В 1852 г. в одном из петербургских журналов была опубликована статья В.И. Лебедева «О чувашском языке» [1]. В начале статьи автор, вслед за А. Фукс, утверждает, что у чувашей песен очень мало (чуть ли всего две – три песни), и приводит на чувашском и на русском языках ранее опубликованные А. Фукс четыре строки песни «Айда, ингге, вурмана» (Пойдем, сноха, в лес гулять) и пять строк народного стиха «Чимъ, чимъ, казыя, казыя!» как одну песню, а также русский текст (8 строк) якобы чувашской песни «О, ты поле, наше поле» в «подтверждение» слов той же Фукс: чуваш что вокруг видит, о том и поет. В.И. Лебедев здесь обнаруживает незнание чувашского фольклора. Далее автор пишет: «Есть, впрочем, у них несколько песен, сочиненных обрусевшими писарями; но это уже «юная чувашская словесность»! Вот одна из этих песен, довольно хорошо выражающая жизнь и быт чувашский: