В какой демографической, этнокультурной и языковой ситуации находятся чуваши?

1989—2010 гг. — численность чувашей в России по данным российской статистики в результате естественной убыли (превышение смертности над рождаемостью) и русификации сократилась на 337 773 человека (1 773 645 (1989 г.), 1 637 094 (2002 г.), 1 435 872 (2010 г.)) без учёта массовой миграции чуваш в Россию из других бывших республик Советского Союза в 90-е гг. XX века.


 

Незначительно сократилась число чувашей: было 1,77 млн., стало 1,64 млн. Неблагоприятные демографические тенденции в данном случае действительно имеют место (об этом ниже), но основной фактор — смена этнической идентичности.

Население России 2003—2004. Одиннадцатый-двенадцатый ежегодный демографический доклад / Под ред. А. Г. Вишневского. — М. Наука, 2006. — С. 73.

…оказалось, что подавляющее большинство современных этнических общностей — наций — обладает не меньшей степенью эндогамности [преимущественное заключение браков внутри определенной замкнутой в данном отношении группы — Admin]: обычно более 90 % их членов заключает гомогенные в этническом отношении браки [21]. Значение эндогамии как своеобразного «стабилизатора» этноса связано с той особой ролью, которую играет семья в передаче культурной информации.

21. Так, согласно специальному обследованию, у аборигенов Австралии браки, заключаемые между племенами, составляли в среднем 15 %, в таких же крупных современных этнических общностях, как, скажем, русские и белорусы, смешанные в национальном отношении браки по данным 1925 г, (на территории их основного расселения) не превышали 10 % всех заключенных браков.

Бромлей Ю. В. К вопросу о сущности этноса // Природа. — 1970. — Вып. 2. — С. 51—55.

Реальность различия суперэтносов СССР подтверждается существенными отличиями в их демографической эволюции [16], а также результатами смешанных браков, о которых пишут и этнографы. Но, не владея методом суперэтнической диагностики, их трудно осмыслить. Так, в Прибалтике в смешанных семьях эстонцев, латышей и литовцев с русскими лишь от одной трети до половины подростков определяют себя русскими. В Средней Азии и на Кавказе почти все дети не считают себя русскими (русская здесь, как правило, мать ребенка); зато в Чувашии почти 98% подростков из чувашско-русских семей именуют себя русскими [1, с. 154]. Никакого объяснения такому расхождению результатов метисации, как нетрудно убедиться, академик не дает. Однако учитывая реальность существования Западноевропейского, Мусульманского и Российского суперэтносов, реакция прибалтийских и среднеазиатских подростков понятна. Что же касается чувашей, то они входят в Российский суперэтнос, и потому выбирают в качестве этнической суперэтническую принадлежность. Выбор подростков во всех трех случаях не может считаться случайным или субъективным, поскольку речь идет о достаточно больших выборках. Тем самым реальность существования суперэтносов подтверждается еще и статистически.

1. Бромлей Ю. В. Национальные процессы в СССР: в поисках новых подходов. — М., 1988.

16. Иванов К. П. Эколого-географическое исследование сельской местности Нечерноземной зоны РСФСР // География и хозяйство. — 1989. — С. 79—93.

Гумилёв Л. Н., Иванов К. П. Этнические процессы: два подхода к изучению. // Социологические исследования. — 1992. — № 1. — С. 50—57.

Межнациональные браки распространены в Чувашии главным образом в городах, в основном они русско-чувашские. По данным исследования, проведенного в 1982 году чувашскими и московскими этнографами, в сельской местности в межнациональных браках состоят лишь 2,4 процента чувашей и 18,3, процента русских, а в городах соответственно 22,8 и 26,9 процента. В Чебоксарах доля таких семей достигает трети всех браков.

— Много это ли мало?

— Если говорить только о городских межнациональных браках, то их доля в Чувашии более чем на треть выше соответствующего показателя по Российской Федерации, выше она и общесоюзного уровня.

Равный брак. Интервью с В. П. Ивановым // Иванов В. П. Проблемы этнографии чувашского народа: Избранные труды. — Чебоксары: Фонд историко-культурологических исследований им. К. В. Иванова, 2012.

В городах у 85 процентов чувашей и 70 процентов русских, состоящих в межэтнических браках, семьи чувашско-русские, где муж, как правило, чуваш, а жена — русская. Надо иметь в виду и то обстоятельство, что в межнациональные браки вступают в основном те чуваши, которые родились и выросли уже в городе (во всяком случае, в четыре раза чаще, чем мигранты — бывшие сельские жители).

Равный брак. Интервью с В. П. Ивановым // Иванов В. П. Проблемы этнографии чувашского народа: Избранные труды. — Чебоксары: Фонд историко-культурологических исследований им. К. В. Иванова, 2012.

Действительно, межнациональные браки и семьи влияют на изменение национального состава населения, влияют они существенно и на этническую ориентацию детей. Нередко во втором, а тем более в третьем поколениях таких семей наблюдаются случаи полней ассимиляции, то есть смены национального самосознания. Короче, из двух этносов, представители которых вступают в смешанный брак, обычно увеличивается тот, для которого характерно культурно-языковое доминирование. В Чувашии преобладающее большинство подростков из чувашско-русских семей по достижению совершеннолетия выбирают русскую национальность. Это особенно характерно для Чебоксар, где доля таких подростков достигает 97,8 процента.

Равный брак. Интервью с В. П. Ивановым // Иванов В. П. Проблемы этнографии чувашского народа: Избранные труды. — Чебоксары: Фонд историко-культурологических исследований им. К. В. Иванова, 2012.

Рост доли национально-смешанных браков в Чувашской АССР выступает как одно из наиболее показательных явлений активного сближения разнонациональных групп людей и свидетельствует о превращении интернационализма в нравственно-психологический атрибут личности советского человека.

Например, если в Чебоксарах в 1966 г. такие браки составляли 26,8 % от общего числа заключенных браков, то в 1972 г. — уже около 30 %, причем, значительную долю этих браков составляют русско-чувашские (около 90 %)21. Фактическая частота русско-чувашских браков больше их теоретической вероятности22.

21 Соков А. П. Динамика национального и языкового состава городского населения Чувашской АССР. С. 97.

22 Современные этнические процессы в СССР. С. 472.

Иванов В. П. О некоторых этнографических аспектах изучения современной городской семьи Чувашской АССР  // Иванов В. П. Проблемы этнографии чувашского народа: Избранные труды. — Чебоксары: Фонд историко-культурологических исследований им. К. В. Иванова, 2012. — С. 132

По мнению исследователей, чем выше частота межэтнического общения, чем интимнее основа, на которой складываются поля этнических контактов, тем интенсивнее процесс обмена этническими ценностями, тем сильнее сказывается ослабление традиционных элементов быта и культуры23. Например, в чувашско-русских городских семьях только 2,2 % осознают себя чувашами, в то время как русскими — 97,8 %24. Следовательно, в национально-смешанной семье существуют такие специфические условия, которые значительно ускоряют и облегчают трансформацию этнического самосознания её членов.

23 Пименов В. В. Удмурты (Опыт компонентного анализа этноса). Л. 1977. С. 74.

24 Современные этнические процессы в СССР. С. 482.

Иванов В. П. О некоторых этнографических аспектах изучения современной городской семьи Чувашской АССР   // Иванов В. П. Проблемы этнографии чувашского народа: Избранные труды. — Чебоксары: Фонд историко-культурологических исследований им. К. В. Иванова, 2012. — С. 133.

Этнические процессы в городах Чувашской АССР получают своеобразное отражение также в изменении языкового состава городского населения; возникает и развивается двуязычие, накладывающее свой отпечаток на характер межличностных и внутрисемейных отношений. Два важнейших аспекта этого — свободное владение другим языком и переход на другой язык — тесно связаны между собой25. Высокий процент чувашей-горожан, свободно владеющих русским языком (в возрасте 11—45 лет их доля составляет от 96,1 %. до 98,7 %) 26, а также признающих русский язык в качестве родного (22 %), является закономерным результатом широкого приобщения их к русскому языку и интенсивности межэтнических контактов. Что касается факторов, влияющих на развитие чувашско-русского двуязычия, то их следует рассматривать в прямой зависимости от этнического состава семьи, от длительности проживания супругов и детей в городе, от уровня образования и социально-профессионального положения. Вместе с тем нельзя не обратить внимание и на ряд особенностей динамического характера в развитии двуязычия. Наши наблюдения свидетельствуют, что в городах Чувашской АССР, особенно в Чебоксарах, двуязычие (имеется в виду более или менее равное употребление как чувашского, так и русского языков) распространено в основном только в семейно-бытовой сфере, во взаимоотношениях чувашей-горожан со знакомыми и близкими людьми. А в общественных местах, на работе они предпочитают пользоваться только русским языком. Причем одноязычие имеет тенденцию к проникновению и закреплению в семейно-бытовых и межродственных контактах горожан. Чуваши-горожане общаются со своими детьми в основном на русском языке, ибо родную речь последние в большинстве случаев не понимают или понимают лишь в ограниченном объеме (знают значение только обиходных слов).

25 Современные этические процессы в СССР. С. 314.

Иванов В. П. О некоторых этнографических аспектах изучения современной городской семьи Чувашской АССР   // Иванов В. П. Проблемы этнографии чувашского народа: Избранные труды. — Чебоксары: Фонд историко-культурологических исследований им. К. В. Иванова, 2012. — С. 133.

В особенно жёсткой зависимости от длительности проживания в городе находится преимущественное употребление русского языка в общении родителей с детьми. Например, если среди чебоксарских рабочих со «стажем» городской жизни не более 5 лет говорят с детьми на чувашском 25 %, а на русском — 58 %, то в группе горожан со «стажем» 16 и более лет доли таковых составляют соответственно 6 % и 72 %.

Иванов В. П. Влияние миграции из села на демографические и этнические характеристики чувашских городских семей // Иванов В. П. Проблемы этнографии чувашского народа: Избранные труды. — Чебоксары: Фонд историко-культурологических исследований им. К. В. Иванова, 2012. — С. 150.

В подтверждение и развитие сказанного сопоставим языковое поведение супругов в возрасте от 20 до 30 лет и в возрасте 41 год и старше. Выясняется, что межсупружеское общение только на чувашском языке в этих двух в общем близких возрастных группах определенно различается и составляет соответственно 35 % и 44 % в Чебоксарах, 43 % и 50 % в Канаше, 20 % и 77 % в Козловке. Иначе говоря, в Козловке молодые чуваши-горожане несколько реже прибегают к чувашскому языку даже в семейном общении. Действительно, общая этнокультурная ситуация в Чебоксарах и Канаше несколько отличается от таковой в Козловке, где сильно влияние коренного русского населения; чуваши здесь являются горожанами первого поколения. Сюда, как в малый город (первая отборочная ступень миграции в крупный город), стекались и стекаются в основном выходцы из окрестных сел. Как правило, их отличают невысокий уровень образования и некоторые особенности социально-психологических потребностей и идеалов. 

Иванов В. П. Влияние миграции из села на демографические и этнические характеристики чувашских городских семей // Иванов В. П. Проблемы этнографии чувашского народа: Избранные труды. — Чебоксары: Фонд историко-культурологических исследований им. К. В. Иванова, 2012. — С. 150.

...чуваши — коренные горожане — в повседневной жизни общаются чаще на русском, а на родном языке — лишь изредка. Не только вне семьи, а зачастую даже и в семье чуваш-горожанин находится в такой, уже привычной для него, языковой атмосфере, в которой почти полностью доминирует русская речь. Для этой категории чувашей-горожан телепередачи (пресса тоже) на чувашском языке бывают часто просто непривычны. Кроме того, следует учесть, что, в отличие от мигрантов, коренные горожане в большинстве своем не учили чувашский язык в школе, хотя и знают разговорную речь.

Иванов В. П. Влияние миграции из села на демографические и этнические характеристики чувашских городских семей // Иванов В. П. Проблемы этнографии чувашского народа: Избранные труды. — Чебоксары: Фонд историко-культурологических исследований им. К. В. Иванова, 2012. — С. 152.

Более чем основательной характеристикой направленности этических установок и ориентации чувашей в отношении русских является сравнительно высокая распространенность чувашско-русских смешанных браков. Издавна у чувашей брак с человеком русской национальности общественным мнением не то что не осуждался, а, наоборог, негласно поддерживался. Чувашский парень, женившийся на русской, в глазах друзей, родственников и земляков приобретал, как правило, более высокий статус. Это же можно утверждать и относительно чувашек, вышедших замуж за русских. Естественно, в создании этнически смешанных семей в условиях республики участвуют также мордва, татары, марийцы и др. Однако в статистическом выражении в реализации таких браков только чуваши и русские проявляют наибольшую активность, что обусловлено также близкими показателями вероятности чувашско-русских межэтнических контактов, особенно в городах республики.

Доля таких браков в Чувашии в 1978 г. составляла 12,2 %. По данным статистико-этнографическог о исследования 1981—1982 гг., в гг. Чебоксарах и Новочебоксарске каждый третий брак являлся этнически смешанным74. При этом в Чебоксарах основную массу таких браков (86,2%) составляли русско-чувашские браки. В сельской местности доля национально-смешанных браков меньше в десять раз (не более 3 %). Согласно микропереписи населения 1994 г., за последние годы удельный вес этнически смешанных браков увеличился до 16,1 % от общего числа брачных пар. Причем, как отмечалось в литературе ещё два десятилетия тому назад, фактическая частота русско-чувашских браков даже больше их теоретической вероятности75. По данным на 1994 г., основную часть этнически смешанных браков в Чувашии составляют чувашско-русские брачные пары (70 %).

Иванов В. П. Особенности этнических процессов в Чувашской Республике // Иванов В. П. Проблемы этнографии чувашского народа: Избранные труды. — Чебоксары: Фонд историко-культурологических исследований им. К. В. Иванова, 2012. — С. 321—322.

…в условиях резкого изменения общего культурно-образовательного уровня чувашей и воздействия урбанизации этническое самосознание последних, в особенности у родившихся в городе, претерпевает заметный сдвиг в сторону некоторой ухраты своей национальной специфики. Именно в этнически смешанных, как правило, в чувашско-русских семьях наблюдается у детей расхождение национальности и родного языка (хотя такое встречается и в чувашских и мордовских однонациональных семьях, проживающих в инонациональном окружении в городах). Материалы микропереписи 1994 г. подтверждают, что в чувашско-русских браках при формальной этнической идентификации детей предпочтение отдается русской национальности.

Иванов В. П. Особенности этнических процессов в Чувашской Республике // Иванов В. П. Проблемы этнографии чувашского народа: Избранные труды. — Чебоксары: Фонд историко-культурологических исследований им. К. В. Иванова, 2012. — С. 322.

...в чувашско-русских семьях, частично и в чувашско-мордовских и чувашско-татарских, прерывается, как правило, этническая линия родители чувашской национальности, причем независимо от национальности матери, что в конечном итоге сказывается на замедлении прироста численности чувашского этноса. Конечно, эта непростые процессы имеют не только субъективную, но и объективную основу…

Иванов В. П. Особенности этнических процессов в Чувашской Республике // Иванов В. П. Проблемы этнографии чувашского народа: Избранные труды. — Чебоксары: Фонд историко-культурологических исследований им. К. В. Иванова, 2012. — С. 323.

Подтверждается мнение, что именно в диаспоре все десятилетия XX в. процесс деэтнизации протекал, хотя частью и в латентной форме, весьма интенсивно и к началу XXI в. набрал такие «обороты», что за 1989—2002 гг. общая численность чувашей, расселенных вне республики, упала на 13,7 %, в то время как в Чувашии лишь на 1,9 %.

Иванов В. П. Особенности этнических процессов в Чувашской Республике // Иванов В. П. Проблемы этнографии чувашского народа: Избранные труды. — Чебоксары: Фонд историко-культурологических исследований им. К. В. Иванова, 2012. — С. 326.

По-видимому, в конце XX в. все этносы этого региона, исключая башкир, в своем этническом развитии перешли тот условный рубеж, после которого у них начался этап деэтнизации. Пока лишь данные по башкирам дают основание утверждать, что имеющийся у них этнодемографический потенциал (в 1989—2002 гг. их численность увеличивалась ежегодно на 1,9 %) позволит им поддерживать определенно положительные тенденции. Судя по всему, уже наметившиеся процессы деэтнизации будут иметь в будущем высокие темпы прежде всего у мордвы (в 1989—2002 гг. ее численность ежегодно сокращалась на 1,8 %), существенны будут они и у удмуртов (0,8 %), чувашей (0,6 %) и марийцев (0,5 %).

Иванов В. П. Особенности этнических процессов в Чувашской Республике // Иванов В. П. Проблемы этнографии чувашского народа: Избранные труды. — Чебоксары: Фонд историко-культурологических исследований им. К. В. Иванова, 2012. — С. 326.

 

Наши исследования показали, что на основе просвещения чувашского этноса И. Я. Яковлев и его ученики, чувашская интеллигенция внедряли в его мировоззрение практически действующее национальное самосознание, чтобы народ адекватно осознал свою национальную идею, всеобщим смыслом которой является духовность.

Кузнецов П. В. Национальное самосознание чувашского этноса как объект социально-философского исследования: автореферат диссертации... кандидат философских наук. — Чебоксары, 2008. — 170 с.

Характерные для этнической психологии большинства чувашей, особенно живущих в районах интенсивных контактов с русским населением, частые проявления национально-языкового нигилизма и немотивированного обрусения как раз и объясняются субстантивностью, дуализмом этнического самосознания чувашей.

Кстати говоря, один из самых красноречивых примеров дуалистического этнического самосознания представляет «Духовное завещание» просветителя И. Я. Яковлева, в котором в прекрасном сочетании находятся призывы не делать чего-либо самостоятельно, а во всем положиться на старшего брата — христианский русский народ, и обращение к сородичам с классическими (по форме) языческими благословениями: «Чтите и любите великий, добрый и умный русский народ... Народ этот да будет руководителем и вашего развития: идите за ним и верьте в него... Верьте в силу мирного труда и любите его. Делайте самое маленькое дело терпеливо и с любовью, не ропщите на размеры жизненной задачи...» (Яковлев И. Я. Духовное завещание чувашскому народу. Чебоксары, 1992. — С. 14, 16).

Иванов В. П. О некоторых аспектах историко-культурной обусловленности этнической психологии чувашей // Иванов В. П. Проблемы этнографии чувашского народа: Избранные труды. — Чебоксары: Фонд историко-культурологических исследований им. К. В. Иванова, 2012. — С. 332.

По весьма откровенно выраженному мнению В. Д. Димитриева, почти за 700 лет пребывания под гнетом монголо-татар, казанских феодалов и царских властей (т. е. с 1236 г. до начала ХХ в.) у чувашей сложилась своеобразная психология и национальный характер: «...чуваши считали, что управлять ими, господствовать над ними должны обязательно представители других наций (татары, русские и др.), что из чувашей же не должны быть представители властей и должностных лиц, образованных, «учёных» людей. Выдвижение кого-то из чувашей для них было совершенно непривычно, неестественно» (Димитриев В. Д. История и национальные проблемы чувашского народа // Чӑваш Ен. — 1992. — 14 ноября.).

В известном «Духовном завещании» И. Я. Яковлева нашли ёмкое и чёткое отражение уровень и характерные особенности мышления и национального самосознания чувашей его времени, — о том, что чуваши, мол, не могут быть самостоятельными, что не нужно им самим выбирать свою судьбу, а надо идти за русским народом, которого, в свою очередь, куда-то ведет само Провидение «к великим, нам незримым целям». Примечательно, что эта философия жива в чувашах и сегодня, более того, реализовывается в той или иной форме даже на официальном уровне. Беда здесь в том, что подобного рода философия — есть не что иное, как философия иждивенчества, причем она культивируется на всех уровнях (то есть «мы сами, чуваши, ничего не можем, значит нечего дёргаться, пытаться что-то делать самостоятельно, у нас есть старший брат, Центр, Москва»).

По сравнению с рядом народов региона у чувашей не было факторов в виде крупных исторических событий для роста национального самосознания. Оно крепнет особенно во время войн и благодаря этому имеет долгую инерцию. По большому счету, во всей обозримой полувековой истории чувашами лишь не более трех раз были предприняты попытки участвовать (именно участвовать, а не решать самостоятельно) в определении меры суверенности своего существования в составе России: первый раз это было в ходе подготовки военно-политических условий для завоевания Казани (первая половина XVI в.), второй — после октябрьского переворота 1917 г., третий — в период распада СССР в начале 1990-х гг.

География и дисперсный характер расселения этноса в Средневолжском регионе, его исторически вассальное политическое положение наложили отпечаток на этническую психологию чувашей и в том смысле, что чувашам незнакомо было чувство «территориального патриотизма». В чувашском фольклоре почти не встречаются сюжеты героизации борьбы именно «за чувашский народ». Нет характерных, к примеру, как для русского фольклора, понятий «погибнуть за русский народ», «за родную землю», «за Россию-матушку» и т. п., или, как у татар, многочисленных сказаний, преданий и легенд о временах обороны Казани в середине XVI в.

Понятие «защищать родину», таким образом, не имело в сознании чувашей национальной окрашенности, как, например, у русских и татар. Между тем это важное качество. Оно формирует и поддерживает национальную коллективную психологию. В национальном аспекте никогда не получала актуальности и вопросы войны и мира, вечно преследующие сознание и культуру большинства народов. Все это наложило свой отпечаток и на культуру, словесность и искусство чувашей, в которых проблемы войны и мира, защиты национальной территории практически не актуализированы.

Такой жанр, как героический эпос, не получил своего полноценного развития у чувашей не потому, что народ не был талантлив, или не было героев, а потому, что не было исторической почвы для этого. «Родина» для чуваша — это родное селение, ближний окрестный край. А за его пределами — уже чужбина («ют ҫӗр»).

Насколько можно было судить по имеющимся данным, по большому счету у чувашей не было символов духовного и национального единения, борьбы за национальное возрождение. По существу отсутствовал также такой этноконсолидирующий фактор и символ, как главный город народа, т. е. национальный центр. Сравните ситуацию с татарской Казанью, с ее героическим прошлым, окутанным легендами, тогда как Чебоксары были выбраны в 1920 г. столицей автономии с трудом, в результате острой дискуссии.

Основой патриотизма чувашей были культ предков, рода, семьи. Современным чувашам эти чувства уже не известны. Для них традиции, предки — это далекая, сумеречная история, а сами предки, по их мнению, вообще были и духом бедны. Для них патриотизм — это то, что связано с официальной идеологией.

И еще. В отличие от соседних тюркских, финно-угорских народов и русских чувашскому этносу всегда недоставало сознания принадлежности к определенной культурно-языковой общности, в данном случае — тюркской. Кроме тончайшего образованного слоя, народ, причисляя себя к православному миру, не сознавал и до сих пор не сознает свою принадлежность к тюркскому единству, не знает об общности происхождения и близости с тюркскими этносами. А между тем, данное явление играет роль сильнейшего этнопсихологического фактора. Нынешнее поколение этноса начало это осознавать. Данный фактор играл и будет играть важную роль в формировании национальной исторической концепции (исторической мифологии), этнического самосознания и языкового поведения чувашей.

Иванов В. П. О некоторых аспектах историко-культурной обусловленности этнической психологии чувашей // Иванов В. П. Проблемы этнографии чувашского народа: Избранные труды. — Чебоксары: Фонд историко-культурологических исследований им. К. В. Иванова, 2012. — С. 337—338.

Нельзя не согласиться (с оговорками) со словами Э. В. Никитиной, что уже «притчей во языцах стало подчеркивание трудолюбия, скромности, коллективизма, толерантности, непритязательности, гостеприимности чувашей, и в то же время на первый план выступают уничижительные упреки в скупости, упрямстве, обидчивости и зависти». А между тем, продолжает автор, «фольклорные, религиозные, исторические материалы, а также современные наблюдения достаточно убедительно свидетельствуют о воинственности и патриотизме, упорстве и дерзости, выносливости и терпеливости, свободолюбии и настойчивости, праведности и жертвенности, цепкости и целеустремленности в чувашском национальном характере, которые на рубеже XX—XXI веков стали почта незаметными или из положительных перешли к непочитаемым качествам» (Никитина Э. В. Чувашский этноменталитет: сущность и особенности. — Чебоксары, 2005. — С. 167).

Иванов В. П. О некоторых аспектах историко-культурной обусловленности этнической психологии чувашей // Иванов В. П. Проблемы этнографии чувашского народа: Избранные труды. — Чебоксары: Фонд историко-культурологических исследований им. К. В. Иванова, 2012. — С. 339.

Национальная культура чувашей уходит своими корнями в цивилизации Центральной Азии и Древнего Востока имеет генетические связи с древней культурой ираноязычных и тюркоязычных народов, тесно переплелась с культурой соседей — финно-угров и русских. Исключительно самобытный характер имела этнокультура чувашей до середины XVIII в., т. е. до времени насильственного обращения их в христианство. Предки чувашей — булгары и сувары — имели государственность, знали письменность (письмо рунического типа), исповедовали свою народную религию, из поколения в поколение передавали выработанную за века систему философско-космогонических представлений об окружающем мире, развивали самобытное искусство и фольклор.

Христианская религия объективно приблизила чувашский народ к общемировой, европейской культуре. Но вместе с тем православие, будучи государственной религией Российской империи, и проводившее в ходе своего насильственного насаждения в Чувашском крае политику полного искоренения народной религии чувашей, в действительности подорвало корни их самобытной этнической культуры. Вся мощь государственного и церковного идеологического аппарата царского режима работала на формирование в чувашах нигилизма по отношению к собственной этнической культуре и языку, на формирование у них колониальной психологии, чувства культурной второсортности.

Иванов В. П. О концепции развития чувашской национальной культуры (тезисные наброски) // Иванов В. П. Проблемы этнографии чувашского народа: Избранные труды. — Чебоксары: Фонд историко-культурологических исследований им. К. В. Иванова, 2012. — С. 418—419.

Своеобразие национальной культуры чувашей проистекает из уникальности самой их этнической истории. Так сложилась их история, что им в целом удалось не подвергаться сильному влиянию каких-либо более мощных этноязыковых общностей (например, нюрков, финно-угров, славян) и сохраниться как цельный этнос со своим архаичным уникальным языком. Сегодня чуваши представляют из себя народ, не связывающий себя прямо с какой-либо этнолингвистической общностью. Пожалуй, ни в одном народе чуваши не видят своих прямых «родственников» — как по культуре, так и по языку. Специалисты вписывают чувашей в языковые рубрикации и схемы очень часто с оговорками, как бы условно. К примеру, татары и башкиры по происхождению, языку, религии органично входят в большую семью тюркских народов и имеют с ними общее этноязыковое самосознание. Марийцы, удмурты и мордва по праву считают себя финно-утрами. Подобное самосознание чувашам неведомо.

Другая проблема, которую надо иметь в виду при разработке концепции возрождения национальной культуры — это отсутствие у чувашей восприятия православной религии в качестве опоры и хранителя национального духа, выразителя национальных интересов. К примеру, именно так воспринимают татары ислам, эстонцы — католицизм, русские — православие, буряты — буддизм и т. д. Православное духовенство в Чувашии стоит в стороне от проблем национального возрождения, не оказывает поддержку социально-культурным устремлениям национальной элиты.

Иванов В. П. О концепции развития чувашской национальной культуры (тезисные наброски) // Иванов В. П. Проблемы этнографии чувашского народа: Избранные труды. — Чебоксары: Фонд историко-культурологических исследований им. К. В. Иванова, 2012. — С. 419.

Беда в том, что, несмотря на наличие определенного круга учебных заведений по профилю культуры, до сегодняшнего дня не имеется чёткой государственной программы по выявлению особо одаренных детей и подготовке национальных кадров для культуры и искусства, по воспитанию их в духе уважения и любви к родной культуре и языку. Более того, не удается обеспечивать преемственность поколений мастеров культуры и искусства, нет внимания к вопросам формирования фамильных династий национальной элиты. Такое положение в немалой степени обусловлено и тем, что во всех предыдущих поколениях национальной интеллигенции культивировался этноязыковый нигилизм.

В семьях деятелей национальной культуры, которые все живут в городах, из-за незнания их детьми чувашского языка и ориентированности их интересов почти только на русскоязычную (европейскую) культуру, не происходит передача этнозначимых ценностей — опыта, знаний, взглядов, идей и т. п. от родителей к детям. Короче, в данных семьях отсутствует межпоколенная культурная трансмиссия, какая наблюдается, к примеру, у эстонцев, татар. Поэтому каждому поколению национальной интеллигенции приходится начинать все заново, при этом каждое новое поколение деятелей культуры приходит, как и сто лет назад, из деревни. Угроза вырождения национальной интеллигенции налицо.

Иванов В. П. О концепции развития чувашской национальной культуры (тезисные наброски) // Иванов В. П. Проблемы этнографии чувашского народа: Избранные труды. — Чебоксары: Фонд историко-культурологических исследований им. К. В. Иванова, 2012. — С. 421.

Для чувашей исторически характерно внешнее, поверхностное восприятие православия. Оно не стало в должной степени для них национально одухотворенной верой и не пронизывает их историческую память, традиционную культуру и этнопсихологию в той мере, как, например, это наблюдается у русских и татар. Это проявляется, в частности, и в том, что чувашскую национальную интеллигенцию отличает подчеркнутая индифферентность к ценностям православия. Национальное искусство и литература практически не знают обращения к христианским сюжетам, темам и символике. Таким образом, в современной профессиональной национальной культуре и сознании социально и интеллектуально продвинутой части народа православно-церковный компонент актуализирован весьма слабо.

Иванов В. П. Особенности этноконфессиональной ситуации в Чувашской Республике // Иванов В. П. Проблемы этнографии чувашского народа: Избранные труды. — Чебоксары: Фонд историко-культурологических исследований им. К. В. Иванова, 2012. — С. 507.

 

Данные 1989 г. показывают большое различие между владением чувашским языком в городах и в деревнях, и между старшим и молодым поколениями. Баскаков и Насырова сообщают, что только 30 % городских чувашей до 6 лет считали чувашский язык родным, и что чувашский находился в худшем состоянии среди 12 наблюдаемых ими тюркских языков РФ по языковой преемственности в городах (только городские долганы также имели долю ниже 50 %). Среди сельского населения доля была 84 %, и чуваши заняли третье место с конца после башкир и хакасов [4, с. 76].

4. Баскаков А. Н., Насырова О. Д. Социолингвистические проблемы тюркских народов Российской Федерации // Языки Российской Федерации и нового зарубежья. Статус и функции. — М.: Эдиториал УРСС, 2000. — С. 76.

Алос-и-Фонт Э. Языковой сдвиг в районных центрах северной Чувашии // Социология и общество: глобальные вызовы и региональное развитие [Электронный ресурс]: Материалы IV Очередного Всероссийского социологического конгресса / РОС, ИС РАН, АН РБ, ИСППИ. — М.: РОС, 2012. — 7226 с.

 

Как и ожидалось, существует значительная разница между владением чувашским у школьников, живущих в райцентрах, и живущих в деревнях. Хорошее понимание в райцентрах — 69 %, а в деревнях — 84 %; хорошее устное владение в райцентрах — 53 %, а в деревнях — 81 %. В результате школьного преподавания уровень чтения немного превышает говорение, и письмо находится немного ниже говорения. Несмотря на это, удивляет, что в деревнях, где проживает подавляющее большинство чувашеговорящих, находятся и молодые люди, которые чувствуют себя полностью не способными говорить по-чувашски. Это показывает, что даже там чувашский теряет свою монополию как язык коммуникации в обществе.

В то же время, удивляет доля школьников из райцентров, которые «не понимают» (10 %) или «очень мало понимают» (8,5 %) чувашский язык. Это школьники, которые не только были в постоянном контакте с языком в ежедневной жизни, но и учили его 9 лет в школе. Чувствуется, что достигнуто какое-то молчаливое соглашение между министерством и школами, с одной стороны, и родителями и школьниками, с другой. Первые радуются, что практически исчезло противодействие изучению чувашского языка вторыми, как происходило в первые годы введения его обязательного преподавания в школах. В то же время учителя чувашского языка признают, что они ставят практически только «4» или «5» ученикам, чтобы не обескуражить их. В результате получается, что возможно пройти все обучение, владея мало или почти не владея чувашским языком. Таким образом, у возражающих родителей и школьников нет веских причин, чтобы протестовать, так как предмет может стать лишь формальностью, если так хотят. Фактически, 38 % респондентов ответили, что их родителям мало или вообще не интересно, владеют ли они чувашским языком.

Алос-и-Фонт Э. Языковой сдвиг в районных центрах северной Чувашии // Социология и общество: глобальные вызовы и региональное развитие [Электронный ресурс]: Материалы IV Очередного Всероссийского социологического конгресса / РОС, ИС РАН, АН РБ, ИСППИ. — М.: РОС, 2012. — С. С. 7227.

Результаты показывают, что 19 % респондентов из райцентров говорят только или больше на чувашском с своими матерями (и 17 % — с отцами), хотя 75 % матерей говорили только или больше на чувашском с своими родителями (и 71 % отцов). По нашему мнению, это показывает, что лишь один чувашеговорящий родитель из четырёх передаёт родной язык детям. Положение является действительно очень сложным, так как родители из райцентров, которые, прежде всего, говорили дома в детстве «только на чувашском» в первую очередь, или «больше на чувашском» во вторую, сильно отличаются от своих детей. Эти школьники говорят с родителями, прежде всего, «только на русском» или «больше на русском» на втором месте.

Алос-и-Фонт Э. Языковой сдвиг в районных центрах северной Чувашии // Социология и общество: глобальные вызовы и региональное развитие [Электронный ресурс]: Материалы IV Очередного Всероссийского социологического конгресса / РОС, ИС РАН, АН РБ, ИСППИ. — М.: РОС, 2012. — С. 7228.

Результаты по письменному использованию языка показывают ещё худшие результаты. В частности, только 1 из 96 респондентов заявляет, что он использует больше чувашский, чем русский язык в социальных сетях типа ВКонтакте, и только 2 — когда они пишут sms.

Алос-и-Фонт Э. Языковой сдвиг в районных центрах северной Чувашии // Социология и общество: глобальные вызовы и региональное развитие [Электронный ресурс]: Материалы IV Очередного Всероссийского социологического конгресса / РОС, ИС РАН, АН РБ, ИСППИ. — М.: РОС, 2012. — С. 7229.

Возмущает очень низкий уровень использования языка в школах: с одноклассниками, преподавателями, директорами, библиотекарями, с сотрудниками в столовой. В частности, более 90 % учеников говорят, прежде всего, на русском с учителями (и обычно всегда только на русском), хотя более 90 % считают, что учителя в основном говорят по-чувашски. Также, практически все школьники пишут поздравления с 8 марта или 23 февраля родителям, бабушками и дедушками [на русском языке — Admin], независимо от того, что значительная часть из них говорят лишь на чувашском с ними: школа, как бы, распространяет диглоссию. Итак, вместо того, чтобы подавать пример возможного сбалансированного общественного использования двух государственных языков, школа, в какой-то степени, функционирует как учреждение, где дети принимают, что функции чувашского языка ограничиваются семейным и дружеским кругом или фольклором и церемониалами.

Алос-и-Фонт Э. Языковой сдвиг в районных центрах северной Чувашии // Социология и общество: глобальные вызовы и региональное развитие [Электронный ресурс]: Материалы IV Очередного Всероссийского социологического конгресса / РОС, ИС РАН, АН РБ, ИСППИ. — М.: РОС, 2012. — С. 7229.

37 % респондентов, скорее всего, не заинтересованы, чтобы их дети владели чувашским языком; 36 % из чувашеговорящих респондентов скорее согласны с тем, что не будут говорить на чувашском со своими детьми; и только 13 % хотят, чтобы их дети посещали начальную школу, где основным языком обучения был бы чувашский. Поэтому, несмотря на их ответы на соответственный прямой вопрос анкеты, вызывает сомнение действительное отношение респондентов к чувашскому языку как к выгодному, иначе, они, несомненно, были бы заинтересованы, чтобы их дети владели им.

Алос-и-Фонт Э. Языковой сдвиг в районных центрах северной Чувашии // Социология и общество: глобальные вызовы и региональное развитие [Электронный ресурс]: Материалы IV Очередного Всероссийского социологического конгресса / РОС, ИС РАН, АН РБ, ИСППИ. — М.: РОС, 2012. — С. 7230.

…опрос показывает опасно малый уровень языковой преемственности в семьях трёх райцентров северной Чувашии. Несмотря на это, больше половины детей считают, что они владеют чувашским языком. К сожалению, они используют его почти только в рамках семьи и, главным образом, не заявляют готовность использовать его после создания своих семей.

Алос-и-Фонт Э. Языковой сдвиг в районных центрах северной Чувашии // Социология и общество: глобальные вызовы и региональное развитие [Электронный ресурс]: Материалы IV Очередного Всероссийского социологического конгресса / РОС, ИС РАН, АН РБ, ИСППИ. — М.: РОС, 2012. — С. 7231.

Для них «другая национальность» — это национальность, вызывающая к себе негативное отношение, от недоверия до отвращения. Эта группа не является однородной. В ней можно выделить две основных «других национальности»: кавказскую и чувашскую. Причем выбор зависел от национальности самого подростка. Так, русские ребята, как правило, писали о кавказской национальности как другой для себя, а татарские ребята — о чувашской. «Если мне говорят про чувашей, — рассказывает одна из татарских девушек, — то у меня есть какое-то отвращение к ним. Ну, они не аккуратны, грязнули, от них плохо пахнет. И поэтому я не очень стараюсь с ними общаться. И иногда их просто трудно понять...» А вот отрывок на ту же тему из сочинения другой татарской школьницы: «Ко всем национальностям, кроме чувашей, я отношусь положительно. Чуваши одеваются в какое-то тряпье, они очень много говорят». Другие татарские ребята, описывая свое отношение к чувашам, также говорили, что их отталкивает неаккуратность чуваш, непонятность их языка. Вообще можно отметить, что для Ульяновска свойственно пренебрежительное отношение к чувашской национальности. «Чувашин» или «чувашка» стали нарицательными, даже «ругательными» (как написала одна из школьниц) словами, обозначающими невежество, неаккуратность и болтливость человека.

Лукьянова Е. Этнические различия в повседневной жизни молодежи

Принятие христианства на рубеже XVI—XVII вв. было одним из таких переломных моментов, потому что оно было чуждым природной религии чувашей. В результате этого полное приятие жизни у чувашей постепенно сменяется отчуждением. Отчуждение личности от окружающей природы, от самой себя, имеющее место в современном обществе, обусловлено отсутствием веры в жизнь, которая тесно взаимосвязана с верой в Бога, природу, родных, семью, друзей. К тому же в результате реформ 90-х годов XX века изменились ценностные представления о природе, труде, семье, жизни в целом. У человека на первый план выступает достижение успеха, и он придерживается чувственных наслаждений, преследует корыстные цели, стремится к деньгам. Вместе с тем появилась возможность самореализации, выбора вероисповедания, профессии, образа жизни. Наряду с этим древние чувашские традиции постепенно забываются, устное народное творчество не передается из поколения в поколение. Поколением XXI в. некоторые ценности традиционного общества уже не усваиваются.

Терентьева О. Н. Ценностные ориентации личности: на материале устного народного творчества чувашей: автореферат диссертации... кандидат философских наук. — Чебоксары, 2007. — 120 с.

 

Когда говоришь чебоксарцам, что судьба чувашского языка вызывает опасения, они обычно это отрицают. Давайте поясним, что Вы имеете в виду, утверждая, что «чувашский язык находится в плохом состоянии».

Плохое состояние — это, например, тот факт, что многие чуваши не знают своего языка. Это происходит потому, что люди, живущие в городе, говорят с детьми в основном на русском языке. Почему это так — надо изучать. В Чувашии 62 процента населения живут в городах. 80 процентов горожан Чувашии живут в Чебоксарах и Новочебоксарске, и эта доля растет. Большинство городского населения составляют чуваши. При этом нет ни одного ребенка в городских школах, который учился бы на чувашском языке. Ни одного. Это ненормально.

Во всем мире горожане выступают в качестве референтной группы: их поведение является образцом для подражания со стороны сельских жителей. Следовательно, зная психологию городских чувашей, мы можем предсказать поведение всех чувашей. В том числе это справедливо и для чувашей из диаспоры, так как для них чуваши из Чувашии являются референтной группой.

Эктор Алос-и-Фонт: «Чувашский язык теряется, это очевидно» // Чувашская интернет-газета «Ирӗклӗ сӑмах — Свободное слово»

Динамика ситуации с чувашским языком очень плохая. Язык теряется, это очевидно, это легко можно доказать, имея на руках статистические данные. Но, с другой стороны, пока есть миллион человек, которые говорят на чувашском. По крайней мере половина населения Чувашии владеет языком. Это очень хороший показатель, потому что носители региональных языков часто являются меньшинством в своих регионах. А в Чувашии пока можно найти госслужащих, говорящих по-чувашски, и учителей, которые могут преподавать язык. У нас есть большое преимущество, но через одно поколение его уже не будет.

Эктор Алос-и-Фонт: «Чувашский язык теряется, это очевидно» // Чувашская интернет-газета «Ирӗклӗ сӑмах — Свободное слово»

 

Нужно создать возможности для передачи языка в семье, от старшего поколения к младшему. Задача номер один — сделать так, чтобы городские чуваши начали говорить по-чувашски с детьми и внуками. Кроме того, если нет возможности для создания школ на чувашском языке, нужно создать среду (например, кружки), где маленькие дети могли бы говорить по-чувашски. В чувашских городах есть семьи, которые говорят с детьми по-чувашски, хотя их очень мало, но проблема в том, что целый день вне дома эти дети общаются на русском и только на русском. К моменту поступления в университет у них уже не будет знания чувашского, чтобы, например, поступить на специальность «чувашская филология». Если изучить происхождение специалистов по чувашскому языку, то только один из 15 родился в городе.

Еще одна проблема — качество владения языком. Горожане, которые в принципе владеют чувашским языком, постоянно общаются на русском. Поэтому они не имеют достаточной практики, чтобы говорить по-чувашски стилистически неограниченно. У них есть знания только для того, чтобы общаться в семье, но не для того, чтобы рассуждать об общественных проблемах, об истории, о науке. Для этого у них не хватает лексики, появляется неспособность выразить мысль. Следовательно, снижается качество лексики, синтаксиса и морфологии.

Далее, дети в Чувашии три часа в неделю изучают чувашский язык. Но у школьников нет никакой тренировки письма на хорошем литературном чувашском языке. Максимум, что они делают, — это тренируют понимание и немного — говорение. Сейчас нет никаких условий для рождения городской чувашской интеллигенции, потому что нет чувашеязычных школ. И государство не делает или не хочет делать ничего для того, чтобы изменить ситуацию.

Эктор Алос-и-Фонт: «Чувашский язык теряется, это очевидно» // Чувашская интернет-газета «Ирӗклӗ сӑмах — Свободное слово»

 

Как показало исследование, лишь 19 процентов детей из райцентров говорят со своими матерями только или преимущественно по-чувашски (17 процентов — с отцами), в то время как 75 процентов их матерей (и 71 процентов отцов) говорили только или преимущественно по-чувашски со своими родителями. «По нашему мнению, это показывает, что лишь один чувашеговорящий родитель из четырех передает родной язык детям», — отмечает Алос-и-Фонт.

Опрос показал «опасно малую» передачу чувашского языка младшему поколению // Чувашская интернет-газета «Ирӗклӗ сӑмах — Свободное слово»

 

В последней четверти ХІХ в. была внедрена в просвещение нерусских народов Поволжья система Н. И. Ильминского, суть которой заключалась в введении первоначального обучения на родном языке с последующим религиозным воспитанием нерусских детей (так называемых «пасынков России»), чтобы они сознательно восприняли процесс христианизации и русификации7. Рабское положение сородичей почти что одобрил в своем «Духовном завещании чувашскому народу» И. Я. Яковлев:

«Чтите и любите великий, добрый и умный русский народ, таящий в себе неисчерпаемые силы ума, сердца и воли. Народ этот принял вас в свою семью, как братьев, не обидел и не унизил вас. Ведомый Провидением к великим, нам незримым целям, народ этот да будет руководителем и вашего развития: идите за ним и верьте в него... Народ этот не обидел вас в прошлом, он не обидит вас и в будущем»8.

Великолепный пример угодничества и раболепия! Подобные примеры в той или иной мере живучи и в современной жизни.

 

7 См. История Чувашской АССР. Т. 1. С. 242—243.
Яковлев И. Я. Духовное завещание чувашскому народу. Чебоксары, 1992. С. 14.

 

Изоркин А. В. Этап зарождения и развития идеи самоопределения чувашского народа // Проблемы национального в развитии чувашского народа. — Сборник статей. — Чебоксары, 1999.

Как явствует из имеющихся исторических источников, представители социально более продвинутой этнической общности в основной своей массе относились к своим соседям высокомерно, пренебрежительно: осмеивали их язык, обычаи, традиции, быт, костюмы, давали им обидные прозвища и т. п. «Для осмеяния инородцев, — писал профессор Казанской духовной академии, историк-миссионер Я. Д. Коблов, — у русских существует очень много рассказов; например, рассказ о происхождении чуваш из поганого теста, в котором копались собаки и свиньи; вотяков (удмуртов. — Г. Н.) называют «саврасыми мышами», татар (безразлично — крещеных и магометан) — «собаками», черемис (марийцев. — Г. Н.) — «чернорогими баранами»15. Высокомерное отношение русских к чувашам отмечал и этнограф Г. И. Комиссаров: «Обзывают чуваш «Василь-Иванчами», «чувашскими лопатами» и другими именами. Существуют разные анекдоты, старающиеся выставить чуваш в смешном виде. Появится ли чувашенин где-нибудь в русской деревне, выбегают мальчики, начинают обзывать его и кидают в него камнями. Едет ли он на пароходе, русский матрос грубо кричит на него: «Чуваш, Василий Иваныч!» Едет ли он по дороге, встречается русский и, указывая на заднюю часть его телеги, кричит: «Эй, чуваш! У тебя ось в колесе!» Чувашенин, не знающий русского языка, останавливает лошадь и начинает осматривать свою телегу, думая, что с ней случилось что-то неладное. А русский хохочет над ним. В Симбирске, например, обычным было следующее явление: воспитанники Чувашской учительской школы выходят на улицу, а ученики соседнего со школой ремесленного училища кричат им: «Василий Ифанч! А Василий Ифанч! Тафай тратца!» Это они высмеивают чувашский акцент, обыкновенно смягчающий русскую речь»16. По свидетельству учителя Петра Иванова, русские крестьяне Кушманской волости Свияжского уезда относились к чувашам д. Малая Русакова с «пренебрежением и насмешкой», всячески издевались над ними17. Высокомерие было присуще всем социальным группам русской деревни. Житель д. Яргунькино Ядринского уезда Степан Филимонов сообщал: «Русский хоть и стоит сам не дороже двух копеек, и тот насмехается над чувашом»18.

 

15 Коблов Я. Д. О татаризации инородцев Поволжского края. Казань, 1910. С. 14.
16 Комиссаров Г. И. Чуваши Казанского Заволжья //Известия Общества археологии, истории и этнографии (ИОАИЭ). Казань, 1911. T. XXVII. Вып. 5. С. 412.
17 НА ЧГИГН. Отд. 1. Ед. хр. 180. Инв. № 5164. Л. 382 б.
18 Там же. Ед. хр. 151. Инв. № 4592. Л. 136.

 

Николаев Г. А. Заметки о чувашско-русских взаимоотношениях в средневолжской деревне на рубеже ХІХ—ХХ столетий // Проблемы национального в развитии чувашского народа. — Сборник статей. — Чебоксары, 1999.

В семьях чувашей, где муж или жена были русскими, чувашский язык нередко выходил из употребления40. Дети, рождавшиеся в национально смешанных семьях, при вступлении в брак очень часто вновь предпочтение отдавали русским41. Для части чувашей стал характерен национальный нигилизм, пренебрежительное отношение к своей культуре, народу, неверие в будущее этноса. «Теперешние грамотные чувашские парни предпочитают жениться на русских девушках, — отметил в своих этнографических записках Петр Васильев из д. Первое Чемерчеево Цивильского уезда в 1908 г., — говорят, что с чувашкой никуда невозможно выбраться»42. Из д. Большие Бикшихи в 1911 г. сообщалось: «Чуваши стыдятся своего происхождения»43. Перечень подобных свидетельств может быть продолжен.

 

40 НА ЧГИГН. Отд. 1. Ед. хр. 151. Инв. № 4603. Л. 273.
41 Там же. Ед. хр. 233. Инв. № 5803. Л. 230.
42 Там же. Ед. хр. 167. Инв. № 4917. Л. 196.
43 Там же. Ед. хр. 181. Инв. № 5180. Л. 203.

 

Николаев Г. А. Заметки о чувашско-русских взаимоотношениях в средневолжской деревне на рубеже ХІХ—ХХ столетий // Проблемы национального в развитии чувашского народа. — Сборник статей. — Чебоксары, 1999.

Трудно ли быть чувашом? Сегодня нет того отрицательного отношения к чувашскому народу, которое было в прошлом, когда многие с презрением смотрели на все чувашское, когда нередко считалось, что чуваши пребывают в диком, почти в животном состоянии. «Нельзя назвать их людьми, в них более скотского», — заявлял П. Сумароков.

«Только религиозно-нравственное просвещение инородцев может смягчить их грубые нравы и жестокие обычаи, заставить их заботиться о чистоте душевной и телесной, словом, только оно одно может вывести их из состояния скотоподобия», — читаем в книге «Идеалы православно-русского инородческого миссионерства» иеромонаха Дионисия (Казань. 1901. с. 171 «Чувашский язык не разнится от «коровьего» языка, он имеет самое большее 300 слов», — эти и другие оскорбления часто не сходили с языка русского обывателя, когда речь заходила о чувашах.

Из чувашофобов теперь мало кто решается в подобной форме публично выражать свои античувашские настроения. Теперешней чувашской интеллигенции не знакомо то состояние душевного ада, которое до революции посещало вставших на чувашский путь. Так что быть чувашом в наше время намного проще, чем тогда. Тем не менее мы и сегодня слышим вопли отчаяния, глухие стенания. Похоже, что тяжелой, отрицательной энергетикой наполнилась духовная атмосфера нашего народа. Мы сами себя заключили в ад, забывая, что «в аду остаются лишь до тех пор, пока этого хотят». Нужна вера — и «на небо можно подняться так высоко, как этого пожелаешь»...

Нет веры — и чувашские поэты переходят на русский язык; нет веры — и переселяются в лучший мир (т. е. сходят в могилу) или переезжают жить в Москву...

Яковлев Ю. В. Обособленный человек как тип личности, недостающий чувашской культуре // Проблемы национального в развитии чувашского народа. — Сборник статей. — Чебоксары, 1999. — С. 207—208.

«Чуваши, много лет находившиеся в состоянии зависимости, а часто в условиях элементарного физического выживания, стали реагировать на меняющиеся жизненные реалии крайне осторожно, робко, пассивно, неуверенно, — замечает И. Тарасов. — Они страшатся идти на конфликты, их основной жизненной философией стало «непротивление злу насилием» (у чувашей это не из-за христианства). Однако смиренность, приспособленчество, аполитичность и нередко апатия ведут не к разрешению противоречий и конфликтов, а к их утаиванию и накоплению, что в свою очередь увеличивает давление на психику и ведет к пьянству, самоубийству, разладу в семье и т. д. Это, возможно, комплекс любого побежденного (окончательно побежденного и окончательно смирившегося с этим) народа»32.

32 Сб. документов Общества чувашской культуры Республики Башкортостан. 1986—1996. Уфа, 1996, с. 15.

Яковлев Ю. В. Обособленный человек как тип личности, недостающий чувашской культуре // Проблемы национального в развитии чувашского народа. — Сборник статей. — Чебоксары, 1999. — С. 212—213.

 

Манӑн мӑшӑр ир вилчӗ, иккӗмӗш арӑм — чӑваш, хулара пурӑннӑ, упӑшки те чӑваш /вӑл вӑхӑтсӑр ҫӗре кӗнӗ/. Вӗсен 2 ача, пӗри те тӑван чӗлхене пӗлмеҫҫӗ — шкулта 10 ҫул вӗреннӗ пулсан та. Манӑн 3 ача ӳссе ҫӗр-шывӑн тӗрлӗ кӗтесне саланчӗ. Вӗсен ҫемйисем вырӑсла калаҫаҫҫӗ. Пиччен 3 ачи те чӑвашла пуплетчӗ, халӗ хулара пурӑнаҫҫӗ, ҫемйисем вырӑсла калаҫаҫҫӗ. Йӑмӑкӑн 5 ача, ҫемьеллӗ, Ульяновск облаҫӗнче тӗпленнӗ, пурте вырӑсла калаҫаҫҫӗ. Халӗ йӑмӑкпа упӑшки, пиччепе арӑмӗ ҫут тӗнчере ҫук ӗнтӗ. Пирӗн йӑхран эпир мӑшӑрпа иксӗмӗр ҫеҫ чӑвашла калаҫатпӑр. Эпир те ҫамрӑк мар. Кайран пирӗн йӑхра чӑвашла пуплекен юлмасть.

Чылай ҫӗрте ҫакӑн пек. Капла чӑваш халӑхӗ пӗтме те пултарӗ. Ҫак пулӑма чарса лартма тӑрӑшакансем пур-ха. Ҫав вӑхӑтрах халӑх хӑйӗн чӗлхине паянах пӗтерме хатӗр, мӗншӗн тесен пирӗн наци нигилизмӗ питӗ вӑйлӑ. Культурӑпа искусство ӗҫченӗсен, тӑван чӗлхене упрама чӗнекен чылай ҫыннӑн ачисем те чӑвашла пӗлмеҫҫӗ.

«Хыпар» хаҫатра Чӑваш патшалӑх филармонийӗн ертӳҫи Н. Казаков: «Ялсем пулсан чӑваш пӗтмест», — тенине вуланӑччӗ. Анчах ялсенче халь ытларах пенсионерсем пурӑнаҫҫӗ. Ачисем хуласенче. Энтри Пасар шкулӗнче 1972 ҫулта 350 ача пулнӑ, хальхи вӑхӑтра — 40.

Исаев Н. Пӗтес марччӗ // Хыпар. — 2012. — Авӑн, 18 (181 №).

Чӑваш пӗрлешӗвӗсен пухӑвӗсенче, конференцийӗсенче тухса калаҫакансен, чӑвашлӑхшӑн чунтан тӑрӑшнӑ пек кӑтартакансенех, хулара е район центрӗнче пурӑнакансен ачисем вырӑс пулса ӳсеҫҫӗ. Вӗсемех чӑвашсен шучӗ сахалланса пынишӗн пӑшӑрханаҫҫӗ пулсан, мӗншӗн-ха хӑйсен ачисемпе вырӑсла калаҫаҫҫӗ, тӑван чӗлхерен пистереҫҫӗ? Кам кӑкӑр шаккаса мухтанма пултарать хулара е райцентрта пурӑнса ачине чӑвашла вӗрентетӗп тесе? Мӗншӗн сассӑрсем илтӗнмеҫҫӗ?

Симаков В. Малтан хӑвӑрӑнне вӗрентӗр! // Сувар. — 2012. — Авӑн, 14 (37 (975) №).

Ҫав Питрекелӗнчи пулӑмах аса илетӗп. Вӑтам шкул умӗнче ачасем юр ҫинче йӑваланаҫҫӗ, ҫанталӑк сивӗ.

«Класа кӗрӗр, шӑнатӑр вӗт», — терӗм кусене.

Мы по-чувашски не знаем.

Вы же чуваши?!

Нет, мы русские, наши родители только чуваши. Они нам говорят, что чувашский язык плохой язык, нечего его знать.

Ҫакӑн хыҫҫӑн ку ачасенчен пӗрин амӑшӗпе курса калаҫма тӳр килчӗ.

Чӑваш чӗлхи чухӑн вӑл. Эпир калаҫнӑ чухне те вырӑс сӑмахӗсемпе час-час усӑ куратпӑр, — терӗ.

Симаков В. Малтан хӑвӑрӑнне вӗрентӗр! // Сувар. — 2012. — Авӑн, 14 (37 (975) №).

Райцентрти пӗр пуҫлӑх (пирӗн халӑх ҫынни мар) каланӑ сӑмахсем асра: «Эсир хӑвӑра хӑвӑр хисеплеместӗр пулсан, сире кам хисеплетӗр? Ачӑрсем вырӑс пулса ӳсеҫҫӗ. Икӗ ҫырав хушшинчех ҫавна пула мӗн чухлӗ чӑваш чакрӗ! Тутарсем шутпа ӳсрӗҫ. Эсир хӑвӑра хӑвӑр пӗтеретӗр. Ачӑрсене тӑван чӗлхӗре юратма вӗрентӗр, унтан сире ытти халӑхсем те хисеплеме тытӑнӗҫ», — терӗ.

Симаков В. Малтан хӑвӑрӑнне вӗрентӗр! // Сувар. — 2012. — Авӑн, 14 (37 (975) №).

Юлашки вӑхӑтра чӑваш чӗлхи «йӳнелсе» пынине ЮНЕСКО эксперчӗсен пӗтӗмлетӗвӗсӗрех куратпӑр-ҫке. Хуласенче кӑна мар, ялсенче те чӑваш ачисем тӑван чӗлхепе калаҫасшӑн мар халӗ. Вӗсен шучӗпе, чӑваш чӗлхине пӗлнипе «инҫе каяймастӑн». Несӗлсен чӗлхине, йӑли-йӗркине мансан тымарсӑр халӑха ҫаврӑнасси пирки шутламастпӑр. Чӑн та, историрен курӑннӑ тӑрӑх, чӑваш чӗлхишӗн хӑрушӑ вӑхӑтсем унччен те пулнӑ-ха. Анчах хальхи лару-тӑрӑва вӗсемпе танлаштармалла-ши? Глобализаци, демографи лару-тӑрӑвӗ ҫине йӑвантарни те тӗрӗс мар ман шутпа. Халӗ, совет самани вӑхӑтӗнчи пек вак халӑхсене вӑйпах вырӑслатмалли йӗрке ҫук. Чӑваш хӑй ирӗкӗпе чӑваш пуласшӑн мар. Ку вара кирек мӗнле политикӑран та вӑйлӑрах.

Кузьмина И. Ҫӗнӗ чӗлхе саккунӗ кирлӗ // Сувар. — 2012 ҫ. — Ҫу, 18 (20 (958) №).

чӑваш ҫамрӑкӗсем тӑван чӗлхепе калаҫманни пуринчен ытла кӑмӑла хуҫать. Вӗсенче-ҫке малашлӑх. Хальлӗхе ҫамрӑксем тӑван чӗлхене вӗренесшӗн те, калаҫасшӑн та мар. Чӑваш Енӗн тӗп хулинчи хӑш-пӗр шкулта тата 9-мӗш класс пӗтерекенсем чӑвашла ҫырнӑ тетрачӗсене кӑвайт чӗртсе ҫунтарассине йӑлана кӗртнӗ. Иккӗленместӗп, ҫак ирсӗр йӑлана чӑваш ачисемех пурнӑҫлаҫҫӗ. Паллах, ҫакӑн ҫинчен никам та пӗлмен мар, анчах шкул дирекцийӗ те, ашшӗ-амӑшӗ те илтмӗш-курмӑша хунӑ. Ара, вӑрҫакан пурпӗр ҫук-ҫке. Мӗнрен килет-ха ҫакӑ? Ман шутпа, пуҫлӑхсем наци политики ҫине тивӗҫлӗ тимлӗх уйӑрманнинчен тата обществӑра культура ҫуккинчен. Чӑвашӑн ӗмӗрхи менталитечӗ, ытти халӑхсем умӗнче мӗскӗнленни те ура хурать пире.

Кузьмина И. Ҫӗнӗ чӗлхе саккунӗ кирлӗ // Сувар. — 2012 ҫ. — Ҫу, 18 (20 (958) №).

 

Ҫак ыйтусене Владимир Алмантайпа сӳтсе яврӑмӑр. Вӑл хӑйӗн «Кто мы‚ суваро-булгары или чуваши?» (каллех вырӑсла) кӗнекипе паллаштарчӗ. Асӑннӑ ҫын чӑвашсене чӑваш мар‚ сӑвар тесе калама пуҫламалла тет. Мӗншӗн тесен «чӑваш» сӑмах ҫӑпатапа ҫӳрекен‚ таса мар‚ трахомӑллӑ ҫынна аса илтерет‚ тет. Пур халӑх та пире ҫапла сӑнлать имӗш. «Сувар» сумлӑ «ар» сӑмахран пулнӑ. Иртнӗ халӑх ҫыравӗнче эпир ҫемйипе хамӑра чӑваш мар‚ сӑварсем тесе ҫыртартӑмӑр‚ тет. Унпа та килӗшме пулать‚ эпӗ хама чӑваш мар‚ сӑвар теме те‚ ҫут ҫанталӑк тӗнне те йышӑнма хатӗр. Мӗншӗн тесен пирӗн пурин те пӗр тӗллев — ҫӗр ҫинче чӑвашлӑха упраса хӑварасси.

Ефимов И. Тӑван чӗлхепе калаҫма та‚ вулама та пӗлмелле // Урал сасси. — 2011 ҫ. — Ҫу, 30.

Аталанса пынӑ тапхӑртах чӑваш интеллигенцийӗн ӑру сыпӑкӗ ҫӗрнӗ сӑнчӑр евӗр татӑлать. Пуҫлӑх‚ усламҫӑ‚ инженер‚ профессор‚ писатель‚ учитель ҫемйинче ача чӑваш пулса ӳстӗр тесе тӗп тӗллев лартмаҫҫӗ (йӗркелеймеҫҫӗ‚ тавҫӑраймаҫҫӗ‚ пӗлмеҫҫӗ). Ҫавӑнпа хӑйӗн ҫемйинче (е несӗлӗнче те!) вӑл чӑвашлӑха тӗп тӑвакан‚ малалла яман‚ тымарӗсемпе хунавӗсене вӑтӑрса тӑракан юлашки чӑваш пулса пырать. Ахальтен мар 2009 ҫулта ЮНЕСКО Раҫҫейри 136 халӑха‚ ҫав шутра чӑвашсене те‚ пӗтекен халӑхсен йышне кӗртнӗ.

Каблуков Ф. Юлашки чӑваш… // Урал сасси. — 2010. — Авӑн 16.

Чӑн та‚ чӑваш «интеллигенчӗн» ҫемйинче ача-пӑча чӑваш пулса ӳснӗ тӗслӗхсем ҫукпа пӗр. Тен‚ Хусанкайсем? Анчах вӗсем те икӗ сыпӑкран иртеймен. Авӑркас районӗнчи Меселпуҫ ялӗнче чӑваш чӗлхине ҫухатман Никитин-Ефимовсен интеллигент династийӗ пур-ха. Урӑх тӗслӗхсене эпӗ пӗлместӗп. Тӳнтер тӗслӗхсем — шутсӑр‚ вӗҫӗ-хӗррисӗр!

Каблуков Ф. Юлашки чӑваш… // Урал сасси. — 2010. — Авӑн 16.

Тӗрӗссипе, эпир хускатнӑ ыйту паян ҫеҫ ҫуралман. Ӗлӗкех пулнӑ вӑл. Кун ҫинчен пире Гурий Комиссаров-Вантерӑн «Чӑваш халӑхӗ малалла кайӗ-ши, каймӗ-ши» ятлӑ статйи те ҫирӗплетсе калать. Ӑна вуласан тӗлӗнетӗн: XX ӗмӗр пуҫламӑшӗнче мар, тинтерех ҫырнӑ пулӗ ку ӗҫе; Питӗ тарӑн та пӗлтерӗшлӗ, кивелми шухӑшсем палӑртнӑ чӑвашсен паллӑ историкӗ, тӑван халӑх культурине тишкерекенӗ. Чӑваш пӗтессине кӑтартакан хӑрушӑ паллӑсен шутне вӑл ҫаксене кӗртнӗ:

  • хастарлӑ ашшӗ-амӑшӗ вырӑнне юрӑхсӑр ачи-пӑчи пулни;
  • эрех-сӑра ӗҫме, чӗлӗм туртма юратни;
  • начар кӗлетке;
  • сывлӑх чакни;
  • ухмах ҫурални;
  • ача ҫуралманни (хунавсӑр чӑвашсем);
  • харпӑр хӑйне вӗлерни;
  • урӑх халӑхсемпе хутӑшса кайни;
  • чӑвашӑн хӑй ӑсӗпе тунӑ ырлӑхсем (культура) ҫукки.

Пӗр пункчӗпе те килӗшмесӗр май ҫук. Кашнин пиркиех темӗн чухлӗ калаҫма пулать. Анчах тӗп сӑлтавӗсем виҫҫӗ: 1) пӗтӗмӗшле алкоголизаци; 2) ача ҫуратманни; 3) тӑван чӗлхене хисеплеменни.

Пӑртас О. Чӑваш ҫемйи чӑвашах ҫитӗнтертӗр // Путь победы. — 2009. — Ҫурла, 26.

Возмущает очень низкий уровень использования языка в школах — в общении с одноклассниками, преподавателями, директорами, библиотекарями, работниками столовой. В частности, более 95 % учеников говорят прежде всего на русском с учителями (и обычно всегда только на русском), хотя более 95 % считают, что учителя в основном говорят по-чувашски. Также практически все 96 опрошенных школьников, включая и сельских, пишут поздравления с 8 Марта или 23 Февраля родителям, бабушкам и дедушкам на русском, независимо от того, что значительная часть из них с ними говорит лишь на чувашском: школа как бы распространяет диглоссию. Итак, вместо того, чтобы подавать пример сбалансированного общественного использования двух государственных языков, школа в какой-то степени выступает как учреждение, в котором функции чувашского языка ограничены семейным и дружеским кругом или фольклором и церемониалами.

Алос и Фонт Э. Этноязыковая ситуация в городах Чувашской Республики: социологический аспект. // Чӑваш халӑх историйӗпе культурин ҫивӗч ыйтӑвӗсем : статьясен пуххи = Актуальные вопросы истории и культуры чувашского народа : сборник статей / сост. и науч. ред. А. В. Кузнецов. — Вып. 2. — Чебоксары: ЧГИГН. — 2013. — С. 290.

В то же время, исследование показывает рост использования английского языка. Наблюдается, что в отдельных сферах он используется больше, чем чувашский. Это происходит без отказа родителей от использования родного языка в пользу мощного международного, хотя, несомненно, часть из них могла бы это сделать. По мнению части населения, чувашский язык мешает владению русским, и поэтому нельзя использовать его с детьми, но русский не мешает владению английским, и родители не готовы отказаться от его бытового использования с детьми. Необходимо подробнее изучить стереотипы о чувашском и других языках, чтобы успешно противоречить отрицательному мнению о чувашском.

В Чебоксарах живет 37 % населения Чувашии, и эта доля постоянно растет. Больше 60 % жителей города — чуваши. Мнения и поведение жителей столицы являются примерами для всего населения Чувашской Республики. Поэтому ситуация с языком среди молодого поколения тревожит. Для ее улучшения необходимы многолетние усилия в разных направлениях. Представленные здесь результаты показывают, что крайне необходимо улучшить отношение к чувашскому языку, его межпоколенческую преемственность и преподавание в школах. Введение двуязычного воспитания и образования в детских садах и школах считается ключевым для сохранения чувашского языка при условии, что в то же время будут развиваться многочисленные действия для повышения его престижа согласно международному опыту возрождения языков.

Алос и Фонт Э. Языковой сдвиг в Чебоксарах: результаты опроса старшеклассников. // Культура и искусство: традиции и современность: материалы Международной очно-заочной научно-практической конференции / отв. редактор Л. Г. Григорьева. — Чебоксары, 2013. — С. 133.

 

Видео

Этнолигвист Эктор Алос-и-Фонт и другие участники круглого стола рассуждают о положении чувашского языка.

 

 

Комментарии

Причина проблем с демографической ситуацией всего одна, и все о ней прекрасно знают,
это неприятие чуждого нам слова - чуваш, которым русские в прошлом,
называли - все население проживающее восточнее границ руси (ну вроде - да там живут эти, какие то).
Ближе всех жили сувары, так и закрепилось за народом.

После разрушения волжской булгарии, под гнетом татар, а после, что правду не сказать - рабовладения русскими (которые запретили даже заниматься кузнечным делом, т.к. не хотели, чтобы сувары начали опять изготовлять оружие. А делали сувары его очень качественно. Которым также отлично владели - не зря от татаро-монгол долго отбивались, только численным перевесом в несколько раз нас и одолели)
свыклись, потеряли гордость, самостоятельность на радость татарам и русским.

В общем ушли в себя, потеряли связь с прошлым, не говоря уже об образовании. Которое и не допустят, всякого там рода помещики да бояре.
Ведь управлять безграмотным людом просто, и очень выгодно.

И хотя мне очень жаль распад великой Российской империи, но для нашего народа большевики принесли долгожданную свободу и ветер перемен.
И первым красавцем стал конечно же батька Василий Иваныч - мастер стратегии.
Потерпел поражение лишь от предательства, да и власти он стал опасен.
Парень из деревни доказал, что наш народ способен на многое, потенциал огромный, было бы желание.

Насчет того, что сегодня наш народ представляет из себя народ, не связывающий себя прямо
с какой-либо этнолингвистической общностью, и ни в одном народе чуваши не видят своих прямых «родственников» — как по культуре, так и по языку - это правда,
и это не плохо т.к. мы самобытный цивилизованный народ.
Мы никому не навязываемся, и не любим когда нам навязывают свои устои.
Мы сами решим, что нам подходит, а, что нет
(прошлое тому доказательство, мы готовы умереть, но не примем нам чуждое - например, исламскую религию).

Я люблю свой народ - его имя СУВАРы.

Основные черты характера СУВАРа:
Жизнерадостность-любим и восхищаемся жизнью, даже когда все не очень хорошо и хмурое лицо)).
Дружелюбие-умеем и любим быть хорошими друзьями.
Трудолюбие-всегда достигаем хороших результатов, особенно если найдем свое.
Не жадные, но умеем экономить.
Не криминальные, а зачем он нам нужен, мы и без него хорошо живем)).
Мы патриоты и надежные граждане своей республики СУВАР и РФ.

СУВАРЫ замечательный народ, и я не хочу быть ни русским, ни татарином, ни французом.
Мы лучше, потому что мы СУВАРы - это не просто национальность.
Это состояние души, ощущение полета, радости и счастья !

Все у нас будет хорошо, мы это заслужили.
И с нами БОГ - православный !!! (за это спасибо русским).