALIGN="JUSTIFY">70) Я не видал [нигде] большего
количества молний, чем в их стране <font color="#0000FF"><strong><sup>533</sup></strong></font>.
Если молния ударит в дом <font color="#0000FF"><strong><sup>534</sup></strong></font>,
то они не приближаются к нему и оставляют его
таким, каким он есть, и [также] все, что в нем
[находится], - человека и имущество <font color="#0000FF"><strong><sup>535</sup></strong></font>
и все прочее, - пока не уничтожит его время. И они
говорят: “Это дом [тех], на которых лежит гнев” <font
color="#0000FF"><strong><sup>536</sup></strong></font>.</p>

<p ALIGN="JUSTIFY">71) И если один человек из них убьет
другого человека намеренно, они казнят его [в
возмездие] за него <font color="#0000FF"><strong><sup>537</sup></strong></font>.
Если же он убьет его <font color="#0000FF"><strong><sup>538</sup></strong></font>
нечаянно, то делают для него ящик из дерева
халанджа <font color="#0000FF"><strong><sup>539</sup></strong></font>,
кладут его внутрь [этого ящика], заколачивают его
над ним [гвоздями] и кладут вместе с ним три
лепешеи <font color="#0000FF"><strong><sup>540</sup></strong></font> и
кружку с водой. Они водружают для него три бревна,
наподобие палок верблюжьего седла <font color="#0000FF"><strong><sup>541</sup></strong></font>,
подвешивают его между ними и говорят: “Мы
помещаем его между небом и землей, чтобы достигло
его [действие] дождя и солнца. Авось Аллах
смилостивится над ним”. И он остается
подвешенным, пока не износит его время и не
развеют его ветры.</p>

<p ALIGN="JUSTIFY">72) И если они увидят человека,
обладающего подвижностью и знанием вещей, они
говорят: “Этот более всего достоин служить
нашему господу”. Итак, они берут его, кладут ему
на шею веревку и вешают его на дерево, пока он не
распадется на куски <font color="#0000FF"><strong><sup>542</sup></strong></font>.
Право же, переводчик царя рассказал мне, что
некий синдиец <font color="#0000FF"><strong><sup>543</sup></strong></font>
попал <font color="#0000FF"><strong><sup>544</sup></strong></font> в эту
страну и оставался у царя короткое время, служа
ему. И был он ловок, понятлив. И вот одна группа
[людей] из их числа захотела отправиться по своим
торговым делам <font color="#0000FF"><strong><sup>545</sup></strong></font>.
/<strong><em>207б</em></strong>/&nbsp; А этот синдиец попросил
разрешения царя отправиться вместе с ними Он же
[царь] запретил ему это. А он [синдиец] настаивал
[на этом] перед ним <font color="#0000FF"><strong><sup>546</sup></strong></font>,
пока он не разрешил ему. Итак, он отравился вместе
с ними на корабле. И вот, они увидели, что он
подвижен, сметлив, сговорились <font color="#0000FF"><strong><sup>547</sup></strong></font>
между собой и сказали: “Этот [человек]
превосходен для служения нашему господу, так
отправим же его к нему”. Они следовали на своем
пути мимо леса. Итак, они вывели его к нему,
наложили на его шею веревку, привязали его на
вершине высокого дерева, оставили его и
отправились дальше.</p>

<p ALIGN="JUSTIFY">73) Если они едут в дороге и один из них
захочет помочиться и помочиться, имея при себе
оружие, то его обберут, - возьмут его оружие, его
одежды <font color="#0000FF"><strong><sup>548</sup></strong></font> , и все,
что с ним имеется <font color="#0000FF"><strong><sup>549</sup></strong></font>.
Это их правило. А кто сложит с себя оружие,
положит его в сторону и [тогда] помочится, то они
не препятствуют ему <font color="#0000FF"><strong><sup>530</sup></strong></font>.</p>

<p ALIGN="JUSTIFY">74) Мужчины и женщины спускаются к реке
и моются вместе голые, не закрываются друг от
друга и не совершают прелюбодеяния никоим </font><font
color="#800000"><b>[138] </b></font>образом и никаким
способом <font color="#0000FF"><strong><sup>551</sup></strong></font>. А кто
из них совершит прелюбодеяние, кто бы он ни был,
то заколотят для него четыре сошника <font color="#0000FF"><strong><sup>552</sup></strong></font>,
привяжут к ним обе его руки и обе ноги и рассекут
[его] топором от затылка до обоих его бедер. И
таким же образом они поступают и с женщиной.
Потом каждый кусок его и ее вешается на дерево. Я
не переставал прилагать старания, чтобы женщины
закрывались от мужчин при купаньи <font color="#0000FF"><strong><sup>553</sup></strong></font>,
но это мне не удалось.</p>

<p ALIGN="JUSTIFY">75) И они убивают вора так же, как
убивают прелюбодея.</p>

<p ALIGN="JUSTIFY">76) В их лесах много меда в жилищах пчел,
которые они знают и отправляются [к ним] для сбора
этого [меда]. Иногда же на них нападают люди из
числа их врагов <font color="#0000FF"><strong><sup>553а</sup></strong></font>
и убивают их.</p>

<p ALIGN="JUSTIFY">77) У них много купцов, которые
отправляются в землю тюрок <font color="#0000FF"><strong><sup>554</sup></strong></font>
и привозят овец, и в страну, называемую Вису <font
color="#0000FF"><strong><sup>555</sup></strong></font>, и привозят соболей
и черных лисиц.</p>

<p ALIGN="JUSTIFY">78) Мы видели у них домочадцев [одной
семьи] <font color="#0000FF"><strong><sup>556</sup></strong></font> в
количестве пяти тысяч душ женщин и мужчин, уже
всех принявших ислам. Все они известны [под
названием] Баранджар. Для них построили мечеть из
дерева, в которой они молятся. Они не умеют читать
[молитв] <font color="#0000FF"><strong><sup>557</sup></strong></font>, так что
я научил [одну] группу [из них] тому, как [какими
словами] молятся <font color="#0000FF"><strong><sup>558</sup></strong></font>.</p>

<p ALIGN="JUSTIFY">79) Право же, раз под моим руководством
принял ислам человек по имени Талут, и я назвал
его 'Абдаллахом. Он же сказал: “Я хочу, чтобы ты
назвал меня твоим [собственным] именем Мухаммед”
<font color="#0000FF"><strong><sup>559</sup></strong></font>. Я это сделал. И
приняли ислам его жена, его мать и его дети <font
color="#0000FF"><strong><sup>560</sup></strong></font>, и всех их стали
называть Мухаммедом <font color="#0000FF"><strong><sup>561</sup></strong></font>.
Я научил его [сурам] “Хвала Аллаху” и “Скажи: он
Аллах един” <font color="#0000FF"><strong><sup>552</sup></strong></font>. И
радость его от [знания] этих двух сур была
большей, чем его радость [в случае], если бы он
сделался царем “славян”.</p>

<p ALIGN="JUSTIFY">80) Когда мы прибыли /<em><strong>208а</strong></em>/
&nbsp; к царю <font color="#0000FF"><strong><sup>563</sup></strong></font>, мы
нашли его остановившимся у воды, называемой
Хеллече, а это три озера, из которых, два больших и
одно маленькое <font color="#0000FF"><strong><sup>564</sup></strong></font>.
Однако из всех их нет ни одного <font color="#0000FF"><strong><sup>565</sup></strong></font>,
в котором дно было бы достижимо. Между этим
местом и [их] огромной рекой, текущей <font color="#0000FF"><strong><sup>565а</sup></strong></font>
в страну хазар, называемой рекой Атыл,
[расстояние] около фарсаха. На этой реке <font
color="#0000FF"><strong><sup>565б</sup></strong></font> [находится] место
рынка, который бывает бойким <font color="#0000FF"><strong><sup>565в</sup></strong></font>
во всякий [благоприятный] момент. На нем
продаются многочисленные ценные вещи.</p>

<p ALIGN="JUSTIFY">81) Когда-то Текин рассказал мне <font
color="#0000FF"><strong><sup>565г</sup></strong></font>, что в стране царя
[есть] один человек чрезвычайно огромного
телосложения. Итак, когда я прибыл в эту страну, я
спросил о нем у царя. Он же сказал: “Да, он [раньше]
был в нашей стране и умер. Он не был из жителей
этой страны, да также и [вообще] не из числа
[обыкновенных] людей <font color="#0000FF"><strong><sup>566</sup></strong></font>.
История же его такова: Люди из числа купцов вышли
к реке Атыл <font color="#0000FF"><strong><sup>567</sup></strong></font>, как
они [обыкновенно] выходят. А эта река поднялась, и
вода ее выступила из берегов. И однажды, еще не
успел я об этом узнать <font color="#0000FF"><strong><sup>568</sup></strong></font>,
как уже явилась ко мне толпа купцов, которые
сказали: “О царь! На воде приплыл <font color="#0000FF"><strong><sup>569</sup></strong></font>
человек, - если он из народа <font color="#0000FF"><strong><sup>570</sup></strong></font>,
близкого к нам, то нет для нас возможности жить в
этих местах, и нам <font color="#0000FF"><strong><sup>571</sup></strong></font>
ничего другого не останется, как переселиться”.
Итак, я поехал верхом вместе с ними, пока не
прибыл к реке. И вот передо мной этот человек, и
вот в нем двенадцать локтей, меряя моими
“локтями” <font color="#0000FF"><strong><sup>572</sup></strong></font>,
голова у него, как самый большой из котлов, нос
более четверти, глаза огромны, а пальцы - каждый
больше четверти. Случай с ним привел меня в ужас <font
color="#0000FF"><strong><sup>573</sup></strong></font>, и овладел мною
такой же страх, как и теми людьми. И начали мы
говорить с ним, а он не говорил нам [ничего],
только смотрел на нас. Я доставил его в свое
местопребывание и написал жителям <i>страны </i>Вису
<font color="#0000FF"><strong><sup>574</sup></strong></font>, - а они от нас на
[расстоянии] трех месяцев [пути], - спрашивая их о
нем. </font><font color="#800000"><b>[139] </b></font></p>

