Сувары

Книга представляет собой интересный, нигде не публиковавшийся материал, подтверждающий языковые, исторические и фольклорные связи народов Дагестана с древними болгарами.
Написанная живо, увлекательно, доступно, она, без сомнения, вызовет интерес у самой широкой читательской аудитории.

Одной из распространенных форм сближения советских народов стали сегодня национально смешанные семьи. Как много таких семей в нашей республике, каковы их этнические последствия? На эти и другие вопросы отвечает заведующий отделом археологии и этнографии Научно-исследовательского института при Совете Министров Чувашской АССР, кандидат исторических наук В.Н. Иванов.

«История страны Алуанк» является важным источником и по истории различных кавказских племен и народов. ...В ней подробно рассказывается о быте, нравах и верованиях хазар и гуннов, в частности, о распространении христианской религии среди гуннов епископом Исраэлом. Эти сведения широко использованы такими видными учеными, как Н. Марр, М. Артамонов, Н. Пигулевская и др. В настоящем памятнике мы имеем древнейшее упоминание о русских (рузиках) в связи с вторжением трехтысячного отряда русских в Закавказье в 944 году. Наряду с этим в «Истории страны Алуанк» повествуется об освободительной борьбе армянского народа против иноземных завоевателей, о возвышении арабов и крушении Сасанидской династии. Таким образом, по охвату обширного круга стран и народов, богатым достоверным материалом данный памятник является важным первоисточником не только по истории Армении и Закавказья, но и Ближнего Востока и Византии.

Манкурт не знал, кто он, откуда родом-племенем, не ведал своего имени, не помнил детства, отца и матери — одним словом, манкурт не осознавал себя человеческим существом. Лишенный понимания собственного «я», манкурт с хозяйственной точки зрения обладал целым рядом преимуществ. Он был равнозначен бессловесной твари и потому абсолютно покорен и безопасен. Он никогда не помышлял о бегстве. Для любого рабовладельца самое страшное — восстание раба. Каждый раб потенциально мятежник. Манкурт был единственным в своем роде исключением — ему в корне чужды были побуждения к бунту, неповиновению. Он не ведал таких страстей. И поэтому не было необходимости стеречь его, держать охрану и тем более подозревать в тайных замыслах. Манкурт, как собака, признавал только своих хозяев. С другими он не вступал в общение. Все его помыслы сводились к утолению чрева. Других забот он не знал. Зато порученное дело исполнял слепо, усердно, неуклонно. Манкуртов обычно заставляли делать наиболее грязную, тяжкую работу или же приставляли их к самым нудным, тягостным занятиям, требующим тупого терпения. Только манкурт мог выдерживать в одиночестве бесконечную глушь и безлюдье сарозеков, находясь неотлучно при отгонном верблюжьем стаде. Он один на таком удалении заменял множество работников. Надо было всего-то снабжать его пищей — и тогда он бессменно пребывал при деле зимой и летом, не тяготясь одичанием и не сетуя на лишения. Повеление хозяина для манкурта было превыше всего. Для себя же, кроме еды и обносков, чтобы только не замерзнуть в степи, он ничего не требовал...