Исследование проблем истории и этнической идентичности гуннов в китайской историографии

Восточный и западный научный мир уже более 200 лет обсуждает вопрос о том, являются ли родственными кочевая народность сюнну, жившая на юге и севере от пустыни с 3 века до н. э. по 1 век н. э., о которой говориться в китайских летописях, и кочевое племя гунны, бесчинствовавшее около столетия в Европе после 70-х годов 4 века н. э., про которых говорят западные летописи. На сегодняшний день, по крайней мере в Китае, явно преобладают сторонники теории родственности. Но если тщательно разобраться, нетрудно обнаружить, что все соответствующие аргументы в равной степени не совсем продуманы, поэтому на их основании трудно сделать заключение о родственности сюнну и гуннов.

1

Одним из главных аргументов сторонников теории родственности является то, что слова «сюнну» и «гунны» звучат одинаково. К тому же еще до того, как переселяясь на запад гунны достигли Европы, на западе уже использовали слова «гунны» или близкое к нему по произношению существительное для обозначения сюнну, упоминаемых в китайских летописях.

1. Strabo в «Географии» (XI, II-1) на записки Аполлодора (приблизительно на 200 лет раньше) : «Правители греческой Бактрии расширили свои территории до Seres и Phryni». Seres указывает на Китай, а Phryni, должно быть, на сюнну. Сегодняшняя позиция: такое объяснение не совсем обосновано. В конце 3 в. до н. э. влияние сюнну было очень слабым. К западу от них находилось сильное кочевое племя Юэ. Областью влияния племени Юэ была территория: на востоке — Хэтао (излучина Хуанхэ), на западе — Тяньшань и Алтай. Исходя из этого видно, что области влияния греческого бактрийского царства никак не могли соприкасаться с территориями сюнну. Другими словами, Phryni это вовсе не сюнну.

2. Плиний в «Истории природы» (VI, 20) говорит: «Недалеко от Tochari живут люди Phuni.» В «Periegisis» Дионисия тоже говориться: «Соседями Tochari и Seres являются Phryni.» Названия Phuni и Phryni одинаково указывают на сюнну. Сегодняшняя позиция: если говорить объективно, то Плиний (23-79 гг. н. э.) и Дионисий (приблизительно 3 — 4 вв. н. э.) могли кое-что слышать о сюнну. Но являются ли Phuni и Phryni, про которых они говорят, указанием на сюнну остается под большим вопросом.

Во-первых, Phuni у Плиния и Phryni у Дионисия должны быть теми же племенами, что и Phryni у Аполлодора, а т. к. у последнего они не есть сюнну, то и у первых двух это не могут быть сюнну.

Во-вторых, страна Seres, о которой говорится в летописях запада, по общепринятому мнению указывает на Китай; главный довод этому, что в этой стране производили шелк. Но в «Истории природы» Плиния при этом говорится, что люди Seres «золотоволосые и голубоглазые», следовательно, описываемые люди вовсе не изготавливавшие шелк ханьцы, которых мы знаем. В той же книге (VI, 20) читаем, что места обитания людей Seres находятся в основном на востоке от Scythae, к югу же от них находится Индия. Между Seres и Индией располагаются Attacorae, Phuni, Tochari и т. д.;Объединив это с приведенными выше записками Аполлодора о расширении областей влияния бактрийских царей, можно понять, что люди Seres стали вторыми, к кому попадал шелк в процессе торговли. Они проживали в основном в районе современного Синьцана. Если это действительно так, то Phuni можно нужно искать где-то в Таримской впадине. И хотя более точное место указать трудно, очевидно, что это не сюнну. Что касается Tochari, то в эпоху, описываемую Плинием, их следы присутствуют везде от районов к западу от Хуанхэ, в Таримской впадине и до земель к западу от хребта Цунлин, Phuni были их соседями, поэтому также не могут быть сюнну.

3. В «Географии» Птолемея (VI, 13) Gyrnaei тоже указывали на сюнну, т. к. проживали на северном берегу реки Сир (?) до побережья озера Балхаш. Сегодняшняя позиция: хотя сточки зрения эпохи записи Птолемея о сюнну вполне вероятны, но если считать Gyrnaei указанием на сюнну, то это тоже не совсем соответствует фактам. Gyrnaei обитали в районе, называемом Птолемеем Sacara. Это территория восточнее Согдианы, западнее Памира, южнее реки Сир (?) и севернее Гиндукуша. Очевидно, что это не район обитания сюнну.

4. На хранящейся в Британском музее карте, составленной Св. Иеронимом (приблизительно 340 — 420 г. г) на латинском языке, рядом с Seresoppidum (Китаем) есть отметка о Huniscite (Huniscythae); эта карта была составлена в конце 4 начале 5 веков н. э., по преданию, на основании начерченной в августе 7 г. до н. э. карты Рима и Orbis pictus (карты мира) Агриппы (примерно 62 — 12 гг. до н. э.). Из этого можно видеть, что европейцы еще до нашей эры знали о соседних с Китаем сюнну и называли их Huni. Сегодняшняя позиция: такое соответствие тоже не удовлетворительно. Карты, с которых Св. Иероним списывал свою, не сохранились до наших дней, поэтому детали не известны. Иными словами, в них не обязательно был Huniscite. Об этом можно догадаться исходя из того, что ни Strabo, ни Плиний, ни Птолемей не упоминают о сюнну. Вполне возможно, что Huniscite был добавлен в дошедшие до нас карты Св. Иеронимом на основании знаний той эпохи в которую он жил. К тому же в конце 4 начале 5 веков сюнну уже не были единственными кто «правил балом» на монгольском плато, хоть указанное место и совпадает с тем районом, где господствовали сюнну в прежние времена. Также велика вероятность, что речь идет о других кочевниках, сменивших сюнну на монгольском плато. Вероятно Huni (гунны) того времени в некотором смысле уже стали общим названием, используемым европейцами для обозначения восточных кочевых племен.

5. А. Стейн объявил, что в обнаруженном их в руинах сигнальной башни эпохи Хань в Дуньхуане письме на согдийском языке (второе письмо) сюнну того времени называли xwn (chwn). Сегодняшняя позиция: то, что содгийцы называли сюнну xwn (chwn) не доказывает того, что некогда европейцы называли сюнну Huni (Chuni), т. к. между согдийцами и европейцами не было даже неизбежных связей.

6. «Сюн» в средневековом произношении звучало как xiowon, звук -i- в середине в древнем языке чаще всего менялся на -l- или -r-; это же доказывает и сравнительное исследование китайского и тибетского языков; поэтому «сюнну» в древнем языке звучало как xbrong-no; это действительно соответствует Фgouvol (см. изначальный текст). Сегодняшняя позиция: даже если верно, что «сюнну» в древнем произношении звучало как xbrong-no, исходя только из этого трудно сделать вывод, что Фgouvol (см. изначальный текст) и есть сюнну. Важно, что до сих пор еще не обнаружены неопровержимые доказательства того, что западные историки уже сообщали о сюнну из истории Китая, еще до того как гунны появились в Европе. Даже если вышеупомянутые Фgouvol (см. изначальный текст) все же указывают на сюнну с севера Китая, то не обязательно на этом основании можно заключить, что переселившиеся на запад в Европу гунны и есть сюнну, одинаковые названия не всегда отражают единую суть. Хотя слово «гунны» и можно рассматривать как точный омоним слова «сюнну», но нельзя исходя из этого считать, что гунны и есть те сюнну из китайских летописей. После 4 века переселившиеся с монгольского плато на запад кочевые племена Ephthalite, Bulgar, Avar и т. д. все сами себя называли или были названы гуннами. Очевидно, что нельзя всех их рассматривать как сюнну, переселившихся на запад.

2

Сторонники теории родственности, конечно, так же понимают, что одного лишь названия недостаточно, что бы делать вывод о родственности сюнну и гуннов. В то же время они прилагают усилия к поиску путей, по которым шло переселение сюнну на запад. Благодаря усилиям нескольких поколений исследователей, они заявили, что этот путь можно местами проследить по китайским летописям.

1) Сторонники теории родственности отмечают, что первая остановка сюнну при переселении на запад была в Wusun, т. е. в бассейне реки Или. Главное основание тому — «История Поздней Хань: Биография Ai An»: «В следующем году (3-й год под девизом правления Юнюань императора Хеди, 91 год) северный шаньюй был разбит Ляо Куем и бежал в Wusun. Крепости и северные земли опустели. Оставшиеся не знали за кем пойти». Сегодняшняя точка зрения: о битве в 3-й год под девизом Юнюань еще говорится в той же книге в главе «Деяния императора Хэди»: «[В 3-й год под девизом Юнюань] во втором месяце главнокомандующий Доу Сянь отправил вэя левого фланга Ляо Куя выйти за границы, занять новые территории и расширить пределы северными крепостями. Окружил северного шаньюя в Jinweishan, сильно разгромили его, захватили его мать и жену.» В той же книге в «Биографии Ляо Куя» : «В 3-й год Сянь снова отправился на запад от Хуанхэ. Куй был назначен вэем левого фланга при главнокомандующем. Он возглавил 800 отборных всадников, повел их за границы занять новые территории и расширить пределы северными крепостями. Они примчались прямо во дворец северного шаньюя, в Jinweishan убили царицу знатных вельмож и более 5 тысяч людей ниже рангами. Шаньюй с несколькими всадниками избежал смерти. Они получили все сокровища, богатства и скот сюнну. Прошли по крепостям более 5 тысяч ли и вернулись». В той же книге в «Биографии Доу Сяня» читаем: «На следующий год снова послал вэя левого фланга Ляо Куя, сыма Жень Шана, Чжао Бо и других вести войско и напасть на северных варваров в Jinweishan. Силно разбили его. Победитель получили много людей. Северный шаньюй бежал и местонахождение его не известно.» А также «Летопись южных сюнну» в той же книге сообщает: «На 3-й год северный шаньюй снова был разбит вэем левого фланга Ляо Куем, бежал от смерти и местонахождение его не известно».

Эти последние четыре записи взяты из летописей и хроник, а также из биографий участвовавших в описываемых событиях людей — Ляо Куя и Доу Сяня. Однако ни где в них не сказано, что северный шаньюй «бежал в Wusun», только сказано, что «с несколькими всадниками бежал от смерти», к тому же «сбежал и местонахождение его неизвестно. «Сбежал в Wusun» и пр. находим только в»Биографии Ai An», где описание этого похода проходит фоном, а также в «Летописи южных сюнну» в незаконченном хвалебном рассуждении: «Северный шаньюй устрашился и в испуге бежал, накрывшись войлоком, и укрылся в Wusun. А земли к северу от пустыни опустели». Это не может не вызывать сомнений. Проще говоря, нельзя исключать возможность того, что фраза «бежал в Wusun» была домыслена последующими поколениями авторов на основании фразы «напасть на северных варваров в Jinweishan». A фраза «бежал и местонахождение его не известно» была первоначальной записью в то время. Составитель книги «Всепроницающее зерцало, управлению помогающее» в разделе «Деяния династии Хань» описывая этот поход не обращался к «Биографии Ai An», и без обиняков писал: «Доу Сянь, воспользовавшись ослаблением сюнну, хотел полностью уничтожить их. Во втором месяце он послал вэя левого фланга Ляо Куя, сыма Жень Шана выйти за границы, захватить новые территории и расширить пределы северными крепостями. Окружили северного в Jinweishan, сильно разбили его, захватили его мать, жену, знатных вельмож и более 5 тысяч людей других рангов. Северный шаньюй бежал и местонахождение его неизвестно. Прошли по крепостям более 5 тысяч ли и вернулись. Со времен Хань армия больше туда не приходила». Конечно сохраняется и другая вероятность — то, что написано в «Биографии Ai An», это информация, полученная позднее, а в остальных четырех цитатах — только рапорты с о боевой обстановке. К сожалению, даже если это так, то все равно нельзя считать, что сюнну в 91-м году переселились в бассейн реки Или. Во-первых, в «Биографии Ляо Куя» ясно сказано, что северный шаньюй бежал лишь с несколькими всадниками, но нет материалов, говоривших бы о том, что шаньюй устроил бы двор в Wusun или что у него там был народ. Следовательно бассейн Или был всего лишь временным местопребыванием спасавшегося бегством северного шаньюя и нескольких сопровождавших его людей, поэтому нельзя его нельзя считать местом переселения северных сюнну. Во-вторых, после годов правления под девизом Юнюань вплоть до середины второго века северные сюнну продолжали неоднократно вступать в борьбу с Восточной Хань за право владения западными землями. К тому же одно время они контролировали северные пути западных земель. Их база была явно не на реке Или, а к северо-западу от нынешнего Хами и достигала Чжунгарской котловины. В «Истории поздней Хань: летописи западных земель» сказано: «На 4-й год [под девизом Янцзя] (134 год) весной ван северных сюнну Huyan возглавил войско и вторгся к Hou. Император с шестью странами, в том числе Cheshi, приблизился к северным варварам и выставил заслон для западных земель. Тогда приказал военному губернатору Дуньхуана отправить войска всей страны, а также дозорных с заставы Yumenguan и сыма из Yiwu, соединить 6300 всадников и идти им на помощь. Они напали и отбили северных варваров в Leishan, ханьской армии не было удачи. Осенью ван Huyan снова повел 2000 человек напасть на Hou и разбил их». Так называемые «шесть стран, включая Cheshi», судя по тому же источнику, указывает на Hou, Qian, а также на восточных Qiemi, Beiling, Pulei Yizhi. Исходя из того, что император назвал их заслоном западных земель, можно определить положение северных сюнну. В той же летописи говориться: «Летом 3-го года под девизом Янцзя сыма из Hou из Cheshi возглавил 1500 человек Jiatenu и других и напал на северных сюнну в Changwulugu, разрушили их жилища, убили несколько сот людей разных рангов, захватили мать и вторую мать шаньюя, а также сотни женщин, более 100 тысяч голов коров и овец, более 2000 телег, оружия и другой утвари огромное число», что тоже подтверждает это.

Еще нужно отметить, что несмотря на то, что северных сюнну, боровшихся с Восточной Хань за западные земли после годов Юнюань, главным образом возглавлял ван Huyan, у них по-прежнему был свой шаньюй. То есть нельзя рассматривать возглавляемых ваном Huyan северных сюнну как племя, ушедшего на запад и осевшего на северо-западе от Yiwu северного шаньюя. В «Истории Поздней Хань: летописи южных сюнну» сказано: «В 16-м году под девизом Юнюань (104 год) северный шаньюй отправил послов прибыть во дворец с дарами, хотел породниться, исправить прежние соглашения Huhanxie. Император Хэди не позволил этого, потому что не были подготовлены старые обряды, а только добавил богатые подарки, не ответил послам. В первый год под девизом Юаньсин (105 год) опять послал в Дуньхуан послов с дарами. Сказал, что из-за бедности страны они не смогли подготовить обряды, и просил стать их великим послом, и посчитал нужным отправить своего сына служить во дворце. Вскоре вдовствующая императрица Дэн прибыла ко двору. Но тоже не получили ответа, а только добавили подарков». В той же книге в «Биографии Ban Yong»также говориться: «На 6-й год под девизом Юаньчу (119 год) военный губернатор Дуньхуана Cao Zong послал найти чанши Ban, что бы он возглавил 1000 с лишним человек и разместился и ними в Yiwu. Ван Qian из Cheshi и Ван Shanshan оба прибыли и сдались Ban. Спустя несколько месяцев северный шаньюй с Cheshi Hou вместе напали и убили Ban, Дальше напали и обратили в бегство вана Qian и постепенно захватили северный путь. … Зимой в 6-й год под девизом Юнцзянь Yong послал армию всей страны напасть на вана сюнну Huyan. Ван Huyan бежал, его люди, более 20 тысяч человек, покорились. … Северный шаньюй сам возглавил 10 тысяч всадников и вторгся к Hou, дошли до долины Jinqieguю Yong послал исполняющего обязанности сыма Цао Цзюня мчаться на помощь. Северный шаньюй отступил. Hou погнались, убили вельможу Гудухоу. После этого ван Huyan наконец переселился в верховья реки Kuwu. «Все это можно считать доказательством. Полномочия этого северного шаньюя совпадают с полномочиями вана Huyan, о котором говорилось выше, этого достаточно, чтобы убедиться, что они имели одинаковую власть. Или же считать северного шаньюя, присылавшего дары ко двору в 16-й год под девизом Юнюань и в 1-й год под девизом Юаньсин, тем же самым шаньюем, который в 6-й год под девизом Юнюань (94 год) предал покинувшего крепость южносюннского Aojianri и прогнал вана и fenghou (?). Это как будто тоже не совсем верно. Вероятно в «Истории Поздней Хань: летописи южных сюнну» fenghou везде называют по именам. К тому же там говорится: «В 4-й год под девизом Юаньчу (117 год) fenghou были разбиты Xianbei; люди племени разошлись кто куда, все вернулись к северным варварам».

Словосочетание «северные варвары» обозначает северных сюнну. Автор биографии вовсе не смешивает народ fenghou и северных сюнну, т. е. не может назвать fenghou северным шаньюем. И уж тем более нельзя отрицать возможность того, что неизвестный северный шаньюй и есть тот самый, сбежавший после разгрома в горах Jinweishan в 91 году н. э. Возможно действительно из-за того, что он не раз присылал дары, ханьский двор имел возможность получить информацию о том, что он некогда «бежал в Wusun», как это говорится в «Биографии Ai An».

Поскольку нет сведений, подтверждающих, что после 91-го года северные сюнну ушли на запад и дошли до р. Или а после этого активизировались на северо-западе от Yiwu и даже в районе Чжунгарской котловины (чему есть неопровержимые свидетельства), к тому же возможно, что сбежавший северный шаньюй сам вернулся на восток, следовательно считать район р. Или первым местом, куда мигрировали сюнну, несостоятельно.

2) Сторонники теории родственности указывают, что второй остановкой миграции на запад были земли Kangju и киргизская степь. Главное основание — следующая запись в «Истории Вэй: летописи западных земель»: «Страна Yueban находится на северо-западе от Wusun, ехать до нее 10930 ли. Сначала это были земли сюнну племени северного шаньюя. Ханьскими всадниками и колесницами были изгнаны оттуда. Северный шаньюй перешел горы Jinweishan, ушел на запад в Kangju. Тамошние Leiruo не могли уйти и поселились к северу от Qiuzi. (Это) земли в несколько тысяч ли, людей там могло жить более 200 тысяч. Люди из Liangzhou по-прежнему называли его ваном-шаньюем.» Сегодняшняя точка зрения: страна Yueban была знакома людям династии Вэй. Это знакомство началось с посланников на запад Дун Ваня и Гао Мина. В дальнейшем контакты Yueban с Вэй были очень тесными, когда-то они много раз посылали дары императорскому двору. Поэтому основные факты из данной летописи, полагаем, являются достоверными: до Yueban племя Li было одним из племен северных сюнну, люди этого племени в составе северных сюнну во время очередной миграции остались там под названием Leiruo и не могли знать, что северный шаньюй дошел на западе до Kangju. В силу этого Yueban считали, что потерпевший поражение в 91-м году в Jinweishan северный шаньюй это оставшиеся Leiruo, и только люди Вэй вычислили это исходя из времени появления Yueban на севере от Qiuzi. Однако, согласно предыдущему источнику, разбитый в 91-м году в Jinweishan северный шаньюй всего лишь раз «бежал в Wusun», а вовсе не «ушел на запад в Kangju», поэтому информация вроде «ушел на запад в Kangju», вероятно, говорит о том, что люди Вэй просто перепутали северного шаньюя, разбитого в 91-м году в Jinweishan и северного шаньюя Zhizhi, спасавшегося бегством в Kangju во времена императора Западной Хань Юаньди. Действительно, эти записи из «Истории династии Вэй: летописи западных земель» не могут быть основанием, что бы считать Kangju второй остановкой на пути миграции сюнну на запад. Если судить объективно, то есть еще одна вероятность, что оставшиеся на севере от Qiuzi Leiruo это вовсе не тот, разбитый 91-м году в Jinweishan, северный шаньюй, а какой-то другой, о котором нет упоминаний в летописях. Однако, что касается местопребывания этого, не упоминаемого в летописях, шаньюя, то люди Yueban также не могли знать о нем. Более того, нельзя не считать, что не только «ушел на запад в Kangju», но и «перешел горы Jinweishan» тоже было додумано людьми Вэй, т. к. они плохо разбирались в истории предшествовавшего им периода и толковали ее очень путано. Словом, максимум, о чем сообщают нам записи о Yueban в «Истории династии Вэй: летописи западных земель» это то, что некогда был один северный шаньюй, который однажды возглавил свое племя и в процессе очередной миграции оставил часть оного, они то и стали зваться Leiruo. Эти Leiruo и были теми, кого позднее обнаружили люди Yueban севернее Qiuzi, и только.

Сторонники теории родственности отказываются разбираться в своих противоречиях по поводу записей в «Истории династии Вэй: летописи западных земель» относительно Yueban, но на их основании проводят дальнейшие исследования времени и места, куда продвигались северные сюнну, мигрируя на запад. Они утверждают, что северные сюнну в период правления императора Аньди под девизом Яньгуан уже распространили свое влияние до северных районов Черного моря и покинули районы восточнее хребта Congling, а переселение в Kangju началось в начале правления Хуанди под девизом Яньси (около 158 года). Сначала они пришли в северную часть Kangju и на север киргизской степи и, в конце концов, в начале Цзинь (280 год) заняли всю территорию Kangju и юг киргизской степи. Сторонники теории родственности пытаются привести это в соответствие с «Историей династии Вэй: летописью западных земель» относительно «переселения на запад в Kangju» северного шаньюя.

В «Истории Поздней Хань: летописи западных земель» сказано: «На 2-й год под девизом Яньгуан (123 год) военный губернатор Дуньхуана Чжан Дан послал доклад императору, где изложил три плана. В одном из них говорилось: ван северных варваров Huyan часто перемещается между Bulei и моря Qin чтобы утвердиться на западных землях, чтобы грабить и разбойничать там везде.» Ли Сянь это комментирует так: «Великая страна Qin находилась к западу от Западного моря, поэтому сегодня оно зовется морем Qin.» На основании этого докладчик считает, что во время годов правления Яньгуан влияние северных сюнну уже распространилось на севере от Черного моря, и контроль над Kangju начался именно в это время. Сегодняшняя точка зрения: если действительно, как комментирует Ли Сянь, море Qin и есть Западное море, то оно указывает на Средиземное море, а страна Qin обретает имя. Фраза «перемещается между Bulei и моря Qin» не отражает реальный факт; то есть ван Huyan не мог пройти такое огромное расстояние как то, что между озером Balikun и средиземным морем. Чжан Дан считал это невозможным, что это всего лишь описание в нескольких словах того, что люди того времени знали о западных областях (эти границы в основном совпадают с теми, что описаны в «Истории Поздней Хань: летописи западных земель») и считал, что сюнну только сильно опустошили те земли. Подобные этим описания находим еще в «Истории Поздней Хань: биографии Чен Тана», где говориться следующее: «Западные земли сначала принадлежали сюнну. Сейчас великое имя Zhizhi известно далеко: он вторгся и грабил Wusun и Dawan, часто строил планы против Kangju, хотел покорить их. Если бы он получил эти две страны, то на севере напал бы на Yilie, на западе захватил бы Anxi, на юге один за другим Yueshi и Shanliwuyi, и через несколько лет стал бы опасен для городов всей страны».

После годов правления под девизом Юншоу (155-158 гг.) в китайских летописях больше не встречается упоминаний о деятельности северных сюнну, поэтому докладчик считает, что они покинули восточные районы от хребта Congling в начале годов правления под девизом Яньси. Причиной тому стало племя Xianbei во главе с Tanshihuai, которые стали продвигаться на запад, в сопредельные с Wusun территории и полностью завладели прежними землями сюнну. Сегодняшняя точка зрения: «История Поздней Хань: летопись Xianbei»: «Тогда Tanshihuai построил свой дворец у реки Chuoqiushui в горах Tanhanshan, оттуда до Gaoliu на север было более 300 ли, оружия и лошадей имелось огромное множество. Большинство людей западных и восточных племен последовали за ними. На юге грабили Yuanbian, на севере противостояли Dingling, на востоке заставляли отступить Fuyu, на западе нападали на Wusun. Полностью заняли прежние земли сюнну: с востока на запад более 14 тысяч ли, с юга на север более 7 тысяч ли. Опутали сетью горы, реки, озера, болота и солевые озера. … Тогда сами разделили свою землю на три части: от Youbeiping на восток до Liaodong, включая Fuyu, Huimo и т. д. более 20 городов — назвали Восточной частью; от Youbeiping на запад до Shanggu более 10 городов — назвали Центральной частью; от Shanggu на запад до Дуньхуана и Wusun более 20 городов — назвали Западной частью. Везде поместили больших людей управлять ими, но все они подчинялись Tanshihuai». Фраза «завладели прежними землями сюнну» говорит о территории, захваченной после того, как в конце 3-го века шаньюй Maodun первый раз одержал победу над Yueshi. Записи вроде «включая Fuyu, Huimo» и пр. можно считать доказательством. В комментариях Ван Пэя к «Обзору периода Троецарствия, Истории Поздней Хань: летописи Xianbei», ссылавшегося на «Историю Династии Вэй» Ван Чена, об этом сказано так: «От Shanggu на запад до Дуньхуана, сопредельно на западе с Wusun более 20 городов называли Западной частью». Их этого видно, что западные территории Xianbei, вождем которых был Tanshihuai, всего лишь достигали Дуньхуана и граничили с восточными районами Wusun, находившимся западнее Дуньхуана. Проще говоря, не существует доказательств того, что северные сюнну покинули территории к востоку от хребта Congling из-за Xianbei, возглавляемых Tanshihuai. После годов правления под девизом Юншоу направления миграции северных сюнну не ясны; конечно, есть вероятность, что они отправились на запад, но это всего лишь одна из объективно сохраняющихся вероятностей, которую, к тому же, нечем подтвердить. Даже если люди Северной Вэй знали, что период, когда люди Yueban остались под именем Leiruo, был уже после годов правления под девизом Юншоу, а история их предыдущего периода не записана, то как тогда узнать местопребывание того северного шаньюя, который оставил Leiruo?

Докладчик еще приводит в доказательство записи о племени Hou из Cheshi в «Краткой истории династии Вэй: летописи западных Rong»: «На северо-западе — Wusun, Kangju, прежняя страна не увеличилась, и не уменьшилась», а также «северный Dingling [сюнну] был нас западе от Wusun.» Он считает, что это доказывает, что в то время местоположение (мигрировавших на запад северных) сюнну было в противоположной стороне от Wusun, Dingling и Kangju. Материалы, на которых основывалась «Краткая история династии Вэй: летопись западных Rong», это реальные знания Цзао Вэя в период годов правления под девизом Цзинюань (около 260 года). Судя по этому, вплоть до 60-х годов 3-го века северные сюнну еще не достигали территории Kangju, а только временно останавливались на севере, а именно на севере киргизской степи, т. е. в тех же землях, где во времена Западной Хань одно время кочевал шаньюй Zhizhi (т. е в землях Jiankun). Сегодняшняя точка зрения: первоначальный текст в «Краткой истории династии Вэй: летописи западных Rong» об этом был следующим: «Страна Hude находится севернее хребта Congling, северо-западнее Wusun, северо-восточнее Kangju, … Страна Jiankun находится северо-западнее Kangju, … Страна Dingling находится севернее Kangju, … Эти три страны, в центре которых Jiankun, все были на востоке от дворца северного шаньюя в Anxishui в 7000 ли, на юге от 6 стран Cheshi в 5000 ли, на юго-западе от правителя Kangju Zhi в 8000 ли. Или можно считать этот Dingling тем же Северным Dingling сюнну. А Северный Dingling находится к западу от Wusun, похоже, это не одно и то же. К северу от сюнну есть страна Hunyu, есть страна Qushe, есть страна Dingling, есть страна Gekun, есть страна Xinli. Ясно, что к югу от Beihai (Северное море) есть еще один Dingling, но не тот Dingling, что к западу от Wusun.» В том числе сюнну, о которых здесь говориться, очевидно, находились на монгольском плато. Во- первых, двор их правителя находился на реке Anxishui (Orkhon); во-вторых, они находились к востоку от Jiankun; в-третьих, к северу от них находился Dingling. Из этого ясно, что сюнну о которых здесь говорится, не имеют никакого отношения к северным сюнну, которые после 91-го года активизировались, главным образом, на территории к северо-западу от Wuyi и до Чжунгарской котловины. Еще менее вероятно, что они те самые сюнну, ушедшие на запад севернее Kangju. Хотя материалы, на которых основана «Краткая история династии Вэй: летопись западных Rong», содержат в основном информацию середины 3-го века, но все же сохранили немало более ранних частей. Такие места, как «к северу от сюнну есть страна Hunyu» и проч. совершенно очевидно были взяты из «Исторических записок: биографий знаменитых сюнну», а указание расположения таких стран, как Hude, Jiankun и Dingling не более чем результат консультации по «Истории Хань: биографии Чен Тана». Основываясь на этих сведениях трудно судить о реальном положении вещей в середине 3-го века. То есть сюнну о которых говорится в «Краткой истории династии Вэй: летописи западных Rong» нельзя считать сюнну из 3-го века, и северными сюнну, мигрировавшими на запад. К тому же во фразе «Северный Dingling находится на западе от Wusun», подчеркнутой докладчиком, иероглиф «севе» должен быть изменен на иероглиф «этот» согласно книге «Tongdian: bianfangjiu». Вероятно, это и привело к ошибке. Поэтому нет необходимости и не следует помещать ограничивающее слово «сюнну». И уж тем более не следует помещать страну Dingling севернее от возможно мигрировавших на запад северных сюнну. Что касается так называемого «Западного Dingling», то скорее всего он находился севернее сюнну, живших на монгольском плато. «Северное Dingling» составитель «Краткой истории династии Вэй: летописи западных Rong» ошибочно назвал двумя разными странами. Это иллюстрирует то, что в «Краткой истории династии Вэй: летописи западных Rong» так или иначе искажена изначальная информация, и, возможно, она не имеет никакого отношения к мигрировавшим на запад сюнну.

Докладчик еще использует упоминания о Grynaei (VI, 13) и Chuni (III, 5) в «Истории» Птолемея как доказательство достоверности того, что с 123 года северные сюнну совершали экспансию в земли к северу от Черного моря и после 158 года переселились на север киргизской степи. Сегодняшняя точка зрения: если Grynaei вовсе не находились, как говорит докладчик, к западу от оз. Балхаш, то трудно считать их сюнну. А если Chuni и жили, как отмечает докладчик, между Волгой и Доном, то максимум, о чем это говорит, это только о том, что в описываемую Птолемеем эпоху гунны уже появились в Европе, но абсолютно не делает тезис докладчика состоятельным. Похоже то, что гунны и есть сюнну, еще требует доказательств.

В «Истории династии Цзинь: летописи западных Rong» сказано: «Страна Kangju находится на северо-западе от Dawan, примерно в 2000 ли, по соседству с Suyi и Yilie. Ее правитель живет в городе Suxie. Их обычаи, внешний вид и одежда в общем схожи с Dawan. Края теплые, в изобилии тунг, ивы рогоз и керамика, много коров и овец, разводят хороших лошадей. В начале Тай их правитель Nabi отправил послов совершить обряд на алтаре неба и преподнес в дар хороших лошадей.» Докладчик считает, что Suyi это транскрипция слова Soghd (Sogdiana), а в летописи говорилось, что правитель Kangju Zhi уже переселился на юг. Вероятно, до этого столицей правителя Kangju был город Beitian (он находился между Chimkend иTurkestan). Это случилось в результате того, что в начале Цзинь (около 280 г.) северные сюнну уже пришли в Kangju, его родные места. Сегодняшняя точка зрения: если Kangju действительно перенесли столицу в Sogdiana, то это не только противоречит фразе из летописи «находится на северо-западе от Dawan», но также противоречит и «по соседству с Suyi и Yilie». Suyi должно быть и есть Sogdiana, докладчик же считает, что это Sughdak в Крыму, а это неверно. Как могут быть по соседству Крым и Kangju, не говоря уже о другом?! Следовательно, вышеприведенный отрывок из «Истории династии Цзинь: летописи западных Rong» был написан путем смешения информации из «Летописи Kangju» и «Летописи Suyi»: «Страна Kangju находится на северо-западе от Dawan, примерно в 2000 ли, по соседству с Suyi и Yilie. В начале Тай их правитель Nabi отправил послов совершить обряд на алтаре неба и преподнес в дар хороших лошадей» и « (Страна Suyi принадлежала Kangju) Ее правитель живет в городе Suxie. Их обычаи, внешний вид и одежда, в общем, схожи с Dawan. Края теплые, в изобилии тунг, ивы рогоз и керамика, много коров и овец, разводят хороших лошадей.» Что касается причины, по которой две летописи смешались, возможно это потому, что в материалах, на которые опирался составитель «Истории династии Цзинь: летописи западных Rong» были ошибки и неточности, но еще более вероятно потому, что во времена Цзинь Suyi по-прежнему оставалась под властью Kangju (были ими завоеваны), поэтому события Suyi записывались в хроники после событий Kangju или в летописях Kangju дополнительно говорилось о них. В результате этого их стало трудно различить. Как бы то ни было, выше обозначенные цитаты из «Истории династии Вэй: летописи западных Rong» никак не доказывают то, что северные сюнну ушли на запад в земли Kangju.

3) Сторонники теории родственности говорят, сто третьей остановкой миграции сюнну стали земли Yancai, т. е. аланов (на северном берегу Черного моря). Основания этому — записи, касающиеся согдийцев в « Истории династии Вэй: летописи западных Rong»:

«Страна Sute (Согдиана) находится к западу от хребта Congling, раньше здесь была (страна) Yancai, другое имя — Wennasha. Находится на большом болоте к северо-западу от Kangju, от Дай отстоит на 16 тысяч ли. Сначала было так: сюнну убили их правителя и завладели их страной. Это было за три поколения до вана Huni. Купцы из их страны сначала торговали только в землях Liang. Когда победил Guchang все были взяты в плен. Вначале правления Гао Цуна правитель Согдианы отправил послов просить разрешения выкупить их. Просьба была исполнена. После этого больше не посылали даров и послов.» Сегодняшняя точка зрения: это запись всего лишь из 90 иероглифов неоднократно вызывала споры в исследовательских кругах. Я тоже, когда изучал историю Yanda, проводил достаточно детальное исследование (этого отрывка). Здесь я хочу коротко вспомнить его, но только с позиции теории родственности / не родственности сюнну и гуннов.

Различие трактовок этой цитаты можно сформулировать в 3 пунктах:

Название Sute это транскрипция названия Sughdak, что находится на Крымском полуострове. «Летопись Sute» это записи, полностью относящиеся к Sughdak. Все, что там написано о сюнну указывает на завоевание гуннами аланов (Alans) из Yancai.

Название Sute это транскрипция названия Soghd (Sogdiana), что в Средней Азии. Но все, что в «Летописи Sute» касается сюнну, указывает на завоевание гуннами аланов (Alans) из Yancai. Весе остальное относится к Согдиане.

Название Sute это транскрипция названия Soghd (Sogdiana), что в Средней Азии. В «Летописи Sute» в основном все касается Согдианы, только перепутаны название и географическое положение. А описанные сюнну указывают на завоевание Согдианы Yanda, Yueban или Chionitae.

Совершенно ясно, что первые два пункта это позиция сторонников теории родственности, а третий пункт — позиция сторонников теории не родственности. Выводы, сделанные мною в результате исследования этого отрывка, в общих чертах следующие: название Sute это транскрипция названия Soghd (Sogdiana), что в Средней Азии. «Летопись Sute» — тоже записи, касающиеся Согдианы. Фраза «сюнну убили их правителя и завладели их страной» указывает на завоевание Согдианы племенем Yanda. То, почему туда попала информация о Yancai, это главным образом потому, что люди из Северной Вэй вместе с сообщением о завоевании Согдианы «сюнну» (то есть племенем Yanda), узнали, что завоевали Yancai, т. е. аланов. Оба эти события близки по времени, а названия сюнну и гуннов очень похожи.

Если мои выводы не ошибочны, то сторонники родственности, естественно, не могут использовать этот отрывок как доказательства родства сюнну и гуннов. Более того, если вернуться на шаг назад и признать, что Sute обозначает не Согдиану, а крымский Sughdak, и «сюнну» указывает на покоривших аланов гуннов, а не на Yanda или какую-то другую народность, то это всего лишь будет доказательством того, что гунны завоевали аланов, обнаруженное в китайских источниках, а не того, что гунны и есть сюнну. Нет ничего удивительного в том, что по причине похожего звучания названий сюнну и гуннов люди Северной Вэй использовали слово «сюнну», чтобы обозначить гуннов, о которых они слышали, даже если можно подтвердить, что люди того времени считали (как и сторонники теории родственности), что гунны это мигрировавшие на запад сюнну. Как узнать, опирались ли эти люди только на созвучие, или нет. Кроме того, на самом деле «сюнну» часто использовалось как обобщающее название северных кочевых народов после Цзинь, Вэй и Южных и Северных династий. В «Истории Лян: летописи Ruirui» сказано: «Во времена Вэй и Цзинь сюнну делились на сотни и тысячи племен, у каждого было свое название», это можно считать доказательством. В Ruru» и в «Истории Лян: летописи всех восточных варваров» народность Rouran называют «потомками сюнну» и «другими сюнну». В «Истории династии Вэй: летописи Gaoche» народность Gaoche называется «племянниками сюнну», в «Истории Чжоу: летописи тюрков» тюрков называют «другими сюнну», это также можно считать доказательством. Проще говоря, невозможно, чтобы люди Северной Вэй Ставили знак равенства между сюнну — гуннами, покорившими алан, и сюнну обеих династий Хань.

Таким образом, все, что обсуждалось выше хотя объективно и не отрицает родства сюнну и гуннов, но этого достаточно, что бы подтвердить, что все материалы из китайских исторических источников, на которых основывались сторонники теории родственности сюнну и гуннов, не доказывают состоятельность оной. Иными словами, попытка сторонников теории родственности проследить по китайским летописям путь, по которому шла миграция северных сюнну на запад, не увенчалась успехом.

3

Сторонники теории родственности сюнну и гуннов считают, что они не только заложили фундаментальную основу оной, проследив по китайским хроникам путь миграции сюнну на запад, но и еще больше укрепили эту основу археологическими находками, обнаружив предметы сюнну и ханьской эпохи по предположенному ими пути миграции сюнну на запад и особенно в местах основной активности гуннов в Европе. Из предлагаемых ими доказательств основными являются следующие:

Нефритовый меч. Это было очень распространено в Китае в эпоху Хань. В «истории династии Вэй: летописи сюнну» сказано: «В 3-й год под девизом правления Ганьлу шаньюй Huhanxie прибыл ко двору. Император Сюаньди пожаловал ему нефритовый меч.» В «Истории Поздней Хань: летописи южных сюнну» также сказано: «Император Хеди в 4-й год под девизом Юнюань пожаловал северному шаньюю кроме колчана еще нефритовых меча 4 штуки. Император Шуньди во 2-й год под девизом Ханьань пожаловал нож и меч из нефрита». Эти записи свидетельствуют, что когда сюннские шаньюи прибывали к императорскому двору они получали в подарок от ханьских императоров нефритовые мечи, что было обычным делом. Действительно, такие, сделанные при Хань, нефритовые мечи и их копии были обнаружены в Керчи в Крыму, в kuban на Кавказе и нижнем течении Волги при раскопках стоянок гуннов и аланов.

Среди подарков, преподнесенных ханьским двором сюнну, кроме нефпитовых мечей были еще луки и стрелы. В «Истории Хань: летописи сюнну» написано, что император Сюаньди пожаловал шаньюю Huhanxie «лук — один, стрелы — четыре штуки». После этого вплоть до конца Западной Хань, каждый раз, когда шаньюй приезжал ко двору, ему жаловали лук и стрелы. В «Истории Поздней Хань: летописи южных сюнну» сказано, что в период Восточной Хань в 20-й год под девизом Цзяньу император Гуануди пожаловал южному шаньюю Би «драгоценный меч, лук со стрелами и три цзе (музыкальный инструмент)», в 28-й год опять пожаловал северному шаньюю Punu «лук, колчан и стрелы 4 штуки». Кроме того, сюнну получали много ханьских луков после сражений. Подобные луки и стрелы были обнаружены при раскопках стоянок гуннов и аланов в бассейне волги и в Венгрии.

В бассейне Волги и на Северном Кавказе при раскопках были найдены зеркала Riguang (после середины Хань), другие ханьские зеркала и их копии.

В Крыму в Керчи раскопали древнее захоронение 3 — 4 веков, там нашли шелк и loulan (?), подобные ханьскому шелку, обнаруженному в Ноин-Ула. Их определили как изделия хантского времени.

Сюннские медные котлы, сделанные под влиянием ханьской эпохи и медных котлов Scythae, в большом количестве обнаружены на Ордосе и т. д. Такие же медные котлы были найдены в Алтайском регионе, бассейне Волги и ее притока р. Камы, в бассейне Дона на юге России, в Венгрии и т. д.

Сегодняшняя точка зрения: Сторонники теории родственности считают, что найденные при раскопках в бассейне Волги, на Северном Кавказе, в Крыму и т. д. нефритовые мечи, луки и стрелы ханьского образца, ханьские зеркала, шелк и котлы, которые были у сюнну, это вещи, принесенные туда сюнну в процессе миграции на запад. То есть, считают их важным доказательством родства гуннов и сюнну. Нельзя не считать это недостаточно надлежащим.

Во-первых, гунны это не сюнну, но если они мигрировали из монгольского плато, то вполне вероятно, что они и принесли эти вещи в Европу.

Во-вторых, даже если гунны все-таки сюнну, то необязательно, что все выше названные древности были принесены ушедшими на запад сюнну, т. к. кочевые племена с монгольского плато некогда непрерывно мигрировали, к тому же зачастую двигались по одному и тому же пути. Гунны, как потом и авары, и другие, были лишь главными из них. Другими словами, нельзя исключать вероятность, что нефритовые мечи и прочее были принесены в Европу не гуннами, а другими племенами в процессе переселения на запад.

В-третьих, европейско-азиатская степь с древности была главной артерией экономических и культурных обменов между востоком и западом. Даже если бы не происходило миграции народов, появление восточных товаров на западе не вызывало бы удивления, из-за наличия торговых и других контактов.

Таким образом, хотя и существует вероятность, что обнаруженные в гуннских захоронениях нефритовые мечи и прочее были принесены гуннами в процессе миграции на запад, но это нельзя использовать как доказательство родства гуннов и сюнну. К тому же, обнаруженные на предполагаемом пути переселения реликвии, совсем не обязательно принесены туда гуннами, поэтому тем более они не могут служить доказательством родства гуннов и сюнну.

4

Одним из необходимых компонентов доказательства родства сюнну и гуннов является доказательство принадлежности их к одной расе. Мнения сторонников теории родственности по этому вопросу расходятся. Одни считают, что оба народа относились к монголоидной расе, другие — к европеоидной, но уже смешенной с монголоидной. Третья точка зрения — правящие слои были европеоидной расы, подвластные же слои были монголоидной расы, а ушедшие на запад в Европу (гунны) — только люди из подвластных слоев.

Сегодняшняя точка зрения: сюнну и гунны — это огромные объединения народностей или племен, расовый состав которых, без сомнения, был очень сложен. То есть в их состав, вероятно, входили народности или племена различных рас. Поэтому когда говорят, что сюнну или гунны принадлежат к какой-то одной расе, то имеют в виду, что к этой расе принадлежал их костяк, т. е. народность или племя, занимающее в объединении ведущее место или играющее доминирующую роль. Раз это так, то третья точка зрения не приемлема. Поскольку докладчик изменил концепцию, доказательство родства гуннов и сюнну стали доказательством родства гуннов и завоеванных сюнну народностей и племен. Кроме того, покоренные сюнну народы и племена совсем не обязательно относились к одной расе. Рассуждающий так же не указывает, какие именно из этих народностей или племен ушли на запад в Европу. И утверждать, что костяк сюнну был европеоидной рас, и говорить, что гунны были монголоидами можно только если докладчик в вопросе расы уже занял позицию, противоположную сторонникам теории родственности.

К тому же мы здесь обсуждаем расовую принадлежность сюнну и гуннов для того, что бы подтвердить или опровергнуть теорию родственности, а не для того, что бы с позиции теории родственности или не родственности доказывать тождественность или различие расовой принадлежности сюнну и гуннов. Поэтому мы на время оставим в стороне вторую их упомянутых выше точек зрения. Докладчик считает, что сюнну по происхождению европеоиды, но так как они жили по соседству с монголоидами, постепенно, через браки кровь их потомков смешалась, и к тому времени, когда гунны появились в Европе, они уже обладали признаками монголоидной расы. На самом деле такое объяснение данного явления возникло из предпосылок сторонников теории родственности лишь потому, что докладчик обнаружил различие расовых признаков сюнну и гуннов. Если отбросить предпосылки о родственности, то, очевидно, невозможно сделать подобное заключение. К тому же, как уже говорилось выше, обсуждать родственность или не родственность сюнну и гуннов можно только в отношении племен, составляющих их костяк, а эти племена тоже имеют свои истоки и свое развитие, главные и второстепенные составляющие. Предположим, что сюнну, как утверждает докладчик, вышли из европеоидной расы и потом смешались с монголоидной кровью, тогда как узнать не были ли гунны изначально монголоидами, смешавшимися затем с европеоидной кровью?

Что касается первой точки зрения, то я считаю, что она ошибочна, т. к. сюнну вероятнее всего европеоиды, а гунны, без сомнения, монголоиды. Ниже приведены гипотезы о расовой принадлежности сюнну и гуннов, сделанные на основании имеющихся материалов, путем дифференцированного исследования. Рассмотрим их результаты с точки зрения их значения для теории родственности.

1. Расовая принадлежность сюнну.

Сначала посмотрим, что говорится о внешности сюнну в исторических документах.

(1) «История династии Хань: летопись Jin Ridi»: «Jin Ridi, второе имя которого было Wenshu, был наследникок правителя сюнну Xiutu. + Ridi был ростом в 8 чи и 2 цуня, вида очень сурового.»

(2) «История династии Цзинь: записки о Liu Yuanhai»: Liu Yuan (правил в 304 — 310 гг.), Снова усилившиеся сюнну были теми, кто потом с ним вступил в конфликт»; Внешность богатырская, манеры великолепные, рост 8 чи 4 цуня, борода длиной в 3 чи, в центре ее есть три красных волоса длиной в 3 чи 6 цуней .» В той же книге в «Записках о Liu Yao» сын Юаня Liu Yao (правил в 318 — 328 г. г.) Ростом 9 чи 3 цуня, руки свисают ниже колен, родился с белыми ресницами, в глазах был красный блеск, в бороде всего сто с небольшим волосков, но все длиной в 5 чи.»; сын Яо — Yin был Ростом 8 чи 3 цуня, волосы и тело одинаковые (?) «; в «Летописи Fotudeng» о Яо сказано ростом велик, белокожий».

(3) В «История династии Цзинь: записки о Helian Bobo о Бобо говорится: После того как правитель сюнну Youxian прогнал Bei воцарился род Liu Yuanhai. + Бобо ростом был 8 чи 5 цуней, в поясе — в 10 вэй, по натуре мудрый, прекрасный и благородный.» Еще в «Истории династии Цзинь: летописи Lu Xiu» сказано: Мать Lu Xiu была из рода Helian, ростом 7 чи 9 цуней». Из этих записей можно видеть, что сюнну (аристократы) были высокое, белокожие, с красивыми усами и бородой., а это явно не отличительные черты монголоидной внешности. Согласно «Всепроницающему зерцалу, управлению помогающему: записки о Цзинь» на 9-й год правления под девизом Юнхе (353год) Liu kang, варвар из западных земель, выдавал себя за сына Liu Yao, собрал народ в Pingyang и объявил себя ваном Цзинь». Сам Liu kang или варвары из семьи (рода) kang. Этот варвар назвал себя сыном Яо потому, что действительно был похож на него, что дает нам право считать, что внешне род Liu был очень похож на варваров из западных земель. В «Новой истории династии Тан: летописи Huigu»«Xiajiasi это древняя страна Jiankun, земли ее находились к западу от Yiwu, севернее Yanqi, рядом с горами Baishan. + Ее народ смешался с Dingling когда они были соседями сюнну на западе. Сюнну покорили Хань и назначили Li Ling правителем Youxian (сегодняшняя точка зрения: правителем Youxiao), Wei Lu назначил правителем Dingling. Потом шаньюй Zhizhi разбил Jiankun. Тогда (их земли) протянулись на восток до двора шаньюя на 7000 ли, на юг до Cheshi на 5000 ли. Zhizhi оставил столицу там же. + У всех людей были красные волосы и белые лица. Зеленоглазые считали черные волосы не к добру. Черноглазые непременно (были) потомками Yueling.» Jiankun была завоевана сюнну. Если бы сюнну были черноволосыми, разве они осмелились бы считать, что черные волосы не к добру; если бы сюнну были также черноглазыми, то черноглазых назвали бы потомками сюнну. Но судя по фразе непременно (были) потомками Yueling» сюнну, как будто, вовсе не были черноглазыми. У Лю Яо в глазах красный блеск» или же цвет глаз был различный, а у Лю Юаня было три красных волоса», пожалуй, это тоже можно отнести к красноволосым».

Во-вторых, обратимся к художественным образам на некоторых сохранившихся памятниках культуры сюнну.

(1) Резной камень эпохи Западной Хань под названием «Лошадь топчет сюнну» возле могилы Piao Qi в Xingping провинции Шэньси. Все вырезанные портреты людей сюнну следующие: лица сравнительно ровные, скулы слегка выступают, как будто и не скажешь, что переносица высокая, а глаза глубоко посажены, но вот борода и усы чрезвычайно густые.

(2) В Монголии в 1924 — 1925 годах советской экспедиции во главе с П. К. Козловым удалось обнаружить и исследовать древние могильники Ноин-Ула возле реки Селенге (р). Считается, что это захоронения сюннской знати периода Ван Манна и Восточной Хань. В том числе в захоронении 25 найдено несколько вышитых портретов. На одном из них у человека собраны пучком, черты лица суровые, лоб широкий, лицо вытянутое и худое, скулы не выступающие, челюсть расширяется кзади, крылья носа широкие и большие, переносица прямая, усы над губами густые, коротко подстриженные, глаза вышиты черным, а зрачки — синим.

(3) В 1940 году в 8 км от Абакана (Хакасия) в верхнем течении Енисея обнаружили дворец ханьского типа времен сюнну. В том числе был найден бронзовый Бушоу (?), предмет необычного вида, отлитый в виде духов-стражей боковых ворот. У них были длинные и кучерявые кольца усов, внизу не было нижней губы и нижней челюсти; на верхней челюсти два зуба справа и слева очень большие и торчат наружу, нос высокий и крючковатый, глаза ввалившиеся, смотрящие прямо вперед.

(4) В 1955 — 1957 годах при раскопках в деревне Geshengzhuang волостиLixi уезда Changan провинции Шэньси, проводимых Научно-исследовательским институтом археологии Китайской Академии Наук удалось обнаружить древнее захоронение. Как полагают, это могила либо сюннского посла, либо человека из его свиты. В могиле нашли два резных медных украшения прямоугольной формы. На обоих по бокам изображены деревья с густыми кронами, под деревьями на каждом украшении вырезан осел под уздой и седлом, в центре — два человека с высокими носами и длинными волосами, обхватившие друг друга за пояс и одну ногу, как будто они борются.

В мире искусства все еще идут споры о том, являются ли эти четыре выше названные вещи (за исключением «Лошадь топчет сюнну») образами сюнну. Например, некоторые считают, что во втором примере изображен облик знатного сюнну, другие⁶ считают, что это облик воина Scytae, как его видели греки. Еще пример: третий пример некоторые рассматривают, как подтверждение того, что сюнну были европеоидной расы, другие же считают, что это доказывает всего лишь то, что вплоть до начала первого века н. э. в Южной Сибири преобладали представители европеоидной расы, и совсем не обязательно, что они имели отношение к сюнну. Сегодняшняя точка зрения: три последние вещи из примеров хотя и не обязательно являются изображениями сюнну, но с точки зрения обстоятельств раскопок, при которых они были найдены, не возможно определить, действительно ли это изображения сюнну.

Если, исходя из этих выводов, заключить, что сюнну были европеоидной расы, то это не противоречит выводам, сделанным на основании исследований письменных источников, о которых мы говорили выше, более того, они дополняют друг друга.

Что касается скульптурного изображения «Лошадь топчет сюнну», то некоторые видят в нем черты монголоидной расы и поэтому относят сюнну к монголоидам; другие же наоборот видят там черты европеоидной расы, и относя сюнну к европеоидам. Сегодняшняя точка зрения: это изображение действительно в общем очень похоже на образы людей Scytae, что на серебряных сосудах, найденных при раскопках в Чертомлыке и Никополе, однако нельзя считать их типичным образцом монголоидного типа. Некоторые черты, принятые за монголоидные, вероятно, отражают следующий факт: самое позднее к началу Западной Хань явление смешения сюнну с монголоидной кровью было уже не редким. Как следствие этого, когда вырезали облик типичного сюнну, обязательно добавляли некоторые монголоидные черты. Или же мастер, вырезавший этот портрет, обращал внимание только на общие черты, а не стремился изобразить детали.

И напоследок поговорим об останках сюнну.

(1) Согласно отчету П. К. Козлова, останки скелетов и черепов из древних захоронений в Ноин-Ула принадлежат людям не монголоидной расы, а европеоидной. Но не было опубликовано подробных материалов соответствующих антропологических исследований.

(2) В 1926 году советский специалист по истории сюнну А. Н. Боэнстан (?) раскопал захоронение у реки Kenkol, в верхнем течении реки Талас. По его словам это была сюннская могила. Советский антрополог Ж. Ф. Дебетц (?) опубликовал материалы исследования 4 черепов из этой могилы, в которых утверждает, что все они принадлежат людям европеоидной расы.

Сегодняшняя точка зрения: в определении расовой принадлежности сюнну самыми главными материалами, без сомнения, являются останки. К сожалению, обнаруженные останки в захоронениях, определенных как сюннские, крайне раздроблены, в результате чего невозможно провести антропологическое исследование. Но так как такой огромный конгломерат кочевых племен, как сюнну, явно состоял не только из представителей одной какой-то расы, поэтому трудно вынести суждение о расовой принадлежности сюнну на основании малочисленных останков. Более того, некоторые останки могли и не принадлежать сюнну. Например, район реки Kenkol не является родным местом обитания сюнну, хотя шаньюй Zhizhi одно время кочевал в этих местах. То, что раскопанное Боэнстаном (?) захоронение является сюннским, еще требует более активных доказательств. А что касается останков из могильников Ноин-Улы, которые всеми признаны сюннскими захоронениями, то поскольку материалы соответствующих антропологических исследований не были опубликованы, на их основании также нельзя делать какие-либо выводы. Таким образом, определение расовой принадлежности такого огромного и сложного по составу союза племен, как сюнну, только на основании останков еще требует развития археологии по сюнну и ждет постепенного накопления материалов.

Другими словами, в настоящее время определение расовой принадлежности сюнну может остановиться на уровне исследований письменных документов и произведений искусства.

В 1972 — 1973 годах обнаружено еще одно древнее захоронение эпохи Воюющих государств во Внутренней Монголии в Taohongbala в округе (?) Yikemengkang.

Исследователи считают, что это сюннское захоронение. Найденный в нем череп был исследован Научно-исследовательским институтом археологии Китайской Академии Наук. Результаты следующие: умерший был мужского пола, около 35 лет. Судя по форме останков черепных костей, голова была круглая, швы черепа сравнительно простые; лобные бугры довольно заметные, скуловые кости большие и выступающие, основание носа вогнутое и мелкое, впадины клыков слабые, носовые пазухи (?) низкие, вся лицевая часть сравнительно плоская.

Все это говорит о том, что этот череп имеет очевидные признаки принадлежности к монголоидной расе. Однако все же сложно доказать, что умерший был сюнну, поскольку трудно сказать, входило ли место, где обнаружена могила, в сферу влияния сюнну в эпоху Воюющих Государств и жили ли уже сюнну в этом районе в то время. В силу этого нельзя считать, что этого, имеющего признаки монголоидной расы, черепа достаточно, чтобы стать доказательством, отрицающим принадлежность сюнну к европеоидной расе, о чем свидетельствуют исторические документы и произведения искусства.

2. Расовая принадлежность гуннов.

У Ammianus Marcellinus (прмерно 4-й век) (XXXI, 2~2) сказанно: Сразу после того, как ребенок появлялся на свет, брали стальной нож и прорезали на его лице глубокую бороздку. Когда дети вырастали и приходило время начала роста усов, шрамы не давали им расти. Поэтому в старости у них не было усов, вид бал некрасивый, похожий на евнухов. Но у них были сильные конечности, мощная шея; уродливые формы с виду похожие на двуногих зверей.

А еще они напоминают деревянных истуканов, которых помещали по обоим концам мостов, высеченных грубыми зарубками.» У Jordanes (6 век) в «Истории готов» (127 — 128) написано: Их внешний вид страшен, может быть даже не вступая в сражение они могли устрашить противника одним своим видом. Они могли заставить врагов в страхе бежать, потому, что их черная внешность была ужасна. Их головы не похожи на головы, а на какие-то непонятные предметы. Форма глаз у них как игольное ушко, они не похожи на глаза. Их лихая натура отражена в грубой внешности, по их обращению с младенцами можно судить об их свирепости. Так как им, еще будучи новорожденным младенцам, приходится испытывать боль от того, что им режут обе щеки мечом. Поэтому они до старости не имеют усов. Из-за шрамов на лице они утрачивают чувство прекрасного. Тела у них маленькие, движения проворные, они отлично владеют луком со стрелами, шея всегда гордо вытянута». Там же еще сказано о внешности Аттилы (128): Ростом он не высок, с большой головой и широкой грудью, глаза маленькие и тусклые, нос темный, цвет кожи немного темный».

Существует еще несколько подобных описаний. Если отбросить фактор отвращения, страха и других чувств, приведшего к преувеличению и недостоверности, то нетрудно обнаружить, что отличительные черты наружности гуннов это маленький рост, темная кожа, плоский нос и маленькие глаза, к тому же между предводителем и его народом разница в облике не велика. Все это, должно быть, говорит о признаках монголоидной расы.

Возможной причиной того, что у гуннов не росли усы был проводимый ими обряд уродования тела» (sacrificaition), навряд ли это недоразвитие волосяного покрова. Наоборот, Jordanes говорит, что у них были волосатые ноги; более того, указывает, что это свидетельствует о том, что гунны изначально были европеоидной расы. Сегодняшняя позиция: такая трактовка не совсем верная. Во-первых, волосатые ноги гуннов по сравнению с выше перечисленными отличительными чертами, несомненно являются второстепенным признаком, к тому же вовсе не обязательно, что у монголоидов волос на ногах нет. Во-вторых, описанный гуннский обряд уродования тела» у Ammianus Marcellinus и др. весьма необычен, он не встречается не только у сюнну, но и других кочевых племен с Монгольского плато, о которых есть записи в китайских источниках. Стало быть, можно не безосновательно считать эти описания всего лишь ложными сведениями об обряде. Действительно, это на должно мешать расти усам. Предположим, что как говорит историк, сразу после рождения детям резали мечом обе щеки, как же все-таки возможно, чтобы до старости усы не росли? Фраза до старости не было усов» и прочее свидетельствует всего лишь о том, что с точки зрения европейцев усы гуннов казались очень редкими, а редкие усы тоже отличительная черта монголоидов. Докладчик считает, что у гуннов должны быть усы. И хотя это верно, согласиться со следующим суждением, что гунны не монголоиды, трудно.

Необходимо отметить, что у мигрировавших на запад гуннов монголоидной расы уже начался процесс смешения крови. Согласно Jordanes, предводитель гуннов Balamber женился на готской принцессе (249). А у последней наложницы Аттилы было германское имя Ildica (254). Кроме этого, вероятно, обычным делом были браки между гуннами и аланами, сначала покоренными ими, а потом создавшими с гуннами союз. Велика вероятность того, что именно по этой причине обнаруженные в настоящее время материалы из раскопок гуннских, как считается, захоронений, показывают, что гунны не были чистыми монголоидами, а в большинстве своем были метисами (смешанной монголоидной и европеоидной крови). Эти захоронения разбросаны главным образом в таких местах, как австрийский Simmering близ Вены, словацкие Strazhe, Besenov, венгерские Gdony, Gyor, а также румынский Dulceance и т. д. Судя по погребальным обрядам и утвари, захороненной вместе с умершим, гунны без сомнения имеют восточные корни. Поскольку до гуннов не было больших переселений монголоидных народностей в эти, обозначенные выше, земли, и учитывая описания внешности приблизившихся к Европе гуннов у историков того времени, можно только предположить, что до прихода в Европу гунны были еще чистыми монголоидами. Упомянутое выше явление кровосмешения стало результатом постепенного слияния с представителями европеоидной расы (аланами и пр.) по пути на запад или после прихода е Европу.

Таким образом, имеющиеся в наличии материалы как будто свидетельствуют, что расовая принадлежность гуннов и сюнну не одинакова. Хотя вследствие большой разрозненности материалов, все, что говорилось выше, это далеко не окончательное заключение, но все же, как минимум можно считать, что на сегодняшний день не сохранилось, если говорить только о проблеме расы, благоприятствующих оснований для подтверждения теории родственности. Более того, подтверждение одинаковой расовой принадлежности сюнну и гуннов является главным из необходимых условий доказательства теории родственности, о не второстепенным, поскольку вопрос о родственности или не родственности сюнну и гуннов был заявлен как историческая категория, а не как категория антропологическая.

5

Последний важный аргумент сторонников теории родственности это то, что языки гуннов и сюнну относятся к одной семье или одной группе языков.

В 19-м веке западные ученые считали, что язык сюнну относится к финским или финно-угорским, в связи с этим раньше считали гуннов сюнну. Язык гуннов считался одним из финских или финно-угорских и на этом основании строились предположения о том, к какой семье относится язык сюнну. В наше веке уже никто на следует такой логике. Обсуждение семейственной принадлежности языка сюнну происходит главным образом вокруг трех теорий. Согласно им язык сюнну относится либо к монгольской, либо к тюркской, либо к монголо-тунгусской группе. Исследовательские методы сторонников всех трех теорий в основном одинаковы: найдены и собраны вместе сохранившиеся в китайских летописях слова и фразы языка сюнну, записанные созвучными иероглифами (всего чуть больше 20); сначала определяли чтение данного слова исходя из древнего чтения иероглифа, затем по соответствующим отрывкам летописи устанавливали его значение, потом искали похожие по звучанию и значению слова во всех языках алтайской семьи, сохранившихся у их потомков до наших дней. Среди найденной таким путем лексики высчитывали процент, занимаемый словами монгольского языка, процент слов из тюркского и тунгусского языков, и делали соответствующие заключения о семейственной принадлежности языка сюнну. И хотя все три теории отстаивают свою правоту, однозначно можно сказать только то, что язык сюнну относился к алтайской группе.

С другой стороны, что касается языка гуннов, в течение долгого времени западные ученые считали, что это язык финно-угорский. Это мнение основывалось на родстве гуннов и Oungri (Ougri). Но в конечном счете это мнение сменилось на мнение о принадлежности его к тюркским языкам.

Основой этому послужило исследование языка гуннов, а также чувашей, которых считают потомками гуннов. На основании этого сторонники теории родственности считают, что и язык гуннов, и язык сюнну принадлежат к алтайской семье и что это подтверждает их родство с точки зрения лингвистики.

Сегодняшняя точка зрения: такое объяснение не совсем верно. С одной стороны, еще не достаточно доказательств, чтобы отнести язык сюнну к алтайской группе. Не только потому, что сохранилось очень мало слов, которые действительно можно считать словами языка сюнну, и на основании них очень трудно определить семейственную принадлежность языка, но и применяемые в исследовании методы не приемлемы. Поскольку сюнну в период своего расцвета объединили Монгольское плато, а все предки тех, кто потом стал говорить на монгольском, тюркском и тунгусском языках были завоеваны ими, лексика языка сюнну неизбежно вошла в языки каждого покоренного племени. Даже если комментарии по семантике и фонетике слов языка сюнну, сделанные докладчиком, абсолютно верные, то все равно нельзя делать скоропалительных выводов о принадлежности его к монгольским, тюркским или тунгусским языкам. Нельзя не только определить семью, но и огульно относить его к алтайской группе. Поскольку нельзя отрицать вероятность того, что сюнну говорили на одном из индоевропейских языков, его лексику заимствовали все языки алтайской группы. Некоторые одно время толковали обнаруженную в китайских летописях лексику языка сюнну как иранскую.

Хотя это толкование вряд ли правильное и едва ли язык сюнну относится к иранской группе, все же эта попытка как минимум может доказать от противного, что методы исследования, использованные для доказательства, что язык сюнну относится к алтайской группе, не совсем верные. С другой стороны, то, что докладчик считает язык гуннов одним из тюркских языков, в общем приемлемо. Из сохранившейся лексики языка гуннов почти всё — имена собственные, малая часть это названия племен, большая часть — имена людей. Согласно исследованиям, среди имен людей, за исключением нескольких имен неясного происхождения, часть имен — тюркские, часть — германские, персидские и смешанные. А названия племен все тюркские. Хотя методы анализа лексики языка гуннов почти не отличаются от описанных выше методов анализа языка сюнну, степень достоверности в них гораздо выше. Поскольку вокруг гуннов было безбрежное море всех групп индоевропейской семьи языков, то откуда тогда взялись тюркские имена и названия племен? Что касается германских, персидских и смешанных имен, то они должно быть появились в результате союза и браков гуннов с разными племенами индоевропейской группы языков; иначе в чем причина использования имен индоевропейского типа? Кроме этого некоторые считают, что живущие на Волге чуваши это потомки гуннов, их язык можно назвать изначально тюркским. Если это действительно так, то это также одно из доказательств принадлежности гуннов к алтайской семье.

Поскольку нельзя исключить вероятность принадлежности языка сюнну к индоевропейской группе, а принадлежность языка гуннов к алтайской группе может быть принята, то, по крайней мере, сегодня не сохранилось доказательств, помогающих становлению теории родственности, в области сравнительной лингвистики.

6

Из всего выше сказанного следует, что хотя гунны и сюнну имеют одинаковые названия, они не обязательно родственны. Похоже, что истоки гуннов происходят из других мест. Если мне разрешат строить предположения, то я считаю, что гунны это, возможно, главным образом, мигрировавшие на запад племена Xiahbei, включавшие также несколько племен, изначально входивших в состав сюнну. Такая теория исходит из следующих соображений: 1) Официально гунны появились в Европе в 70-х годах 4-го века, а начиная с эпохи Вэй и Цзинь люди Xiahbei партиями покидали Монгольское плато и переселялись в северо-западные районы Китая начиная на востоке от Tongguan (пр. Шэньси) и заканчивая на западе Турфаном (Синьцзян). Поэтому велика вероятность, другие люди Xiahbei, о которых нет записей в летописях, пошли через степь в Европу.

2) Люди Xiahbei бесспорно монголоидной расы, и гунны тоже, как говорили выше, монголоиды.

3) Принято считать, что язык Xiahbei относится к тюркским, и язык гуннов, как говорилось выше, вероятно тоже относится к тюркским.

4) В западных летописях встречаются названия 14 гуннских племен, похоже, всем им можно найти соответствия в китайских хрониках. Большинство из них — племена Xiahbei, некоторые — племена, завоеванные сюнну: (1) Akatir возможно есть племя Hujie (2) Hunugur (Onogur) — Hunyu (3) Kadisenoi -- Qushe (4) Zalio — Xinli Эти 4 племени возможно были завоеваны сюнну. В «Исторических записках: летописи сюнну» сказано: шаньюй Maodun На севере покорил Hunyu, Qushe, Dingling, Gekun, Xinli. «И опять послал вана Youxian истребить Yueshi, Усмирил Loulan, Wusun, Hujie и 26 стран рядом с ними.». Hujie находилась на южных подножиях Алтая, Hunyu, Qushe и Xinli — к северу от сюнну. После падения сюнну миграция каждого из этих племен на запад была очень возможна.

(5) Ultincur — Yidoujuan (6) Koutrigouroi (Kutrigur) — Qutu (7) Outigouroi — Hedan (8) Toungoures — Tuguhun (9) Sorosgoi (Saragur) — Shuluogan (10) Bardores — Pilou, возможно — Moyi (11) Sabiroi — Xubu, или просто параллельное название Xianbei.

Выше названные 8 — возможно все были племенами Xianbei. Ниже перечисленные китайские названия можно найти в записях «Истории династии Вэй: Guanshizhi» в главе «Neiru zhuxing» (12) Bittugur — Budugen, также возможно — Putou (13) Budugen и Putou можно найти в « Обзор истории Троецарствия: История династии Вэй: летопись Xianbei», первые — большое племя восточных Xianbei, последние — западные Xianbei. Здесь названием племени нужно считать имя предводителя.

(14) Barselt — Moyi; Moyi не встречается в «Истории династии Вэй: Guanshizhi», некоторые считают, что это одно и племен Xianbei, прежде завоеванных сюнну.

К тому же Saragur вовможно переводится как Ruoluowei. По «Истории династии Цзинь: летописи Tuguhun»: Tuguhun был старшим кузеном Murongwei.

Его отец Shegui отделил 1700 семей и дал ему в подчинение.» Murongwei в «Истории династии Вэй: летописи Tuguhun» назван Ruoluowei. Т. е. Tuguhun по монгольски записывается Toghosun, что значит земляная река», и указывает на современную Laohahe (?). А Ruoluowei по-монгольски Sarakha, что значит желтая вода», и указывает на Xilalunhe. Получается, что Shegui назвал двух сыновей по названиям двух рек, протекавших в местах их проживания. Среди племен гуннов были и Tuguhun, и Ruoluowei, что не удивительно. Последние племена в этом списке названы по именам вождей. К тому же Tuguhun и пр. изначально были Murong Xianbei. А по Jordanes (180) имя опца Аттилы было Mundzukus, Mundzu в транскрипции — Murong; т. е. Аттила тоже происходит из Murong Xianbei.

Попутно скажу, что я считаю, что истоки булгар тоже в Xianbei. Bulgar возможно это племя Bulugu.

5) Если гунны не сюнну, то почему у них одинаковые названия? Существует всего два вероятных объяснения.

Первое. Сюнну захватили север пустыни и господствовали там более 300 лет. Их авторитет (молва о них?) распространился через степь повсюду. Европейцы издавна слышали, что на Монгольском плато есть кочевое племя всадников под названием сюнну. Вдруг мощная кавалерия приходит с востока, их тут же окрестили гуннами.

Второе. Будучи на Монгольском плато все гуннские племена сохраняли в большей или меньшей степени политические или кровные связи с сюнну. Поэтому когда они жили в прежних местах, их часто принимали за сюнну. Например в «Истории династии Сунн: летописи Suolu» сказано: В [сюнну] было несколько сотен тысяч племен, у каждого было название. Sutou были одними из них.» В «Истории Nanqi: летописи варваров Вэй» тоже сказано: Варвары Вэй были из сюнну . Когда эти племена Xianbei мигрировали на запад, эти псевдо-сюнну стали сами себя называть сюнну. Yanda и Yueban проходила подобным же образом. Это можно проследить.

Источники

1. Обсуждение вопроса см. К. Иностранцев Хун-ну и гунны. СПб, тип. кн. В. Н. Мещерского, 1990 (остальное — японское)

2. Большинства ученых Китая поддерживают теорию родственности. Ранние работы: Zhang Binglin «Исследавание начала миграции сюнну в Европу» !985, стр. 381, Jin Yuanxian «Исследование миграции северных сюнну на запад» ж. «Гуманитарные науки:обзор достижений» 5 (1) 1935, стр. 37-42, He Zhehya «Сюнну и Венгрия» в «Кутьтура Китай и зарубежья» т. 1, 1, 1937, стр. 39-40; более современные исследования: Qi Sihe «Переселение сюнну на запад и их деятельность в Европе» ж. «Исторические исследования» 1977, 3, стр. 126-141, Xiao Zhixing «Исследование пути миграции сюнну на запад» ж. «Исторические исследования» 1978, 37, стр. 83-87, Lin Gan «Краткий обзор исследований миграции сюнну на запад» ж. «Общественные науки во Внутренней Монголии»1984, 1, стр. 58-65, Guo Pingliang «Переселение сюнну на запад и некоторые, связанные с эти, проблемы» в «Сборнике статей по вопросам истории народов» 1, изд. Zhonghua, 1987, стр. 103-113. Сторонниками теории не родственности, по моим сведениям, являютя Qiu Ke и Wang Jianzhong «Рассуждения по вопросу переселения сюнну на запад в Европу» в «Сборнике статей о народах Северо-запада» 2, 1984, стр. 58-67. 5 См Yu Taishan «Исследования по истории приграничных районов» изд. Zhongguo shehui chubanshe, 1992, стр. 53-56

10 См W. W. Tarn (сноска 6), стр 110-111

11 См сноску 5, стр. 24-29

14 (японская работа)

15 См сноску 4

16 Lin Meicun «Исследование эпохи древних согдийских писем, найденных в Дуньхуане» в «Исследования истории Китая» 1986, 1, стр. 87-89

17 См сноску 1

18 См рабату G. Haloun из сноски 13

21 первые попытки проследить путь миграции сюнну на запад по китайским летописям делали +. Потом были +.

22 См Ma Yong «Исследование каменных барельефов Хань и Тан на оз. Barkol и Kumul» в кн. «Культурные ценности западных земель» изд. «Памятники культуры» 1990, стр. 16-23., Yu Dajun «Северные сюнну, жившие на севере Синьцзяна после 91 года н. э.» в «Исследования истории и культуры Китая» 1986, 1 стр. 151-168

23 Lin Gan «Хронологические таблицы истории сюнну» изд. Zhonghua, 1984, стр. 103

24 См статью Yu Dajun, сноска 22

25 о Yueban см Yu Taishan «Исследование по истории Yanda» изд. Qilu, 1986, стр. 183-187, 196-199

26 (работа японского автора) Он считает, что то, почему в «Истории династии Вэй: летописи западных земель» появляется фраза ушел на запад в Kangju», которой не было в других летописях ранее, возможно потому, что в это время кто-то прослышал, что в бывших землях Kangju орудуют гунны, и связал это вместе. Сегодняшняя точка зрения: это хоть какое-то объяснение. Но, объективно говоря, возмозно, что гунны в землях Kangju это совсем не обязательно мигрировавшие на запад северные сюнну.

27 Yu Dajun (сноска 22) считает, что оставивший Leiruoк северу от Qiuzi северный шаньюй, должно быт, ушел на запад после подъема Xianbei во главе с Tanshihuai. Подобную трактовку находим у Л. Н. Гумилева в книге «Несколько вопросов по истории сюнну»

28 Qihhai» по одной из версий — это озеро Bagrah (Bosten) — см Feng Chengjun Вопросы о Loulan и Shanshan» изд. Zhonghua (гонконгский филиал) 1979, стр. 25-35; по другой версии — озеро Buluntuo на севере Чжунгарской котловины — см Ma Yong (сноска 22)

29 См Yu Taishan (сноска 25), стр. 227-228

30 См Yu Taishan (сноска 5), стр. 298-302

31 (японская работа)

32 Подробно см Yu Taishan (сноска 25), стр. 53-57

33 См Yu Taishan (сноска 5), стр. 102-104

34 тоже, что в сноске 32

35 это мнение поддерживают F. Hirth (сноска 22) и японец+

36 это мнение поддерживает японец из сноски 21

37 (японская работа)

38 с этой позиции о теории родственности сюнну и гуннов см +.

39-43 (японская работа)

44 Документальные записи о внешности сюнну разыскал японец из сноски 43

45 Ye Ci перевод на китайский «Краткий отчет об археологических находках русской экспедиции Козлова», « Восток» т. 2, 15 (1927), стр. 29-40; остальное — японские работы

46 Zhou Liankuan «Руины дворца китайского типа, обнаруженные в Южной Сибири в Советском Союзе», «Археология» 1956, 4, стр. 55-56

47 «Доклад о раскопках в Fengxi», опубликованный Научно-исследовательским институтом археологии Китайской Академии Наук, изд. «Памятники культуры», 1963, стр. 138-140. О захоронениях сюнну см у Lin Gan в «Попытках рассуждения о происхождении, племенной принадлежности сюнну и их связях с монголами» в «Сборнике статей по истории сюнну» под ред. Lin Gan, 1983, стр. 75-87

48 См сноску 45, стр. 259-262

49 См Qiu Ke и Wang Jianzhong, сноска 2

50 См сноску 45, стр. 209-210

51. тоже

52 См работу Ma ZhangShou (сноска 40), стр. 44-45; Huang Wenbi «Рассуждение о происхождении народа сюнну» в «Исследования истории и географии Северо-запада» изд. Shanghai Renmin Chubahshe 1981, стр. 130-137

53 См сноски42 и2

55 См Ye Ci, сноска 45

57 Tian Guangjin «Сюннское захоронение в Taohongbala» в «Археология» !976, 3 1, стр. 131-143

58 См сноску 2 Qiu Ke и Wang Jianzhong; Xiong Cunrui «Сюнну Xiantai и некоторые, касающиеся них, вопросы» изд. Shehui Kexue Zhanxian, 1983, 1, стр. 110-113

59 перевод по Qi Sihe и др. из «Европа в начале средних веков» изд. Shangwu Yihchuguan, 1962, стр. 29

61 См сноску 56, стр. 360-362

62 См сноску 41, стр. 169

63 См сноску 56, стр. 365-367

64 См сноску 1, стр. 98-118

65 в прошлом веке о монгольской версии говорили Fang Zhangyou «Исследование языка сюнну» в «Гуманитарные науки: квартальный отчет», т. 2, 2 (1930), стр. 693-740, Huang Wenbi «Исследование древней народности сюнну» в «Bianzhenggonglun» т. 2, 3, 4, 5 (1943), стр. 35-39

66 в пршлом веке о принадлежности к тюркской группе языков говорили +. В этом веке: Cen Zhongmian «Варвары Yilan и варвары сюнну» в «Истина» т. 1, 3 (1944), стр. 309-314, Feng Jiayi «Народ сюнну и их культура» из сборника под ред. Lin Gan, He Xingliang «Попытка транскрибирования языка сюнну», журнал Центрального Этнографического института, 1982, 1, стр. 3-11

67 (японская работа)

68 См скоску 66

70 См сноску 1 (японская работа)

72 См сноску 56, стр. 376-443

74 Zhou Weizhou «Переселение в северо-западные районы народов Xianbei и их распределение в эпоху Вэй, Цзинь и 16 государств» в «Этнографические исследования» 1983, 5, стр. 31-39

76 См сноску 31

77 См сноску 43, стр. 246-248

78 (японская работа)

79 Zhou Weizhou «История Tuguhun» изд. Ningxia Renmin chubanshe? 1985, стр. 1-2

80 См Yu Taishan сноска 25, стр. 163 — 192

Здесь перевод только китайских источников.