<p ALIGN="JUSTIFY">Они же написали мне, извещая меня, что
этот человек из числа йаджудж и маджудж <font
color="#0000FF"><strong><sup>575</sup></strong></font>: “Они от нас на
[расстоянии] трех месяцев [пути] <font color="#0000FF"><strong><sup>576</sup></strong></font>.
Нас и их разъединяет море <font color="#0000FF"><strong><sup>577</sup></strong></font>,
так как они [живут] на [том?] его берегу <font color="#0000FF"><strong><sup>578</sup></strong></font>.
Они подобны [диким] скотам, нагие, босые, [как скот]
совокупляются друг с другом <font color="#0000FF"><strong><sup>579</sup></strong></font>.
Аллах могучий и великий выводит для них каждый
день из моря [одну] рыбу, и каждый из них приходит,
имея при себе нож, и отрезывает себе от нее
столько, сколько достаточно для него и
достаточно для его семьи <font color="#0000FF"><strong><sup>580</sup></strong></font>.
Если же он возьмет сверх того [количества],
которое их удовлетворяет, то у него заболит живот
и у его семьи тоже заболят животы, а иногда он
умрет, и умрут они все. Когда же они возьмут от нее
[рыбы] то, что им нужно, она повернется и
погрузится <font color="#0000FF"><strong><sup>581</sup></strong></font> в
море. Итак, они изо дня в день [живут] таким
образом. [Лежащее] между нами и ими море,
[находится у них] с одной стороны /<strong><em>208б</em></strong>/
, а горы окружают их с других сторон. Преграда <font
color="#0000FF"><strong><sup>582</sup></strong></font> [также] отделила их
от ворот [ед. ч.] <font color="#0000FF"><strong><sup>583</sup></strong></font>,
из которых они обычно выходили <font color="#0000FF"><strong><sup>584</sup></strong></font>.
Когда же Аллах могучий и великий захочет вывести
их в обитаемые земли, то он произведет <font
color="#0000FF"><strong><sup>535</sup></strong></font> для них раскрытие
Преграды, море уйдет в землю <font color="#0000FF"><strong><sup>586</sup></strong></font>,
и прекратятся для них рыбы” <font color="#0000FF"><strong><sup>587</sup></strong></font>.</p>

<p ALIGN="JUSTIFY">82) Он сказал: Тогда я спросил его [царя]
об [этом] человеке, и он сказал <font color="#0000FF"><strong><sup>588</sup></strong></font>:
“Он оставался у меня некоторое время. И бывало,
как взглянет на него мальчик, так и умрет, и
беременная [взглянет] и выбросит свой плод. И
бывало, если он овладеет человекам, то сжимает
его обеими руками, пока не убьет его. Когда же я
увидел это, я повесил его на высоком дереве <i>посредством
крепкой цепи <font color="#0000FF"><strong><sup>589</sup></strong></font>, п</i>ока
он не умер. Если ты хочешь посмотреть на его кости
и его голову, то я отправлюсь с тобой, чтобы ты
посмотрел на них”. Я же сказал: “Клянусь Аллахом,
я очень хочу этого”. Итак, он поехал со мной
верхом в большой лес, в котором были огромные
деревья. Он привел меня к большому <font color="#0000FF"><strong><sup>590</sup></strong></font>
дереву <font color="#0000FF"><strong><sup>591</sup></strong></font>... и
голова его под ним <font color="#0000FF"><strong><sup>592</sup></strong></font>.
И я увидел, что голова его подобна большой кадке <font
color="#0000FF"><strong><sup>593</sup></strong></font>, и вот ребра его
подобны самым большим сухим плодовым веткам
пальм <font color="#0000FF"><strong><sup>593а</sup></strong></font>, и в
таком же роде кости его голеней и обе его
локтевые кости <font color="#0000FF"><strong><sup>594</sup></strong></font>.
Я изумился этому и удалился.</p>

<p ALIGN="JUSTIFY">83) Он сказал: И отъехал <font color="#0000FF"><strong><sup>595</sup></strong></font>
царь от воды, называемой Хеллече <font color="#0000FF"><strong><sup>5953</sup></strong></font>,
к реке под названием Джавшыр <font color="#0000FF"><strong><sup>595б</sup></strong></font>
и оставался около нее два месяца. Кроме того <font
color="#0000FF"><strong><sup>596</sup></strong></font>, он захотел, чтобы
произошла перекочевка [племен]5 <font color="#0000FF"><strong><sup>97</sup></strong></font>,
и послал за народом <font color="#0000FF"><strong><sup>598</sup></strong></font>,
называемым суваз <font color="#0000FF"><strong><sup>599</sup></strong></font>,
приказывая им <font color="#0000FF"><strong><sup>600</sup></strong></font>
перекочевать вместе с ним. [Они] же отказали ему. И
[они] разделились <font color="#0000FF"><strong><sup>601</sup></strong></font>
на две партии <font color="#0000FF"><strong><sup>502</sup></strong></font>.
Одна партия - с [разным] отребьем <font color="#0000FF"><strong><sup>603</sup></strong></font>,
и над ними [еще раньше] провозгласил себя
[самозваным] царем [князем] <font color="#0000FF"><strong><sup>604</sup></strong></font>
[некто] по имени Вырыг <font color="#0000FF"><strong><sup>604а</sup></strong></font>.
И послал к ним царь [булгар] и сказал: “Воистину,
Аллах могучий и великий даровал мне ислам и
верховную власть повелителя правоверных, и я -
раб его [Аллаха], и это - дело, которое он возложил
на меня <font color="#0000FF"><strong><sup>605</sup></strong></font>, и кто
будет мне противиться, того я поражу мечом <font
color="#0000FF"><strong><sup>606</sup></strong></font>. - Другая же партия
была вместе с царем [князем] из [кочевого] племени <font
color="#0000FF"><strong><sup>607</sup></strong></font>, которого называли
царем [племени] эскэл <font color="#0000FF"><strong><sup>608</sup></strong></font>.
Он был у него в повиновении <font color="#0000FF"><strong><sup>609</sup></strong></font>,
хотя [официально] еще не принял ислама <font
color="#0000FF"><strong><sup>610</sup></strong></font>. - Когда же он [царь]
послал им [первой партии] это послание, то [они]
испугались его намерения <font color="#0000FF"><strong><sup>611</sup></strong></font>,
и все <font color="#0000FF"><strong><sup>612</sup></strong></font> вместе
поехали совместно с ним к реке Джавшыр <font
color="#0000FF"><strong><sup>613</sup></strong></font>.</p>

<p ALIGN="JUSTIFY">84) Эта река небольшой ширины, - ширина
ее пять локтей. Вода ее [доходит] до пупа, а
местами до ключицы, а наибольшая ее [глубина] в
рост [человека]. Вокруг нее деревья, причем <font
color="#0000FF"><strong><sup>614</sup></strong></font> многие из этих
деревьев - хаданги <font color="#0000FF"><strong><sup>514а</sup></strong></font>
и другие. Недалеко от нее обширная дикая
местность <font color="#0000FF"><strong><sup>615</sup></strong></font>, о
которой рассказывают, что в ней [есть] животное,
по величине меньшее, чем верблюд, но больше быка.
Голова его - голова верблюда <font color="#0000FF"><strong><sup>616</sup></strong></font>,
</font><font color="#800000"><b>[140] </b></font>а хвост его - хвост
быка, /<em><strong>209а</strong></em>/ &nbsp; тело его - тело мула,
копыта <font color="#0000FF"><strong><sup>617</sup></strong></font> его
подобны копытам быка. У него посреди головы один
толстый круглый рог. По мере того как он
возвышается [приближается к кончику], он
становится все тоньше, пока не сделается
подобным наконечнику копья. Из них [рогов] <font
color="#0000FF"><strong><sup>6</sup></strong></font>' <font color="#0000FF"><strong><sup>8</sup></strong></font>
некоторые имеют в длину от пяти локтей до трех
локтей, больше или меньше [этого]. Оно питается
листьями деревьев халандж <font color="#0000FF"><strong><sup>619</sup></strong></font>,
имеющими превосходную зелень. Когда оно увидит
всадника, то направляется к нему, и если под ним
рысак, то он [рысак] спасается <font color="#0000FF"><strong><sup>620</sup></strong></font>
от него с трудом, а если оно догонит его
[всадника], то оно хватает его своим рогом со
спины его лошади, потом подбрасывает его в воздух
и [вновь] подхватывает его своим рогом и не
перестает [делать] таким образом, пока не убьет
его. А лошади оно ничем не вредит, никоим образом
и ни каким способом <font color="#0000FF"><strong><sup>621</sup></strong></font>.
И они преследуют <font color="#0000FF"><strong><sup>621а</sup></strong></font>
его в диких местах и лесах, чтобы убить его <font
color="#0000FF"><strong><sup>622</sup></strong></font>. А это [делается]
так, что [они] влезают на высокие деревья <font
color="#0000FF"><strong><sup>623</sup></strong></font>, между которыми оно
[животное] находится <font color="#0000FF"><strong><sup>624</sup></strong></font>.
Для этого собираются несколько стрелков с
отравленными стрелами, и когда оно окажется
между ними, то стреляют в него, пока не изранят
его и не убьют.</p>

<p ALIGN="JUSTIFY">85) Право же, я видел у царя три больших
миски <font color="#0000FF"><strong><sup>625</sup></strong></font>, похожих
на йеменский оникс <font color="#0000FF"><strong><sup>626</sup></strong></font>,
о которых он мне сообщил, что они сделаны из
основания рога этого животного <font color="#0000FF"><strong><sup>627</sup></strong></font>.</p>

<p ALIGN="JUSTIFY">86) Некоторые ив жителей [этой] страны
утверждают, что это носорог <font color="#0000FF"><strong><sup>628</sup></strong></font>.</p>

<p ALIGN="JUSTIFY">87) Он сказал: Я не видел среди них [ни
одного] человека, который был бы красным [румяным]
<font color="#0000FF"><strong><sup>628а</sup></strong></font>, но
большинство из них больны. В ней [этой стране] <font
color="#0000FF"><strong><sup>639</sup></strong></font> они в большинстве
случаев умирают от колик <font color="#0000FF"><strong><sup>630</sup></strong></font>,
так что они, право же, бывают [даже] у их грудных
детей <font color="#0000FF"><strong><sup>631</sup></strong></font>.</p>

<p ALIGN="JUSTIFY">88) И если умрет мусульманин у них <font
color="#0000FF"><strong><sup>632</sup></strong></font>, и вот [имеется]
женщина [из] хорезмийцев <font color="#0000FF"><strong><sup>633</sup></strong></font>,
то его обмывают <font color="#0000FF"><strong><sup>634</sup></strong></font>
омовением мусульман. Потом везут его на повозке,
которая тащит его, а перед ним [идут] со знаменем <font
color="#0000FF"><strong><sup>635</sup></strong></font>, пока не прибудут с
ним к месту, в котором его похоронят. Когда же он
прибудет туда, они возьмут его с повозки и
положат его на землю. Потом очертят вокруг него
линию и отдадут его в сторону <font color="#0000FF"><strong><sup>636</sup></strong></font>.
Потом они выкопают внутри этой линии его могилу,
сделают для него боковую пещеру <font color="#0000FF"><strong><sup>637</sup></strong></font>
и погребут его.</p>

<p ALIGN="JUSTIFY">89) Подобно этому [и] они [жители этой
страны] поступают со своими мертвыми <font color="#0000FF"><strong><sup>683</sup></strong></font>.
Женщины не плачут над мертвыми, но над ними
плачут <font color="#0000FF"><strong><sup>683а</sup></strong></font> их
мужчины, которые приходят в день, в который он
умер, останавливаются у дверей его юрты и кричат <font
color="#0000FF"><strong><sup>639</sup></strong></font> самым гнусным
плачем и самым диким, каким только можно плакать <font
color="#0000FF"><strong><sup>640</sup></strong></font>. Это - [люди]
свободные. Когда же свершится <font color="#0000FF"><strong><sup>641</sup></strong></font>
их плач, являются рабы, [неся] с собой сплетенные
кожи, и непрерывно плачут и бьют свои бока и
выступающие части своих тел <font color="#0000FF"><strong><sup>642</sup></strong></font>
этими ремнями <font color="#0000FF"><strong><sup>643</sup></strong></font>,
пока на их теле не образуются [следы] вроде ударов
бича. И они [местные жители] обязательно
водружают у <font color="#0000FF"><strong><sup>644</sup></strong></font> /<em><strong>209б</strong></em>/
&nbsp; двери его юрты знамя <font color="#0000FF"><strong><sup>645</sup></strong></font>.
Они приносят его оружие и кладут его вокруг его
могилы и не прерывают плача в течение двух лет.
Когда же свершатся <font color="#0000FF"><strong><sup>646</sup></strong></font>
два года <font color="#0000FF"><strong><sup>647</sup></strong></font>, они
снимут знамя и возьмут [часть] своих волос... <font
color="#0000FF"><strong><sup>648</sup></strong></font> Родственники
умершего созовут званый пир <font color="#0000FF"><strong><sup>649</sup></strong></font>,
посредством которого дается знать об окончании
траура, и если у него была жена, то она выйдет
замуж. Это если он был из [числа] главарей <font
color="#0000FF"><strong><sup>550</sup></strong></font>. Что же касается
простого народа, то они делают со своими умершими
[только] кое-что из этого [обряда].</p>

<p ALIGN="JUSTIFY">90) На царе “славян” [лежит] дань,
которую он платит царю хазар; от каждого дома в
его государстве - шкуру соболя. Если прибудет
корабль <font color="#0000FF"><strong><sup>651</sup></strong></font> из
страны хазар в страну “славян” <font color="#0000FF"><strong><sup>651а</sup></strong></font>,
то царь выедет верхом и пересчитает то, что в нем
[имеется], и возьмет из всего этого десятую </font><font
color="#800000"><b>[141] </b></font>часть. А если прибудут
русы <font color="#0000FF"><strong><sup>651б</sup></strong></font> или
какие-нибудь другие [люди] из прочих племен <font
color="#0000FF"><strong><sup>652</sup></strong></font> с рабами <font
color="#0000FF"><strong><sup>653</sup></strong></font>, то царь, право же,
выбирает для себя из каждого десятка голов одну
голову.</p>

<p ALIGN="JUSTIFY">Сын царя “славян” является его
заложником у царя хазар. До царя хазар дошла
[весть] о красоте дочери царя “славян” <font
color="#0000FF"><strong><sup>654</sup></strong></font>, так что он послал <font
color="#0000FF"><strong><sup>655</sup></strong></font> сватать ее. А он
высказался против него и отказал ему. Тогда тот
отправил [экспедицию] <font color="#0000FF"><strong><sup>656</sup></strong></font>
и взял ее силой, хотя он иудей, а она мусульманка.
Итак, она умерла, [находясь] у него. Тогда он
послал <font color="#0000FF"><strong><sup>657</sup></strong></font>, требуя
вторую его дочь <font color="#0000FF"><strong><sup>658</sup></strong></font>.
Как только это [известие] дошло <font color="#0000FF"><strong><sup>659</sup></strong></font>
до царя “славян”, он упредил [это] и выдал ее
замуж за царя [князя] [племени] эскэл, который
находится, под его властью <font color="#0000FF"><strong><sup>660</sup></strong></font>,
боясь <font color="#0000FF"><strong><sup>661</sup></strong></font>, что он
отнимет ее у него силой, <i>как </i>он это сделал с ее
сестрой. Направо же, царя “славян” побудила <font
color="#0000FF"><strong><sup>663</sup></strong></font> написать государю
[халифу] и попросить его, чтобы он построил для
него крепость, боязнь царя <font color="#0000FF"><strong><sup>663</sup></strong></font>
хазар.</p>

<p ALIGN="JUSTIFY">91) Он сказал: Однажды я спросил его и
сказал ему: “Государство твое обширно6 <font
color="#0000FF"><strong><sup>64</sup></strong></font>, [денежные] средства
твои изобильны <font color="#0000FF"><strong><sup>665</sup></strong></font>
и доход твой <font color="#0000FF"><strong><sup>666</sup></strong></font>
многочислен, так почему же ты просил государя,
чтобы он построил крепость на [доставленные] от
него деньги <font color="#0000FF"><strong><sup>667</sup></strong></font>,
которым нет числа?” Он же сказал: “Я полагал <font
color="#0000FF"><strong><sup>668</sup></strong></font>, что Держава Ислама
<font color="#0000FF"><strong><sup>669</sup></strong></font> приносит
счастье <font color="#0000FF"><strong><sup>670</sup></strong></font>, и их
[денежные] средства <font color="#0000FF"><strong><sup>671</sup></strong></font>
берутся из дозволенных [религиозным законом]
источников <font color="#0000FF"><strong><sup>572</sup></strong></font>. По
этой причине я и обратился с просьбой об этом.
Право же, если бы я захотел построить крепость на
свои средства, на серебро или золото, то, конечно,
для меня в этом не было бы никакой трудности <font
color="#0000FF"><strong><sup>673</sup></strong></font>. Право же, я только
хотел получить благословение <font color="#0000FF"><strong><sup>674</sup></strong></font>
от денег повелителя правоверных и просил его об
этом.</p>

<p ALIGN="JUSTIFY">92) Он сказал: “Я видел русов <font
color="#0000FF"><strong><sup>675</sup></strong></font>, когда они прибыли
по своим торговым делам <font color="#0000FF"><strong><sup>676</sup></strong></font>
и расположились у реки Атыл <font color="#0000FF"><strong><sup>677</sup></strong></font>.
Я не видал [людей] с более совершенными телами,
чем они. Они подобны пальмам, белокуры <font
color="#0000FF"><strong><sup>678</sup></strong></font>, красны <font color="#0000FF"><strong><sup>679</sup></strong></font>
<i>лицом, белы телом</i> <font color="#0000FF"><strong><sup>680</sup></strong></font><i>.
</i>Они не носят ни курток <font color="#0000FF"><strong><sup>681</sup></strong></font>,
ни хафтанов <font color="#0000FF"><strong><sup>682</sup></strong></font>, но
у них мужчина носит <font color="#0000FF"><strong><sup>683</sup></strong></font>
кису <font color="#0000FF"><strong><sup>684</sup></strong></font>, которой он
охватывает один бок, причем одна из рук выходит
из нее наружу. И при /<strong><em>210а</em></strong>/ каждом из
них имеется топор <font color="#0000FF"><strong><sup>685</sup></strong></font>,
меч и нож <font color="#0000FF"><strong><sup>686</sup></strong></font>,
[причем] со всем этим он [никогда] <font color="#0000FF"><strong><sup>657</sup></strong></font>
не расстается. Мечи их плоские, бороздчатые <font
color="#0000FF"><strong><sup>688</sup></strong></font>, франкские <font
color="#0000FF"><strong><sup>589</sup></strong></font>. И от края ногтей <font
color="#0000FF"><strong><sup>689а</sup></strong></font> иного из них
[русов] до его шеи [имеется] собрание <font color="#0000FF"><strong><sup>690</sup></strong></font>
деревьев <font color="#0000FF"><strong><sup>690а</sup></strong></font>,
изображений [картинок] и тому подобного <font
color="#0000FF"><strong><sup>691</sup></strong></font>.</p>

<p ALIGN="JUSTIFY">93) А что касается их женщин, то на
[каждой] их груди прикреплена коробочка <font
color="#0000FF"><strong><sup>592</sup></strong></font>, или из железа, или
из серебра, или из меди, или из золота, <i>или из
дерева <font color="#0000FF"><strong><sup>593</sup></strong></font> </i>в
соответствии с размерами [денежных] средств их
мужей. И у каждой коробочки - кольцо <font color="#0000FF"><strong><sup>694</sup></strong></font>,
у которого нож <font color="#0000FF"><strong><sup>695</sup></strong></font>,
также прикрепленный на груди. На шеях у них
мониста <font color="#0000FF"><strong><sup>696</sup></strong></font> из
золота и серебра, так что если человек владеет
десятью тысячами дирхемов <font color="#0000FF"><strong><sup>697</sup></strong></font>,
то он справляет своей жене один [ряд] мониста, а
если владеет двадцатью тысячами, то справляет ей
два [ряда] мониста, и таким образом каждые десять
тысяч, которые он прибавляет к ним [дирхемам],
прибавляют [ряд] мониста его жене, так что на шее
иной из них<b> </b>бывает много [рядов] монист <font
color="#0000FF"><strong><sup>698</sup></strong></font>.</p>

<p ALIGN="JUSTIFY">95) Самым великолепным украшением
[считаются] у них [русов] <font color="#0000FF"><strong><sup>699</sup></strong></font>
зеленые бусы из той керамики <font color="#0000FF"><strong><sup>700</sup></strong></font>,
которая бывает на кораблях <font color="#0000FF"><strong><sup>701</sup></strong></font>.
Они делают [для приобретения их] исключительные
усилия <font color="#0000FF"><strong><sup>702</sup></strong></font>,
покупают одну такую бусину <font color="#0000FF"><strong><sup>703</sup></strong></font>
за дирхем и нанизывают [их] в качестве ожерелий <font
color="#0000FF"><strong><sup>704</sup></strong></font> для своих жен.</p>
<i>

<p ALIGN="JUSTIFY"></i>96) <i>Дирхемы русов</i> - <i>серая белка
без шерсти, хвоста, передних и задних лап и
головы, [а также] соболи Если чего-либо недостает,
то от этого шкурка становится бракованной
[монетой]. Ими они совершают </i></font><font color="#800000"><b>[142]
</b></font><i>меновые сделки, и оттуда их нельзя
вывезти, так что их отдают за товар, весов там не
имеют, а только стандартные бруски металла. Они
совершают куплю-продажу посредством мерной
чашки</i> <font color="#0000FF"><strong><sup>705</sup></strong></font>.</p>

<p ALIGN="JUSTIFY">97) Они грязнейшие из творений Аллаха, -
они не очищаются <font color="#0000FF"><strong><sup>706</sup></strong></font>
ни от <i>э</i>скрементов, ни от урины, не омываются
от половой нечистоты и не моют своих рук после
еды, но они, как блуждающие ослы <font color="#0000FF"><strong><sup>707</sup></strong></font>.
Они приплывают из своей страны и причаливают <font
color="#0000FF"><strong><sup>708</sup></strong></font> свои корабли на
Атыле, - а это большая река, - и строят на ее берегу
большие дома из дерева.</p>

<p ALIGN="JUSTIFY">И собирается [их] в одном [таком] доме
десять и двадцать, - меньше или больше <font color="#0000FF"><strong><sup>704</sup></strong></font>.
У каждого [из них] скамья <font color="#0000FF"><strong><sup>709а</sup></strong></font>,
на которой он сидит, и с ними [сидят]
девушки-красавицы <font color="#0000FF"><strong><sup>710</sup></strong></font>
для купцов. И вот один [из них] сочетается со своей
девушкой, а товарищ его смотрит на него. И иногда
собирается [целая] группа из них в таком
положении один против другого, и входит купец,
чтобы купить у кого-либо из них девушку, и
наталкивается на него <font color="#0000FF"><strong><sup>711</sup></strong></font>,
сочетающегося с ней. Он же не оставляет ее, пока
не удовлетворит своей потребности <font color="#0000FF"><strong><sup>712</sup></strong></font>.</p>

<p ALIGN="JUSTIFY">98) У них обязательно каждый день
умывать свои лица и свои головы самой грязной
водой <font color="#0000FF"><strong><sup>713</sup></strong></font>, какая
только бывает, и самой нечистой. А это бывает так,
что девушка является каждый день утром, неся
большую лохань с водой, и подносит ее <font color="#0000FF"><strong><sup>714</sup></strong></font>
своему господину. Он же моет в ней свои руки, свое
лицо и все свои волосы <font color="#0000FF"><strong><sup>715</sup></strong></font>.
И он моет их и вычесывает их гребнем в лохань.
Потом он сморкается и плюет в нее и не оставляет
ничего из грязи, чего бы он ни сделал <font color="#0000FF"><strong><sup>713</sup></strong></font>
/<em><strong>210б</strong></em>/ в эту воду. Когда же он
покончит с тем, что ему нужно, девушка несет
лохань к сидящему рядом <i>с </i>ним, и [этот] делает
то же, что сделал его товарищ. И она не перестает
подносить ее <font color="#0000FF"><strong><sup>717</sup></strong></font> от
одного к другому, пока не обнесет ею <font color="#0000FF"><strong><sup>718</sup></strong></font>
всех находящихся в [этом] доме, и каждый из них
сморкается, плюет и моет свое лицо и свои волосы в
ней.</p>

<p ALIGN="JUSTIFY">99) И как только их корабли прибывают <font
color="#0000FF"><strong><sup>719</sup></strong></font> к этой пристани <font
color="#0000FF"><strong><sup>720</sup></strong></font>, тотчас выходит <font
color="#0000FF"><strong><sup>721</sup></strong></font> каждый из них,
[неся] с собою хлеб, мясо, лук, молоко и набиз,
чтобы подойти к длинному воткнутому [в землю]
бревну, у которого [имеется] лицо, похожее на лицо
человека, а вокруг него маленькие изображения, а
позади этих изображений длинные бревна,
воткнутые в землю. Итак, он подходит к большому
изображению и поклоняется ему, потом говорит ему:
“О мой господь <font color="#0000FF"><strong><sup>721а</sup></strong></font>,
я приехал из отдаленной страны, и со мною девушек
столько-то и столько-то голов и соболей
столько-то и столько-то шкур”, - пока не назовет
всего, что прибыло с ним из его товаров <sup><font
color="#0000FF"><strong>721б</strong></font></sup> - “и я пришел к тебе <font
color="#0000FF"><strong><sup>722</sup></strong></font> с этим даром”, -
потом [он] оставляет то, что имел с собой, перед
[этим] бревном, - “итак, я делаю, чтобы <font color="#0000FF"><strong><sup>723</sup></strong></font>
ты пожаловал мне купца, имеющего многочисленные
динары и дирхемы, чтобы он покупал у меня в
соответствии с тем, что я пожелаю, и не
прекословил бы мне ни в чем, что <font color="#0000FF"><strong><sup>724</sup></strong></font>
я говорю”. Потом он уходит.</p>

<p ALIGN="JUSTIFY">Итак, если продажа для него будет
трудна и пребывание его затягивается, то он снова
придет со вторым и третьим подарком, и если [для
него] <font color="#0000FF"><strong><sup>725</sup></strong></font> будет
затруднительно добиться <font color="#0000FF"><strong><sup>725</sup></strong></font>
того, чего он хочет, он понесет и каждому из
маленьких изображений подарок, попросит их о
ходатайстве и скажет: “Эти - жены нашего господа,
дочери его и сыновья его”. Итак, он не перестает
обращаться с просьбой то к одному изображению, то
к другому, просить их, искать у них
заступничества и униженно кланяться перед ними.
Иногда же продажа пойдет для него легко и он
продаст. Тогда он говорит: “Господь мой
удовлетворил мою потребность <font color="#0000FF"><strong><sup>726а</sup></strong></font>,
и мне следует вознаградить его”. И вот он берет <font
color="#0000FF"><strong><sup>727</sup></strong></font> некоторое число
овец или <font color="#0000FF"><strong><sup>728</sup></strong></font>
рогатого скота, убивает их <font color="#0000FF"><strong><sup>729</sup></strong></font>,
раздает часть мяса <font color="#0000FF"><strong><sup>730</sup></strong></font>,
а оставшееся несет и оставляет между <font color="#0000FF"><strong><sup>730а</sup></strong></font>
тем большим бревном и стоящими вокруг него </font><font
color="#800000"><b>[143] </b></font>маленькими и вешает
головы рогатого скота или <font color="#0000FF"><strong><sup>731</sup></strong></font>
овец на это воткнутое [сзади] в землю дерево <font
color="#0000FF"><strong><sup>732</sup></strong></font>. Когда же наступит
ночь, придут собаки и съедят все это. И говорит
тот, кто это сделал: “Господь мой уже стал
доволен мною и съел мой дар”.</p>

<p ALIGN="JUSTIFY">100) Если кто-либо из них заболел, то они
разобьют для него палатку <font color="#0000FF"><strong><sup>733</sup></strong></font>
в стороне от себя, оставят <font color="#0000FF"><strong><sup>733а</sup></strong></font>
его в ней, положат вместе с ним некоторое
количество хлеба и воды и не приближаются к нему
и не говорят с ним <font color="#0000FF"><strong><sup>734</sup></strong></font>,
особенно если он бедняк <font color="#0000FF"><strong><sup>735</sup></strong></font>
или невольник <font color="#0000FF"><strong><sup>736</sup></strong></font>,
но <i>если это лицо, которое имеет толпу
родственников <font color="#0000FF"><strong><sup>737</sup></strong></font> и
слуг, то люди </i>посещают его во все эти дни и <i>справляются
о нем <font color="#0000FF"><strong><sup>738</sup></strong></font>. </i>Итак,
если он выздоровеет и встанет, то возвратится к
ним, а если /<strong><em>211а</em></strong>/ он умрет, то они го
сожгут. Если же он был невольник <font color="#0000FF"><strong><sup>739</sup></strong></font>,
они оставят его в его положении, [так что] его едят
собаки и хищные птицы.</p>

<p ALIGN="JUSTIFY">101) Если они поймают вора или грабителя <font
color="#0000FF"><strong><sup>740</sup></strong></font>, то они поведут его
к длинному <font color="#0000FF"><strong><sup>741</sup></strong></font>
толстому дереву, привяжут ему на шею крепкую
веревку и подвесят его на нем навсегда <font
color="#0000FF"><strong><sup>742</sup></strong></font>, тока од не
распадется на куски <font color="#0000FF"><strong><sup>743</sup></strong></font>
от ветров и дождей.</p>

<p ALIGN="JUSTIFY">102) Мне не раз говорили <font color="#0000FF"><strong><sup>744</sup></strong></font>,
что они делают со своими главарями <font color="#0000FF"><strong><sup>745</sup></strong></font>
при [их] смерти дела, из которых самое меньшее -
сожжение, так что мне все время очень хотелось <font
color="#0000FF"><strong><sup>746</sup></strong></font> познакомиться с
этим <font color="#0000FF"><strong><sup>746а</sup></strong></font>, пока не
дошла до меня [весть] о смерти одного выдающегося
мужа из их числа <font color="#0000FF"><strong><sup>747</sup></strong></font>.
Итак, они положили его в его могиле и покрыли ее
над ним настилом <font color="#0000FF"><strong><sup>748</sup></strong></font>
на десять дней, пока не закончат кройки его одежд
и их сшивания.</p>

<p ALIGN="JUSTIFY">103) А именно: если [это] бедный человек <font
color="#0000FF"><strong><sup>749</sup></strong></font> из их числа, то
делают маленький корабль <font color="#0000FF"><strong><sup>750</sup></strong></font>,
кладут его в него и сжигают его [корабль]. Что же
касается богатого, то собирают то, что у него
имеется <font color="#0000FF"><strong><sup>750а</sup></strong></font>, и
делят это на три трети, причем [одна] треть - для
его семьи <font color="#0000FF"><strong><sup>751</sup></strong></font>, [одна]
треть на то, чтобы на нее скроить для него одежды,
и [одна] треть, чтобы на нее приготовить набиз,
который они пьют <i>до </i>дня <font color="#0000FF"><strong><sup>752</sup></strong></font>,
когда его девушка убьет сама себя <font color="#0000FF"><strong><sup>753</sup></strong></font>
и будет сожжена вместе со своим господином. Они,
злоупотребляя набизом, пьют его ночью и днем <font
color="#0000FF"><strong><sup>754</sup></strong></font>, [так что] иной из
них умрет, держа кубок в руке.</p>
<i>

<p ALIGN="JUSTIFY"></i>104) <i>Они в те десять дней пьют и
сочетаются [с женщинами] и играют на сазе. А та
девушка, которая сожжет сама себя с ним</i> <font
color="#0000FF"><strong><sup>754а</sup></strong></font><i> в эти десять
дней пьет и веселится, украшает свою голову и
саму себя разного рода украшениями и платьями и,
так нарядившись, отдается людям</i> <font color="#0000FF"><strong><sup>755</sup></strong></font><i>.</i></p>

<p ALIGN="JUSTIFY">105) Если умрет главарь <font color="#0000FF"><strong><sup>756</sup></strong></font>,
то его семья <font color="#0000FF"><strong><sup>757</sup></strong></font>
скажет его девушкам и его отрокам <font color="#0000FF"><strong><sup>758</sup></strong></font>:
“Кто из вас умрет вместе с ним?” <font color="#0000FF"><strong><sup>759</sup></strong></font>.
Говорит кто-либо из них: “Я”. И если он сказал
это, то [это] уже обязательно, - ему уже нельзя
обратиться вспять <font color="#0000FF"><strong><sup>750</sup></strong></font>.
И если бы он захотел этого, то этого не допустили
бы. Большинство из тех, кто это <font color="#0000FF"><strong><sup>761</sup></strong></font>
делает, - девушки. И вот когда умер тот муж <font
color="#0000FF"><strong><sup>762</sup></strong></font>, о котором я
упомянул раньше, то сказали его девушкам: “Кто
умрет вместе с ним?” И сказала одна из них: “Я”.
Итак, ее поручили двум девушкам <font color="#0000FF"><strong><sup>762а</sup></strong></font>,
чтобы они охраняли ее и были бы с нею, куда бы она
ни пошла, настолько, что они иногда [даже] мыли <font
color="#0000FF"><strong><sup>761</sup></strong></font> ей ноги своими
руками. И они [родственники] принялись за его дело
<font color="#0000FF"><strong><sup>764</sup></strong></font>, - за кройку для
него одежд и устройство <font color="#0000FF"><strong><sup>765</sup></strong></font>
того, что ему нужно. А девушка каждый день пила и
пела, веселясь, радуясь будущему <font color="#0000FF"><strong><sup>766.</sup></strong></font></p>

<p ALIGN="JUSTIFY">106) Когда же наступил день, в который
должны были сжечь его и девушку, я прибыл <font
color="#0000FF"><strong><sup>766а</sup></strong></font> к реке, на которой
[находился] его корабль, - и вот он уже вытащен [на
берет] и для него поставлены четыре устоя <font
color="#0000FF"><strong><sup>767</sup></strong></font> из дерева хаданга <font
color="#0000FF"><strong><sup>768</sup></strong></font> и из другого дерева
<i>[халанджа]</i> <font color="#0000FF"><strong><sup>769</sup></strong></font><i>,
</i>и .вокруг них <font color="#0000FF"><strong><sup>770</sup></strong></font>
поставлено также нечто вроде больших помостов из
дерева <font color="#0000FF"><strong><sup>771</sup></strong></font>. Потом
[корабль] был протащен, пока не был помещен на это
деревянное сооружение <font color="#0000FF"><strong><sup>771а</sup></strong></font>.
И они стали <i>его охранять</i> <font color="#0000FF"><strong><sup>771а</sup></strong></font>,
ходить взад и вперед </font><font color="#800000"><b>[144] </b></font>и
говорить речью <font color="#0000FF"><strong><sup>772</sup></strong></font>,
для меня непонятной. А он [умерший] был еще <font
color="#0000FF"><strong><sup>773</sup></strong></font> в своей могиле, [так
как] они [еще] не вынимали его.</p>
<i>

<p ALIGN="JUSTIFY">В середину этого корабля они ставят
шалаш из дерева и покрывают этот шалаш разного
рода “кумачами”</i> <font color="#0000FF"><strong><sup>774</sup></strong></font>.
Потом они принесли скамью <font color="#0000FF"><strong><sup>775</sup></strong></font>,
поместили ее на корабле, покрыли ее стегаными
матрацами <font color="#0000FF"><strong><sup>776</sup></strong></font> и
византийской парчей <font color="#0000FF"><strong><sup>777</sup></strong></font>,
и подушки - византийская парча <font color="#0000FF"><strong><sup>777а</sup></strong></font>.
И пришла женщина старуха, которую называют /<em><strong>211б</strong></em>/
ангел смерти <font color="#0000FF"><strong><sup>778</sup></strong></font>, и
разостлала на скамье упомянутые нами выше
постилки. Это она руководит его обшиванием <i>и </i>его
устройством <font color="#0000FF"><strong><sup>779</sup></strong></font> и
она [же] убивает девушек <font color="#0000FF"><strong><sup>780</sup></strong></font>.
И я увидел, что она старуха-богатырка <font color="#0000FF"><strong><sup>781</sup></strong></font>,
здоровенная <font color="#0000FF"><strong><sup>782</sup></strong></font>,
мрачная <font color="#0000FF"><strong><sup>783</sup></strong></font>.</p>

<p ALIGN="JUSTIFY">107) Когда же они прибыли к его могиле,
они удалили <font color="#0000FF"><strong><sup>784</sup></strong></font>
землю с дерева [настила], удалили <font color="#0000FF"><strong><sup>785</sup></strong></font>
дерево и извлекли его в покрывале <font color="#0000FF"><strong><sup>786</sup></strong></font>,
в котором он умер. И я увидел, что он уже почернел
от холода этой страны. Еще прежде они поместили с
ним в могиле набиз, [какой-то] плод <font color="#0000FF"><strong><sup>787</sup></strong></font>
и лютню <font color="#0000FF"><strong><sup>788</sup></strong></font>. Теперь
они вынули все это. И вот он не завонял, и в нем
ничего не изменилось, кроме его цвета. Тогда они
надели на него шаровары <font color="#0000FF"><strong><sup>789</sup></strong></font>,
гетры <font color="#0000FF"><strong><sup>730</sup></strong></font>, сапоги,
куртку, парчовый хафган <font color="#0000FF"><strong><sup>790а</sup></strong></font>
с пуговицами из золота, надели ему на голову
шапку <font color="#0000FF"><strong><sup>791</sup></strong></font> из парчи,
соболью, и понесли его, пока не внесли его в
находившийся на корабле шалаш <font color="#0000FF"><strong><sup>792</sup></strong></font>,
посадили его на стеганый матрац <font color="#0000FF"><strong><sup>793</sup></strong></font>,
подперли его подушками и принесли набиз, плод <font
color="#0000FF"><strong><sup>794</sup></strong></font>, <i>разного рода
цветы <font color="#0000FF"><strong><sup>795</sup></strong></font> </i>и
ароматические растения <font color="#0000FF"><strong><sup>796</sup></strong></font>
и положили это <font color="#0000FF"><strong><sup>797</sup></strong></font>
вместе с мим. И принесли хлеба, мяса и луку и
оставили это перед ним <font color="#0000FF"><strong><sup>798</sup></strong></font>.
И принесли собаку, рассекли ее пополам и бросили <font
color="#0000FF"><strong><sup>799</sup></strong></font> ее в корабль. Потом
принесли все его оружие и положили его рядом с
ним. Потом взяли двух лошадей и гоняли их до тех
пор, пока они не вспотели. Потом рассекли их
мечами <font color="#0000FF"><strong><sup>800</sup></strong></font> и
бросили их мясо в корабле. Потом привели двух
коров <font color="#0000FF"><strong><sup>801</sup></strong></font>, также
рассекли их и бросили их в нем. Потом доставили
петуха и курицу, убили их <font color="#0000FF"><strong><sup>802</sup></strong></font>
и оставили <font color="#0000FF"><strong><sup>803</sup></strong></font> в
нем.</p>
<i>

<p ALIGN="JUSTIFY"></i>108) <i>Собирается много мужчин и
женщин, играют на сазах, и каждый</i> и<i>з
родственников умершего</i> <font color="#0000FF"><strong><sup>804</sup></strong></font><i>
ставит шалаш поодаль от его шалаша</i> <font color="#0000FF"><strong><sup>805</sup></strong></font>.
А девушка, которая хотела быть убитой <font color="#0000FF"><strong><sup>806</sup></strong></font>,
<i>разукрасившись, отправляется </i>к <i>шалашам
родственников умершего, </i>ходя туда и сюда,
входит в каждый из их шалашей, причем с ней
сочетается хозяин шалаша <font color="#0000FF"><strong><sup>807</sup></strong></font>
и говорит ей <i>громким голосом: </i>“Скажи своему
господину: “Право же, я совершил это из любви <i>и
дружбы </i>к тебе” <font color="#0000FF"><strong><sup>808</sup></strong></font>.
<i>И таким же образом, по мере того как она
проходит до конца [все] шалаши, также [все]
остальные с ней сочетаются.</p>

<p ALIGN="JUSTIFY"></i>109) <i>Когда же они с этим делом
покончат, то, разделив пополам собаку, бросают ее
внутрь корабля, а также отрезав голову петуху,
бросают [его и его голову] справа и слева от
корабля</i> <font color="#0000FF"><strong><sup>809</sup></strong></font>.</p>

<p ALIGN="JUSTIFY">110) Когда же пришло время спуска солнца <font
color="#0000FF"><strong><sup>810</sup></strong></font>, в пятницу, привели
девушку к чему-то, сделанному ими еще раньше
наподобие обвязки ворот <font color="#0000FF"><strong><sup>811</sup></strong></font>.
Она поставила свои ноги на ладони мужей,
поднялась над этой обвязкой [смотря поверх нее
вниз] <font color="#0000FF"><strong><sup>812</sup></strong></font>, и
произнесла [какие-то] слова на своем языке <font
color="#0000FF"><strong><sup>812а</sup></strong></font>, после чего ее
опустили. Потом подняли ее во второй раз, причем
она совершила подобное же действие <font color="#0000FF"><strong><sup>813</sup></strong></font>,
[как] и в первый раз. Потом ее опустили и подняли в
третий раз, причем она совершила то же свое
действие <font color="#0000FF"><strong><sup>814</sup></strong></font>, что и
в первые два раза. Потом ей подали курицу, - она
отрезала ей голову <font color="#0000FF"><strong><sup>814а</sup></strong></font>
и швырнула ее [голову] <font color="#0000FF"><strong><sup>315</sup></strong></font>.
Они [же] взяли эту курицу и бросили ее в корабль.
Итак, я спросил переводчика о ее действиях <font
color="#0000FF"><strong><sup>8</sup></strong></font>' <font color="#0000FF"><strong><sup>6</sup></strong></font>,
а он сказал: “Она сказала в первый раз, когда ее
подняли: “Вот <font color="#0000FF"><strong><sup>317</sup></strong></font> я
вижу своего отца и свою мать”, - и сказала во
второй раз; “Вот <font color="#0000FF"><strong><sup>818</sup></strong></font>
все мои умершие родственники <font color="#0000FF"><strong><sup>819</sup></strong></font>,
сидящие”, - и сказала в третий раз: “Вот <font
color="#0000FF"><strong><sup>820</sup></strong></font> я вижу своего
господина, сидящим в саду, а сад </font><font color="#800000"><b>[145]
</b></font>красив, зелен <font color="#0000FF"><strong><sup>821</sup></strong></font>,
и с ним мужи и отроки, и вот <font color="#0000FF"><strong><sup>822</sup></strong></font>
он зовет меня, - /<strong><em>212а</em></strong>/ так ведите же
меня к нему”.</p>

<p ALIGN="JUSTIFY">111) Итак, они прошли с ней в направлении
к кораблю. И она сняла два браслета <font color="#0000FF"><strong><sup>823</sup></strong></font>,
бывшие на ней, и отдала их оба той женщине-старухе
<font color="#0000FF"><strong><sup>824</sup></strong></font>, называемой
ангел смерти, которая ее убьет. И она сняла два
бывших на ней ножных кольца <font color="#0000FF"><strong><sup>825</sup></strong></font>
и дала их оба тем двум девушкам, которые [все
время] служили ей <font color="#0000FF"><strong><sup>826</sup></strong></font>,
а они обе - дочери женщины, известной под
названием ангел смерти <font color="#0000FF"><strong><sup>827</sup></strong></font>.</p>
<i>

<p ALIGN="JUSTIFY"></i>112) <i>После этого та группа [людей],
которые перед тем уже сочетались</i> <i>с девушкой,
делают свои руки устланной дорогой для девушки,
чтобы девушка, поставив ноги на ладони их рук,
прошла на корабль</i> <font color="#0000FF"><strong><sup>828</sup></strong></font><i>.
</i>Но они [еще] не ввели ее в шалаш. Пришли мужи,
[неся] с собою щиты и палки <font color="#0000FF"><strong><sup>829</sup></strong></font>,
<i>а </i>ей подали <font color="#0000FF"><strong><sup>330</sup></strong></font>
кубком набиз <font color="#0000FF"><strong><sup>831</sup></strong></font>.
Она же запела над ним и выпила его. И сказал мне
переводчик, что она этим прощается со своими
подругами <font color="#0000FF"><strong><sup>832</sup></strong></font>.
Потом ей был подан другой кубок, она же взяла его
и долго тянула <font color="#0000FF"><strong><sup>833</sup></strong></font>
песню, в то время как <font color="#0000FF"><strong><sup>834</sup></strong></font>
старуха торопила ее <font color="#0000FF"><strong><sup>835</sup></strong></font>
выпить его и войти в палатку, в которой
[находился] ее господин.</p>

<p ALIGN="JUSTIFY">113) И я увидел, что она растерялась <font
color="#0000FF"><strong><sup>836</sup></strong></font>, захотела войти в
шалаш, но всунула свою голову между ним и
кораблем <font color="#0000FF"><strong><sup>837</sup></strong></font>. Тогда
старуха схватила ее голову и всунула ее [голову] в
шалаш, и вошла вместе с ней, а мужи начали ударять
палками по щитам, чтобы не был слышен звук ее
крика, вследствие чего обеспокоились бы <font
color="#0000FF"><strong><sup>838</sup></strong></font> другие девушки и
перестали бы стремиться к смерти вместе со
своими господами <font color="#0000FF"><strong><sup>839</sup></strong></font>.
Затем вошли в шалаш шесть мужей <i>из [числа]
родственников ее мужа </i>и все [до одного]
сочетались с девушкой <i>в присутствии умершего. </i>Затем,
<i>как только они покончили с осуществлением
[своих] прав любви, </i>уложили ее <font color="#0000FF"><strong><sup>840</sup></strong></font>
рядом с ее господином. Двое схватили обе ее ноги,
двое обе ее руки, <i>пришла </i>старуха <font color="#0000FF"><strong><sup>341</sup></strong></font>,
называемая ангел смерти, наложила ей на шею
веревку с расходящимися концами <font color="#0000FF"><strong><sup>842</sup></strong></font>
и дала ее двум [мужам], чтобы они ее тянули, и
приступила [к делу] <font color="#0000FF"><strong><sup>843</sup></strong></font>,
имея [в руке] огромный кинжал <font color="#0000FF"><strong><sup>844</sup></strong></font>
с широким лезвием <font color="#0000FF"><strong><sup>845</sup></strong></font>.
Итак, она начала втыкать его между ее ребрами и
вынимать его <font color="#0000FF"><strong><sup>846</sup></strong></font>, в
то время как оба мужа душили ее веревкой, пока она
не умерла.</p>

