Основные вехи истории чувашского народа и края Х—ХVII веков

 В. Д. Димитриев

Выдающийся русский историк, этнограф и географ В.Н. Татищев еще в середине ХVIII в. в своей «Истории Российской» утверждал: «Вниз по реке Волге чуваши, древние болгары, наполняли весь уезд Казанский и Симбирский», «чуваша, народ болгарский, около Казани»; «Вниз по Каме жили биляры, или болгары, и чолматы… ныне остатки их чуваша, которых и вниз по Волге довольно»; «Оставшиеся болгарские народы чуваша» (Татищев В.Н. История Российская. М.; Л.: Наука, 1962. Т. I. С. 252, 426, 498; Т. IV. С. 411, 417).

Профессор Казанского университета И.Н. Смирнов в монографии «Черемисы» (Казань, 1889. С. 19 – 24) и статье «Волжские болгары» (в «Книге для чтения по русской истории». М., 1904. С. 64–80), анализируя факты лингвистических, этнографических, археологических, письменных источников, отождествлял волжских болгар и чувашей, указывал на значительное хозяйственное, политическое, культурное и языковое влияние болгаро-чувашей на финские народы Поволжья. И.Н. Смирнов назвал болгарский язык древнечувашским языком, впервые ввёл понятие «болгарская цивилизация», показал Волжскую Болгарию как древнечувашское государство.

Н.И. Ашмарин (в советское время член-корр. АН СССР) в 1902 г. опубликовал монографию «Болгары и чуваши» (Казань, 1902), в которой на основании анализа огромного комплекса источников сделал следующие выводы: 1) «Язык волжских болгар тождественен с современным чувашским»; 2) «Современные чуваши представляют из себя не что другое, как прямых потомков волжских болгар».

Разработанную Н.И. Ашмариным теорию болгаро-чувашской языковой и этнической преемственности поддержали тюркологи всего мира. Чувашский язык относится к древнетюркским языкам болгарской группы, для которой характерен ротацизм и ламбдаизм (звук «р» вместо «з», звук «л» вместо «ш» в новотюркских кыпчакских и огузских языках). Финские (Х. Паасонен, В. Вихман, А. Рясянен), венгерские (Б. Мункачи, З. Гомбоц, А. Рона-Таш, Г. Берецки), чувашские (В.Г. Егоров, М.Р. Федотов), русские (Н.И. Ашмарин, И.Г. Добродомов) учёные обнаружили в марийском языке 1500, в удмуртском – 500, в коми – более 300, в мордовском – свыше 100, в восточнославянских языках до 300 чувашских слов, вошедших в указанные языки в VII–XIVвеках. Из более 200 эпитафий Болгарской земли конца XIII – начала XV вв. 90 % надписей содержат чувашские слова, 10 % — татарские. Татарский язык относится к кыпчакской группе.

В XIX – первой половине ХХ вв., а также в 90-х гг. ХХ в. (Р. Г. Фахрутдинов) наукой доказано, что тюркоязычные татары, известные в Тюркском каганате с 552 г., прибыли в Восточную Европу вместе с монголами хана Бату в 1236 г. и в Золотой Орде слились с родственными по языку и культуре западными кыпчаками (половцами) и образовали в XIV – начале XV вв. единую татарскую народность. Болгаро-чувашей оседлые татары начали ассимилировать только в Казанском ханстве.

В годы Великой Отечественной войны нападение фашистской Германии на Советский Союз уподоблялось монголо-татарскому вторжению в Восточную Европу. По-видимому, с целью укрепления дружбы народов ЦК ВКП(б) в своем постановлении «О состоянии и мерах улучшения массово-политической и идеологической работы в Татарской партийной организации» от 09 августа 1944 г. и Татарский обком ВКП(б) в постановлении «Об ошибках и недостатках в работе Татарского научно-исследовательского института языка, литературы и истории» от 06 октября 1944 г. запретили увязывать историю татарского народа с Золотой Ордой. В статье «Идегеево побоище» ЦК ВКП(б), опубликованной в журнале «Родина» (1997. № 3 – 4) историк И.Л. Измайлов пишет: «В одночасье Улус Джучи, его население, культура и государственные деятели канули в небытие, а татары на своей земле стали безродными космополитами. Зияющую брешь, образовавшуюся по истории Улуса Джучи, было решено заполнить «местными болгарским корнями». «Научно» обосновать это решили на «научной сессии о происхождении казанских татар» (25 – 26 апреля 1946 г.), проведенной Отделением истории и философии АН СССР и Казанским филиалом АН СССР. Выступившие историки, археологи, тюркологи и антропологи единогласно предложили впредь считать современных татар потомками волжских болгар, а Улус Джучи рассматривать как чисто внешнее явление в этнической истории татарского народа». Это было не научное, а чисто политическое решение. Выступления академика М.Н. Тихомирова о невозможности оторвать историю татарского народа от Золотой Орды и член-корр. АН СССР С.Е. Малова о признании наукой прямыми потомками болгар только чувашей не были приняты во внимание.

В соответствии с предписаниями Постановления ЦК ВКП(б) и Татарского обкома ВКП(б) 1944 г., на научно необоснованной «теоретической базе» решения научной сессии 1946 г. о болгарском происхождении татарского народа сложилась мощная казанская историческая школа, которой за 57 лет опубликованы сотни книг и статей и продекларированы следующие «гипотезы»: татары – прямые потомки болгар, а чуваши – то ли отюреченные финны, то ли ранние тюрки, попавшие в Среднее Поволжье еще во II веке нашей эры, то ли вовсе монголы (М.З. Закиев, А.Х. Халиков); Волжская Болгария – татарское государство, сложившееся в начале Х века; путем переноса татарских археологических памятников XIV– XVI вв. на Волжскую Болгарию X– XII вв. последняя изображена как исключительно развитое государство с каменным строительством и чугуннолитейным производством с Х в. (хотя чугун был изобретен в Европе только в ХV в.); обнаруженная на территории Казанского кремля пражская монета начала XI в. «свидетельствует» об основании Казани в 1005 г.; созданная огузским поэтом Кул Гали (Али) «Кыйсса – и Иосыф» – болгарская поэма, написанная на болгарском языке XII в., Кул Гали родился в г. Болгаре в 1183 г., погиб в г. Биляре в 1236 г.; Золотая Орда – кочевая империя монгол и других кочевников (так утверждалось до 1992 г.), а Волжская Болгария находилась в таких же даннических отношениях с Золотой Ордой, как и русские княжества; Казанское ханство – прямое продолжение Волжской Болгарии; в Казанском ханстве и в XVI– XVII вв. левобережные ясачные чуваши – ясачные татары, чуваш не этнический термин, а социальный, обозначающий ясачного татарина (Е.И. Чернышев, И.П. Ермолаев, Д.М. Исхаков); Горная сторона Казанского ханства была присоединена к России в 1551 г. не мирно, не по челобитью, а насильственно; Казанское ханство – «безвинная жертва, подвергнувшееся жестокому завоеванию, осуществленному по воле «мракобесов» из правительства Ивана Грозного и в угоду требованиям «охочих до чужого добра» русских бояр, дворян, купцов и «фанатичных церковников» (формулировка А.Г. Бахтина); антимосковское движение 1552–1557 гг. происходило в основном на Горной стороне, куда (в Чалымский городок) переместилась и столица ханства во главе с сражающимся ханом Али-Акрамом; входившие в состав Казанского ханства чуваши, марийцы и удмурты находились чуть ли не на первобытной стадии развития. На рубеже XX– XXI вв. представители казанской исторической школы И.Р. Тагиров, Ф.А. Рашидов, Ф.Ш. Хузин, Д.М. Исхаков, И.Л. Измайлов в основные этапы национальной государственности татарского народа стали включать государства гуннов, Тюркский каганат, Великую Болгарию, Хазарский каганат, Волжскую Болгарию, Золотую Орду, Казанское, Астраханское, Сибирское ханства, т. е. присвоили историю почти всех тюркских племен и народов. Все указанные «гипотезы» и предположения казанской исторической школы не соответствуют действительности.

Путем анализа и синтеза всей совокупности достоверных исторических фактов, отраженных в письменных, археологических, нумизматических, этнографических, лингвистических, картографических, изобразительных и устных источниках, нами проведено исследование этногенеза чувашского народа (подготовлен к изданию сборник трудов «Вопросы этногенеза и истории культуры чувашского народа», в котором подтверждена обоснованность теории болгаро-чувашской языковой и этнической преемственности) и истории чувашского народа и края с конца IX в. по XVII в., по которой нами опубликовано более 40 научных трудов – статей и книг. Представим их резюме.

Тюркоязычные болгарские и суварские (савирские) племена прибыли на Северный Кавказ во II–III н. э. из Центральной Азии, пробыли четыре с лишним столетия среди сармато-аланских ираноязычных племен, переходили от кочевого образа жизни к оседлости и приобщились к государственной организации общества: в VII в. Кубрат организовал Великую Болгарию, в VII–VIII вв. в составе Хазарского каганата существовало Суварское княжество (царство). Переселение серебряных болгар и сувар в VII–VIII вв. в Волго-Камье привело к образованию Болгаро-суварского (сувазского) союза племен, включавшего в свой состав также местные финно-угорские племена венгров, марийцев, удмуртов, части мордвы. В конце IX в. болгарский эльтебер Алмас (Алмуш) объединил болгаро-сувазские и финно-угорские племена в государство Волжская Болгария. В ней возникли города Болгар, Сувар, Биляр, Жукотин, Керменчук, Ошель и др. Города Волжской Болгарии были деревянными. Первые каменные здания в них появились лишь в конце XIII в. (под влиянием Хорезма). В Х в. Болгаре и Суваре проживало по 10 тысяч жителей. В них жили князья, чиновники, ремесленники, торговцы, воины. Болгары и сувазы в Волго-Камье окончательно перешли к оседлой жизни, занимались земледелием, животноводством, охотой, рыболовством, ремеслами и торговлей. В Х в. была налажена чеканка болгарских монет. В Болгарском государстве утверждаются раннефеодальные отношения с пережитками патриархального рабовладения. В Х в. феодальная верхушка, городские жители – купцы и ремесленники, а также часть сельского болгарского населения приняли ислам. В Волжской Болгарии чувашский язык являлся государственным. В ХII в. путем объединения болгаро-сувазских племен, ассимиляции ими финно-угорского населения сформировалась болгарская (древнечувашская) народность. О племени сувар (суваз) последний раз упоминает Махмуд Кашгарский в XI в. Этноним «суваз», зафиксированный в арабской транскрипции секретарем багдадского посольства в Волжскую Болгарию Ахмедом ибн Фадланом в 922 году, с учетом арабской графики того времени, произносился в форме «сюазь». От этой формы и произошел этноним «чуваш».

Болгарская народность (т. е. древние чуваши) в XII– начале XIII вв. проживали на территории современных Самарской, Ульяновской, восточной части Пензенской областей, закамской и юго-западной частей Татарстана и юго-восточной части Чувашской Республики. Отдельные болгаро-чувашские военно-административные пункты и торговые фактории были размещены на всей территории современных Республики Татарстан, Чувашской Республики, Республики Марий Эл, Удмурдской Республики, Пермской земли, восточной части Мордовии, западной части Башкортостана, входивших в те далекие времена в состав Волжской Болгарии. Болгарская цивилизация оказала значительное языковое и этнокультурное влияние на финские народы Поволжья и Приуралья, до конца IХ в. – и на венгров.

Величайшей трагедией для Волжской Болгарии стало завоевание и разгром ее монголо-татарскими войсками Батыя в 1236 г. Болгары оказали завоевателям героическое сопротивление. Захватчики задержались в Волжской Болгарии на целый год. Здесь были разрушены города Болгар, Биляр, Жукотин, Керменчук, Сувар и др. Были стерты с лица земли многие селения. В русских летописях записано, что, захватив Волжскую Болгарию, монголо-татары «изъсекоша всех: мужи и жены, и дети, а прочих в полон поведоша». Спасаясь от гибели, часть болгаро-чувашей бежала в бассейн Меши, Приказанье и в среднее Прицивилье Волжского правобережья. В 1243 г. территория переставшей существовать Волжской Болгарии была включена в состав Золотой Орды, являвшейся преимущественно кочевой империей.

Во второй половине XIII – первой половине XIV вв. многие разрушенные болгарские города и селения были восстановлены. Город Болгар служил летней резиденцией золотоордынских ханов. Болгарская земля стала житницей Золотой Орды. Болгарское и финское население подвергалось жестокой экономической эксплуатации, политическому гнету, обязывалось служить в ханской армии. Болгарские князья, туруны и тарханы использовались завоевателями для сбора ясака в золотоордынскую казну от марийцев, удмуртов, восточной мордвы.

Во второй половине ХIV – начале ХV вв. 32 города и около 2000 селений Болгарской земли были уничтожены золотоордынскими ханами и эмирами, кочевыми ордами, Тамерланом, совершавшим сюда походы в 1391 и 1395 годах, но главным образом кочевым Мангытским юртом Едигея в 1391 – 1419 гг. Сохранилась в живых, по подсчетам с учетом археологических, письменных и нумизматических сведений, не более одной пятой части болгаро-чувашей. Элита, городское население были почти полностью уничтожены. Территория Болгарской земли превратилась в дикое поле, где стали кочевать мангыты (ногайцы).

Оставшееся в живых болгаро-чувашское население («худые болгары», по выражению автора «Казанского летописца») перебежало в Приказанье, Заказанье (в Чувашскую, Арскую и Ногайскую даруги), на р. Чепцу, в среду марийского и удмуртского населения, а также в центральные и северные районы территории нынешней Чувашии, где ранее были расположены редкие селения горных марийцев. Болгаро-чуваши, обитавшие до XV в. в лесостепной зоне, оказались в лесной зоне, вынуждены были приспособиться к более суровым природно-климатическим условиям.

В ходе опустошения Болгарской земли и позже та часть чувашей, которая исповедовала ислам, отошла от него, что убедительно показано венгерским ученым Д. Месарошем в исследовании «Памятники старой чувашской веры» (Будапешт, 1909).

В ходе распада Золотой Орды в начале XV в. шел процесс оседания части татар-кочевников в Великом княжестве Литовском (Джаголдайское татарское княжество, образование группы польско-литовских татар), в Русском государстве на Мещерской земле (Касимовское ханство, Темниковское, Шацкое, Наровчатское княжества, образование группы мишарей), на болгаро-чувашской, марийской и удмуртской земле севернее Камы на левобережье и в устье Свияги на правобережье Волги, где ранее татар не было и в 1438 г. вторжение 40 – 50-тысячного войска бывшего золотоордынского хана Улуг-Мухаммеда привело к образованию Казанского ханства.

В Казанском ханстве господствующим, служилым народом стали немногочисленные тогда татары, угнетенными, ясачными – чуваши, марийцы и южные удмурты. В нем был установлен золотоордынский деспотический политический и социально-экономический режим, проводивший в отношении соседних народов (русского и других) агрессивную внешнюю политику. В ханстве все татары являлись служилыми людьми, господами. Оно существовало, во-первых, за счет экономического гнета ясачных народов, за счет грабежей русских земель во время военных походов, угона русских сельских жителей и горожан для содержания в рабстве в Казани и продажи их в рабство в южные и юго-восточные страны. Накануне покорения Казани русскими войсками в ханстве томилось 100 тысяч русских пленных (тогда все население самого ханства не превышало 400 тысяч человек). В ханстве произошла трансформация болгарской (древнечувашской) народности в современную чувашскую народность при частичной ассимиляции марийцев. Значительная часть левобережных болгаро-чувашей была отатарена. Из чувашей были окружные князья (пӳ), сотные (ҫӗрпӳ), десятные (вунпӳ) князья, тарханы, служилые чуваши (казаки), находившиеся в подчинении ханам и татарской элите, участвовавшие в управлении чувашскими ясачными общинами и возглавлявшие отряды ясачных чувашей в татарских походах на русские земли. Ясачные чуваши, как и ясачные марийцы и удмурты, были обложены тяжелым ясаком, выполняли отработочные повинности, во время войн призывались в ханское войско. Ясачные люди поддерживали русский протекторат над Казанью, поскольку тогда прекращались призывы в ханскую армию и давалось облегчение в платеже ясака. В особо тяжелом положении находились правобережные чуваши и горные марийцы, многие селения которых были отданы на ясакодержание представителям татарской элиты. Через их земли совершались разорительные походы как казанских, так и русских войск, здесь нередко развертывались и военные действия. Происходило сближение чувашей и горных марийцев с русскими соседями. Первые в своей национально-освободительной борьбе стали обращаться за помощью к Московскому правительству.

Предпосылки мирного, по челобитью, вхождения правобережных чувашей в состав Российского государства складывались исторически. Чуваши помнили, что в монголо-татарской империи произошли опустошение их, Болгарской, земли и геноцид над ними, они находились при военно-феодальном режиме Казанского ханства под его тяжелейшим экономическим и политическим гнетом, не раз восставали против такого гнета. Немаловажной предпосылкой являлось и сближение чувашей с русскими соседями в ходе их торговых и трудовых общений. Еще после основания Васильсурска в 1523 г. часть чувашей и горных марийцев была приведена к присяге, призвана к дружественному отношению к русскому городу. Во всенародном восстании 1545 г. против хана Сафа-Гирея участвовали и чуваши, и горные марийцы. Сафа-Гирей был свергнут с престола. Он у своего тестя, ногайского князя Юсуфа, и его сыновей получил войско для возвращения себе престола, обещав им передать в собственность Горную и Арскую стороны. Ногайское войско в результате восьмидневных боев в 1546 г. заняло Казань и вернуло Сафа-Гирею престол. Чуваши и горные марийцы, всегда относившиеся к Сафа-Гирею с ненавистью, узнав, что их земли перейдут ногайцам, постоянно совершавшим на них грабительские набеги, осенью1546 г., по всей вероятности, восстали против Сафа-Гирея и казанской администрации на Горной стороне. Без всенародного восстания вся «горная черемиса» во главе с сотным князем Тугаем или Атачиком 6-7 декабря 1546 г. не могла бы послать в Москву к Ивану IV двух своих послов с просьбой, «чтобы государь пожаловалъ, послалъ рать на Казань, а они с въеводами государю служити хотятъ». По просьбе горных людей в феврале 1547 г. были направлены против казанцев пять русских полков, которые воевали не на Горной стороне, поскольку она уже была очищена от казанцев во время восстания, а на Луговой. Во время похода русских войск на Казань 1547/48 года их сборным пунктом явился район устья р. Цивиль, в гуще чувашских селений. И во время похода1549/50 года на Казань русские войска беспрепятственно прошли по территории Чувашии.

24 мая 1551 г. в устье Свияги высадились русские полки, чтобы строить город – плацдарм против Казани. «Казанский летописец» сообщает, что к касимовскому хану Шах-Али и русским воеводам, «град Свияжский ставити почавшим, в третий день приидоша ту з дары и обославшеся старейшины и сотники горния черемисы, и моляхуся царю (т.е. хану Шах-Али.– В.Д.) и воеводам, еже не воевати их, князем бо и мурзам их оставлевшим их в Казани во осаждение». В дальнейшем, согласно сведениям русских летописей, в юридическом отношении классически безупречно (это – единственный случай в истории России) было проведено мирное присоединение народов Горной стороны к России: 1) Обращение старейшин и сотных князей чувашей и горных марийцев к Шах-Али и русским воеводам в конце мая 1551 г. о желании населения Горной стороны войти в состав России; 2) Шах-Али и воеводы сами решить этот вопрос не могли, направляют делегацию жителей Горной стороны в Москву к ИвануIV; 3) Делегацию принимает Иван IV и выдает им жалованную грамоту с вислой золотой печатью об условиях мирного присоединения Горной стороны к России и о льготах ее жителям; 4) По указанию Ивана IV проводится перепись жителей Горной стороны, все они принимают присягу в верности России (текст присяги сохранился); 5) По распоряжению же Ивана IV направляется несколько тысяч чувашей и горных марийцев с походом на Казань, чтобы убедиться в их верности и показать казанцам, что горные люди стали их противниками; 6) Наблюдавшие за боем чувашей и марийцев под Казанью П. Туров и А. Ершов заявили Шах-Али и воеводам, что «горние люди государю служили прямо». Вслед за этими словами русский летописец продолжает: «И пришедъ въ Свияжский городъ, царь и воеводы горнихъ людей отпустили къ государю очей его видети царьскыхъ и жалование от него слышати за службу. Горние же люди ездили къ государю въ все лето человекъ по пятисотъ и по штисотъ, а государь ихъ жаловалъ великымъ жалованиемъ... И видевъ то государево къ собе жалование... прямити государю почали и служити правдою и на Луговую сторону ходити воевать и языковъ добывати».

Чуваши и горные марийцы, мирно, по челобитью, вошедшие в состав России, в 1552 г. радушно встречали русские полки, строили для них мосты, дороги, снабжали их продовольствием, чувашско-марийский полк в 4000 воинов, десятки чувашских добровольных отрядов мужественно сражались в боях за взятие Казани. Чуваши и горные марийцы вовсе не участвовали в антимосковском движении 1552 – 1557 гг.

Мирное присоединение Чувашии к России явилось кардинальной, переломной вехой, определившей характер дальнейшего исторического пути чувашского народа, началом нового периода его истории: трагический период истории сменился периодом жизни и хозяйствования в мирных условиях. Самым важным результатом мирного вхождения чувашей в состав России было сохранение их как народность, избавление от татарско-мусульманской ассимиляции.

С вхождением в состав России произошли коренные изменения в управлении Чувашским краем. Была установлена российская система управления. Для управления Казанским краем и другими вновь присоединенными территориями в Москве был создан Приказ Казанского дворца. Почти треть территории Чувашии вошла в состав Свияжского уезда. Московское правительство возвело города-крепости Чебоксары на месте чувашского города Веда-Суар – Шупашкар (1555 г.), Алатырь (впервые упоминается в 1555 г.), Кокшайск (1574 г.), Козьмодемьянск (1583 г.), Цивильск (1589 г.), Ядрин (1590 г.), которые стали центрами уездов Чувашского края. В посадах городов сосредоточивалось русское торгово-ремесленное население. Города как центры торговли, ремесла и промыслов играли важную роль в экономике Чувашии, связывали ее со складывающимся всероссийским рынком. В них сбывалась сельскохозяйственная продукция крестьян. В городах была развита металлообработка, кожевенное и сапожное производства. Городские ремесленники производили некоторые орудия труда, женские украшения, посуду и другие предметы домашнего обихода, употреблявшиеся только у чувашей. Среди посадского населения сильно проявлялась имущественная дифференциация. Его небольшую часть составляли богатые отъезжие торговцы, занимавшиеся и промышленной деятельностью.

Города и уезды стали управляться подчинявшимися царю и Приказу Казанского дворца воеводами вместе со специальными «татарскими» головами, ведавшими нерусским населением, и со штатом приказных служителей. В крепостях были построены тюрьмы, аманатные дворы для содержания заложников из местного населения, житные дворы для хранения собираемого с чувашей ясачного хлеба и т.д. Здесь же были размещены вооруженные силы (от 200 до 1000 воинов в каждом городе), которые служили целям управления краем, подавления социального протеста трудового люда и народных движений, а также для защиты края от нападений кочевых крымских и ногайских орд, калмыцких тайш. Воеводы и приказные служители осуществляли внеэкономическое принуждение ясачных чувашей. Среди них процветал произвол, вымогательство и взяточничество воевод и приказных служителей.

Происходила дворянская и монастырская колонизация Чувашского края. Однако из-за отсутствия в крае свободных земель помещичье-монастырское землевладение здесь не получило значительного распространения, занимая 8% пахотных земель края. Оно было сосредоточено вокруг городов и в юго-западной части края – в Алатырско-Порецком районе. В крупных вотчинах, как Порецкое, рента взималась в оброчной форме, была развита ремесленно-промысловая деятельность крестьян и бобылей, в монастырских вотчинах крепостные находились как на изделье, так и на оброке, занимались ремеслами и промыслами, в поместьях господствовала барщина.

После присоединения Чувашского края к России несколько ускорилось развитие здесь производительных сил, началось освоение новых земельных пространств в бывшем диком поле. Важнейшим последствием вхождения чувашского народа в состав России явилось расширение территории его обитания. Правительство России с привлечением оседлого, в том числе чувашского, населения Среднего Поволжья в ХV – ХVП вв. построило Кубнинскую, затем Алатырско-Тетюшскую, Симбирско-Карсунскую, Закамскую оборонительные линии (засечные черты), что обезопасило от вторжения кочевников большие пространства плодородных земель. С последней четверти XVI до начала XVII вв. ясачные чуваши возвратились в оставленные ими в XIV – начале XV вв. земли юго-восточной и южной частей Чувашии, в Симбирский край, начали переселяться в Закамье, северные районы Самарского и Пензенского краев, в Приуралье. На чувашских землях установились мирные условия жизни, труда и хозяйствования, что способствовало росту численности населения, расширению посевных площадей, увеличению количества рабочего и продуктивного скота. Совершенствование хозяйственных занятий чувашей обусловливалось и положительным взаимовлиянием русских и чувашских крестьян. Указанные в источниках ХVI– XVII вв. «ясачные чуваши» Казанского уезда были не татарами, а чувашами же. Однако их основная часть во второй половине ХVI – XVII вв. после принятия ислама была отатарена. Некоторая часть их в XVII в. переселилась в Закамье и сохранила этническую идентичность.

В составе России Чувашия стала областью относительно высокой земледельческой культуры. Почти половина её территории распахивалась. Возделывались рожь, овёс, ячмень, полба, горох, просо, гречиха, в меньшей мере пшеница. Высок был удельный вес животноводства. Важное место в хозяйстве принадлежало бортничеству, охоте, рыболовству, сельским промыслам по обработке дерева, кожи, шерсти, волокна и пр. Среди народов Поволжья и Приуралья чуваши зарекомендовали себя как наиболее рачительные земледельцы и животноводы, применяли трехпольную систему полеводства, пользовались плугом агабусь, постепенно заимствовали и русскую соху.

Установившийся в Чувашском крае во второй половине ХVI – ХVП вв. социально-экономический и политический строй представлял собой синтез ханского и российского режимов: чувашам сохранили ясачное землевладение, оставили их в ясачном тягле с выполнением постойной, подводной, трудовой (городовое, засечное, дорожно-мостовое дело, заготовка леса) и воинской (одного воина призывали с трёх ясаков в военное время) повинностей. Нами впервые было установлено, что ясак на территории бывшего казанского ханства являлся фиксированным налогом-рентой за пользование землёй, составлявшей государственную собственность. Ясаком называлась единица обложения, соответствующая определённой величине земельных угодий и известному объёму взносов в пользу казны. Дворы ясачных людей платили целый ясак и ¾ ясака (около 10 % дворов), ½ ясака (около 60—70 % дворов), ¼ ясака(20—30%) дворов. С 70-х гг. XVII в. ясак стали делить до 1/8 доли. В чувашских селениях на один ясак приходилось 15 десятин пашни и10 десятин сенокоса. В XVII в. с целого ясака платили деньгами 10 алтын (30 коп.), четверть ржи и столько же овса, но размер хлебных платежей увеличивался тем, что в четверть до 1625 г. вмещалось 4 пуда ржи, с 1625 по 1678 гг. – 6 пудов, с 1679 г. – 8 пудов. Ясачные люди в XVII в. платили также ямские, полоняничные, перевозные, ездовые, недельные деньги, оброки и пошлины. Ясачные люди считались лично свободными, но они по существу были крепостными государства.

Чувашские сотные и десятные князья, тарханы, служилые чуваши (казаки) сохранили своё прежнее положение, их поместья были небольшими, у них крепостных людей не имелось, но для обслуживания хозяйства они привлекали кабальных и наемных слуг. Они были освобождены от податей, участвовали в военных походах в поместных ополчениях, несли засечную и низшую административную службу. Во второй половине XVII в. их записывали в рейтарские и солдатские полки иноземного строя. В 1718 – 1723 гг. служилые чуваши, как и ясачные, были отнесены к разряду государственных крестьян.

Царское правительство после подавления народных движений начала XVII в. запретило чувашам, марийцам и удмуртам заниматься кузнечным и серебряным делом, установило в отношении них заповедные (запрещенные) товары, куда были отнесены металлические и другие изделия, пригодные к войне, восстаниям. Эти меры тормозили экономическое развитие чувашей, марийцев и удмуртов.

Совместно с русскими, марийскими, мордовскими крестьянами ясачные чуваши участвовали в народных движениях 1606–1610 гг., в разинском восстании 1670–1671 гг., в других формах социального протеста.

Имея многовековые боевые традиции, служилые и ясачные чуваши, призванные в армию, мужественно сражались в Ливонской войне, изгнании польских и шведских интервентов, в войнах против Крымского ханства, Оттоманской Турции, Польско-литовского государства и Швеции второй половины ХVI–ХVП вв.

Таким образом, подлинная история чувашского народа и края конца IX–XVII вв. отличается от схемы, приписываемой ей казанской исторической школой второй половины ХХ – начала ХХI вв.

Литература

1. Димитриев В.Д. О последних этапах этногенеза чувашей // Болгары и чуваши. — Чебоксары, 1984. — С. 23—57.
2. Димитриев В.Д. Об основной аргументации теории чувашского этногенеза // Проблемы средневековой археологии Урала и Поволжья. — Уфа, 1987. — С. 26—35.
3. Димитриев В.Д. Сведения о чувашских землях, селениях и крестьянах в Свияжских писцовых книгах 1565—1567 гг. // Исследования по истории дореволюционной Чувашии. — Чебоксары, 1989. — С. 3—16.
4. Димитриев В.Д. Чувашские исторические предания. — Чебоксары, 1993. — 318 с.
5. Димитриев В.Д. Старинный календарь и единицы измерения // Культура чувашского края. Часть 1. — Чебоксары, 1994. — С. 147—174.
6. Димитриев В.Д. К 1100-летию Чувашской государственности // ЛИК Чувашии. — 1995. — № 2. — С. 115—121.
7. Димитриев В.Д. Национально-колониальная политика Московского правительства в Среднем Поволжье во второй половине XVI-XVII вв. // Вестник Чувашского университета. — 1995. — № 2. — С. 4—13.
8. Димитриев В.Д. Об основании Н.И. Ашмариным теории болгаро-чувашских языковой и этнической преемственности // Известия Национальной академии наук и искусств Чувашской Республики. — 1996. — № 1. — С. 183—200.
9. Димитриев В.Д. Опустошение Болгарской земли в конце XIV– начале XVвеков // Известия Национальной академии наук и искусств Чувашской Республики. — 1996. — № 2. — С. 45—76.
10. Димитриев В.Д. Чувашский этап истории г. Чебоксары // Известия Национальной академии наук и искусств Чувашской Республики. — 1997. — № 1. — С. 3—13.
11. Димитриев В.Д. Застройка г. Чебоксары во второй половине XVI-XVIIвеках // Вестник Чувашского университета. — 1997. — № 1. — С. 12—20.
12. Димитриев В.Д. К вопросу о лесовой повинности и лесовых (бревенных) деньгах в Казанском крае во второй половине XVII века // Вестник Чувашского университета. — 1997. — № 2. — С. 11—21.
13. Димитриев В.Д. Историография и источниковая база истории чувашского народа в составе Казанского ханства // Известия Национальной академии наук и искусств Чувашской Республики. — 1999. — № 2. — С. 3—27.
14. Димитриев В.Д. Антимосковское движения в Казанской земле в 1552-1557 годах и отношение к нему ее Горной стороны // Народная школа. — 1999. — № 6. — С. 111—123.
15. Иванов В.П., Николаев В.В., Димитриев В.Д. Чуваши: Этническая история и традиционная культура. — М., 2000. — 96 с.
16. Димитриев В.Д. Отчет Курмышской приказной избы о приходе и расходе денег в середине XVII века // Вестник Чувашского университета. — 2000. — № 1—2. — С. 3—9.
17. Димитриев В.Д., Чибис А.А. Городничие в Курмыше и Ядрине во второй половине XVII века // Вестник Чувашского университета. — 2000. — № 1-2. — С. 9-16.
18. Димитриев В.Д., Чибис А.А. Документы о помещичьем землевладении в национальных районах Среднего Поволжья во второй половине XVII века // Марийский археографический вестник. — 2000. — № 10. — С. 151—159.
19. Димитриев В.Д. О предпосылках и процессе мирного присоединения Чувашии к Российскому государству // Вестник Чувашского университета. — 2001. — № 1-2. — С. 3—26.
20. Димитриев В.Д. Мирное присоединение Чувашии к Российскому государству. — Чебоксары, 2001. — 120 с.
21. Димитриев В.Д. Порецкая вотчина Алатырского университета в XVII– начале XVIIIвеков // Вестник чувашского университета. — 2002. — № 1. — С. 20—43.
22. Димитриев В.Д. Н. В. Никольский – ученый, педагог, общественный деятель. — Чебоксары, 2002. — 104 с.
23. Димитриев В.Д. Политика Московского правительства в Чувашском крае в XVII веке (по наказам воеводам) // Известия Национальной академии наук и искусств Чувашской Республики. — 2002. — № 4. — С. 20—43.
24. Димитриев В.Д. Чебоксары: Очерки истории города конца XIII-XVII веков. — Чебоксары, 2003. — 178 с.

Источник: Сайт фонда «Волжская Болгария»