<p ALIGN="JUSTIFY">114) Потом явился <font color="#0000FF"><strong><sup>847</sup></strong></font>
ближайший родственник <font color="#0000FF"><strong><sup>848</sup></strong></font>
умершего, взял палку <font color="#0000FF"><strong><sup>349</sup></strong></font>
и зажег ее у огня <font color="#0000FF"><strong><sup>850</sup></strong></font>.
Потом он пошел, пятясь задом <font color="#0000FF"><strong><sup>851</sup></strong></font>,
- затылком к кораблю, а лицом к людям <font color="#0000FF"><strong><sup>852</sup></strong></font>,
[держа] зажженною палку в одной руке, а другую
свою руку на заднем проходе, будучи голым <font
color="#0000FF"><strong><sup>853</sup></strong></font>, - чтобы зажечь
сложенное дерево, [бывшее] под кораблем <font
color="#0000FF"><strong><sup>854</sup></strong></font>. Потом явились <font
color="#0000FF"><strong><sup>855</sup></strong></font> люди с деревом [для
растопки] и дровами <font color="#0000FF"><strong><sup>855а</sup></strong></font>.
У каждого из них была палка, конец которой он
зажег. Затем [он] бросает ее в это [сложенное под
кораблем] дерево <font color="#0000FF"><strong><sup>856</sup></strong></font>.
И берется огонь за дрова <font color="#0000FF"><strong><sup>856а</sup></strong></font>,
потом за корабль, потом за шалаш, и мужа, и
девушку, и [за] все, что в нем [находится]. Потом
подул ветер, большой, ужасающий <font color="#0000FF"><strong><sup>857</sup></strong></font>,
и усилилось пламя огня и разгорелось его пылание.
Был радом со мной некий муж из русов <font color="#0000FF"><strong><sup>858</sup></strong></font>.
И вот я услышал, что он /<strong><em>212б</em></strong>/
разговаривает с бывшим со мной <font color="#0000FF"><strong><sup>859</sup></strong></font>
переводчиком. Я спросил его о том, что он ему
оказал. Он сказал: “Право же, он говорит: “Вы,
арабы <font color="#0000FF"><strong><sup>860</sup></strong></font>, глупы”. Я
же спросил его об этом <font color="#0000FF"><strong><sup>861</sup></strong></font>.
Он сказал: “Действительно, вы берете <font color="#0000FF"><strong><sup>862</sup></strong></font>
самого любимого вами из людей и самого
уважаемого вами и оставляете его <font color="#0000FF"><strong><sup>863</sup></strong></font>
в прахе <font color="#0000FF"><strong><sup>864</sup></strong></font>, и едят
его <font color="#0000FF"><strong><sup>865</sup></strong></font> насекомые <font
color="#0000FF"><strong><sup>866</sup></strong></font> и черви, а мы
сжигаем его во мгновение ока, так что он
немедленно и тотчас входит в рай <font color="#0000FF"><strong><sup>867</sup></strong></font>”.
Потом он засмеялся чрезмерным смехом <font color="#0000FF"><strong><sup>865</sup></strong></font>.
Я же спросил об этом <font color="#0000FF"><strong><sup>863</sup></strong></font>,
а он сказал: “По любви <font color="#0000FF"><strong><sup>870</sup></strong></font>
господа его <font color="#0000FF"><strong><sup>871</sup></strong></font> к
нему, [вот] он послал ветер, так что он [ветер]
возьмет его в течение часа <font color="#0000FF"><strong><sup>372</sup></strong></font>”.
И в самом деле, не прошло и часа, как корабль, и </font><font
color="#800000"><b>[146] </b></font>дрова <font color="#0000FF"><strong><sup>873</sup></strong></font>,
и девушка, и господин превратились в золу, потом в
[мельчайший] пепел.</p>

<p ALIGN="JUSTIFY">115) Потом они соорудили на месте этого
корабля, который они [когда-то] вытащили <font
color="#0000FF"><strong><sup>874</sup></strong></font> из реки, нечто
вроде круглого холма и водрузили в середине его
большое бревно <font color="#0000FF"><strong><sup>875</sup></strong></font>
маданга <font color="#0000FF"><strong><sup>375а</sup></strong></font>,
написали на нем имя [этого] мужа и имя царя русов и
удалились.</p>

<p ALIGN="JUSTIFY">116) Он сказал: Один из обычаев царя
русов тот, что вместе с ним в его <i>очень высоком </i><font
color="#0000FF"><strong><sup>876</sup></strong></font><i> </i>замке <font
color="#0000FF"><strong><sup>877</sup></strong></font> <i>постоянно </i>находятся
четыреста мужей из числа богатырей <font color="#0000FF"><strong><sup>378</sup></strong></font>,
его сподвижников, причем находящиеся у него <font
color="#0000FF"><strong><sup>379</sup></strong></font> надежные люди из их
числа умирают при его смерти и бывают убиты из-за
него <font color="#0000FF"><strong><sup>880</sup></strong></font>. С каждым
из них [имеется] девушка, которая служит ему, моет
ему голову и приготовляет ему то, что он ест и
пьет, и другая девушка, [которой] он пользуется
как наложницей <i>в присутствии царя. </i>Эти
четыреста [мужей] сидят, <i>а ночью спят у </i>подножия
его ложа <font color="#0000FF"><strong><sup>881</sup></strong></font>. А ложе
его огромно и инкрустировано драгоценными
самоцветами <font color="#0000FF"><strong><sup>881а</sup></strong></font>. И
с ним сидят на этом ложе сорок девушек <font
color="#0000FF"><strong><sup>882</sup></strong></font> для его постели <font
color="#0000FF"><strong><sup>883</sup></strong></font>. Иногда он
пользуется как наложницей одной из них в
присутствии своих сподвижников, о которых мы
[выше] упомянули. <i>И этот поступок они не считают
постыдным <font color="#0000FF"><strong><sup>884</sup></strong></font>. </i>Он
не спускается со своего ложа, так что если он
захочет удовлетворить некую потребность <font
color="#0000FF"><strong><sup>885</sup></strong></font>, то удовлетворит ее
в таз <font color="#0000FF"><strong><sup>886</sup></strong></font>, а если он
захочет поехать верхом, то он подведет свою
лошадь <font color="#0000FF"><strong><sup>887</sup></strong></font> к ложу
таким образом, что сядет на нее верхом с него, а
если [он захочет] <font color="#0000FF"><strong><sup>888</sup></strong></font>
сойти [с лошади], то он подведет свою лошадь <font
color="#0000FF"><strong><sup>889</sup></strong></font> настолько [близко],
чтобы сойти со своей лошади на него <font color="#0000FF"><strong><sup>890</sup></strong></font>.
<i>И он не имеет никакого другого дела, кроме как
сочетаться [с девушками], пить и предаваться
развлечениям. </i>У него есть заместитель <font
color="#0000FF"><strong><sup>891</sup></strong></font>, который командует
войсками <font color="#0000FF"><strong><sup>892</sup></strong></font>,
нападает на врагов <font color="#0000FF"><strong><sup>893</sup></strong></font>
и замещает его у его подданных <font color="#0000FF"><strong><sup>394</sup></strong></font>.</p>
<i>

<p ALIGN="JUSTIFY"></i>117) <i>Их отличные
[“добропорядочные”] люди</i> <font color="#0000FF"><strong><sup>895</sup></strong></font><i>
проявляют стремление </i>к <i>кожевенному ремеслу и
не считают эту грязь отвратительной</i> <font
color="#0000FF"><strong><sup>896</sup></strong></font>.<i></p>

<p ALIGN="JUSTIFY"></i>118) <i>В случае, если между двумя
лицами возникнет ссора и спор, и их царь не в
силах достигнуть примирения, он выносит решение,
чтобы они сражались друг с другом мечами, и тот,
кто окажется победителем, на стороне того и
правда</i> <font color="#0000FF"><strong><sup>897</sup></strong></font>.</p>

<p ALIGN="JUSTIFY">119) Что же касается царя хазар <font
color="#0000FF"><strong><sup>898</sup></strong></font>, титул <font color="#0000FF"><strong><sup>898а</sup></strong></font>
которого хакан, то, право же, он не показывается
иначе, как [раз] в каждые четыре месяца,
[появляясь] в [почетном] отдалении. Его называют
“большой хакан”, <i>а </i>его заместителя <font
color="#0000FF"><strong><sup>899</sup></strong></font> называют хакан-бех <font
color="#0000FF"><strong><sup>900</sup></strong></font>. Это тот, который
предводительствует войсками и командует ими <font
color="#0000FF"><strong><sup>901</sup></strong></font>, управляет делами
государства, руководит им <font color="#0000FF"><strong><sup>902</sup></strong></font>,
появляется [перед народом] <font color="#0000FF"><strong><sup>902а</sup></strong></font>,
совершает походы <font color="#0000FF"><strong><sup>903</sup></strong></font>,
и ему изъявляют покорность находящиеся
поблизости от него цари. И он входит каждый день к
<font color="#0000FF"><strong><sup>903а</sup></strong></font> наибольшему
хакану <font color="#0000FF"><strong><sup>904</sup></strong></font>
смиренно, проявляя униженность и спокойствие <font
color="#0000FF"><strong><sup>905</sup></strong></font>. Он входит к нему <font
color="#0000FF"><strong><sup>905а</sup></strong></font> не иначе, как
босым, держа в своей руке дрова, причем <font
color="#0000FF"><strong><sup>906</sup></strong></font>, когда
приветствует его, то зажигает перед ним эти
дрова. Когда же <font color="#0000FF"><strong><sup>907</sup></strong></font>
он покончит с топливом <font color="#0000FF"><strong><sup>908</sup></strong></font>,
он садится вместе с царем /<strong><em>W438</em></strong>/&nbsp; на
его трон <font color="#0000FF"><strong><sup>309</sup></strong></font> с
правой его стороны. Его замещает муж, конец
называемый кундур-хакан <font color="#0000FF"><strong><sup>910</sup></strong></font>,
а этого также замещает муж, называемый джавшыгыр <font
color="#0000FF"><strong><sup>911</sup></strong></font>. Обычай
наибольшего царя тот, что он не дает аудиенции
людям <font color="#0000FF"><strong><sup>912</sup></strong></font>, и не
разговаривает с ними, и к нему не является никто,
кроме тех, кого мы упомянули, а полномочия
вершить дела <font color="#0000FF"><strong><sup>913</sup></strong></font>,
наказывать [преступников] и управлять
государством <font color="#0000FF"><strong><sup>914</sup></strong></font>
принадлежат его заместителю хакан-беху.</p>

<p ALIGN="JUSTIFY">120) [Другой] обычай [относительно]
наибольшего царя [тот, что], если он умрет, то
строится для него большой двор <font color="#0000FF"><strong><sup>915</sup></strong></font>,
в котором [имеются] двадцать домов <font color="#0000FF"><strong><sup>916</sup></strong></font>,
и в каждом из этих домов для него вырывается
могила. Измельчаются камни настолько, что они
делаются похожими на <b><font color="#800000">[147] </font></b>глазной
порошок <font color="#0000FF"><strong><sup>917</sup></strong></font>, и
расстилаются в ней, и поверх этого накладывается <font
color="#0000FF"><strong><sup>918</sup></strong></font> негашеная известь <font
color="#0000FF"><strong><sup>919</sup></strong></font>. А под [этим] двором
[имеется] река, и [эта] река большая, [быстро]
текущая <font color="#0000FF"><strong><sup>920</sup></strong></font>, и они
помещают [проводят] эту реку над этой могилой <font
color="#0000FF"><strong><sup>921</sup></strong></font>, и говорят: “Чтобы
не /<strong><em>W439</em></strong>/ добрался до нее <font color="#0000FF"><strong><sup>932</sup></strong></font>
ни шейтан, ни человек, ни черви, ни насекомые” <font
color="#0000FF"><strong><sup>323</sup></strong></font>. Когда он
похоронен, то рубят шеи тем, кто его хоронит,
чтобы не было известно, в каком из домов
[находится] его могила. Могила его называется рай <font
color="#0000FF"><strong><sup>924</sup></strong></font>, и говорят: “Он
вошел в рай”.</p>

<p ALIGN="JUSTIFY">121) И все [эти] дома выстланы парчей,
сотканной из золота <font color="#0000FF"><strong><sup>925</sup></strong></font>.</p>

<p ALIGN="JUSTIFY">122) [Еще] обычай царя хазар [тот], что у
него двадцать пять жен, [причем] каждая из этих
жен - дочь кого-либо из царей, соседящих с ним <font
color="#0000FF"><strong><sup>926</sup></strong></font>, которую он берет
[себе] волей или неволей. У него шестьдесят
девушек-наложниц для его постели, причем только
такие, которые отличаются красотой. И каждая из
свободных и наложниц [находится] в отдельном
дворце <font color="#0000FF"><strong><sup>927</sup></strong></font>, у нее
[есть] помещение в виде купола <font color="#0000FF"><strong><sup>928</sup></strong></font>,
покрытое тиком <font color="#0000FF"><strong><sup>929</sup></strong></font>,
и .вокруг каждого “купола” [есть] утоптанное
пространство <font color="#0000FF"><strong><sup>930</sup></strong></font>. И
у каждой из них [есть] евнух, который ее стережет.
Итак, если [хакан] захочет использовать одну из
них [как наложницу], он посылает за евнухом <font
color="#0000FF"><strong><sup>931</sup></strong></font>, который ее
стережет, и [тот] является с ней быстрее мгновения
ока, чтобы положить ее в его постель, причем евнух
останавливается у дверей <font color="#0000FF"><strong><sup>932</sup></strong></font>
“купол” <font color="#0000FF"><strong><sup>932а</sup></strong></font> царя.
Когда же [царь] использовал ее [как наложницу], он
[евнух] берет ее за руку и удаляется и не
оставляет ее после этого ни на одно мгновение.</p>

<p ALIGN="JUSTIFY">123) Когда этот большой царь <font color="#0000FF"><strong><sup>933</sup></strong></font>
выезжает верхом, [то] едут [также] все войска по
случаю его выезда, причем между ним и частями
кортежа <font color="#0000FF"><strong><sup>934</sup></strong></font> миля
[расстояния] <font color="#0000FF"><strong><sup>935</sup></strong></font>, и
ни один из его подданных <font color="#0000FF"><strong><sup>936</sup></strong></font>
не видит его иначе, как павши ниц на свое лицо,
поклоняясь ему, и <font color="#0000FF"><strong><sup>937</sup></strong></font>
не поднимает своей головы, пока он не проследует
мимо него.</p>

<p ALIGN="JUSTIFY">124) Продолжительность [правления] их
царя - сорок лет. Если он переживет их [хотя бы] на
один день, то подданные <font color="#0000FF"><strong><sup>938</sup></strong></font>
и его приближенные <font color="#0000FF"><strong><sup>939</sup></strong></font>
<i>уволят </i>его <i>или </i>убьют <font color="#0000FF"><strong><sup>940</sup></strong></font>
и скажут; “У этого ум уже уменьшился и его
суждение [стало] путаным [неясным]”.</p>

<p ALIGN="JUSTIFY">125) Если он пошлет [в поход] отряд
[войска] <font color="#0000FF"><strong><sup>941</sup></strong></font>, то он
не обращается вспять <font color="#0000FF"><strong><sup>942</sup></strong></font>
(никоим образом и никаким способом <font color="#0000FF"><strong><sup>943</sup></strong></font>,
а если он обратится в бегство <font color="#0000FF"><strong><sup>944</sup></strong></font>,
то предается смерти всякий, ,кто из него к нему [к
царю] возвратился. А что касается предводителей и
его заместителя <font color="#0000FF"><strong><sup>945</sup></strong></font>,
то, если они обратятся в бегство, приведут их
[самих] и приведут их жен и их детей <font color="#0000FF"><strong><sup>946</sup></strong></font>
и дарят их другим в их присутствии, в то время как
они смотрят [на это], и точно так же [дарят] их
лошадей, и их [домашние] вещи <font color="#0000FF"><strong><sup>947</sup></strong></font>,
и их оружие, и их дворы [усадьбы], а иногда он [царь]
разрежет каждого из них на два куска и разопнет
их <font color="#0000FF"><strong><sup>948</sup></strong></font>, а иногда
повесит их за шеи на деревьях. Иногда же, если
окажет им милость, то сделает их конюхами.</p>

<p ALIGN="JUSTIFY">126) У царя хазар [есть] огромный город <font
color="#0000FF"><strong><sup>949</sup></strong></font> на реке Атыл. Он
состоит из двух сторон, - в одной из этих двух
сторон [живут] мусульмане, а в другой стороне -
царь и его приближенные <font color="#0000FF"><strong><sup>950</sup></strong></font>.
Над мусульманами [начальствует] муж из [числа]
приближенных отроков царя <font color="#0000FF"><strong><sup>951</sup></strong></font>,
который называется хаз <font color="#0000FF"><strong><sup>952</sup></strong></font>.
Он мусульманин, и судебная власть над
мусульманами, живущими в стране <font color="#0000FF"><strong><sup>953</sup></strong></font>
хазар и [временно] приезжающими к ним по торговым
делам <font color="#0000FF"><strong><sup>954</sup></strong></font>,
предоставлена этому отроку-мусульманину, так что
никто не рассматривает их дел и не производит
суда между ними, кроме него. У мусульман в этом
городе <font color="#0000FF"><strong><sup>955</sup></strong></font> [есть]
соборная мечеть <font color="#0000FF"><strong><sup>956</sup></strong></font>,
в которой они совершают молитву и /<em><strong>W440</strong></em>/
присутствуют в ней в дни пятниц. При ней [есть]
высокий минарет и несколько муэззинов. <b><font
color="#800000">[148] </font></b></p>

<p ALIGN="JUSTIFY">127) И вот, когда в триста десятом году <font
color="#0000FF"><strong><sup>957</sup></strong></font> до царя хазар дошла
[весть], что мусульмане разрушили синагогу <font
color="#0000FF"><strong><sup>958</sup></strong></font>, бывшую в Усадьбе
ал-Бабу-надж <font color="#0000FF"><strong><sup>953</sup></strong></font>, он
приказал, чтобы минарет был разрушен, казнил
муэззинов и сказал: “Если бы, право же, я не
боялся, что в странах ислама <font color="#0000FF"><strong><sup>960</sup></strong></font>
не останется ни одной неразрушенной синагоги, я
обязательно разрушил бы [и] мечеть”.</p>

<p ALIGN="JUSTIFY">128) Хазары и их царь - все иудеи, а
“славяне” <font color="#0000FF"><strong><sup>961</sup></strong></font> и
все, кто соседит с ними <font color="#0000FF"><strong><sup>962</sup></strong></font>,
[находятся]у него в покорности, и он обращается к
ним, как к находящимися в рабстве, и они
повинуются ему с покорностью <font color="#0000FF"><strong><sup>963</sup></strong></font>.</p>
</font>

<div id=dann>
<p>(пер. А. П. Ковалевского)<br>Текст воспроизведен по изданию: Книга Ахмеда Ибн-Фадлана о его путешествии на Волгу в 921—922 гг. Харьков. 1956</p>

&copy; текст - Ковалевский А. П. 1956<br>

 

 

Разделы: